Принцип справедливости в системе высшего образования: в поисках оптимального воплощения

В.П. Кипень

Донецкий национальный университет

Система образования проходит постоянную тестовую оценку общества – родителей, студентов, преподавателей, потребителей ее продукта, государственных институтов. Такая оценка выступает своеобразным социальным барометром, который фиксирует уровень удовлетворения-неудовлетворения данной сферой. Одним из наиболее важных индикаторов оценки является принцип справедливости. Потребность создания справедливой системы высшего образования признается повсеместно. Однако основные проблемы начинаются за этим признанием и касаются трактовки содержательной наполненности данного принципа. Именно здесь проявляются принципиальные расхождения и глубокие коллизии. Они существуют и между разными философско-идеологическими концепциями справедливости, и в политических подходах органов управления высшей школой разных стран, и в конкретной культуре народа, особенностях массового или группового понимания и восприятия этой проблемы для системы образования заинтересованными сторонами.

Рассмотрим проблему на трех уровнях. Определим некоторые философские трактовки этого принципа для формулирования соответствующего понимания в контексте института высшего образования. Рассмотрим современные тенденции образовательной политики в мировой системе высшего образования относительно реализации справедливости. В завершении оценим данную проблему в украинской высшей школе.

Философские подходы к справедливости в обществе

Анализ исторических общественных практик дает право утверждать, что идея абсолютной справедливости - утопизм. Этот тезис выглядит уже аксиоматическим и признанным практически всеми философскими концепциями. Различность подходов проявляется уже в попытках очертить природу и содержание данного фундаментального принципа. Относительно природы и сущности идеи справедливости в философском и политико-правовом аспекте выделяются два основных подхода: традиционный, что определяет универсальность и неизменность принципа (Платон, Гоббс, Кант, Д. Роулз), и релятивистский, что предполагает “отказ от универсальных моральных обязательств” (К.Маркс, М.Волзер, Д.Дьюи, Р.Рорти). Традиционный подход широко присутствует в истории философско-социальной мысли, а в современном философском дискурсе активно разрабатывается в рамках либеральной политической философии. Серьезные контраргументы им выдвигаются в разных вариантах релятивистских трактовок проблемы справедливости. При этом в рамках данного общего подхода существуют принципиально разные концепции осмысления указанных категорий. Один перечень имен творцов или представителей теорий в релятивистских подходах отображает немалое количество влиятельных философских течений XIX-XX столетий – марксизм, коммунитаризм, прагматизм, постмодернизм.

В наиболее общем плане проблема справедливости состоит в правильном распределении плодов сотрудничества между членами общества. Чтобы никто не имел оснований роптать на то, что с ним обошлись нечестно. Проблему справедливости можно трактовать по-разному. Первый путь – определить, какие схемы распределения справедливые (например, равное количество благ каждому, или каждому – по потребностям, или каждому – соответственно его труду, или так, чтобы все имели одинаковый уровень благосостояния). Первый путь прошли так называемые эгалитаристские (фр. egalite - равенство) теории. Наиболее известной и влиятельной среди которых оказалась теория К.Маркса. Второй путь – определить, какие процедуры распределения есть справедливыми. Д. Роулз, автор одной из наиболее авторитетных современных концепций справедливости либерального характера, называет теории, которые исследуют второй путь, теориями “процедурной справедливости”, и считает, что именно они, а не альтернативные им теории, олицетворяют правильный подход к проблеме справедливого распределения [1, с.13].

Заметим, что во всех концепциях в рассмотрении принципа справедливости имплицитно присутствует идея равенства. Идея равенства в социальной философии имеет более дискуссионный характер и вместе с тем репутацию спекулятивной. Ведь еще А. де Токвиль, описывая виды угроз для свободы со стороны демократии в обществе к наиболее значащей отнес равенство. Дискредитация социальных устоев, которые декларировали ее реализацию в ХХ столетии – СССР, Китай, Куба, Корея, Кампучия и т.п. – сделали ее не только для социальных практик, но и для философского дискурса достаточно непопулярной. Однако, отвергая крайности грубо уравнительного или репрессивно принудительного равенства, следует определить наполнение социально оправданного равенства.

Широко распространена вполне оправданная мысль, что равенство определенной разновидности чрезвычайно важно.Важно определить принципы, которые касаются всех и для всех одинаковые. В таком понимании равенство выглядит фундаментальным и неизбежным. Но это равенство в весьма ограниченном значении этого слова. Граница ограничений равенства, правда, вызывает значительные споры. Либеральная теория полагает ее намного ближе, чем, скажем, марксистская.

Кратко очертим современное либеральное понимание справедливости. Его Д. Роулз изложил в 1971 г. в основополагающей работе “Теория справедливости”. По мнению Роулза, социальная теория справедливости может носить фундаментальный, философский характер. Так как “в хорошо организованном обществе, утверждение любых других ценностей, кроме справедливости, должно согласовываться с принципами справедливости… вопрос справедливости состоит в том, можно ли назвать справедливой базовую структуру. При этом базовая структура – это не больше, чем набор правил и процедур, которые регулируют действия отдельных людей” [1, с.13].

Исходя из некоторых интуитивных и рефлексивных предположений, Роулз выводит следующие два принципа, обеспечивающих достижимость справедливости. “Первый: каждому индивиду следует предоставить максимальную свободу, совместимую с такой же свободой для остальных. Этот принцип касается распределения основных прав и свобод... Второй принцип такой: социально-экономическое неравенство должно быть устроено так, чтобы оно: а) было связано с местами и должностями, открытыми для всех; б) было разумным относительно не весьма плохого положения наиболее дискриминированных [2, p.60].

Требование честного равенства возможностей трактуется как “приблизительно равные перспективы для культурного развития и карьерного продвижения всех, кто имеет близкие мотивы и способности” [2, p.73]. Довольно мягкое понимание равенства с ударением на невозможности абсолютного уравновешения возможностей и введением условия сравнимости способностей.

Исследуя проблему справедливости, Роулз включает в зону анализа принцип равенства, но направляет главное внимание на равенство как равновесие в распределении выгод и ресурсов, равновесие, которое держится благодаря обеспечению особых обстоятельств с целью гарантировать любому максимум свобод и свободный доступ к положению активного гражданина. Именно такое гибкое распределение общественных обязанностей и ролей, организованное в пользу тех, кто находится в наименее выгодном положении, и определяет справедливость.

Либеральная теория справедливости Д. Роулза и некоторые ее модификации (Р.Дворкин), хотя и стали на три последние десятилетия ХХ столетия стержнем, вокруг которого велся философский дискурс по проблемам справедливости, имеет принципиальных критиков. Авторитетным и непримиримым критиком идей либерализма был марксизм.

В марксизме резко критикуются идеалы неизменной, вечной, вне исторических условий, внеклассовой справедливости как некоторой провиденциальной цели истории или “буржуазное равенство перед законом” [3]. Положительное понимание справедливости и равенства подается в значительной мере через прогностические описания будущей коммунистической формации. Маркс рисует общество, где пролетариатом “устанавливается (а не только декларируется!) свобода, социальная справедливость, равенство всех граждан на базе раскрепощенного труда, самодеятельности каждого члена общества....Общество, где все здоровые члены работают и получают вознаграждение за свою работу, согласно ее количеству и качеству (а при высоком развитии производительных сил – согласно потребностям), а все нетрудоспособные получают все необходимое из общественных фондов, так что никто не ощущает себя обделенным, благодаря чему человек перестает быть лишь средством для другого человека и начинает выступать как самоценность – это общество реального гуманизма” [4, с.36-37]. К базовым принципам социализма, которые так и не осуществились на практике, принадлежали принцип социальной справедливости и равенства. Именно они должны были показать преимущества нового типа общественного устройства от предшествующих. Вместе с тем утверждалась историческая ограниченность социализма в сравнении с коммунизмом. Социальная справедливость означала исчезновение эксплуатации человека человеком и адекватное вознаграждение обществом действий лица – по труду. Надлежащее человек должен получить, однако больше определенной оплаты за труд не может получать. В плане материального вознаграждения, по Марксу, при социализме справедливость совсем не означает равенства. Тем не менее, во всех других случаях справедливость и равенство тождественны: и перед законом, и в медицинском обслуживании, и в получении образования. В дальнейшем развитии, с движением к коммунизму, принцип социалистической справедливости должен был уступить место полному социальному равенству [5, с.14-16.].

Оставим за рамками вопросы социальной осуществимости такого идеала или исторической практики его воплощения в реальном социалистическом устройстве. Ответы на них получены в ходе исторического развития почти исчерпывающие. Обратимся к социально-философскому рассмотрению взаимоотношений принципов справедливости и равенства. В теории Маркса, как видим, эти взаимоотношения были историческими, непостоянными и диалектическими. Тем не менее, в этой диаде принципов, безусловно, доминантным и стержневым был принцип равенства. Он выступает в качестве исторической перспективы и высшей социальной цели общественного развития. Причем равенство не ограничивается утверждением одинаковости прав, а расширяет это к декларированию необходимости полного социального равенства. Неравенство объективно обусловлено на низших формах социального устройства, является признаком незрелости и хотя может быть признано при социализме в определенных размерах справедливым, однако будет иметь тенденцию к уменьшению и в истории человечества исчезнет на коммунистической стадии. По-иному, справедливость у Маркса реализуется через равенство. Чем больше равенства, тем больше справедливости.

Марксистская теория, вне сомнения, сказала новое слово в понимании общества и характеристике принципов справедливости. К заслугам марксизма можно, наверное, отнести также инициирование значительного расширения интереса общества к проблемам социальной справедливости и морально высокую позицию защиты обездоленных масс.

Однако на уровне современного философского знания поставлены под сомнение не только теоретические постулаты марксистского учения, его выводы относительно характеристик нового общественного устройства и, в частности, трактовка идеалов и механизмов воплощения социальной справедливости и равенства. Современный философский постмодернизм решительно подвергает критике как архаические и недейственные фундаментальные характеристики того способа философского осмысления мира, который был присущ общественной мысли ХІХ столетия. Поэтому и марксизм, как один из “больших метарассказов” (Ж.-Ф.Лиотар) не мог избегнуть определенной умозрительности и утопичности, сциентистской нормативности, жесткого детерминизма, преклонения перед так называемыми объективными законами исторического развития, провиденциализма.

В общем поле релятивистских подходов в трактовках общественной справедливости рядом с марксистской концепцией находятся современные коммунитаристские идеи. Коммунитаристы, как и марксисты, возражают ключевому тезису либерализма – полной автономности личности и отталкиваются от идеи социальности человека. Люди есть членами определенных сообществ, которые имеют свои традиции и ценности. Культура данных сообществ есть той средой, в которой развиваются люди и потому человеческие способности формируются лишь в обществе. “Коммунитаристы приписывают либерализму взгляды несовместимые с социальным тезисом. Они считают, что либеральная картина человека атомистическая: человек изображен как самодовлеющее существо, чьи желания и способности сформированы раньше и независимо от общественного сотрудничества”[1, с.47]. Однако человеческое “Я” встроено в социальные и культурные традиции. “Мы в значительной мере не избираем нашу идентичность, а распознаем ее, анализируя роль, которую мы играем в своем конкретном обществе” [1, с.47-48].

Коммунитаристы склонны отвергнуть даже основную идею просветительского либерализма – идею, в соответствии с которой имеющиеся социальные структуры и культурные традиции можно проверять на моральную приемлемость универсальными критериями справедливости и человеческих прав.

Либералы верят, что справедливость и права устанавливают общие стандарты, каких каждое общество может придерживаться. Они считают, что эти принципы справедливости обеспечивают внешнюю перспективу, с которой можно подвергать критике локальные культуры. Однако этот взгляд ошибочный. Нет такой вещи, как внешняя перспектива относительно каждого сообщества, относительно каждой конкретной культуры. Она опирается на взгляды, которые распространены в конкретном обществе и формируются в нем жизнью. Традиция справедлива, если она согласовывается с общим пониманием данного сообщества. Таким образом, определение принципов справедливости – это проблема скорее интерпретации культуры, чем абстрактных философских размышлений [1, с.49]. М. Волзер идет даже дальше. Он отрицает существование единой идеи справедливости, которая охватывала бы концепцию справедливости в определенной культуре. Общество, по его мнению, структурировано и разделено на много сфер, и в любой есть собственная система взглядов. Справедливость и равенство надо рассматривать лишь в связи с целями, которые присущи этим сферам: разных концепций равенства требуют как своей подпочвы здравоохранение и рынок, разным есть понимание равенства в семье и в политическом сообществе и т.п. Понимание справедливости, распространенное в нашем обществе, по Волзеру, требует не равного распределения благ между всеми, а распределения другого типа, которое он называет “сложным равенством”. При сложном равенстве неравенство не исчезает, а ограничивается, причем в разной мере в разных сферах, так что между мерой неравенства в разных сферах корреляции нет: зажиточность не связана с привилегиями в получении медицинской помощи и образования и т.п.”[1, с.49-50].

Резюмируя рассмотренные философские взгляды на проблему справедливости, можно утверждать об отсутствии согласованности относительно фундаментальных оснований справедливости и равенства в обществе среди разных течений философской мысли. Принимая эти общечеловеческие идеалы как желательные и даже необходимые, а в некоторых концепциях и как универсальные характеристики для хорошо обустроенного общества, представители рассмотренных направлений философской мысли расходятся в понимании содержания данных категорий в контексте общественного идеала. Либеральные концепции делают ударение на равенство в свободе и равенство прав и возможностей при признании принципиальной важности неравенства и социальной дифференциации как условий справедливости. Марксизм идет значительно дальше и декларирует справедливым и объективно неминуемым глубокое социальное равенство людей, допуская неравенство лишь в индивидуальных способностях людей и получение общественных привилегий в зависимости от классового статуса. Разным есть видение желательной и допустимой меры наличия их в обществе в целом и в отдельных сферах общественной жизни. Тем не менее, можно также выделить некоторые позиции, которые допускают трактовку как близкие или даже совпадающие.

Равенство понимается как справедливое, если оно есть разным в разных сферах общественного бытия: меньшим в материальных условиях жизнедеятельности и большим в тех, которые должны обеспечивать культурное личностное развитие и жизненные потребности человека.

Справедливое равенство не может быть механистическим, уравнительным для личностей. Справедливость предусматривает неравенство. Неравенство не может быть дискриминационным относительно наиболее обездоленных. Для них допустимы определенные привилегии, которые будут давать возможность выравнивать их шансы в открытой конкуренции с более обеспеченными группами. Неравенство способностей и мотиваций людей есть объективным и принимается как справедливое неравенство достижений и вознаграждений, обусловленное ними.