Глава 12 ДВЕНАДЦАТЫЙ ДОМ

Символические управители Рыбы, Нептун, Юпитер, кульминируют Венера, Хирон, в заточении Меркурий

Прилетает по ночам ворон,

Он бессонницы моей кормчий.

Даже если я ору ором,

Не становится мой ор громче.

Он всего на пять шагов слышен,

Но и это, говорят, слишком.

Но и это, словно дар свыше,

Быть на целых пять шагов слышным.

(А. Галич)

Каждый человек представляет собой микрокосм, то есть Вселенную в миниатюре, и обладает связью не только с эгрегорами различного уровня, но и непосредственно с Абсолютом, перед которым имеет свои обязанности, а также и некоторые права, в частности, определенную свободу воли, которую у него никто не может отнять; у него есть своя уникальная роль в эволюционной программе Вселенной, которую никто, кроме него, исполнить не может, хотя конкретные ее подробности, на которые символически укажут аспекты двенадцатого дома, видны лишь людям достаточного эволюционного развития.

Таким образом, двенадцатый дом представляет непосредственное участие человека в эволюционном развитии Вселенной, что на определенном уровне может быть охарактеризовано как безличное служение: Богу, высшим силам, абстрактному идеалу, человечеству в целом и т. п., в зависимости от способа осмысления мира человеком. Являясь дневным, двенадцатый дом создает ситуации служения, в которых внешняя реальность оказывается акцентирована сильнее, чем «я», но отречение от личных интересов и определенные жертвы вначале не являются обязательными: Абсолют как бы просит человека об услуге и прямая необходимость вначале (и долго потом) отсутствует, но при систематическом отказе от проработки двенадцатого дома он в какой-то момент (иногда в следующем воплощении) включается императивно, и тогда человека ждет тяжелая длительная неизлечимая болезнь, больничная койка, тюремное заключение, полное одиночество, тяжелая бессмысленная работа или другие принудительные жертвы.

В двенадцатом доме символически представлена связь человека с его прошлыми и будущими воплощениями, но это отдельная тема для конкретных исследований, поскольку, вообще говоря, весь гороскоп находится под влиянием прошлых жизней, а его проработка (или ее отсутствие) влияют на будущее; тем не менее, традиционно считается, что двенадцатый дом — это дом исполнения кармических долгов и искупления кармических преступлений. Во всяком случае, двенадцатый дом утверждает принцип, согласно которому никакое усилие человека не пропадет для эволюции, и служение, совершаемое безлично, может быть бесполезным только по видимости.

Двенадцатый дом — это дом тайны: тайного смысла, скрытого значения, действий без признака деятеля. По двенадцатому дому идут тайные враги, которых нужно распознать за явными кознями, чинимыми ими человеку, в частности, это маскирующиеся низшие программы подсознания (например, неосознанный эгоизм или агрессия). Воевать с врагами по двенадцатому дому так же, как и с открытыми врагами (седьмой дом), нельзя, их скорее следует выводить на чистую воду, отчего они теряют свою силу и исчезают, растворяясь в лучах света. По двенадцатому дому идут дела, которые остаются вовсе неизвестными человечеству, или становятся его достоянием лишь длительное время спустя, в частности, прямая работа человека с эгрегором. При этом всем, в том числе и самому человеку, может казаться, что он не реализует свои скрытые возможности, хотя на самом деле это может быть совсем не так, просто средний человек не в состоянии понять и увидеть истинный смысл, характер и размеры своей работы в тонком мире. При правильном включении двенадцатого дома человек может делать очень много, но понять это можно лишь по косвенным признакам, например, его внутреннему напряжению и концентрации.

Кармический смысл двенадцатого дома заключается в том, что человека учат работать с завязанными глазами плохими инструментами, попутно воспитывая в нем бескорыстие, внутреннее спокойствие, умение понижать свой внутренний ритм и слушать в одиночестве тихий голос Абсолюта. Когда он всему этому научится, ему снимут повязку, дадут совершенные инструменты и ясное задание, но выполнить его он сможет только с помощью приобретенного опыта, знаний и умений. Двенадцатый дом воспитывает человека в связи со всем остальным миром, вырабатывая в нем милосердие, сострадание (в том числе и к врагам), умение бескорыстно прощать и верить людям, не имея для этого оснований.

Двенадцатый дом — это дом мистики, непосредственной связи с Абсолютом. Это не только религиозные трансы и экстазы; например, конечная уверенность в правильности своей жизни приходит именно в спокойном внутреннем уединении (как бы ни выглядела жизнь человека внешне), когда ощущение истинности приходит в форме достоверного знания, не оставляющего места для сомнений. Здесь человек вырабатывает смирение, духовную выдержку, устремленность, высшую волю, самоотверженность и самоотречение. Под двенадцатым домом идет проработка отношения человека к страданиям: собственным, чужим и мировым, поэтому он часто связан со страданиями и освобождением от них: двенадцатый дом это место заживления ран под непосредственным присмотром Абсолюта.

По двенадцатому дому идет мистическое познание мира и самый передний край научного познания: здесь человек познает не то, что он поставил себе (ментальной) целью узнать, вырвав, так сказать, тайну у природы (позиция, типичная для третьего дома), а то совершенно новое, что через него Абсолют хочет передать людям в связи с повышением их эволюционного уровня. К такому познанию у человека совершенно иное, благоговейное отношение: он чувствует, что участвует в таинстве и ничего не требует, а лишь напряженно и внимательно слушает, затаив дыхание и забыв о недоверии (оно может прийти потом).

На первом уровне проработки двенадцатого дома человек, сколько может, старается его игнорировать и переключать на другие. Идея безличного служения ему чужда, поскольку его служение всегда лично или безразлично (и корыстно), а адресат обязательно конкретен. Заточения и одиночества в любых видах этот человек избегает, не находя в них ничего хорошего или приятного, а жертвы понимает только обращенные к себе, и это единственный вид двенадцатого дома, который он признает.

Если двенадцатый дом включается в своем императивном варианте, и человек, например, попадает на больничную койку или вынужден ухаживать за тяжело больным родственником, то он старается создать себе иллюзорную реальность (мечты, фантазии и т. п.) и уйти в нее, максимально забыв о своих реальных обстоятельствах, которые кажутся ему ужасными, особенно по сравнению с остальным миром, свободным и счастливым. На этом уровне прощение, милосердие, сострадание и бескорыстную помощь человек понимает только обращенные к себе, зато склонен вымогать их из окружающих насильно. От тяжелой и бессмысленной для себя работы он откажется, а если обстоятельства все же заставят ее выполнять, остро ощутит полную бессмысленность не только этой работы, но и вообще своего существования в мире и его в целом, а также иллюзорность любых усилий по его улучшению. Смирение для этого человека тождественно слабости, а понятия силы духа и высшей воли он считает спекулятивными и демагогическими. Своих скрытых врагов он подозревает исключительно во внешнем мире, главным образом, в форме тайных интриганов, недоброжелателей и завистников, ждущих малейшей его оплошности, чтобы наброситься и утопить.

В скрытые способности и возможности — свои и чужие — этот человек не верит, к отверженным и несчастным относится с брезгливостью (низшая октава сострадания). Его отношение к внутренней свободе как альтернативе при ограничении внешней хорошо описывается назиданием палача, ведущего к эшафоту упирающуюся жертву: «Свобода есть осознанная необходимость».

На втором уровне проработки двенадцатого дома человек по-прежнему не понимает, что такое безличное служение, но ситуации, когда он вынужден потратить некоторое (не слишком большое) количество своего времени и сил на явно (или почти) бессмысленную деятельность, не вызывает у него сильного протеста: он относит их к общему несовершенству мира и не склонен обращать на них слишком много эмоционального внимания. Другими словами, незначительные вынужденные жертвы человек приносит без напряжения, но не придает им никакого положительного значения. К длительным периодам заточения (болезни, вынужденное одиночество) человек относится отрицательно, но короткие заточения может и приветствовать как возможность отключиться от мира, понизить внутренний ритм и отдохнуть; впрочем, в одиночестве быстро начинает скучать. В случае больших несчастий близких людей он способен на сострадание, иногда и милосердие застает его врасплох, но обычно ненадолго. К милосердию, особенно к врагам, не склонен, и вообще к этому понятию относится скептически, но иногда, неожиданно для самого себя и вопреки своим взглядам, может его проявить.

Этот человек понимает, что в некоторых жизненных ситуациях необходимо самоотречение, иногда кто-то должен принести себя в жертву другим, но сам он очень бы не хотел оказаться на этом месте; однако, людей, способных на самоотверженное поведение и поступки, он уважает и восхищается силой их духа. Тайных врагов он видит по-прежнему только во внешнем мире и, предполагая действия скрытых врагов, направленные против него, считает наиболее эффективным средством борьбы контринтригу; смирение кажется ему крайним средством, которое следует применять, когда все способы борьбы исчерпаны, но умение смириться с очевидным поражением этот человек оценивает положительно. К работе тупыми инструментами относится отрицательно, скрытые способности и возможности (свои и чужие) допускает, но абстрактно и со значительной долей скепсиса. На этом уровне ощущение мистической связи человека с миром практически отсутствует, но внутренняя свобода как свобода отношения к происходящему вокруг ему уже в какой-то мере понятна.

На третьем уровне проработки двенадцатого дома безличное служение, то есть состояние человека, когда он делает то, что должно быть сделано, не получая вознаграждения и не оставляя никакого отпечатка своей личности на результатах своей деятельности, имеет в его жизни большое значение. В такие моменты он чувствует свою необходимость не конкретным людям или коллективам, а чему-то несравненно более высокому, но точно понять и выразить эти свои ощущения человек не может. Тем не менее, он во многом положительно относится к периодам вынужденного заточения и одиночества, не только как к возможностям отключения от жизненной суеты, отдыха и переосмысления своей картины мира, но и воспринимая эти состояния как творческие, когда к нему приходят мысли, чувства и ощущения явно постороннего происхождения, иногда из очень высоких планов тонкого мира. Возможно, большие мистические откровения приходят на этом уровне не очень часто, но как только человек оказывается в заточении, у него возникает ощущение тонкой связи со всем миром и начинают происходить какие-то необычные и таинственные процессы взаимодействия со своей психикой и тонким миром. На этом уровне человеку свойственны милосердие и сострадание, но он достаточно внимателен и проницателен и умеет отличить страдания души от страданий эго и не сентиментален. Он понимает необходимость жертв и жертвенного труда и старается приносить жертвы в той мере, в которой они от него требуются, безропотно, смиренно и по возможности радостно, ощущая в эти моменты мистическое единение с миром. На этом уровне переосмысливаются жизненные страдания, которые человек перестает отрицать, воспринимая как важную разновидность эволюционной работы, необходимой на определенных участках и этапах эволюции. Этот человек знает, что наделен очень большими скрытыми возможностями, ключ к которым можно обрести лишь в заточении двенадцатого дома, и не ропщет, когда возникает необходимость научиться работать плохими инструментами — он чувствует, что это лишь подготовительный этап, необходимый для реализации его истинных возможностей. Своих тайных врагов он видит главным образом в своем подсознании и старается увидеть именно их; внешние интриги и козни врагов заботят его гораздо меньше.

На четвертом уровне проработки двенадцатого дома человек видит или угадывает безличную волю Абсолюта во многом, происходящем вокруг него. Он хорошо видит карму и рассматривает непосредственное служение Абсолюту как естественную и наиболее творческую часть своей (и чужой) жизни. Он видит жертвы и жертвование не только там, где они заметны окружающим, но и во многих других моментах жизни, и понимает, как и когда их следует приносить, а главное, какую роль они играют в судьбе людей. Любой кармический узел развязывается в результате жертвы, но она бывает возможна не при любых условиях и к ее принесению иногда нужно долго готовиться. Для этого человека характерно отсутствие внешнего напряжения в ситуациях двенадцатого дома, его одиночество и самопожертвование никого не тяготят, хотя часто могут служить примером. Под двенадцатым домом он воспитывает в себе смирение перед волей Абсолюта и духовную выдержку и формирует высшую волю, которая затем материализуется под другими домами; для него одиночество естественное и творческое состояние, условие непосредственной мистической связи с Абсолютом и Вселенной, и здесь он постигает вполне конкретные внешние проблемы и задачи, которые стоят перед миром, и добровольно принимает в них участие. Для этого уровня характерна работа непосредственно в эгрегоре, и слабый отпечаток (тень шестого дома) индивидуальности человека остается именно там.

Этот человек обладает большими мистическими способностями, он может медитативно поднять ученика в высокие планы тонкого мира и показать ему прошлые воплощения и какие-то черты будущего, а главное, помочь ему увидеть его скрытые способности и потенциальные возможности, о которых он может и не подозревать.

Ситуация двенадцатого дома часто связана с внутренним ощущением своей жертвенности, или приносимой жертвы. На низком уровне человек не склонен ничем жертвовать добровольно, поэтому двенадцатый дом у него, как правило, включается в экстремальных обстоятельствах, то есть вместе с восьмым, например, во время тяжелой, угрожающей жизни болезни (своей или близкого родственника, за которым приходится ухаживать), тюремном заключении и т. д. Более слабые, но императивные варианты безличного служения — это уход за грудными младенцами или за детьми во время их болезни, всевозможные ночные дежурства, работа в службах слежения (начиная от тайной полиции и пожарных и кончая социологией и метеорологией) и во всех других местах, где личность человека как таковая представляет лишь косвенный интерес по отношению к тому делу, которое он исполняет. Поэтому любое истинное творчество идет в значительной мере под двенадцатым домом, основным признаком чего является независимость произведения от художника на этапе воплощения (обычно последовательность активизации домов следующая; первый — заказ Абсолюта, пятый — обдумывание замысла, шестой — начало его воплощения, и снова двенадцатый — замысел обретает автономное существование и, окончательно воплощаясь, диктует художнику свою волю). Только под двенадцатым домом может реализоваться заложенное в каждом человеке космическое творческое начало: пятый и шестой дома дают большие личностные наводки и, следовательно, ограничения. Обыденные ситуации двенадцатого дома низшей октавы — тайны, коварство, ложь и умолчания, всевозможные интриги и ложные положения, игры с подсознанием и самим собой, самообманы, перемешивание иллюзорных представлений с реальной жизнью. На среднем уровне это проявление жалости, милости, снисхождения и бескорыстной заботы о ближнем, когда этого требуют обстоятельства, но чаще всего двенадцатый дом включается вместе с первымм, пятым или седьмым, то есть элементами личного самоутверждения, отработки роли или прямой враждебности по отношению к объекту заботы. На высоком уровне двенадцатый дом означает отказ от любого акцентированного участия в мирской деятельности, что раньше осуществлялось уходом в скит или монастырь: монах уединялся, посвящая себя Богу, то есть занимался, говоря современным языком, работой непосредственно в эгрегоре, Сейчас, с открытием Хирона, кульминирующего в двенадцатом доме, последний отчасти материализуется, и служение можно осуществлять и в миру, но оно требует специальной подготовки, в частности, выработки особой этики поведения в загрязненных условиях.

Сильный двенадцатый дом дает человека, производящего впечатление «не от мира сего». Так, во всяком случае, должно быть, но вовсе не обязательно человек сразу и безболезненно принимает как должное прозрачную (а тем более, кирпичную) стену, отделяющую его от остального мира.

В его жизни будет много мистики, тайн и загадок. В юности вероятны различные метания, попытки стать «как все», испытывать те же чувства и восторги, радоваться и огорчаться вместе с другими или, по крайней мере, по одним и тем же поводам. Все это, однако, получается плохо, хотя заточение двенадцатого дома работает только в одну сторону, не пуская человека в мир; обратного ограничения нет, и мир охотно идет к человеку, доверяет ему свои тайны, печали и огорчения, раскрывает душу, ждет понимания, сочувствия и поддержки, будучи уверенным почему-то, что все это найдет. Если у этого человека хватит благородства и самоотверженности, он может стать крупным психологом или обыкновенным святым, где бы ни жил и кем бы ни работал, и тогда он будет строго придерживаться принципа «я делаю для мира то, что он просит, и не жду ничего взамен». Тогда он со временем ощутит заботу и защиту Абсолюта и поймет, что царство Божие внутри него; если же человек пойдет по пути попытки компенсации и недополученных мирских радостей, он получит их суррогаты, а вокруг себя соорудит тюрьму с прозрачными, но толстыми и отчетливо ощутимыми стенками, в которую будет пытаться посадить и своих близких. В его жизни, вероятно, будет много, на первый взгляд, бессмысленной работы, одиночества и скуки, и если он не научится относиться к ним со смирением, он не найдет в них крупицы творческого начала, которая со временем может сделать его необычайно творческой личностью. На низком уровне это может быть сильный человек со склонностью к аскезе, но с гораздо большими требованиями к аскетизму других; его девиз: «Если я не жалею себя в работе, то все остальные должны на ней сгореть» (слабость энергетики дает эскепистские тенденции). Проработка дает истинную самоотверженность, подвижничество, большие и очень оригинальные творческие способности, милосердие и бескорыстную любовь ко всему сущему.

Слабый двенадцатый дом дает человека, которому трудно сосредоточиться и уйти в себя, ему, как правило, даже не вполне понятно, что это значит. Ему чужды идеи фанатичного труда, тотального самопожертвования и непонятна необходимость жертв, по крайней мере, принципиальная. При сильном шестом доме этот человек будет считать, что каждый труд должен быть тем или иным способом оплачен, и ему нужно понять, что это не всегда так. К идеям милосердия и смирения он будет относиться спокойно, оставляя их другим, но при необходимости может бескорыстно помочь страждущему, если последний сильно попросит. Этот человек редко окажется в одиночестве и ему будет нелегко найти в нем положительные и творческие стороны, он быстро заскучает и постарается найти себе общество или отвлекающее от себя занятие. Тайные враги и интриги будут занимать в его жизни незначительное место, хотя при желании и при некотором старании он может достичь в этом занятии вполне приличного уровня. К отверженным, сирым и убогим этот человек относится в общем равнодушно, как и к работе спецслужб, считая их неотъемлемой, хотя и не самой интересной и привлекательной частью жизни; к детективам часто безразличен. У него есть определенные сложности с истинным творческим началом, превосходящим личность, но это выявляется лишь на достаточно высоком эволюционном уровне, когда проработка двенадцатого дома становится внутренней необходимостью.

Гармоничный двенадцатый дом дает человека, прекрасно чувствующего себя в одиночестве: ему не будет скучно (вообще скука — одно из ключевых слов для низшей октавы двенадцатого дома) с самим собой и, возможно, появятся какие-то интересные и неожиданные идеи и мысли, и, во всяком случае, он найдет себе отдых и успокоение. Этот человек инстинктивно обладает очень важным в жизни умением вовремя приносить нужные жертвы, в частности, если ситуация того требует, он, не задумываясь, потратит некоторое количество своих сил и времени на (внешне) совершенно бессмысленную для себя деятельность, подсознательно чувствуя, что если не сделать этого сейчас, то потом будет гораздо хуже. Вообще следует сказать, что культура жертвы в современной цивилизации крайне низка: считается, что это атрибут диких племен. На самом деле жертвы (часто не осознаваемые) суть постоянный спутник человеческой жизни, и очень важно приносить их правильно. В частности, при гармоничном двенадцатом доме у человека будет соблазн приносить их в недостаточном количестве («На тебе, Боже, что мне не гоже») или имея в виду какую-либо личную выгоду. Особенно распространены ложные жертвы в виде по видимости бескорыстного служения низким эгрегорам, лишающим человека внешней свободы, но оставляющим его совершенно пассивным и незанятым внутри себя. Типичный пример непроработанного гармоничного двенадцатого дома представляет домохозяйка с несколькими детьми, полностью поглощенная поддержанием жизни семьи (рабыня семейного эгрегора), производящая впечатление святой (на первый взгляд, каждая минута ее жизни — служение, а в целом сплошное заточение), но реально требующая постоянных жертв от окружающих своему семейному эгрегору и возводящая его в ранг Абсолюта, что является грубой профанацией, а в религиозных терминах — святотатством.

Гармоничный двенадцатый дом дает также соблазн слишком легкого и поверхностного раскаяния и покаяния — важнейших моментов духовной жизни человека, когда он приносит в жертву фрагмент эго, то есть одну из низших программ подсознания. Здесь гармоничные аспекты двенадцатого дома дают возможность либо просто на время ослабить жертвуемую программу, либо выделить из нее (как бы для галочки) незначительную и не существенную для эго часть; девиз самообмана этого типа «не согрешишь — не покаешься». Надо сказать, что духовный рост человека определяется не числом покаяний (в данном воплощении их может вообще не быть), а количеством усилий, направленных на проработку своей кармической программы, которые могут принимать самые разнообразные формы. Проработка гармоничного двенадцатого дома дает человеку возможность нести благодать в мир, пробуждать в людях высокий долг, совесть и эволюционное сознание, уточнять и облегчать приносимые ими жертвы, в частности, принимать покаяние. В миру это может быть ремонтный рабочий или врач, но в любом случае от этого человека будет распространяться яркий духовный свет.

Пораженный двенадцатый дом дает человека, у которого проблема скуки и одиночества будет стоять очень остро. При поражении карты в целом, особенно при подчеркнутой планетарной оппозиции двенадцатого дома к шестому, возможны длительные тяжелые болезни, иногда с госпитализацией. Большие сложности возникнут у этого человека с проблемами самоотверженного служения, самоотречения и смирения. Эти состояния потребуются от него в значительно больших количествах и интенсивностях, чем в среднем по его народу, и с проблемой милосердия ему придется столкнуться гораздо ближе, чем ему бы хотелось. Кармическая задача здесь довольно трудна, нужно научиться правильно относиться к своим жертвам и приносить их тогда, когда нужно, и тому, кому нужно. Если двенадцатый дом сильнее шестого, человек может быть фанатиком аскетического толка, делая из своей жизни, работы и здоровья сплошную жертву (поглощающую и окружающих), и здесь возможны многочисленные ошибки. Основными признаками правильности жертвы являются следующие: во-первых, она должна быть принесена по просьбе Абсолюта, а не кристаллизованного эгрегора, и тем более не быть продуктом самодеятельности человека; во-вторых, жертва должна быть безличной (в частности, бескорыстной) по своей сути, хотя, конечно, определенные поверхностные наводки эго будут ее сопровождать; в третьих, жертва должна потребовать определенных предварительных личных усилий человека, так что у него возникнет реальное ощущение ее ценности; в четвертых, она должна быть искренней (даже если вынуждена); и в пятых, она должна быть принята Абсолютом, и тогда человек ощутит, что он все сделал правильно и за очередной кусок его жизни поставлен зачет. У этого человека может быть много тайных врагов, но главные из них — внутренние, то есть скрытые низшие программы подсознания, которые нужно обнаружить, осознать и трансформировать, в чем иногда помогает (а иногда нет) искреннее покаяние и сердечное сокрушение. Здесь очень остро стоит проблема жалости, следует ли ее испытывать к другим или требовать для себя, и человек должен убедиться, что второй путь бесперспективен. Очень важная проблема, которая возникает на его пути — отношения к страданиям и выработка непривязанности к ним, на первом уровне хотя бы снятия с более счастливых людей вины за это обстоятельство.

Проработка дает очень творческого человека, который понимает не только обычных людей, но и многих отверженных, и может зажечь Божественный свет в душе людей самой тяжелой судьбы, принесенных социумом в жертву или, наоборот, безразличных палачей своего народа. Такому человеку никогда не покажется, что он работает слишком много: недостаточно хорошо, это да. На низком уровне, наоборот, сплошные претензии к миру и окружающим, алкоголизм, наркотики, курение, эскепизм.