![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Часть третья. На следующий день мы с Мисаки гуляли по улицам города
На следующий день мы с Мисаки гуляли по улицам города. Небо было безоблачно-синим. Поскольку в тот день была суббота, возле станции было много людей, и от всего этого меня слегка мутило. Как мы и договорились, я встретил её в окрестном парке в час дня, и мы отправились прямо к станции. Примерно два часа спустя мы ещё гуляли. Мы просто шагали и шагали без перерыва. Хоть Мисаки и шла впереди меня, якобы указывая дорогу, у меня было чувство, что мы уже некоторое время всё ходим и ходим кругами по одним и тем же местам. И всё же Мисаки шагала вперёд без тени сомнения. Наконец, я не выдержал. ― Эмм, а куда мы идём? Мисаки обернулась: ― Что-что? ― Ну, то есть, какой у нас пункт назначения? ― А разве нельзя просто так гулять? Я возвёл глаза к небу. Мисаки остановилась и сложила руки на груди, глубоко задумавшись. ― Хм. Да, после твоих слов мне тоже кажется, что это слегка странно. Если подумать, люди обычно стараются выбрать, куда идут. Мне сказать было нечего. ― Слушай, а куда, по-твоему, обычно ходят люди? Я и сам толком не знал ответа. А чем, для начала, мы вообще занимались? Была суббота, вторая половина дня, мы встретились, чтобы прогуляться по городу. За кого нас вообще нужно принимать? Если б я мог ответить на этот вопрос, возможно, наш конечный пункт оказался бы другим. Так или иначе, я спросил: ― Мисаки, а есть место, куда бы ты хотела сходить? ― Нет. ― Ты уже обедала? ― Ещё нет. И, на какое-то время, мы решили зайти в располагавшийся неподалёку семейный ресторанчик. *** Когда мы вошли в семейный ресторан, Мисаки сказала: ― Я в первый раз обедаю в таком месте. Я закурил. Кончик сигареты слегка дрожал. Мне было ужасно тяжело. Я мечтал о солнечных очках. Если бы у меня были солнечные очки, мне не пришлось бы беспокоиться о разглядывающих меня незнакомцах,. Мисаки заказала блюдо дня. Ела она быстро, с аппетитом, а я попивал свой кофе. Проклятье, думал я. Кофеин ещё сильнее мешает успокоиться. Скоро я начну подозрительно себя вести. Мисаки, однако, была вполне довольна. Кажется, она искренне забавлялась, собирая какое-то оригами из бумажных салфеток, лежавших на столе. ― Смотри, готово. Разве не здорово? ― это был журавль. ― Здорово. У тебя талант, ― похвалил я её. У меня начал болеть живот, так что мы ушли из семейного ресторана. Мы шагали ещё почти полчаса, прежде чем заглянули в кафе. Я выпил чёрного чаю, а Мисаки съела пирожное. Я пытался вспомнить, зачем мы вообще решили встретиться таким вот образом. Тем вечером Мисаки сказала: ― Давай погуляем в городе. Если мы так поступим, я думаю, тебе должно стать лучше. А, точно. Короче говоря, это следующий этап программы по спасению хикикомори, и всё это вовсе не означает, что мы на свидании, ничего подобного. А затем, был ещё вчерашний вечер. После того, как я понаблюдал за Мисаки в зале царства, я был ещё более озадачен её личностью. Как минимум, этот вечер разрушил мою теорию, согласно которой она лишь пыталась хитрым образом обратить меня в свою веру. С учётом того, как плохо она вписывалась в окружение на том собрании, было маловероятно, что она стала бы рьяно пытаться обращать незнакомцев. Кто же она такая, в конце концов? Даже теперь она оставалась сплошной загадкой. Что же мне делать? Нельзя же просто гулять вот так с такой загадочной девушкой! Что же делать? Так и не придумав ничего иного, я просто молчал. Мисаки извлекла из сумки, которую она всегда носила с собой, ещё одну книгу. Эта называлась «Множество слов в наставление: сборник поговорок, которые откликнутся в вашем сердце». Ещё одна странная книга... я уже не удивлялся. Отодвинув блюдце из-под пирожного в сторону, Мисаки положила на стол книгу и открыла её. ― Let it be, ― сказала она, и пристально посмотрела на меня, ― Написано, что слова какого-то Джона40. Как думаешь, что это значит? ― О-оставь всё, как оно есть. ― Ах, какая хорошая поговорка! В конце концов, блуждая, мы вернулись к манга-кафе, где иногда подрабатывала Мисаки. Мужчина за кассой кивнул ей. Как любой другой посетитель, я взял чек. Затем мы уселись в самой глубине комнаты. Заведение было, по большей части, безлюдным. Потягивая бесплатную колу, я погрузился в чтение манги. Мисаки, сидевшая напротив, наблюдала за мной и пила апельсиновый сок. Я ужасно смущался, но поделать с этим ничего было нельзя. Чувствовалось, как будто в моём животе вот-вот откроется дыра. Наконец, терпение моё истощилось. Я был совершенно не в состоянии читать мангу в подобных условиях. Я попробовал заговорить: ― Мисаки? ― Хм? ― Что-то не очень много посетителей в этом манга-кафе, а? ― Это из-за недавнего спада в экономике. Я посмотрел на мужчину за конторкой. ― Этот мужчина, кто он тебе? ― Мой дядя. Я всё время доставляю ему неприятности, но поскольку мне вскоре уезжать, думаю, он меня простит. Судя по её словам, у них в семье были довольно сложные отношения; мне, впрочем, не хотелось слушать об этом, так что я сменил тему. ― Кстати, Мисаки, тебе нравится заниматься религией? ― Не очень. От меня всё время одни проблемы. ― Проблемы? ― Ну, знаешь, как бы сказать... я не вписываюсь в атмосферу. То есть, моё присутствие угнетает множество людей вокруг меня. Наверное, было бы лучше, если бы меня вообще нигде не было. ― Ушла бы просто из группы. ― Не могу. Я должна сделать что-нибудь в благодарность моей тёте. ― Мисаки, ты ведь на самом деле не веришь в Бога, да? Мисаки поставила стакан с соком на стол. Он тихонько звякнул. ― Я думаю, было бы здорово, если бы Бог существовал. Если б я могла, я хотела бы верить в него, но это довольно сложно, ― разочарованно сказала она. Затем смущённым тоном она изложила следующую неожиданную гипотезу: ― Для начала, если бы Бог действительно существовал, он, должно быть, был бы ужасным злодеем. К такому выводу я пришла, всесторонне обдумав это вопрос. ― Да ну? ― Видишь ли, в человеческой жизни соотношение печальных событий и счастливых ― примерно девять к одному. Как-то раз я выписала всё в свою записную книжку и посчитала, ― Мисаки достала свой Секретный Дневник и разложила его на столе. ― Видишь, вот он, этот график. Посмотри, по нему сразу видно, что счастливые происшествия ― такие, когда ты думаешь «Как мне здорово! Я рад, что живу на этом свете!» ― не составляют и десятой части жизни. Я очень аккуратно всё посчитала на калькуляторе, ошибки тут быть не может. Мне было весьма интересно, какие способы подсчёта она при этом использовала, но Мисаки не показала мне других страниц, а я не собирался изменять своим обычаям и ещё сильнее лезть в её личные дела. Мисаки продолжала: ― Теперь понимаешь, о чём я? Бог, который умышленно создаёт такой неприятный мир, должен быть ужасным негодяем. Это логичный вывод, разве нет? ― Но ты же только что сказала, что хотела бы верить в Бога? ― Ага. Я хочу верить. Мне кажется, было бы хорошо, если бы Бог существовал. Поскольку... ― Поскольку? ― Поскольку если бы существовал такой ужасный Бог, мы могли бы жить без всяких забот. Если бы можно было свалить всю ответственность за наши страдания на Бога, насколько же у нас было бы больше спокойствия духа! Ведь так? Беседа выходила сложной. Я сложил руки и сделал вид, что глубоко задумался, но моя голова работала кое-как. Для начала, насколько серьёзно ты говоришь обо всём этом, Мисаки? Уже какое-то время эта дикая улыбка не сходит с твоего лица. От начала и до конца я чувствовал себя так, будто меня тонко и жестоко разыгрывают. Впрочем, в конце концов, её слова звучали честно и искренне. ― Если бы я могла поверить в Бога, ― прошептала она, ― я смогла бы стать счастливой. Бог плохой, но даже так, я знаю, я всё равно смогла бы быть счастлива. ― Беда в том, ― продолжала она, ― беда в том, что... у меня плохое воображение, так что мне не так-то просто поверить в Бога. Неужели Он не может сотворить для меня какое-нибудь зрелищное чудо, вроде тех, что происходят в Библии? Она была из тех девушек, кто говорит подобную бессмыслицу. Мы болтали ещё около часа, и, наконец, я решил, что пора уходить. Когда я подошёл платить, мужчина за кассовой стойкой сказал: ― Не надо денег. Пожалуйста, будь добр к ней. Я подумал, что довольно странно было говорить такое молодому человеку, другу девушки возраста Мисаки, но усталое выражение лица мужчины чем-то вызывало во мне симпатию. Я слегка поклонился и поспешил домой. *** Когда я вернулся в свою квартиру, то был невероятно удивлён. Посреди моей комнаты расположилась похожая на манекена кукла в натуральную величину. Вокруг неё, шатаясь на каждом шагу, нарезал круги Ямазаки. ― А вот и ты, Сато! Взгляни на объект нашего поклонения. У меня не было слов. ― На днях я услышал, что у старшего брата моего школьного приятеля есть модель Рурирури41 в натуральную величину ― он купил её давным-давно и не знает, куда девать. Ни теряя ни секунды, я сделал всё возможное, чтобы заполучить её! Пожалуйста, Сато, ты тоже поклонись ей ― этой бледной, молодой, маленькой и прекрасной Рурирури! Она, похоже, была героиней какого-то аниме. Ямазаки распростёрся перед куклой в натуральную величину, за основу образа которой взята девочка, не окончившая и начальной школы. Осмотревшись, я заметил, что жестянка, в которой мы держали наркотики, была пуста. Ямазаки прикончил всё, что там оставалось. ― Да, я под наркотиками! У меня был величайший приход этого века. Да! На этот раз меня осенило истинное прозрение. Я, Сато, увидал самую сущность всего этого мироздания. Потеревшись лбом о ноги куклы, Ямазаки поднялся на ноги и обернулся ко мне. ― Я всё думал и думал, чего же нам не хватает? Нам ведь чего-то не хватает. В нашей груди огромная дыра, и я искал что-нибудь, чтобы заполнить эту дыру. Что-нибудь, от чего я перестал бы чувствовать пустоту. Точно. Наша вчерашняя религиозная разведка подстегнула меня к размышлениям на эту тему. Все в нерешительности. В этом непонятном мире мы хотим, чтобы нами управлял кто-то ещё, вот зачем мы создали Бога. Двоякое противопоставление Бога и Сатаны намного проще объясняет мир. Понимаешь? Такое простое и сильное объяснение! Меня, честное слово, тронуло! ― К сожалению, такой Бог нам не подходит, поскольку такой Бог слишком страшен. Вот, посмотри-ка на эти картинки в «Пробудитесь!» ― он слишком реалистичен и вовсе не мил, ― Ямазаки подобрал брошюру, валявшуюся в углу комнаты, и протянул мне. ― Глянь вот на июньскую специальную статью, «Ангелы-хранители: они всегда присматривают за тобой». В их религии ангелы выглядят вот так, ― Ямазаки открыл реалистичную иллюстрацию, изображающую крепкого мужчину с крыльями за спиной. Он порвал брошюру в клочки. ― Мне не нужны такие ангелы! ― заорал он, ― Он что, бодибилдер какой-то? Мне при слове «ангел» представляется что-то такое, ну, знаешь, прекрасное, и моэ-моэ, и лоли-лоли... У меня в голове промелькнули воспоминания огромного множества эротических игр, где одной из героинь была девочка-ангел. ― Да-да! Ясно тебе, Сато? Настало время для новой религии! Я хранил молчание. ― Мы будем поклоняться этой кукле Рурирури! И я основатель этой секты! Я мягко похлопал Ямазаки по плечу. Стряхнув мою руку, Ямазаки продолжал разглагольствовать: ― Те, кто уверуют, будут спасены! Мы должны придумывать себе то, во что сами сможем верить, чтобы внести смысл в наши жизни! И смыслом будет жизнь с нашей новой великолепной верой! Он носился без остановки взад и вперёд по комнате, вздымал кулаки, завывая. Он выкрикивал всё, что приходило ему в голову. Под конец он замер, безнадёжно обняв свою куклу. ― Я больше не могу так жить, ― прошептал он. Его глаза были широко открыты. Я сделал ему горячего кофе. Ямазаки пил кофе со слезами на глазах. Мне тоже хотелось плакать. ― Да, Ямазаки, а что ты теперь собираешься делать с этой куклой? ― Бери её себе, Сато. Делай с ней, что хочешь.
|