Я благодарна за память об отце

Совершенно неожи­данно в мою жизнь вошли новые для меня люди, которые внесли что-то теплое, душевное, зас­тавили меня вернуться в пре­красную пору детства и юно­сти, в которой главную роль играл мой папа – Михаил Иль­ич Поляков, возглавлявший в далекие довоенные и после­военные годы кафедру агро­химии КСХИ.

Моими гостями оказались удивительные люди – заведу­ющий кафедрой агрохимии Асхад Хазретович Шеуджен и доцент Людмила Михайловна Онищенко. Они разыскали меня и пришли с роскошным букетом цветов и подарками в день рождения моего папы. В этом году ему исполнилось бы 105 лет.

Я, конечно, знаю, что в мире есть благородные люди, уверена даже, что их боль­шинство, но чтобы вспомнить о человеке через пятьдесят лет (а именно столько в апреле исполнилось со дня смерти М. И. Полякова), после стольких лет безмолвия – это слишком! Среди подарков кафедры самым дорогим для нашей семьи стала уникаль­ная книга А. Шеуджена, Е. Ха­ритонова и Т. Бондаревой «На службе земли кубанской», где есть большая статья о моем отце.

В этой книге приведены биографические данные о 232 ученых-аграрниках, внесших существенный вклад в разви­тие сельскохозяйственной на­уки Кубани. Книга прекрасно издана, имеются портреты всех ученых, но главная ее ценность заключается в прав­дивости. Многие данные при­ведены на основе архивных исследований, а что касается моего отца, то практически все материалы взяты из мос­ковского архива. Представ­ляю, сколько труда, времени и настойчивости пришлось при­ложить для этого Асхаду Хазретовичу Шеуджену! Как же я благодарна ему за это!

У нас дома благодаря ог­ромным усилиям моей мамы сохранился богатый папин ар­хив. Мама сохранила папины бумаги во время немецко-фа­шистской оккупации, бомбе­жек, пожаров; имеются доку­менты, отражающие научно-педагогическую и хозяйствен­ную деятельность лаборато­рии, потом кафедры агрохи­мии начиная с 1925 года. Со­хранилось несколько писем тогда еще не академика, а профессора Александра Александровича Шмука из Америки, где он дает емкую характеристику американцам и конгрессу почвоведов, на ко­тором присутствовал в 1927 году.

Приводя в порядок отцов­ский архив, я думала, что о сво­ем папе знаю все или почти все. Ничего подобного, я сильно ошибалась. Асхад Хаз­ретович открыл мне много но­вого о его жизни.

При чрезвычайной скром­ности Михаил Ильич Поляков был человеком энциклопедических знаний, я не могу пред­ставить его без книги или га­зеты, он мог ответить на лю­бой мой вопрос (и не только мой). Вместе с тем его отли­чала неимоверная самокри­тичность, что очень мешало ему в жизни. Наверное, этим можно объяснить то, что в семье даже не знали о награждении его орденом Трудового Крас­ного Знамени и тем более о письме И. Сталину с резолю­цией его секретариата «Опуб­ликовать в центральной печа­ти», которое Асхад Хазретович видел в государственном ар­хиве.

В этом письме, отправлен­ном в 1948 году, М. И. Поля­ков, учитывая всеобщую разру­ху в стране, отказывался от го­сударственных субсидий, вы­деляемых на восстановление института (или кафедры, точ­но не знаю), и заверял, что они со студентами все воссозда­дут своими руками. Можно ли вообразить подобное в наше время?

Спасибо вам, Асхад Хазретович, за память о моем отце, за ваш титанический труд по восстановлению истории ка­федры агрохимии. К этой бла­годарности присоединяются трое моих детей, четверо вну­ков, а также дочь моего брата Юлия Полякова и ее двое де­тей, которые живут в Москве.

Что касается меня, то КубГАУ (мне роднее КСХИ) все­гда был дорог не только по­тому, что здесь всю жизнь про­работал мой папа, но и пото­му, что в 1960 году его закон­чила и я. Именно здесь про­должил учебу в аспирантуре и защищал кандидатскую дис­сертацию мой муж Виктор Иванович. Тут учились и мои дети – Михаил (закончил агрофак) и Ольга (факультет за­щиты растений). Очень воз­можно, что кто-нибудь из моих внуков также захочет учиться в нашей альма-матер.

СВИДАНИЕ ЧЕРЕЗ ПОЛВЕКА

Александр Александрович Шмук и его семья

Вот уж не думала, что просьба профессора А. Х. Шеуджена, заведующего кафедрой агрохимии КубГАУ, найти в Москве родственников А. А. Шмука, организатора и первого заведующего кафедрой агрохимии КСХИ, умершего в 1945 году, и передать им в дар книгу об истории аграрного образования на Кубани окажется не такой уж и трудной. Невыполнимое на первый взгляд задание оказалось легким, хотя и прошло уже 50 лет.

Выяснилось, что Шмуков разыскать даже в Москве довольно просто – фамилия очень редкая. Три-четыре телефонных звонка, и я попадаю (кто бы мог подумать!) на невестку самого Александра Александровича Елену Ивановну Шмук. Она жена его младшего сына Всеволода. Ей уже 90 лет, однако голос бодрый, приветливый, жизнерадостный. Елена Ивановна пояснила, что в академическом доме на Ленинском проспекте, 13, где они жили все вместе большой семьей со старшими Шмуками, осталась его внучка, Татьяна Юрьевна Рудашевская (дочь старшего сына Юрия), со своим мужем Евгением Германовичем и дочерью Александрой.

Все они по традиции химики, учились в химико-технологическом институте им. Менделеева, кандидаты химических наук. Я побывала в обеих семьях, истинно интеллигентных, где меня очень приветливо встретили, с московским гостеприимством, с обедом и чаепитием, благодарили за подаренные книги с автографами авторов. К слову сказать, в них на старинных фотографиях они нашли знакомые для себя лица.

Особенно меня поразила Елена Ивановна. Немного сгорбленная, с палочкой, медленно передвигающаяся, но высокая, со следами былой красоты на лице, она была в красивой шелковой блузке. Ясный ум и прекрасная речь. А ведь ей 90 лет! За пять часов нашего общения она ни разу не пожаловалась на свое здоровье. Живет одна, сама готовит и убирает. Правда, о продуктах заботится зять и социальный работник.

В обоих домах основной разговор, конечно, шел о старших Шмуках. Из рассказов я узнала много нового и именно этими новыми данными хочу дополнить различные воспоминания об академике А. А. Шмуке, возглавлявшем в Краснодаре с 1922 года Государственный институт табаковедения, впоследствии ВНИИ табачной и махорочной промышленности, где в те годы бурно протекала научная и культурная жизнь. Уже к концу 30-х годов прошлого столетия институт являлся научно-исследовательским центром международного значения.

Одновременно в 1922 году Александр Александрович Шмук стал организатором и первым заведующим кафедрой агрономической химии в Кубанском сельскохозяйственном институте (ныне КубГАУ), где великолепно сочетал глубокие знания по химии и ораторский дар лектора.

А. А. Шмук является основоположником современной химии табака. Эта его роль до сих пор признается во всех странах мира, где табак является одной из главных технических культур.

Александр Александрович Шмук (1886 – 1945) – по происхождению немец, в переводе на русский язык фамилия означает «украшение». Клан Шмуков когда-то был многочисленным. В России они обосновались со времен русско-шведской войны. На бывшем немецком (ныне Введенском) кладбище в центре Москвы я нашла старые захоронения Шмуков, датированные 1832 годом, с надписями на немецком языке. Но кем они были Александру Александровичу, выяснить не удалось. Как сказала Елена Ивановна, сам Александр Александрович часто повторял, что Шмуки почему-то, как правило, долго не жили, все рано умирали, и вообще, больше Шмуков во всем мире нет.

Сам Александр учился не только в России, но и в Германии, был талантлив во многих областях. Так, в 20-х годах, работая уже в Краснодаре, предсказал, что земля Кубани богата нефтью, и даже подавал заявку на открытие. Обоснование сделал на основе встречаемости горных пород.

А. А. Шмук вместе с женой Александрой Яковлевной дружил по-семейному с известными учеными Д. Прянишниковым (своим учителем), А. Опариным, Н. Вавиловым и другими. Особенно теплые отношения сложились со знаменитым генетиком Николаем Ивановичем Вавиловым. С ним в 1927 году он был в США на Международном почвоведческом конгрессе. Вместе они объездили там полстраны.

В 1932 годуА. А. Шмук разработал метод получения лимонной кислоты из табачного сырья. В Москве под его руководством приступили к постройке опытного завода, а в 1936 году, когда он уже стал академиком, в г. Бабушкине начал работать большой завод по получению этой кислоты из отходов махорки. Во время войны лимонная кислота стала применяться как консервант крови. Тогда это имело стратегическое значение, донорская кровь поступала на фронт со всех концов страны. За это изобретение Александру Шмуку в 1942 году была присуждена Сталинская премия.

В последние годы жизни Александр Александрович очень тяжело болел, страдал гипертонией, был частично парализован. Однако и в таком состоянии продолжал работать. Более того, разработал простой и остроумный метод выделения витамина В₁ электрофорезом, за что получил авторское свидетельство (дефицит этого витамина плохо сказывается на состоянии здоровья человека, в том числе вызывает желтые пятна на лице).

Академик А. А. Шмук умер 22 января 1945 года в возрасте 59 лет. Похоронен на старом Новодевичьем кладбище среди выдающихся деятелей науки и техники. Там же потом похоронят его жену Александру Яковлевну, сыновей – Всеволода Александровича (1915–1959), Юрия Александровича (1912–1988) и сорокапятилетнюю внучку Ольгу (1947–1992).

Умной и неординарной женщиной была жена академика Александра Яковлевна (1888–1964). Расспрашивая родственников о ее жизни, я была удивлена многими вещами. Главным открытием для меня стало происхождение Александры Яковлевны. Оказывается, родом она с Кубани и была дочерью крупного землевладельца искотопромышленника Якова Николаевича Меснянкина.

Усадьба Меснянкиных «Венцы» располагалась в нынешнем Новокубанском районе (теперь поселок «Венцы-Заря»). Занимаясь свиноводством, Я. Н. Меснянкин в 1913 году на сельскохозяйственной выставке в Москве представил хряка, который занял первое место. В семье его правнучки Татьяны Юрьевны Рудашевской до сих пор хранится чугунная скульптура быка, которой наградили Якова Николаевича за участие и победу в той выставке.

Я. Н. Меснянкин слыл прогрессивным человеком. Он первым в своем округе провел электричество, первым купил автомобиль, посылал рабочих осваивать технику и автомобильное дело в Италию. Для обучения своих детей языкам Яков Николаевич всегда приглашал гувернанток.

Умер Я. Н. Меснянкин в Краснодаре примерно в 1926–1927 годах, похоронен, вероятней всего, на Всесвятском кладбище.

Дочь Меснянкина, Александра, была очень богатой невестой, со знанием нескольких иностранных языков. Обучалась она на Высших женских курсах, а полюбила бедного студента, немца Александра Шмука, который был приглашен на каникулы в их усадьбу своим другом – братом Александры Яковлевны (все как в классических историях). Между ними вспыхнул бурный роман, завершившийся браком. Невесте было всего 18 лет, а жениху – 20. В качестве приданого мать невесты привезла шикарную мебель и спальню из Парижа с удивительными раздвижными зеркалами в шкафах. Брак получился счастливым, они прожили дружно и счастливо 38 лет.

Кстати, усадьбу «Венцы» Александра Яковлевна в своей жизни посещала неоднократно. Во время Гражданской войны некоторое время скрывалась там с детьми у своей няни. Позже приезжала уже с внучкой Таней.

Кроме происхождения меня удивили ее политические взгляды. Оказывается, в юности, в 1905 году, Александра Яковлевна была бомбисткой (это в 17 лет!). Все передовые люди увлекались тогда революционными идеями, и она, не став исключением, придерживалась левых убеждений, но потом, спустя годы, отказалась от них и социалистическую революцию (по воспоминаниям внучки Татьяны и ее мужа Евгения Германовича) иначе как «революционный переворот» не называла. Это было в те времена, когда многие и подумать так не смели, не то что говорить.

Как тут не вспомнить слова французского политика Ж. Клемансо: «Кто не был социалистом в молодом возрасте, у того нет сердца. А кто остался социалистом в зрелом возрасте, у того нет головы».

Александра Яковлевна была чрезвычайно активным человеком, с принципами и оставалась такой до конца жизни, что иногда даже удивляло окружающих.

Многие ученые, академики бывали в их доме на Ленинском проспекте, но особенно она выделяла ученого с мировым именем, генетика-селекционера Николая Ивановича Вавилова. Под егообаянием находилась всю жизнь. По ее же словам, была буквально влюблена в него. Это и неудивительно. Общаться с образованнейшим человеком, знающим массу языков, ученым-энтузиастом, объездившим с экспедициями в поисках селекционного материала пять континентов, к тому же чрезвычайно воспитанным и доброжелательным, и остаться равнодушной просто невозможно.

Гениальность Вавилова ощущали все, кто с ним общался, об этом много написано. Мне самой приходи- лось встречаться с людьми, знавшими его лично, их уже тогда оставалось очень мало. Это было в 60-х годах, когда по роду своей агрономической деятельности я часто бывала на опытных селекционных научных станциях, основанных в нашем крае самим Н. И. Вавиловым. Эти ученые, все без исключения, считали время, проведенное с Николаем Ивановичем Вавиловым, самым незабываемым в своей жизни.

Александра Яковлевна очень хорошо знала Трофима Денисовича Лысенко, которого иначе как Трошка не называла. История взлета Т. Д. Лысенко на вершину научной славы хорошо известна людям старшего поколения. Потом уже, послеего падения с научного олимпа, считалось, что Т. Д. Лысенко был просто плохим ученым, выскочкой и карьеристом. По воспоминаниям Рудашевских, Александра Яковлевна это мнение отвергала, всегда утверждая, что Т. Д. Лысенко, как говорили в ее кругах, знал генетику и хорошо в ней разбирался. Недаром Николай Иванович Вавилов сам пригласил его к себе работать, как способного исследователя.

Все Шмуки жили большой семьей – по существу в пятикомнатной, хотя и просторной квартире, размещались три семьи (родители, двое сыновей с семьями и нянька). Сейчас такое было бы вряд ли возможно.

Как рассказала мне Елена Ивановна Шмук, жить со свекром и свекровью было очень хорошо, спокойно. Питались в то время вместе, собираясь в столовой. Велись общие разговоры, обсуждались различные проблемы. Особенно теплые отношения сложились у нее с Александром Александровичем.

– Он очень любил меня, – вспоминала Елена Ивановна, – у нас ведь с ним много общего, мы оба химики. Часто консультировал меня, давал советы, причем всегда умные, дельные. Работала я в Институте горючих ископаемых АН СССР, разрабатывала методы получения кокса без серы, примеси которой очень опасны при выбросе в атмосферу. Участвовала в пуске заводов, работать приходилось очень много. Кстати, на работу меня всегда будил Александр Александрович: стучал в нашу дверь и кричал: «Леля, вставай, а то на работу опоздаешь».

Ощущала я постоянную заботу и любовь и со стороны Александры Яковлевны, очень умной женщины, – продолжала Елена Ивановна. – У меня ведь мягкий характер, покладистый. С их младшим сыном Севой, очень спокойным человеком, мы вместе учились в институте, поженились в 1939 году и прожили дружно двадцать лет. Он химик-органик. Александра Яковлевна, заботясь о нас, всегда покупала нам билеты в театры.

Всю войну с 1941 по 1945 год Всеволод Александрович с честью и мужеством провел на фронте, Победу встретил в Чехословакии старшим лейтенантом. Демобилизовался лишь в 1946 году. На фронте руководил мастерскими по ремонту пушек и другой техники. Награжден орденом Красной Звезды и многими боевыми медалями. После войны преподавал химию в институте им. Д. Менделеева.

В 1947 году у них родилась дочь Ольга, в няньках у нее была подруга Александры Яковлевны Лидия Николаевна, бывшая однокурсница, которая прожила с ними всю жизнь. Ольга была чрезвычайно начитанной, умной, знала несколько языков, работала редактором и очень страдала головными болями. Умерла рано, в 45 лет. Так же, как и ее отец Всеволод Александрович, в 44 года в 1959 году.

У старшего сына Шмуков, Юрия Александровича, интересная судьба. Он стал крупным инженером-технологом, проектировщиком. Является одним из создателей промышленного синтетического каучука. Половина каучуковых заводов, таких, как в Сумгаите, Тобольске, Нижней Каме, Новокуйбышевске, создавалась по его проектам, а в 1941–1943 годах, во время войны, он с командой на пустом месте построил завод в Караганде.

В 1943 году Юрия Александровича отправили на стажировку в США изучать способ получения синтетического каучука по методу Лебедева, выдающегося русского ученого. В делегацию входили 30 человек – инженеров и рабочих. Как со смехом вспоминал Юрий Александрович, всех их одели абсолютно одинаково – в черные пальто, черные шляпы и коричневые ботинки. В Америке их приняли за пасторов.

Делегация летела через Сибирь, Аляску. Все инженеры начали осваивать процесс с рабочих должностей, с самого начала, постигая все своими руками, чем очень удивили американцев. Вернулись оттуда в 1945 году. По возвращении из США Юрий Александрович стал видным инженером и проектировщиком каучуковых заводов. Он в числе других создавал объединение «Гипрокаучук» (Государственный научно-исследовательский и проектный институт синтетического каучука).

Ю. А. Шмук, достигнув больших высот в жизни, оставался чрезвычайно скромным, про себя с усмешкой говорил: «Ну, какой я ученый, вот инженер из меня получился, может, и ничего». Умер он в 1988 году, прожив 76 лет.

Его дочь Татьяна Юрьевна Рудашевская (1936 г.), которая вместе со своим мужем гостеприимно встречала меня в доме на Ленинском проспекте, по семейной традиции также стала химиком, имеет ученую степень кандидата химических наук. Работала в различных институтах. На пенсию ушла с должности завлабораторией кафедры химической энзимологии при МГУ им. М. Ломоносова.

Но вернемся к Александре Яковлевне. После смерти мужа она много сил, знаний и энергии вложила в издание его трудов. В 1950 и 1951 годах вышло два тома трудов академика А. А. Шмука – «Динамика режима питательных веществ в почве» и «Исследования по биологической и агрономической химии». Оба тома с подарочной надписью она прислала моему папе Михаилу Ильичу Полякову, который был его учеником, последователем и преемником по заведованию кафедрой агрохимии КСХИ.

Когда Александре Яковлевне сократили академическую пенсию, она стала подрабатывать переводами с немецкого, французского языков, печатанием на машинке. Умерла она в 1964 году, прожив 76 лет.

Гены академика Александра Александровича Шмука живут в двух его прямых потомках – правнучках, правда, они носят другие фамилии. Обе они сейчас за границей.

Старшая, Александра Рудашевская (1968 г.), внучка Юрия Александровича, закончила Московский физико-технический институт. Она специалист по прикладной математике, знает английский язык, как родной. Является соавтором «Русско-английского физического словаря», вышедшего в Москве в 2000 году. Какое-то время специалисты ее профиля были не востребованы, и она уехала по контракту работать в Сан-Франциско, где и живет уже несколько лет.

Младшая, Елизавета (1972 г.), внучка Всеволода Юрьевича, 16 лет прожила в Бельгии. Совсем юной девушкой, в 16 лет, поехала по туристической путевке со своим отцом и, будучи необыкновенной красавицей, сразу вышла там замуж. В чужой стране пришлось осваиваться, получать образование, изучать новый язык (благо все Шмуки были способны к ним). Однако жизнь складывалась не так, как хотелось, и, разойдясь с первым мужем, вышла замуж вторично, за голландца, и уехала с ним работать в Китай. У Елизаветы с бабушкой Еленой Ивановной очень нежные отношения, навещает ее ежегодно, случается и чаще, да и Елена Ивановна ездила к ней (последний раз в 80 лет!).

При прощании со мной Елена Ивановна Шмук сказала: «Я прожила очень счастливую жизнь». Дай Бог, чтобы так могли сказать и правнучки этой замечательной пары.

СОДЕРЖАНИЕ