Занавес поднимается

Я не буду пытаться предлагать никакого объяснения тому, что последует, о ком мы должны будем узнать. Я не буду предлагать теорий о реинкарнации. Теперь на рынке есть много книг, которые сделают это гораздо лучше. То, что я представлю вам в следующих главах, является феноменом, и я расскажу о его влиянии на тех, кто в этом участвовал.

Мы начинали как скептики, но теперь мы верим. После нашего эксперимента мы верим, что смерть — это не конец, но только начало. Наши результаты показывают, что через время и пространство мы продолжаем испытывать многие существования, всегда бессмертные. Мы верим, потому что это приключение случилось с нами. Мы не можем ожидать, что другие будут реагировать таким же образом. Но многие, кто слушал записи на магнитной ленте, сказали, что они произвели на них глубокое впечатление. То, что они услышали, было удивительным и внушающим страх. Многие из этих людей больше не боятся жизни, смерти или потустороннего мира. И даже если это может так действовать лишь на некоторых, то стоит того, чтобы рассказывать.

Между весной и осенью 1968 года мы проводили постоянные сеансы, в которых Анита вновь переживала много очевидных реинкарнаций. С помощью многих писем и большого количества других исследований я пыталась проверить некоторые из ее утверждений. Но даже при том, что ее последняя жизнь закончилась в 1927 году, довольно недавнем времени, это было трудной, если не невозможной, задачей. Иногда я была взволнована результатами, но слишком часто была и разочарована. Когда была не в состоянии подтвердить что-то. Но, как

Джонни говорил.: «Будут люди, которые, естественно, предположат, что все это — обман, потому что они не знают нас. Им никаких доказательств не будет достаточно, а тем, кто верит, доказательств не нужно. Мы знаем, потому что мы были там».

Во время сеансов в вопросах Джонни было много проверок, чтобы понять, возвращается ли Анита каждый раз в те же самые места и к тем же самым людям. Были также попытки запутать ее; ни одна не имела успех. Она всегда знала, кем она являлась и где была. Таким образом, отрывочные сведения появились на многих записях. Некоторые были как части мозаики, они объясняли, что было записано ранее. Так, я сгруппировала информацию о различных жизнях и посвятила отдельную главу каждой. Я не добавляла ничего кроме наших комментариев. Нужно слушать записи, чтобы действительно почувствовать эмоции, и услышать различные диалекты и изменения голоса, но я попытаюсь передать это как можно лучше.

Так пусть откроется занавес над нашим приключением.

Как говорилось в главе 1, первой личностью, с которой мы столкнулись в этом путешествии назад во времени, была женщина, жившая в Чикаго в 1920-х годах. Тон ее голоса и манеры давали понять, что это был совсем иной тип человека, нежели тот, который сидел в глубоком трансе перед нами. Таким образом, читатель может познакомиться с той занимательной личностью, как и мы.

Анита: Я в большом черном блестящем автомобиле. Я только что купила его! «Паккард»!

Джонни: Да, приятно иметь большой черный автомобиль.

А.: (Ее голос стал сексуальным. У меня есть еще много чего приятного.

Дж.: Какой сейчас год?

А.: (Смеется) Ты не знаешь, какой сейчас год? Ладно, глупыш, сейчас 1922-й. Все знают это.

Дж.: Ну, я так легко теряю счет времени. Сколько тебе лет?

А.: Я не говорю об этом всем подряд.

Дж.: Да, я знаю; но ты можешь сказать мне.

А.: Мне почти 50 лет... но я выгляжу намного моложе.

Дж.: Да, так и есть. В каком мы городе?

А.: Чикаго.

Дж.: И как тебя зовут?

А.: Все называют меня Джун, но это — только прозвище, потому что он не хочет, чтобы все знали мое настоящее имя.

Дж.: Кто не хочет, чтобы все знали?

А.: Мой друг. Я не думаю, что он хочет, чтобы его жена знала.

Это замечание было немного удивительным, и не соответствовало характеру Аниты. Что за человек у нас тут был?

Дж.: Какое твое настоящее имя?

А.: Кэролайн Ламберт.

Дж.: И ты только что купила этот новый автомобиль.

А.: На самом деле он купил его для меня, и он собирается учить меня водить, но сейчас у меня есть шофер.

Дж.: У тебя должно быть много денег?

А.: У моего друга много. Он дает мне все, чего бы я ни попросила.

Дж.: Хороший друг. Как его зовут?

А.: Ты никому не скажешь?

Дж.: Нет, ни одной душе не скажу.

А.: Его зовут Эл, и у него итальянское имя, которое мне трудно выговорить. Но я называю его Милашкой. Его это забавляет, и он дает мне больше денег.

Дж.: Где живет Эл?

А.: У него есть большой кирпичный дом, там он живет со своей женой и тремя сыновьями.

Дж.: Ты была когда-нибудь замужем?

А.: Однажды, когда я была такой молодой. Я не знала, что я делаю. Мне было около шестнадцати, наверно.

Дж.: Ты выросла здесь, в Чикаго?

А.: Нет, на ферме недалеко от Спрингфилда.

Дж.: Когда ты приехала в Чикаго?

А.: Когда встретила Эла.

Дж.: Ты развелась со своим мужем?

А.: Нет, я ушла от него. Он тупой.

Дж.: Чем он занимался?

А.: (С неприязнью) Фермер.

Дж.: У тебя есть дети?

А.: Нет. Я не люблю детей. Они связывают.

Анита немецкого происхождения и у нее очень светлые волосы и белый цвет лица. Следующий вопрос Джонни был: «Какого цвета твои волосы?»

А.: Я брюнетка. У меня есть немного седых волос, но я не позволяю, чтобы это кто-нибудь видел. Элу нравится, чтобы я выглядела молодой.

Дж.: Сколько Элу лет?

А.: Он не говорит, но я думаю, он старше меня. Когда мы где- то бываем, люди говорят ему, что я красива, и ему нравится это.

Дж.: О? Где вы бываете?

А.: Мы бываем во многих местах, в которые вы даже не предполагали бы пойти.

Дж.: Вы были в последнее время на каком-нибудь очень большом приеме?

А.: Мы ходили на большой прием в доме мэра.

Дж.: В доме мэра?

А.: Так мне сказали. У него есть большой дом за городом. Все были там; много людей. Эл знает каждого.

Дж.: (Очевидно вспоминая, что это должно было быть во время «сухого закона») Что у вас было выпить на вечеринке?

А.: Мне не сказали, что это было, но парень, который это пробовал, сказал, что вкус ужасный. Было очень забавно это пробовать.

Дж.: Ты думаешь, это было то, что называют «туалетным джином»? (Очевидно, он имел в виду «самогонный джин»)

А.: (Сильно смеясь) Ну, Эл говорил, что кто-то, должно быть, помочился в него, так что это могло так и быть! (Смеется)

Дж.: Да. Много товара завозят из Канады.

А.: Да неужели? Эл знает об этом.

Дж.: Чем Эл занимается? Чем-то незаконным?

А.: Я думаю, да. Он не рассказывает мне, потому что, как он говорит, если я буду что-то знать, меня могут заставить рассказать это. Так что он мне много не рассказывает, потому что не хочет, чтобы со мной что-то случилось.

Дж.: Хорошо, теперь я буду считать до пяти, и когда я досчитаю, ты вернешься к тому времени, когда ты была в Спрингфилде. Тебе шестнадцать, это день, когда ты вышла замуж. Что за день сегодня?

Изменение было немедленным.

А.: Зима. Очень холодно. Я с трудом могу согреться. Горит огонь. Ох, как воет ветер. Никак не согреться.

Голос сексуальной женщины изменился на голос молодой деревенской девушки.

Дж.: Где ты находишься?

А.: В гостиной.

Дж.: В каком часу ты выходишь замуж?

А.: Прямо после обеда.

Дж.: И как долго нам нужно ждать?

А.: Ждем только священника. Я думаю, что он выезжает из города. Лошадь медленная, старая, наверное.

Дж.: А тот, за кого ты выходишь замуж, как его зовут?

А.: Карл. Карл Стейнер.

Дж.: Значит, ты будешь миссис Кэрол Стейнер?

А.: (С отвращением) Ненадолго, надеюсь.

Дж.: (Явно удивленно) О, ты не хотела... Почему же ты выходишь замуж?

А.: Папа сказал, что я должна, он хорошая пара. Не могу быть старой девой. Карл богат; у него много земли.

Дж.: Прямо вблизи Спрингфилда?

А.: Да, недалеко.

Дж.: Ты ходила в школу?

А.: Нет, я не ходила в школу.

Дж.: Совсем?

А.: Я ходила в один или два класса, но папа сказал, что девочкам не нужно учиться. Все, что нужно — это иметь детей и готовить.

Дж.: И какой же сейчас год, в котором ты выходишь замуж?

A.: Примерно 1909-й, 1907-й. Да какая разница. Я не собираюсь слишком долго оставаться замужем!

Дж.: Ты работала в городе?

А.: Нет, я работаю на чертовой ферме. (С отвращением) Работа, работа, работа, готовка, ферма, помощь в заботе о детях. Дж.: У тебя много братьев и сестер?

А.: Да, много. Семь братьев и четыре сестры.

Дж.: И все эти братья, должны работать на ферме.

А.: Некоторые из них должны немного. Они еще не совсем выросли. Они пытаются помогать. Я думаю, они лентяи.

Дж.: Значит, твоя фамилия Ламберт? Какой ты национальности? А.: Наверно, англичанка.

Дж.: А как зовут твоего отца?

А.: Как зовут папу? Эдвард.

Дж.: А как зовут твою мать?

А.: Мэри.

Дж.: Они всегда жили тут на ферме?

А.: Я родилась здесь в этом доме, но я думаю, что они приехали откуда-то еще, давным-давно.

Дж.: Сколько комнат в вашем доме?

А.: Три.

Дж.: Вам всем в нем тесно?

А.: У нас есть мансарда и чердак. Ох, как воет ветер! Я надеюсь, этот человек не появится.

Дж.: Священник или Карл?

А.: Ни тот, ни другой.

Дж.: Карл здесь?

А.: Я думаю, он разговаривает с папой в сарае. (Печально) Он платит ему деньги за меня. Я знаю, он платит.

Дж.: Ты имеешь в виду, что он покупает тебя?

А.: Я думаю, что да. Одно точно, я не вышла бы замуж за него, если бы не папа.

Дж.: Твой папа — очень строгий человек?

А.: Лучше делать то, что он говорит.

Дж.: Где твоя мать? Она готова?

А.: Да, она готова. Она все говорит мне: «Не плачь. Все выходят замуж. И тебе нужно».

Дж.: Она счастлива видеть, что ты выходишь замуж?

А.: Не думаю, что она счастлива. Не думаю, что ей вообще до этого есть дело.

Здесь Анита была перенесена к тому времени, когда Кэрол было 22 года, и ее спросили, что она делает.

А.: Готовлюсь убежать с этой проклятой старой фермы.

Дж.: У Карла все еще есть деньги?

А.: Должно быть. Мне он их не давал.

Дж.: Не давал? Он закопал их где-нибудь за сараем?

А.: (Она не нашла в этом ничего смешного) Если бы я знала, где они, у меня бы они были!

Дж.: Давай посмотрим. Ты замужем примерно шесть лет?

А.: Почти. Скоро будет шесть лет, этой осенью.

Дж.: У тебя есть дети?

А.: (С отвращением) Я не позволяю этому человеку трогать меня.

Дж.: Что ты делала, только работала на ферме?

А.: Мне нужно делать кое-какую работу. У нас есть несколько наемных работников, но они не делают всего. Я должна готовить на них.

Дж.: Куда ты собираешься, когдаубежишь?

А.: (Гордо) Я собираюсь в большой город. Я еду в Чикаго.

Дж.: Ты едешь одна?

А.: Нет. Я еду с Элом.

Дж.: Где ты встретила Эла?

А.: В магазинчике в Спрингфилде.

Дж.: Ты там делала покупки?

А.: По большей части.

Дж.: Что Эл делал?

А.: (Посмеиваясь) Смотрел на меня. Затем он подошел и сказал, что я симпатичная и спросил, как меня зовут.

Дж.: Кажется, Элу ты действительно нравишься. Он собирается взять тебя в Чикаго?

А.: Да. Я собираюсь повеселиться.

Когда Анита пробудилась позднее, она сказала, что у нее было впечатление от произошедшего. Это было как обрывки сна сразу после пробуждения, которые человек еще немного помнит перед тем, как они исчезнут. Она сказала, что у нее были длинные темные волосы, и что она была босой. Она видела, что этот человек стоял там, смуглый и красивый, не очень высокий, одетый в костюм в тонкую полоску и гетры. Он был такого типа мужчиной, который, безусловно, произвел впечатление на эту простую деревенскую девушку. Очевидно, симпатия была взаимной.

Дж.: Как скоро ты собираешься убежать?

А.: Сегодня вечером, когда стемнеет.

Дж.: Эл подойдет к ферме, чтобы забрать тебя?

А.: Да, он собирается встретить меня у ворот.

Дж.: У него есть автомобиль?

А.: Да. Не очень-то много людей имеют сейчас автомобили. Вот как я сразу же узнала, что у него есть деньги. Он модно одевается. Он скоро здесь будет. Ужасно темно.

Дж.: Интересно, что делает Карл?

А.: Спит в своей комнате.

Дж.: Он будет удивлен, когда проснется, и не найдет тебя, не так ли?

А.: (Негромко рассмеявшись) Проклятый старый дурак.

Дж.: Вся твоя одежда готова?

А.: (С сарказмом) Да, оба платья. Ха!

Дж.: Это все, что Карл купил тебе — два платья?

А.: (Сердито) Он не покупал их. Я сделала их.

Дж.: О! Ты умеешь хорошо шить?

А.: Не очень, но это лучше, чем ходить голой. Этот человек ничего не тратит. (Длинная пауза) Не могу дождаться!

Дж.: Довольно скоро ты будешь в Чикаго, будешь весело проводить время.

А.: Да. (Пауза. Немного печально) Я знаю, что он женат. Мне все равно. Он сказал, что не может жениться на мне, потому что уже женат.

Дж.: Как долго ты его знаешь?

А.: Я встретила его на днях. Я сразу поняла, что хочу с ним убежать. (Пауза, затем она стала настолько взволнованной, что чуть ли не соскакивала с кресла) Вот он! (Она дико замахала рукой в воздухе) Я здесь! Я здесь!

Дж.: У него есть фары?

А.: Да, фонари.

Дж.: Ты знаешь, какой автомобиль у твоего Эла?

А.: (Гордо) «Паровик Стэнли». У него все только самое лучшее. Дж.: Он, наверно, заплатил много денег за этот автомобиль.

А.: У него они есть, и он их тратит.

В это время ни один из нас не имел ни малейшего представления, что такое «Паровик Стэнли». Когда мы нашли фотографии, на них было видно, что у старого автомобиля действительно были и фонари, и фары. Поскольку они приводились в движение паром, они были тихие, и можно было легко доехать до фермы, не создавая много шума.

Дж.: Вы уже едете?

А.: Да, все отлично. Я знаю, нам нужно на север. Мы будем останавливаться на пару ночей. Он собирается сделать какие-то дела по дороге и увидеть кое-каких людей.

Дж.: Где?

А.: Я не знаю. Я жду в меблированных комнатах. Очень крошечный городок — Аптон или Апдайк, что-то вроде этого, крошечное небольшое местечко. Странное место, чтобы вести дела. Мы собираемся провести здесь ночь. Он сказал мне, чтобы я только ждала его и держала рот закрытым. Никому ничего не говорила.

Дж.: Значит, завтра вы продолжите ехать в Чикаго?

А.: Скоро мы туда доберемся. Эл сказал, что собирается научить меня всему, хорошо говорить, изящно ходить. Я даже собираюсь купить корсет!

Дж.: (Удивленно) Корсет? Тебе нужен корсет?

А.: Я не думаю, потому что я очень худая, но все светские дамы носят корсеты под одеждой. Я собираюсь иметь все.

Дж.: Ты думаешь, что Эл будет о тебе хорошо заботиться?

А.: Я — его девочка. Я никогда не буду ни в чем нуждаться.

В этот момент, после паузы, она, казалось, перескочила вперед во времени, хотя ей этого не говорили. После небольшого замешательства мы смогли понять, где она была.

А.: Я не должна готовить. Я не должна ничего делать. У меня полный дом черномазых. Мы живем в большом доме. Он не может оставаться со мной все время, но он проводит здесь большую часть времени.

Дж.: О? Насколько большой у вас дом?

А.: Восемнадцать комнат.

Дж.: Какой у вас адрес?

А.: Это немного за городом. Очень уединенный, так что никто не видит, кто приходит и уходит. Это единственное, что мне не нравится. Мне нравилось, когда мы жили в городе. Тогда я могла гулять в центре города в любое время, когда захочу. Но Эл говорит, что лучше не быть слишком много времени на виду.

Дж.: Где вы жили в городе?

А.: Мы жили в гостинице — «Гибсон хауз». Прямо в центре города.

Позже, когда я проводила исследование, я нашла в Чикагской адресной книге за 1917 год гостиницу «Гибсон хауз» в доме 665 на Западной 63-й улице.

А.: Мы теперь ходим на частные приемы, не можем ходить в центр города все время.

Дж.: Частные приемы в других домах?

А.: Да и я тоже собираю здесь шумные встречи!

Дж.: Какой сейчас год?

А.: Я думаю, 1925-й.

Дж.: И вы купили этот дом...

А.: (Прерывая) Мы не покупали дом. Он построил его для меня!

Дж.: О, построил? Пока вы жили в гостинице?

А.: Именно поэтому я оставалась в гостинице, пока он строил дом.

Дж.: Ты видела, как он строился?

А.: Я иногда приезжала и смотрела на него. Он говорил мне, что нет ничего слишком хорошего для меня. Мы даже отделали ванные комнаты внутри мрамором! Это самый симпатичный дом на Озерной дороге.

Дж.: Вы можете видеть озеро из своего дома?

А.: Да, с террасы, она вся застеклена, и мы можем, есть там зимой.

Дж.: Терраса выходит на озеро?

А.: Немного далековато, но его хорошо видно.

Дж.: Сколько тебе сейчас лет, Кэрол?

А.: Я не люблю говорить людям, сколько мне лет. Я очень стараюсь оставаться молодой. Потому что не хочу, чтобы Эл бросил меня ради кого-то еще.

Дж.: Не думаю, что Эл бросил бы тебя. Он встречается с кем-то еще?

А.: Он не говорит, но я думаю, да. Он не приезжает на столько много ночей, как было раньше. Он все еще хорошо ко мне относится, дает мне много вещей. Красивую одежду. Я могу придти в любой магазин и купить все, что захочу. Они знают меня.

Дж.: И он платит за все?

А.: Думаю, да. Я только говорю им, что хочу. Иногда я просто звоню и говорю, что привезти. Я выбираю, и что не нужно они уносят. Вот это жизнь. Вот это жизнь! Это не то, что на ферме, скажу я тебе.

Дж.: Пожалуй, нет. Карл когда-нибудь приезжал, искал тебя?

А.: Я так не думаю. Эл и я думаем, что он был слишком тупой.

Он был старый. Он хотел только, чтобы я работала на него, и чтобы он смотрел на меня, смотрел и лапал. Он был ужасно старый... 60 или 65 лет, лысый старик.

Дж.: Тогда он, должно быть, умер уже.

А.: Наверно, да.

Дж.: Как ты думаешь, кто-нибудь из твоей родни когда-нибудь выбирался в город?

А.: Ха! Для них это было событие, чтобы приехать в Спрингфилд за покупками. Ха! Они бы не поверили, если бы увидели меня. Моя бедная мать довела себя работой до изнеможения. Но я так не делаю. Я забочусь о себе.

Остальная часть этого сеанса будет включена в различные места в следующих главах. После того, как Анита вернулась из гипнотического состояния, она была очень удивлена историей, которую услышала. Когда мы за чашкой кофе на кухне обсуждали детали, она безучастно смотрела на нас. Это было в первый раз, когда мы открыли, что человек сомнамбулистического типа так глубоко погружается в транс, что у него нет никаких воспоминаний после пробуждения. Для него это подобно короткой дремоте. У нее не было осознания того, что она стала буквально другой личностью. Мы боялись, что она будет смущена или даже оскорблена, потому что Джун/Кэрол была столь чужда ее собственному характеру. Но она сказала, что у нее нет подобных чувств. Она могла понять мотивы действий Кэрол, которые заставляли ее так поступать. Кэрол была запутавшейся и несчастной девочкой, живущей на ферме. Неудивительно, что она убежала при первой же возможности. Анита испытывала жалость к ней и не осуждала ее.

Хотя кое-что еще беспокоило ее: период времени. У нее не было абсолютно никакого интереса к двадцатым годам, и она очень мало о них знала. То, что беспокоило ее, это насилие того времени, когда в Чикаго царили банды. У Аниты было ужасное отвращение к насилию в любой форме. Этот необъяснимый страх преследовал ее всю жизнь, и до сих пор, казалось, не имел никаких оснований. Из-за этой непонятной тревоги она смотрела только комедийные сериалы по телевизору. Популярное телешоу «Неприкасаемые» все еще показывали тогда в 1968 году. Оно было связано с теми временами, в которые она возвратилась, но это было как раз таким шоу, которое она не стала бы смотреть. Она сказала, что когда кто-то из ее семьи смотрел эти передачи, она всегда находила занятие на кухне. Было ли ее отвращение к насилию вызвано чем-то из предыдущей жизни? Она не подвергалась никакому особому насилию в этой жизни и была очень тихим и скромным человеком. Эта возможность должна быть исследована на следующих сеансах, теперь, когда мы прорвались к прошлому.

Кроме того, Анита никогда не была к Чикаго. Она родилась и выросла в Миссури.

В тот вечер, когда Анита возвратилась домой, она вынула все книги, которые у нее были в доме, даже те, которые она убрала. Она искала что-нибудь, что возможно могло напомнить жизнь в том периоде времени. Она сказала, что если мы собираемся проводить какие-нибудь исследования относительно того времени, она не хотела бы в этом участвовать. Она не хотела услышать ничего, что могло бы повлиять на следующие сеансы. Хотя она и была смущена, ей также было любопытно, и она хотела продолжать.

Глава 3