Сюрпризы и потрясения

Все трое не сводили глаз с мистера Вонюнга, который явно говорил им чистую правду.

– Вот оно что! – сказал, наконец, Ларри, – значит, вы туда пошли за бумагами! Значит, вы не прятались в канаве?

– Разумеется, нет! – возмутился мистер Вонюнг. – Я совершенно открыто прошел по подъездной дорожке, обнаружил, что дверь из сада открыта, вошел и взял мои документы. И отправился прочь. Разумеется, я не прятался, если не считать прятанием то, что я задержался у ворот, чтобы удостовериться, что вокруг никого нет.

– Вот оно что! – повторил Ларри.

Расследование зашло в тупик. Если мистер Вонюнг сказал правду, то в списке больше не осталось подозреваемых. Однако кто‑ то же совершил преступление!

– Но не будете ли вы любезны все же объяснить мне, зачем вы унесли из дому мой башмак? – спросил мистер Вонюнг.

Ларри все рассказал ему, а Фатти сообщил, у кого сейчас этот башмак. Мистер Вонюнг возмутился.

– Что за навязчивый полицейский! – воскликнул он. – Он сегодня весь день прохаживается перед моим домом. Я полагаю, что и он заподозрил меня в поджоге, а теперь он еще завладел моим башмаком. По‑ моему, вы двое заслуживаете хорошей трепки!

– Но, сэр, мы только хотели выяснить, кто поджег мастерскую! – объяснил Фатти.

Фатти подробно изложил мистеру Вонюнгу все, что проделали Тайноискатели. Мисс Миггл слушала рассказ с восторгом и удивлением. Она, конечно, была возмущена, что дети могли так долго подозревать мистера Вонюнга, но в то же время восторгалась тем, как они сумели собрать улики и составить список подозреваемых.

– Ну что же, – сказал мистер Вонюнг, выслушав все. – Я полагаю, вам пора по домам. Уверяю вас, что не имею никакого отношения к поджогу и не знаю, кто мог это сделать. Не думаю, что это сделал Хорейс Пикс. Скорее, тот старый бродяга. И советую вам предоставить полиции заниматься криминальными расследованиями. Дети едва ли могут справиться с подобными делами.

Мальчики поднялись на ноги.

– Очень сожалеем насчет башмака, сэр, – сказал Фатти.

– Я тоже сожалею, – сухо согласился мистер Вонюнг. – Внутри написано мое имя, так что мистер Гун, без сомнения, явится ко мне утром. Спокойной ночи. И постарайтесь на будущее снять с меня подозрения в поджогах, кражах, убийствах и тому подобном, хорошо? На самом деле я и есть безобидный старик, который ничем не интересуется, кроме своих бумаг!

Мальчики покинули дом мистера Вонюнга довольно удрученные. Не верить в то, что мистер Вонюнг не причастен к поджогу, они больше не могли. Но кто же все‑ таки поджег?

– Устал я, – признался Ларри. – Увидимся завтра у Пипа. Синяки твои нам очень пригодились, Фатти! Без них я и не знаю, как бы мы выкарабкались!

– Отлично смотрелись, а? – повеселел Фатти. – Ладно, спокойной ночи! Много сегодня было приключений!

Наутро все остальные слушали рассказ о приключениях с трепетом и изумлением. Но как все запуталось!

– Уму непостижимо! – вслух размышлял Пип. – Мы выясняем, что в тот вечер в саду было полно народу, но каждый приходил с определенной целью. Даже бродяга – он хотел стащить яйца из курятника. Но мы никак не можем установить, кто же на самом деле совершил поджог. Мог это сделать бродяга? Мог Хорейс поджечь мастерскую, хотя он был один не больше трех минут? А мистер Вонюнг – мог? Хорейс сказал, что видел его в доме, он забирал свои бумаги, но разве он не мог после этого поджечь коттедж? Мог!

– Конечно, мог, – ответил Ларри, – но только я почему‑ то уверен, что он не поджигал. Пойдемте в сад к старому Хихиксу и там все хорошенько обдумаем. Может быть, мы что‑ то упустили.

И они отправились. Лили как раз развешивала выстиранное белье, и дети свистнули ей из‑ за забора. Быстро оглядевшись по сторонам и увидев, что миссис Миннз поблизости нет, Лили побежала к ним.

– Лили, где именно вы с Хорейсом укрывались в кустах? – спросил Ларри. – Где канава около мастерской?

– Да нет, – сказала Лили и указала на кусты у подъездной дорожки. – Вон там. К канаве мы и не подходили.

– А старый Вонюнг говорит, что только у ворот постоял минутку… Но кто‑ то же в канаве побывал! – задумчиво проговорил Фатти. – Пошли еще раз посмотрим.

Они двинулись к канаве. Крапива уже успела расправиться, но все же можно было еще рассмотреть, где ее кто‑ то примял. Дети пролезли через кусты и еще раз осмотрели след там, где был срезан дерн. След тоже еще был виден.

– Вот что, – неожиданно сказала Дейзи, – обратите внимание, и этот след, и тот, что у перелаза, они ведут в одном направлении – к дому, но следов, которые вели бы от дома, нет нигде. Тот, кто прятался в канаве, он шел через поле к дому, а следов, ведущих в обратном направлении, нет!

– Ну и что, глупая ты, – возразил ей Фатти, – он же мог спокойно выйти через ворота. Ну, сдаюсь! Сегодня мне ничего не приходит на ум. Улики наши ничего не доказывают, все подозреваемые оказываются ни в чем не повинными людьми. Надоело идти по следу, который ведет в никуда. Давайте сегодня займемся чем‑ нибудь другим. Можем устроить себе пикник на целый день.

– Давайте, давайте! – поддержали Фатти Тайноискатели. – Надо только взять велосипеды! Поедем в Бернам Бичиз – там можно здорово провести время.

Но Бетси мать не отпустила, сказала, что восьмилетней девочке незачем так долго ездить на велосипеде.

– Она вообще что‑ то бледненькая, – заметила мать. – Оставьте Бастера здесь и пускай Бетси лучше погуляет с ним. Она любит гулять с Бастером.

Гулять с Бастером Бетси действительно любила, но какая же это замена пикнику! Фатти стало жаль ее, когда он увидел, как Бетси стоит у калитки и машет им вслед.

– Я привезу тебе первоцвет! – крикнул ей Фатти. – Целый букет привезу! А ты хорошенько смотри за Бастером!

Бастер только повилял хвостом: смотреть за Бетси собирался он сам, а не наоборот! Пес тоже опечалился, когда дети уехали на велосипедах без него, но Бастер же понимал, что не умеет так быстро бегать и за велосипедистами ему не угнаться.

Ночью прошел дождь, и на дорогах было грязно. Подумав, Бетси решила надеть резиновые сапожки и пошла за ними. Бастер пошлепал грязными лапами за ней.

– Жалко, Бастер, что ты не можешь надеть галоши или что‑ то в этом роде! – сказала ему Бетси. – Ты же весь перепачкаешься!

Гулять они отправились к реке. Бетси выбрала дорожку вдоль берега, потом свернула на поле, и они с Бастером зашагали к перелазу, около которого был найден тот потрясающий след. Бетси бросала для Бастера палки, которые он притаскивал ей, но камни не бросала, помня, что Фатти предупредил – о камень Бастер может зуб сломать. Наклонившись за очередной палкой, Бетси застыла в изумлении.

На мокрой дорожке перед ней ясно отпечаталась цепочка следов, совершенно таких же, как тот, который дети видели у перелаза! Бетси так хорошо запомнила следы – она столько раз изучала рисунок Фатти! Не было и тени сомнения: те же следы! Резиновые подошвы с крестообразным рисунком, с квадратиками на пересечении линий!

– Ты видишь, Бастер? – спросила, наконец, Бетси.

Ее сердце бешено стучало от волнения. Бастер подошел поближе, обнюхал след и, повиливая хвостом, поднял морду к Бетси.

– Бастер, дорогой, это ведь точно такие же следы, правда? – спросила Бетси. – И слушай, Бастер, поскольку ночью был дождь, значит следы оставлены совсем недавно, то есть здесь совсем недавно прошел тот человек, которого мы ищем, но не знаем, кто он. Как же нам поступить, а, Бастер? Я очень волнуюсь, а ты?

Бастер запрыгал вокруг девочки с таким видом, будто он понял каждое слово. Бетси постояла, всматриваясь в цепочку следов.

– Мы пойдем по этому следу, Бастер, – решила она, – вот как мы с тобой поступим! Пойдем по следу, понял? Я не знаю, давно ли проходил здесь этот человек, но не очень‑ то давно. Побежали, Бастер, вдруг нам удастся даже догнать его!

И девочка вместе с Бастером побежала по цепочке следов. Бастер бежал, опустив морду, потому что на самом деле он‑ то шел не по следам, а по запаху. Сначала по мокрой тропинке, потом через дорогу, откуда опять вела цепочка следов, потом по дорожке пошире и обсаженной деревьями. Здесь следы были не так отчетливы, но зато пригодился нос Бастера, который уверенно вел Бетси по запаху даже в тех местах, где следы пропадали.

– Какой ты умный пес, Бастер, – восхищалась Бетси. – Жалко, у меня нет такого чутья, как у тебя. Ты правильно ведешь, вот он, след, а там – другой! Смотри, Бастер, следы ведут к перелазу.

Бетси была права. Человек, оставивший следы, пробрался через изгородь, спрыгнул на другой стороне, пошел по полю. Бетси вконец разволновалась.

– Эти следы ведут в том же направлении, что и прежние! – сообщила она Бастеру. – Смотри, Бастер, теперь все зависит от твоего носа, потому что я не вижу следов на траве!

Бастер прямиком рванулся через поле, почти касаясь земли своим черным носиком. Он явно чуял запах того человека и шел по нему. Скоро они увидели перед собой мокрую глинистую проплешину, на которой башмаки на резине оставили четкие отпечатки.

– Мы с тобой правильно идем, Бастер, – ликовала Бетси, – нюхай же, нюхай и поторопись! Вдруг мы догоним его! Мне кажется, это совсем свежие следы!

Но следы не привели девочку с собакой к проходу в изгороди. Человек двинулся к другому перелазу, а оттуда – в переулок, где стоял дом Бетси! Однако у ворот мистера Хика человек свернул к нему во двор!

Бетси была поражена. Что же это – значит, человек, который поджег коттедж, сегодня возвратился к нему? Куда он пошел, к парадному крыльцу или к задней двери? Опустив голову, чтобы не отрываться от следов, Бетси шла по подъездной дорожке. Следы привели к парадному крыльцу, но тут отворилась дверь и сам мистер Хик предстал перед Бетси. Он в изумлении воззрился на нее.

– А ты здесь что делаешь? – спросил мистер Хик.

– Мистер Хик! – ахнула Бетси и, не подумав, что выдает секреты Тайноискателей, торопливо объяснила: – Я шла по этим следам, а они привели прямо к вашему порогу. Знаете, мистер Хик, очень важно выяснить, кто оставил эти следы? К вам кто‑ нибудь сегодня приходил?

Мистер Хик, все еще удивленный, нахмурил брови.

– Я ничего не понимаю! – сказал он, глядя на Бетси и на Бастера. – Почему, собственно, это так важно?

– Потому что, если бы я узнала, чьи это следы, я бы смогла сказать остальным, кто поджег вашу мастерскую!

Эти слова привели мистера Хика в совершеннейшее недоумение, и он довольно сурово глянул на Бетси.

– Пройдем в дом, – сказал он в конце концов. – Это просто непостижимо! Маленькая девочка идет по следам – что ты понимаешь во всем этом? Заходи. Нет уж, собаку оставь, пожалуйста, во дворе!

– Позвольте ему тоже войти, – попросила Бетси, – он будет хорошо вести себя, а если его оставить, он может поцарапать вашу дверь!

Таким образом, Бастер был тоже допущен, и скоро все трое сидели в кабинете мистера Хика, который был так же завален книгами и бумагами, как кабинет мистера Вонюнга.

– Ну вот, – мистер Хик старался говорить ласковым голосом, что ему давалось с трудом, – а теперь, девочка, ты мне расскажешь, почему ты шла по этим следам и что тебе о них известно. Возможно, мне тоже полезно это узнать.

Бетси, гордая тем, что солидный взрослый человек готов ее выслушать, начала выкладывать ему всю историю Тайноискателей и все, что им удалось сделать. Она рассказывала об уликах и о подозреваемых. Мистер Хик не проронил ни слова, слушая ее.

Все это время Бастер вел себя просто отвратительно. Он тянулся к мистеру Хику, обнюхивал его, старался добраться зубами до его ног. Мистер Хик сердился, но Бастер не оставлял его в покое. В конце концов Бетси пришлось взять его на руки. Когда Бетси закончила рассказ, упомянув даже об утренних событиях, она нетерпеливо спросила:

– А теперь вы мне скажете, кто побывал у вас сегодня утром?

– Что же, – медленно ответил мистер Хик, – выходит, что сегодня у меня были двое из ваших подозреваемых. Приходил за книгой мистер Вонюнг, и приходил Хорейс Пикс просить у меня рекомендацию.

– Значит, любой из них мог оставить эти следы, – сказала Бетси. – Но кто же все‑ таки был в башмаках на резиновой подошве с крестообразным рисунком? Хотя теперь по крайней мере мы знаем, что такие башмаки носит один из них двоих. Мистер Хик, вы никому не расскажете о том, что узнали сейчас от меня?

– Разумеется, никому, – ответил мистер Хик. – Оказывается, пока я был в городе, в моем саду побывала уйма народу, не так ли? Ну, доберусь же я до негодяя, который проделал эту гнусную вещь и сжег мои бесценные бумаги!

– Я, пожалуй, пойду, – сказала Бетси.

Она поднялась на ноги и опустила Бастера, который так и рванулся к мистеру Хику, обнюхивая его брюки, что совсем не понравилось их хозяину. Он пнул Бастера, собака завизжала.

– Не бейте его! – закричала Бетси. – Нельзя бить собаку ногами, мистер Хик, это жестокость!

– Иди домой и забирай с собой собаку, – ответил ей мистер Хик. – И вообще я вам, детям, советую не вмешиваться во взрослые дела. Пускай полиция занимается расследованием, это ее работа.

– Мы не можем бросить нашу работу, – возразила Бетси, – мы же Тайноискатели!

Бетси пошла с Бастером по дорожке, где опять рассмотрела следы. Они вели к крыльцу и от крыльца. Как хотелось Бетси узнать, кто их оставил – мистер Вонюнг или Пикс! Скорей бы остальные возвращались с этого пикника. У нее просто сил не было ожидать их, чтобы сообщить потрясающие новости. Бетси не знала, как они отнесутся к тому, что она все рассказала мистеру Хику. Но ему‑ то можно было рассказать – он же заинтересован в оказании им помощи. К тому же Бетси была уверена, что он сдержит слово и никому не разболтает.

Компания возвратилась уже после того, как в доме выпили чай. Все были очень довольны прекрасным днем в Бернам Бичиз, хотя и немного устали там. Фатти привез для Бетси огромный букет первоцвета.

Бетси с нетерпением ждала минутки, когда она сумеет сообщить им новости. Она больше не могла молчать, но едва она приступила к рассказу, как судьба преподнесла Тайноискателям пренеприятный сюрприз.

В саду появилась мать Пипа и Бетси, а рядом с ней – Пошлипрочь, который вышагивал с довольным, но грозным видом.

– Старина Пошлипрочь? – поразился Ларри. – Что ему надо?

Что надо полицейскому, выяснилось достаточно быстро! Мать Пипа заговорила с детьми весьма и весьма строго:

– Дети, мистер Гун пришел, чтобы рассказать мне о ваших совершенно невероятных проделках в последние дни. Я едва поверила своим ушам.

– А что такое? – спросил Пип, мрачно поглядывая на полицейского.

– Не смей так хмуриться, Пип! – резко одернула его мать. – А дело в том, что вы все зачем‑ то вмешались в дела, которыми заниматься должна только полиция! Даже Бетси – и она туда же! Я не понимаю, что происходит. Мистер Гун говорит мне, что дошло до того, что прошлой ночью Ларри и Фредерик ворвались в дом к мистеру Вонюнгу? Что ваши родители должны теперь думать? И даже малышка Бетси ходит по каким‑ то следам и воображает себя детективом!

– Кто сказал это мистеру Гуну? – не выдержала Бетси. – Об этом знаю я одна – и еще мистер Хик!

– Вот мистер Хик и позвонил мне. Я только что был у него, – с большим достоинством разъяснил мистер Гун. – Он рассказал мне обо всех ваших проделках… суете носы куда не надо!

Бетси громко разрыдалась.

– Но он же мне пообещал, что никому не расскажет! Он же мне слово дал! Он мерзкий, мерзкий человек! Нарушает собственное слово! Я ненавижу его!

– Бетси, как ты ведешь себя! – рассердилась мать.

– Конечно, Бетси ведь не может, чтобы не пойти и не проболтаться! – хмуро пробормотал Пип. – Вот что вышло из того, что ее взяли в Тайноискатели. Идиотка маленькая! Все разболтала мистеру Хику, тот позвонил Пошлипрочу, и теперь мы все влипли!

– Ты что там бормочешь, Пип? – спросила мать. – Кто такой Пошлипрочь?

– Мистер Гун, – сказал Пип вызывающе. – Он всегда обращается к нам с такими словами.

– Хо! – сказал мистер Гун, раздуваясь, как рассерженная жаба и сердито пуча глазищи. – Хо! Я вечно натыкался на вас, вы вечно болтались, где не надо. А теперь послушайте, что я вам скажу!

Детям ни оставалось ничего, кроме как выслушать мистера Гуна. Бетси продолжала рыдать, остальные стояли красные и злые. Один лишь Бастер ни на что не обращал внимания и весело обнюхивал Пошлипроча, который время от времени отпихивал его ногой.

Пошлипрочу было что сказать по поводу «носов, которые суются», по поводу «маленьких надоед», по поводу «помех, чинимых властям». Свою речь он закончил угрозой:

– Если я еще раз увижу, что вы суете носы не в свои дела, или если мистер Хик еще раз пожалуется мне на вас – у вас будут очень серьезные неприятности. Хо, очень и очень серьезные неприятности! Что касается вас, мастер Лоренс и мисс Дейзи, а также вас, мастер Фредерик, то вашим родителям я сообщу особо обо всем. И запомните мои слова – вы пожалеете, если будете вмешиваться в отправление законов.

– Мы не вмешивались, – в отчаянии сказал Пип, – мы хотели помочь!

– Лучше помолчать, пока не спросят! – величественно произнес мистер Гун. – Детям незачем помогать в таких вещах. Это может только закончиться неприятностями для них. Очень серьезными неприятностями.

С этими словами мистер Гун покинул их вместе с матерью Пипа и зашагал прочь – дородное воплощение справедливости в темно‑ синем мундире.