Глава 14. Мне вздумалось устроить праздничный ужин по случаю моей первой заработанной платы, поэтому купила бутылку белого вина

Мне вздумалось устроить праздничный ужин по случаю моей первой заработанной платы, поэтому купила бутылку белого вина, приготовила сырный суп и спагетти с морепродуктами. Из-за того, что сегодня готовила я, плюс к этому, что именно я готовила, наш ужин слегка задержался. А если быть точной, то было уже без четверти девять, когда я наконец-то сняла кастрюли с огня. Я до последнего не пускала Грейс на кухню, потому что она то и дело норовила что-нибудь стащить, а мне не хотелось, чтобы подруга перебила аппетит.

Поэтому я усадила ее в гостиную, а сама в это время взялась за готовку, попутно рассказывая Грейс о том, что произошло и сколько раз я опозорилась за последние сутки. Я впервые видела, чтобы она ТАК СМЕЯЛАСЬ. Мало того, что у нее полились слезы и лицо выглядело, как помидор, Грейс умудрилась пару раз хрюкнуть. И в тот момент я на полном серьезе чуть не разрыдалась. До такой степени мне было стыдно за ситуацию в студии.

Мы уже садились за стол, когда раздался дверной звонок. Удивленно переглянувшись со мной, подруга поспешила посмотреть, кто именно решил нас навестить в такой час. В это время я достала бутылку вина из холодильника и принялась искать штопор.

- Привет, Ари. - Раздался мужской голос, от удивления я слишком сильно дернула ящик, и он вместе со столовыми приборами полетел на пол. На входе в кухню стоял Макс Холланд. Мало мне было унижения сегодня, он решил меня добить?

- Привет, Макс. Что ты тут делаешь? - Слегка прочистив горло и наконец, обретя дар речи, спросила я. Усердно стараясь, чтобы мое лицо выглядело приветливо, а не испуганно - сконфуженным.

- Ты забыла это... - Он положил на кухонную тумбу передо мной ключи от студии и два мобильных телефона. - Завтра утром меня не будет в студии, без них ты бы туда вряд ли попала.

Оказывается помимо ключей я так и не сняла с зарядки телефоны, слишком быстро убегала.

Растяпа.

- Спасибо, я совсем рассеянная стала.

Макс улыбнулся, в его шоколадных глазах отражался свет ламп, и казалось, что они светятся.

- Макс, ты не голоден? - С заговорческой улыбкой на лице, спросила Грейс. Мои глаза от удивления полезли на лоб. Что она вытворяет? Я же рассказала ей, что произошло и она прекрасно знает до какой степени мне сейчас не стыдно. - Может, поужинаешь с нами? Ари приготовила праздничный ужин.

Макс повернулся к Грейс, в то время как она не сводила с меня взгляда, я успела спросить у нее «Ты что делаешь?» одними губами, как раз за две секунды до того, как Макс повернулся ко мне.

- Праздничный ужин? В честь чего?

- Как? Ты разве не слышал? Самый потрясающий в мире босс вчера утром выдал мне зарплату.

Макс мило улыбнулся, переводя взгляд с меня на Грейс:

- Ну, тогда я с удовольствием поужинаю с вами дамы.

Грейс поставила столовые приборы для Макса прямо напротив того места, где буду сидеть я, вот сводница. Я же в это время собирала с пола чайные и десертные ложки, стараясь как можно дольше тянуть время. Садится за один стол с ним, мне совсем не хотелось.

- Пахнет потрясающи. - С неподдельной искренностью сказал Макс.

- Ты сильно не обольщайся. Пахнет то вкусно, а вот на вкус может оказаться полное....

- Ари! - Осекла меня Грейс.

- Что? Я говорю как есть.

- Не выдумывай, я уверен, что это вкусно.

- Посмотрим, что ты скажешь спустя пару минут.

Грейс наполнила наши тарелки супом. Я хотела налить нам вина, но Макс забрал у меня бутылку и наполнил бокалы самостоятельно. Ну да, я и забыла, что иногда он бывает джентльменом, когда не подслушивает женские разговоры.

Грейс просто завалила его вопросами, поэтому нам с ним практически не пришлось разговаривать, но оказалась ему и в самом деле пришлась по вкусу моя стряпня. Да и я должна признать, что в этот раз у меня все вышло довольно не плохо, хоть тут я не упала лицом в грязь.

Макс рассказал нам о своих родителях, Маргарет и Джордже. И о том, что они погибли, возвращаясь из командировки. Вся электроника на борту самолета отказала, и, потеряв высоту, он рухнул в глубокие воды Тихого Океана. Максу тогда было десять, а Сидни и того меньше, через неделю после похорон ей исполнилось три. Она помнит родителей только по фотографиям. Их с сестрой воспитывала бабушка, которая скончалась пару лет назад. После ее смерти они продали дом в пригороде и купили небольшую квартирку в центре, поближе к фотостудии и Университету Сидни.

- Так что у Сидни не было ни папы, ни дедушки. Всю мужскую роль в семье с десяти лет брал на себя я. - Немного грустным голосом сказал Макс, прокручивая в руках бокал вина. - В пятнадцать мне пришлось перевестись на вечернее обучение. Днем я работал, вечером учился, а после учебы опять уходил на работу. Мой друг Тони Харпер из богатой семьи, его отцу принадлежит крупное издательство в нашем городе. Они наняли меня фотографом, к этому времени я как раз окончил школу и поступил в местный колледж. Дальше было уже проще, они платили мне куда больше, чем я мог получить, работая на двух работах. Так, что я безмерно благодарен Тони и его семье.

- Хорошо, когда есть такие друзья. - Сказала я глядя на Грейс, та слегка улыбалась, смотря на Макса. Я знаю, что она чувствует то же самое что и я. Макс потрясающий и заботливый парень, готовый на все ради своей семьи.

- Родители бы гордились тобой. - Задумчиво произнесла Грейс. - Я бы гордилась таким сыном, как ты. Правда.

- Спасибо.

Я не выдержала и накрыла ладонь Макса своей ладонью, одобрительно пожав ее, чтобы он понял, что я подписываюсь под каждым словом, сказанным моей подругой, к счастью он не отпрянул и не вырвал руку из моей хватки.

Когда с ужином было покончено и я убрала со стола, Грейс заварила для всех своего любимого чая, мы вышли на террасу за домом и разожгли камин. От него исходил такой жар и чувство уюта, что ни кто из нас не хотел, чтобы наши вечерние посиделки заканчивались. Грейс с Максом по очереди рассказывали забавные истории, которые случались у них на работе. И к тому времени, когда Максу нужно было уже уходить, от смеха у меня болел не только живот, но и щеки.

Макс раз сто поблагодарил нас с Грейс за ужин и гостеприимство. Подруга же на полном серьезе заявила, что ждет его и Сидни в ближайшее время на ужин, потому что ей очень понравилась его компания.

Сегодня студия была в моем полном распоряжении, я включила музыку и развалилась на диване, читая книгу. Не работа, а просто мечта. Завтра утром, в «Городской Мемориальной больнице имени Эвы Ревайвл» пройдет торжественное награждение лучших сотрудников этого года, в их числе и моя Грейс. Она вчера вечером сдала свой единственный официальный костюм темно-синего цвета, состоящий из юбки и пиджака в химчистку, а забирать его придется мне. У нее сегодня выходной, и мне не хочется, чтобы она моталась туда-сюда по городу, перед двадцати четырех часовой сменой.

Чтобы не тратить время после работы на очередь в химчистку, так как наверняка после работы многие захотят забрать свои вещи, я сходила за костюмом в свой обеденный перерыв, наконец-то отдохнув от шквала звонков клиентов. Из-за них вернулась моя головная боль, которая успешно обходила меня стороной в последние две недели.

Макс вернулся из Линден Гров раньше, чем я ожидала. Проходя мимо гостиной, он лишь крикнул: «Привет, Ари!», и двинулся дальше по коридору в свой кабинет, даже не заглянув в комнату. Я встала из-за рабочего стола и направилась к кофеварке, чтобы приготовить порцию вкуснейшего кофеина для себя и Макса, но даже когда запах свежезаваренного кофе разнесся по всей студии, мой босс так и не покинул пределы своего кабинета. И это уже начинало бесить. Мне совсем не хочется, чтобы мои рабочие дни и дальше проходили в таком же русле. Разве это нормально, что Макс общается со мной только в присутствии других людей, таких, как например Грейс?

Вчера вечером у Холланда не возникало проблем в общении со мной, но сегодня «снова здорова». Я не успеваю за переменами в его настроение. Поэтому я решила взять «быка за рога», прихватив кружку Макса, почти до краев наполненную кофе, я направилась в его кабинет. Слава Богу, дверь была открыта и мне не пришлось стучать. Макс сидел за своим столом, скидывая что-то с флешки в свой ноутбук.

- Я принесла тебе кофе. - Я нерешительно шагнула в его кабинет и поставила кофе на его рабочий стол.

- Спасибо. - Сухо ответил Макс, не отрываясь от ноутбука. Но я решила не задаваться и продолжила настаивать на общении.

- Ты так рано вернулся, что-то случилось?

- Да, мартышка распугала всех детей. - Все так же пялясь в ноутбук, отвечал Макс. - Праздник закончился раньше, чем планировалось.

- Надо же.

Я стояла посреди его кабинета, словно на выставке, переминаясь с ноги на ногу, но парень настойчиво продолжал молчать. Я развернулась и пошла в сторону двери, на минуту передумав поднимать «бурю в стакане», но на полпути резко развернулась и выпалила:

- То есть у нас теперь всегда вот так будет?

- Как? - Макс наконец-то оторвал взгляд от монитора ноутбука и посмотрел на меня, в его глазах читалось недоумение, словно он на самом деле не понимает в чем дело.

- Вот так... - Я указала ладонью на расстояние между нами, а затем, сделав недовольное выражение лица, скрестила руки на груди. Макс откинулся на спинку стула, копируя расположение моих рук.

- Ари, я не понимаю о чем ты.

- Я о том, Макс, что ты не просто на меня не смотришь. Ты даже не разговариваешь со мной.

- А сейчас, по-твоему, что я делаю? - Выражение его лица было полностью серьезным.

- Ладно, делай вид, что совершенно не понимаешь, о чем я говорю. Но знай, мне жаль, что тогда на вечеринке я сказала то, что сказала. Я была пьяная и несла полную чушь. На самом деле я так не думаю.

- Как, там говорится, «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке»? - Макс впился своими прищуренными глазками, а я наконец-то добилась того, чего хотела.

- Так значит, я правильно поняла и все дело в этом?

- Ари, ты не маленькая и прекрасно должна понимать. Мы работаем вместе и это не нормально...

- А что я такого сказала? - Удивилась я, еще сильнее стиснув руки, чтобы не пустить их вход. - Еще скажи, что до моего красноречивого комментария, ты и знать не знал, как привлекательно выглядишь? То есть все двадцать семь лет, ты жил и думал, что страшнее тебя только трупы из «Ходячих мертвецов»?

- Нет... - Он начал, что-то еще говорить, но я его перебила, доказывая свою правоту.

- Тогда что в этом такого, если я озвучила всем известный факт? - Я уже не на шутку распылилась и выступала, словно адвокат в суде, отчаянно желающий убедить присяжных в невиновности подсудимого. - Или тебя смутило то, что это сказала я, а не кто-то другой?

- Нет, Ари... - Только и успел вставить Макс, но я уже продолжала свою речь.

- Макс, если ты не заметил я - девушка, и с глазами у меня все в полном порядке. И если я считаю, что ты очень привлекательный, почему я должна об этом молчать? Я же тебя не в гомосексуализме или педофилии обвинила. Почему тебя так задели мои слова?

- Да потому, что я не хочу, чтобы ты в меня влюбилась. - Выкрикнул он, и казалось сам удивился силе своего голоса. Словно он собирался сказать это шепотом, но получился крик. Я отпрянула, сделав резкий вдох, словно меня ударили по лицу. - Прости, это прозвучало резче, чем я думал. Но я не хочу смешивать работу и личные отношения.

Я поникла, мои руки безвольно упали вдоль тела и казалось тяжесть всего мира, легла на мои плечи.

- Тебе не стоит бояться моей любви! - Я мечу эти слова словно дротики в черно-белую мишень. На лице Макса нарисовано смятение, он в коем-то веке растерялся. Я наблюдаю затем, как он мастерски приподнимает свою правую бровь.

- И почему же?

- Потому что я в тебя не влюблена. И вряд ли вообще когда-нибудь влюблюсь.

Я веду себя так, словно он только что задал самый глупый в мире вопрос. Ехидная улыбка расползается по моему лицу, от этого парень, стоящий напротив меня растерялся еще больше. Он хмурит брови, прожигая во мне дыру. Даже не смотря на всю его двух часовую тираду, о том, что ему не нужна моя любовь, я вижу, как сильно его задели мои слова.

Задний карман моих джинс вибрирует и издает три писклявых сигнала, оповещая о приходе сообщения, взяв телефон и взглянув на экран, я вижу имя «Грейс» напротив одного сообщения. Но я все равно наиграно улыбаюсь, словно влюбленная дурочка и печатаю ответ, что скоро буду дома. Максу не обязательно знать о том, кто именно мне пишет, пусть думает, что это какой-нибудь поклонник.

- Что-то важное?

Я еще сильнее улыбаюсь, но оставляю этот вопрос без ответа, на часах уже шесть тридцать две, поэтому я разворачиваюсь и выхожу из кабинета, крикнув через плечо:

- До завтра, босс!

Лишь оказавшись в квартале от студии, я позволяю себе расплакаться, из-за того, что его слова меня безумно глубоко ранили и еще я кажется, невыносимо сильно влюбилась в этого упрямого и неприступного мужчину.

Грейс, говорила мне, что когда она была влюблена, то не могла дышать без объекта своей любви. Странно, я не могу дышать, когда Макс рядом. У меня дух захватывает. Он словно глоток ледяной воды, а я только что съела мятную конфету. Это нельзя описать, это нужно почувствовать.

- Грейс, давай заведем собаку?

Прямо с порога заявляю я. А чего тянуть кота за хвост и ходить вокруг да около? У меня гораздо больше шансов выпросить у нее пса идя в лобовую атаку, чем подлизываясь и задабривая ее на протяжении кучи времени.

- Что? - Грей на секунду замирает у открытого шкафчика, на поиски макарон у нее уходит гораздо больше времени, чем необходимо. - Нет! Ни в коем случае.

- Но почему? - И я действительно не понимаю причину ее отказа, я стаскиваю сумку со своего плеча и бросаю ее на первую ступеньку лестницы. Помыв руки, я беру овощи и начинаю их нарезать. Сегодня мне совсем не хочется сидеть без дела. Но Грейс по-прежнему молчит, не отвечая на мой вопрос.

- Грейс? - Нетерпеливо зову ее, она оборачивается ко мне и кладет большую, деревянную ложку, которой перемешивала макароны минуту назад, на тумбу.

- Да Господи, Ари. О чем ты говоришь? - Она кажется, действительно не слышала мой вопрос. Где она витает?

- О собаке, почему ты не хочешь завести пса?

- О нет, незамужним женщинам просто противопоказано заводить домашних животных. - Смеется она, возвращая свое внимание к кипящим макаронам. - Будь то кошка, собака или даже попугай. Это прямой звоночек, мол «Быть мне до конца жизни старой девой». Завести собаку - это признать себя одинокой, ни кому не нужной женщиной потерявшей всякую надежу найти мужчину. Замена человеческого тепла и любви - животным. - Боже, куда понесло эту женщину? - Так что нет, ни каких домашних животных. Кроме тебя разумеется. - Шутя добавляет она, и я театрально насупившись, швыряю в нее полотенце.

- А ты думаешь, почему так много одиноких женщин, которые посвящают свою любовь домашним животным?

- Почему?

- Да потому, что когда они маленькие, родители читают им сказки о том, как прекрасных принцесс спасают идеальные принцы и все живут долго и счастливо. И вот эти девочки вырастают далеко не прекрасными принцессами, или же с внешностью у них все в полном порядке, это даже не важно, важно то, что они совершенно не готовы к тому, что готовит им жизнь. Они вырастают с мечтами об идеале, и на протяжении многих лет женщины упорно его дожидаются, отсеивая всех, кто как бы то ни было, не вписывается в рамки, отбраковывая не формат, совершенно не замечая, что раз за разом поклонников становится все меньше, а отражение в зеркале все старше. И вот оно и вовсе покрылось морщинами. Но все же они упорно не меняются, продолжая загибать планку, и ждать принца, который ни когда не придет. И вот ей пятьдесят пять лет. Она живет в маленькой квартирке. Держит пять кошек и для нее не будет ни какого «долго и счастливо».

- И в чем мораль?

- В том, что не нужно строить розовые замки и гонятся за воздушным змеем, принцев нет, надо искать того, кто будет полным отражением тебя, твоим дополнением, твоей половинкой. Только тогда ты будешь по-настоящему счастливой, а принцев, нужно оставлять для сказочных принцесс.

- Ты какая-то странная сегодня. - Сегодня мы ужинаем на террасе, из которой открывается потрясающий вид на наш задний двор и лес позади него. Я уже почти доела свой ужин, в то время как Грейс лишь размазала макароны по своей тарелке.

- Не выдумывай. - Подруга начинает наматывать макароны на вилку и медленно все пережевывает, стараясь избегать моего взгляда.

- Да точно. Где ты витаешь? Что случилось?

- Ни чего вроде. Просто... - Она наконец- то встречается со мной взглядом, и замолкает. Словно не знает, как сказать мне то, что она должна сказать. Я округляю глаза и подпираю щеку правой рукой, весь мой вид говорит: «Да-господи-ты-боже-мой говори уже, наконец!», она делает глубокий вдох, а затем продолжает. - Меня пригласили на ужин в субботу. Но мне кажется, что я уже стара для всего этого и мне правда надо подумать над тем, чтобы завести зверушку. Помимо тебя.

- Эй, это больно. - Я прижимаю руку к груди. - Ты просто разбиваешь мне сердце. - Грейс замирает, смотря на меня испуганными глазами, до конца не осознавая - шучу я или нет. Но я не выдерживаю и заливаюсь хохотом. Она берет салфетку со своих колен и швыряет ее прямо мне в лицо.

- Вот придурошная. Я вообще удивлена, почему еще тебя не выселила, ты невыносима. - Не смотря на обидные слова ее темные, искрящиеся глаза наполнены любовью и заботой. Я смотрю на нее улыбаясь, ели сдерживая себя, чтобы не кинуться ее обнимать и расцеловывать.

- Ни какая ты не старая. Посмотри на себя, ты такая красавица. Я вообще удивлена, что на нашей лужайке не разбиты палатки. И кавалеры всех мастей не ночуют под твоими окнами, по очереди исполняя серенады до самого утра.

Ее смех разносится по комнате, отражаясь от стен, создает эхо, создавая впечатление, словно смеются как минимум три человека, а не один.

- Ну и кто он? Как его зовут?!

- Его зовут Даг. Мы работаем вместе и он милый.

- Грейс, знаешь, я просила завести собаку, а не мужчину с собачьим именем.

- Ари! - Возмущается Грейс, но не выдерживает и заливается хохотом вместе со мной, через пару минут на наших глазах выступили слезы. - Да ну тебя. У меня даже живот заболел от смеха. Ты сегодня такая язва.

- Прости... - Я пытаюсь привести свое дыхание в порядок, пока Грейс убирает наши тарелки со стола. - Неужели ты дождалась своего принца?

- Ох, поверь мне, Ариадна, ни каких принцев не существует. Приходится иметь дело с тем, что есть и выходить за «ЭТО» замуж. В лучшем случае тебе попадется оруженосец, в худшем - конь.

- Ну, или пес, как в твоем случае.

- Ари!

- Все, молчу... Молчу.