Глава 24. Но вечером оказалось, что не всё так хорошо, как хотелось бы думать

Но вечером оказалось, что не всё так хорошо, как хотелось бы думать. Часа через два после возвращения домой я ощутила слабость, и захотелось спать, а проснувшись в семь часов вечера и зайдя в туалет, я увидела пару капель крови на трусиках. В первые секунды я так испугалась, что даже боялась пошевелиться.

Повторяя про себя, что в этом нет ничего страшного, потому что чувствую-то себя хорошо, я дрожащими руками набрала номер Эдуарда Семёновича и обрисовала ситуацию. Он тут же попросил приехать в клинику на осмотр, и я, не зная чего ожидать, на всякий пожарный, начала собирать сумку с вещами, боясь, что меня могут положить в больницу.

Только одевшись и собрав вещи, я спустилась вниз и рассказала всё Севе, заверяя его, что волноваться пока не стоит, и что чувствую я себя хорошо. Но говорила, по-видимому, не очень убедительно, потому что он так испугался, что даже не дал самой дойти до машины и нёс меня на руках.

Только после осмотра мы смогли вздохнуть с облегчением, потому что со мной всё было в норме. Эдуард Семёнович заверил нас, что такое иногда бывает и бояться этого не стоит, и единственное, что сделал - это наложил запрет на сексуальную жизнь.

Всю дорогу домой я печально вздыхала, понимая, что так и не узнаю, какие планы Сева строил на первую брачную ночь, но здоровье ребёнка было важнее и радовало меня то, что я не оказалась в больнице и всё нормально.

" Вот бы ещё понять, почему это произошло. Потому что я писала судьбу или это произошло бы и без этого? " - думала я, прижимаясь к Севе.

-Всё, никаких написаний судеб, пока не родишь, - твёрдо сказал он, наверное, подумав то же самое, что и я.

-Боюсь, этим уродам плевать на наше мнение, - вздохнув, ответила я.

-Если они будут настаивать, мы их пошлём, и я начну действовать, - решительно произнёс он.

-Но ведь мы не знаем имена ещё двух людей и неизвестно, что они могут сделать, - прошептала я, боясь, что наши действия могут потом вылиться Севе большими неприятностями.

-Будем решать проблемы по мере поступления. Главное, ты ни о чём не думай и не волнуйся. Я и не из таких передряг выбирался, а уж ради вас двоих, мир с ног на голову переверну, если понадобится.

Я промолчала, надеясь, что нас вообще никто не станет трогать до рождения малышки, а потом ехидно улыбнулась, от пришедшей в голову мысли.

-Кстати, Мишенька нам теперь должен. Послезавтра Варвару Степановну обследуются, и он обрадуется, узнав, что с его матерью всё хорошо, но очень хочется устроить ему какую-нибудь гадость. Выставлю-ка я ему счёт! Прошлый раз я содрала с него шестьсот тысяч долларов, сколько бы взять сейчас, а? - и выжидающе посмотрела на Севу. - Надо им дать понять, что обращаться ко мне часто - слишком накладно для их кошельков.

-Логично. Главное, не перегнуть палку, - улыбнувшись, согласился Сева.

-Миллион? - подмигнув, я хитро улыбнулась ему.

-А ты у меня жадная оказывается!

-Я не жадная, - обиженно сказала я. - И мне их деньги не нужны. В нашей стране много детских домов и больниц, которые нуждаются в медицинских препаратах, ремонте и прочей помощи, вот мы и раскошелим наших заказчиков, заставив оказывать их помощь нуждающимся. Пусть тряхнут мошной на благо общества!

-Благородное дело, - ответил он и задумался. - Значит так, с твоего контракта он заработал шестьдесят миллионов, потом удачно вложил эти деньги и заработал ещё приблизительно столько же. В общей сложности за последний год его состояние увеличилось приблизительно на сто семьдесят пять миллионов, так что сумма в миллион долларов вполне нормальна.

-А может тогда больше взять?

-Ты не представляешь, какой наш господин Кольцов жадный. Зарабатывая десятки миллионов в год, он удавится за пару тысяч, так что сумма в миллион здорово его огорчит, - весело сказал Сева.

-Вот и хорошо! Завтра подберу пару больниц и детских домов, куда он должен перечислить деньги и выставлю ему счёт, а если он начнёт выкаблучиваться, упрусь рогом и откажусь ему помогать.

-Чем ты упрёшься? Рогом? И кто же его тебе наставил? Я точно этого не делал, - смеясь, произнёс Сева.

-Я найду, чем упереться, - с улыбкой заверила я, и поцеловала его.

Засыпая в крепких объятиях Севы, я старалась не думать о плохом, и с улыбкой представляла вытянутое лицо Михаила от суммы в счёте.

Но лицо у Михаила не просто вытянулось, когда я, озвучив сумму, предоставила ему расчётные счета трёх больниц и одного детского дома, а исказилось такой злобой, что я даже подумала, что у него пена изо рта пойдёт. Не сдерживая ехидной улыбки, я напомнила ему, что наши отношения изначально предусматривали оплату, и пригрозила, что откажусь помогать лично ему, если он не заплатит. Поняв, что партнёры могут спокойно выбросить его из группы, если я объявлю, что он отказался платить и я больше не желаю с ним работать, он, скрипя зубами, перечислил деньги.

Ложась вечером спать, я чувствовала такое удовлетворение, от того что, вполне возможно, эти деньги спасут не одного человека, что с удивлением подумала: " А почему я раньше этого не делала? ".

Но больше всего меня радовало, что уже через три дня я стану женой Севы.

Шестнадцатого февраля мы тихо расписались. Моей свидетельницей была Нина, потому что я решительно не желала видеть кого-либо из прошлой жизни, а Алекс планировался свидетелем на большое торжество летом. А у Севы был свидетелем его друг Кирилл, который сейчас проживал в Германии.

Он прилетел накануне свадьбы, и мы сразу нашли с ним общий язык, потому что он оказался приятным и весёлым человеком. Я пыталась выпроводить их на какой-нибудь мальчишник, но Сева наотрез отказался покидать дом, и я решила просто дать им возможность пообщаться вдвоем, уйдя спать, чтобы на следующий день прилично выглядеть.

После Загса мы проехались по городу и фотограф, нанятый Севой, сделал серию снимков, потому что Сева хотел иметь фотографии и с этого торжества, а потом поехали в ресторан, где к нам присоединился ещё и Алекс.

Вечером, сидя в гостиной, перед камином и слушая разговор Севы с Кириллом, я улыбалась, вспоминая как нам было весело в этот день и, пытаясь привыкнуть к тому, что Сева теперь мне муж и чувствовала от этого гордость и удовлетворение.

К началу марта животик округлился очень прилично, и я уже начала себя чувствовать действительно бегемотиком, потому что становилась неповоротливой, да и спина под вечер начинала болеть, поэтому восьмое марта мы отметили в домашней обстановке, отказавшись от поездки в ресторан.

От сюрприза Севы я растрогалась и начала лить слёзы, обнимая его, потому что никак не ожидала такого подарка. Вернее - двух, и каждый из них по-отдельности был уже очень приятным.

Сначала он преподнёс мне сертификат о том, что теперь моим именем названа звезда и сказал:

-Этот подарок не планировался, но меня расстроила одна вещь и я решил, что если у меня не получается сделать это на Земле, то я могу сделать это на небе.

-А что не получилось сделать на Земле? - спросила я, хлюпая носом от радости, и рассматривая сертификат.

Он с хитрым видом подтолкнул ко мне перевязанную праздничным бантом папку, и сказал:

-Открой! - я с интересом раскрыла её и увидела какие-то документы, а Сева тут же пояснил: - Я купил тебе небольшой, но очень живописный островок в Средиземном море, и хотел его переименовать, назвав " Рай Рины", но оказалось, что сделать это нельзя, потому что у него уже есть официальное название. Поэтому я решил купить тебе ещё и звезду.

Сказать, что я изумилась, это вообще ничего не сказать, потому что минут пять сидела с открытым ртом и недоверчиво смотрела то на Севу, то на документы.

-Жаль, конечно, что пока мы не можем полететь туда, но я попросил сделать небольшой фильм, чтобы ты знала, чем теперь владеешь, - с улыбкой произнёс он и достал диск. - А как только наша кроха родится и окрепнет, мы обязательно туда поедем.

Уже через десять минут после начала просмотра диска я влюбилась в островок и, прижимаясь к Севе, мечтала, как мы втроём поедем туда и будем бродить по берегу моря, наслаждаясь закатом солнца и окружающей нас природой.

Жизнь снова стала казаться прекрасной сказкой, потому что Сева с каждым днём все бережнее ко мне относился и с каждым днём уделял всё больше времени, стараясь не уезжать из дома надолго, потому что срок уже был почти восемь месяцев, а наши дражайшие заказчики нас не беспокоили. Но гром грянул как всегда неожиданно.

Поздним вечером двадцать четвёртого марта, когда мы уже лежали в кровати, раздался звонок и нас, тоном, не терпящим возражения, срочно попросили приехать домой к господину Завадскому. Сева точно таким же тоном сказал, что пока я беременна, ничего писать больше не стану и положил трубку.

У меня внутри всё сжалось от страха, потому что я поняла, что в любой момент нам могут объявить войну и со страхом посмотрела на него. Он ободряюще улыбнулся и, поцеловав меня, сказал:

-Ну, чего ты переполошилась? Давай-ка закрывай глаза и спи.

-Сева, а может, узнаем, чего он хочет?

-Ничего мы узнавать не будем. Пусть сами разгребают свои проблемы, - твёрдо ответил он. - Я сейчас сделаю пару звонков и вернусь, договорились? Только не волнуйся, пожалуйста.

Я кивнула и он, одевшись, вышел из спальни. О том, чтобы заснуть не могло быть и речи, поэтому я, лежа в кровати, с замиранием сердца прислушивалась к звукам на первом этаже.

" Неужели так трудно дать мне спокойно родить? Жили же как-то без моих способностей долгие годы, а сейчас им прямо невтерпёж использовать меня и Севе приходится идти на крайние меры. Если бы я не была беременная, то устроила им весёленькую жизнь, чтобы знали, как опасно доставать ведьму и её близких" - поглаживая себя по животу, я старалась не нервничать, потому что меня опять начала разбирать злость.

Когда раздался звонок в двери, я села в кровати и со страхом посмотрела на окно, боясь даже представить, кто может стоять у наших ворот. Не выдержав неизвестности, я встала и, набросив халат, спустилась вниз.

Возле входа, с оружием в руках стоял охранник, и я сразу спросила:

-Где мой муж?

-На улице, - коротко бросил он.

-Кто там приехал? - сердце пропустило удар, и меня охватил страх за Севу. Охранник промолчал и я, поняв, что это не подкрепление, ринулась к двери.

-Вам нельзя выходить, - твёрдо сказал он и перегородил мне выход.

-Да неужели? - с сарказмом спросила я и исподлобья посмотрела на него. - Уйди, а то потом всю жизнь будешь жалеть, что встал на моём пути! - меня пугало, что Сева сейчас на улице разбирается с моими проблемами и всё что я хотела - это находиться рядом с ним, поэтому готова была на всё, чтобы выйти из дома. - Прокляну, если не выпустишь, - пообещала я и двинулась на охранника.

-Я не имею права вас выпускать, - растерянно ответил он.

-Дай выйти! - зло сказала я. - Иначе исполню своё обещание!

Он громко сглотнул и затравленно посмотрел на меня, а потом сказал:

-Хорошо, но вы должны держаться за моей спиной и если что-то произойдёт сразу бежать в дом.

-Ладно, - согласилась я, обуваясь и набрасывая верхнюю одежду.

Выйдя на улицу, я пошла следом за охранником и, выглядывая из-за его спины, пыталась понять, что происходит возле ворот.

-Об этом не может быть и речи! Рина беременна и я больше не позволю подвергать опасности её здоровье! - до меня донёсся решительный голос Севы. - Когда она родит тогда и поговорим!

-Да они умрут за это время! - истерично закричал Завадский. - Они и так в тяжёлом состоянии и долго не протянут!

-Мне жаль, но твой сынок сам виноват в этом!

-Сева, что здесь происходит? - спросила я, подойдя к воротам.

-Почему ты не в кровати? - повернувшись, недовольно спросил он и холодно посмотрел на охранника.

-Айрина Романовна, мы учитываем ваше положение и поэтому стараемся пока не использовать ваши способности, но дело не терпит отлагательств, - затараторил Завадский. - Мой сын сегодня вечером попал в аварию. Его машина столкнулась с другой машиной, в которой находилась женщина с двумя детьми и они в критическом состоянии! Вы должны им помочь! Я заплачу любые деньги!

-Я сказал - нет! И это не обсуждается, - холодно сказал Сева. - Твой выродок, наверное, опять обнюхался кокса и устроил с такими же дружками, гонки на дорогах. Я не собираюсь рисковать здоровьем своей жены и ребёнка из-за твоего урода.

-Со своим сыном я сам разберусь! - взвизгнул он. - Я прошу спасти женщину и детей!

Представив, что где-то в больнице сейчас умирает женщина и двое детей, я дотронулась до руки Севы и сказала:

-Поехали, там ведь невинные люди. Его сыну мы помогать не будет, а женщина и дети не виноваты.

-Рина, но это опасно, - он с отчаянием посмотрел на меня. - Мне тоже жалко эту женщину и её детей, но ты для меня важнее.

-Сева, я ведь хорошо себя чувствую, - терпеливо ответила я. - И ты же помнишь слова врача, что иногда такое бывает. Совсем необязательно, что тогда всё произошло из-за написания судьбы, может так совпали обстоятельства. Поехали, пожалуйста! Я столько людей когда-то убила, и сейчас это мой шанс спасти хоть кого-нибудь взамен.

Он с тоской смотрел на меня больше минуты, а затем, вздохнул и, приложив ладонь к моей щеке, тихо сказал:

-Хорошо.

После чего развернулся, и с отвращением посмотрев на депутата, бросил:

-Но два месяца после этого вы нас не будете беспокоить, ясно?

-Да-да, конечно! - с облегчением пробормотал он.

Каждая минута была на счету поэтому я решила сразу ехать к родникам за водой, и пока одевалась, Сева искал в интернете фотографию того мажора, чтобы я имела представление о том, кому возьмусь писать день из судьбы.

Так как сын Завадского тоже пребывал в больнице, я отправила его туда, сказав, что приеду, как только всё приготовлю.

Через час мы уже подъехали к больнице и когда вошли в палату, были неприятно поражены. Я думала, что если женщина с детьми в тяжёлом состоянии, то и парень пострадал, но оказалось что этот гадёныш очень хорошо себя чувствует. Лёжа в кровати, он лениво переключал каналы на телевизоре и судя по всему не испытывал никаких угрызений совести.

Увидев меня и Севу, он скользнул по нам взглядом и даже не соизволил поздороваться. Прищурившись, я тут же решила подкорректировать характер парня, когда примусь писать его судьбу. " Ты у меня быстро забудешь, что такое наркотики и алкоголь. Будешь бежать впереди всех, желая помогать людям. Тем более деньги твоего папашки очень кстати" - решила я, поняв, что парень и дальше продолжит вести прежний образ жизни, думая, что отец вытащит его из любых неприятностей. " Тут нужны кардинальные меры. Ну, держись, щенок, ты полностью поменяешь своё мировоззрение".

Налив воды в пиалу я попросила его произнести нужные слова и добавила его кровь.

-Узнайте, что приблизительно будет двадцать седьмого марта - какие процедуры и во сколько планируют проводить, чтобы я могла ориентироваться во времени, - повернувшись к Завадскому-старшему, произнесла я. - А также мне нужны имена женщины и её детей.

-Да-да, конечно, обязательно узнаю, - покорно пробормотал депутат. - А имена уже сейчас могу сказать. Это Корсак Анна Сергеевна и её дети - Игорь и Ангелина.

-Так вот в чём дело?! - презрительно сказал Сева, и я удивлённо на него посмотрела. - Теперь ясно, почему глубокоуважаемый депутат так переживает за пострадавших! Ведь твой щенок не первый раз устраивает аварию, только раньше тебя мало волновало, что кто-то там умрёт, и сейчас тебе было бы плевать на это, если бы мужем пострадавшей не являлся Корсак Анатолий, правда? Он-то уж не даст твоему щенку спрыгнуть и порвёт его, если Анна и дети не выживут.

Завадский-старший затравленно посмотрел на Севу, а потом на меня и прошептал:

-Айрина Романовна, спасите их, и я обещаю, что больше никогда ни о чём вас просить не буду и заплачу любые деньги!

" Ага! Заплатишь! Ты даже не представляешь, как много ты заплатишь! Твой сыночек существенно облегчит семейный кошелёк, когда решит заняться благотворительностью! " - злорадно подумала я и пристально на него посмотрела.

-Назови имена тех, кто входит в вашу группу, - требовательно произнёс Сева и я замерла.

-Я не могу, честно, - растерянно пробормотал депутат. - Не имею права.

-Тогда мы уходим, - он решительно взял меня за руку и повёл к дверям.

" Ну давай, выродок, говори! " - хотелось крикнуть мне, потому что это был идеальный шанс всё узнать. " Судя по всему, его сынок наехал на машину кого-то очень крутого и теперь он боится, что не сможет вытащить его, если женщина и дети умрут. А Сева молодец, сразу сориентировался! Но женщине и детям я всё равно помогу, даже если Завадский не расколется" - решила я, идя следом за Севой.

-Хорошо, - прозвучал усталый голос Завадского за спиной. - Я скажу вам имена.

Мы тут же повернулись, и выжидающе на него посмотрели.

-Четвёртый участник Поляков Олег, пятый - Хлебников Андрей, а шестой - Макаров Сергей.

Про Полякова мы и так знали, Хлебникова я помнила, потому что он значился в моём списке, а вот фамилия Макарова была незнакома и я посмотрела на Севу. По сжатым губам и прищуренному взгляду я поняла, что кто-то из этих двух очень опасен и сердце учащённо забилось в груди. " Хлебников очень богатый человек, олигарх, а вот кто такой Макаров? Кто так обеспокоил Севу? ".

-Завтра, в пять вечера будем второй раз добавлять кровь, - бросила я и уже сама потащили Севу к выходу, потому что мне не терпелось получить ответы на возникшие вопросы.

Как только мы сели в машину я спросила:

-Кто такой Макаров? И рекомендую говорить правду, - сразу предупредила я. - Иначе найду другой способ узнать её.

-Впервые слышу это имя, - ответил он.

-Не ври!

-Я серьёзно, поэтому мне это и не понравилось. Хлебников сволочная личность, но он меня не очень беспокоит, а вот про Макарова я действительно ничего не знаю. Не волнуйся, Фёдор всё быстро пробьёт.

На сердце стало легче, и я задавал другой вопрос, который интересовал меня не меньше:

-А кто такой Корсак Анатолий?

-Корсак Анатолий в прошлом очень влиятельный криминальный авторитет, а сейчас богатый человек, и наш депутат знает, что Корса, его сыночка в любом случаи достанет, - Сева усмехнулся. - Думаю, Завадский-старший понимает, что если Анна и дети умрут, то его сын тоже не задержится на этом свете, поэтому и готов на всё, чтобы они выжили, а уж он потом постарается договориться с Корсой - или даст хорошие отступные или пообещает лоббировать его интересы в Думе.

-Ясно, - ответила я.

Женщину и детей было ужасно жалко, но в глубине души я радовалась, что так сложились обстоятельства и теперь мы знали имена всех врагов. " Вы только продержитесь три дня, а потом я вас обязательно вытащу" - мысленно попросила я у женщины и детей.

На следующий день я опять появилась в больнице и испытала удовлетворение, увидев страх в глазах парня. " Наверное, отошёл от наркоты, а папаша популярно объяснил парню, во что он вляпался".

На третий день я снова добавила кровь парня и, направляясь домой, думала о той женщине. " Завтра вам всем станет легче, только продержитесь ещё сутки! ".

Приехав домой и, увидев машину Фёдора, я поняла, что он, скорее всего, узнал кто такой Макаров, поэтому войдя в дом, сразу прошла в кабинет Севы.

" Дело плохо" - увидев выражение его лица, подумала я и почувствовала страх.

-И кто такой Макаров? - стараясь не паниковать, спросила я.

-Генерал из прокуратуры Московской области, второй человек там, - с презрением ответил Сева. - Урод ещё тот. Но не волнуйся, мы найдём на него управу. Просто необходимо время. А времени у нас много - два месяца, так что переживать не стоит.

Поднявшись из кресла, он подошёл ко мне и, обняв, добавил:

-Скоро весь этот дурдом закончится, обещаю. И мы будем наслаждаться жизнью. Всё будет хорошо, вот увидишь.

-Верю, - улыбнувшись, ответила я, хотя сердце дрогнуло.

Но я тут же постаралась выбросить неприятные мысли из головы. " Мы знаем всех действующих лиц, а это уже хорошо. Теперь главное грамотно разыграть партию и всех поставить на место, чтобы они больше даже не смотрели в нашу сторону, и чтобы другим была наука на будущее. Сева умный и придумает, как достать всех, а я сделаю всё, что зависит от меня".

Вечером того же дня, я тайком от Севы позвонила Алексу и назвала имена остальных участников группировки. Он сказал, что у него для меня есть приятный сюрприз, и пообещал приехать в гости, как только узнает что-нибудь про остальных.

Двадцать седьмого марта, в три часа дня мы с Севой приехали в больницу и, набрав кровь из вены сына Завадского, поехали к депутату домой, потому что в больнице писать судьбу, и делать амулет, было неудобно, а его городская квартира находилась в двадцати минутах езды от больницы.

Написав черновой вариант, я дала его почитать Завадскому-старшему, и когда он ознакомился с ним, принялась писать чистовой вариант. Пока я писала, он метался по комнате и я удовлетворённо подумала: " Вряд ли он будет тратить время на повторное ознакомление с текстом, так что я смогу вписать нужное мне".

Дело заключалось в том, что я вписала в текст слова о том, что накануне вечером им сообщили, что состояние Анны Корсак и её детей стабилизировалось, и они лучше себя чувствуют. Поэтому Завадский и метался по комнате, понимая, что как только амулет будет готов, пострадавшие пойдут на поправку, а с завтрашнего дня угроза их жизням полностью минует.

Стараясь не улыбаться, я вписала в текст два абзаца о том, что его сын, после радостного известия испытал облегчение и понял, что его жизнь до этого была пустой и глупой. И что теперь он жаждет посвятить себя благотворительности, чтобы спасать жизни других, и больше не имеет желание принимать наркотики и алкоголь.

Написав всё, я со скучающим выражением лица протянула листок депутату и спросила:

-Перечитывать будете или сразу приступим к изготовлению амулета, чтобы не терять драгоценное время?

-Делайте амулет, - тут же сказал он, и я отвернулась, чтобы он не увидел мою злорадную улыбку.

Сжигая листок бумаги, и собирая пепел, я радовалась, что на одного морального урода стала меньше, а женщина и дети выживут.

Но, в тот момент, когда я, с улыбкой, вручила господину Завадскому готовый амулет, меня пронзила такая боль внизу живота, что я закричала и, схватившись за живот, еле удержалась на ногах, потому что перед глазами всё поплыло.

-Рина?! - испуганно закричал Сева и тут же оказался возле меня.

-Живот болит... Что-то не так... - прошептала я и почувствовала толчок малышки, а потом второй, ещё более болезненный спазм. - Мне страшно... Надо в больницу сроч...

Договорить я не смогла, потому что застонала от третьего спазма, и если бы Сева меня не поддерживал, то упала бы.

-Сейчас, солнце! - он заботливо подхватил меня на руки, и зло бросил Завадскому: - Ты труп! - после чего чуть ли не бегом выбежал из квартиры.

Дорога в больницу казалась бесконечной, потому что с каждой минутой живот болел всё больше и я, как не старалась, не могла сдержать стонов. Сева испуганно что-то шептал и гладил меня то по животу, то по лицу, но его слов я не понимала, потому что боль уже была настолько сильной, и всё остальное, кроме неё, казалось каким-то нереальным и далёким. " Я, наверное, умираю" - как-то отстранённо подумала я, но эта мысль не испугала, потому что в этот момент я поняла, что моя жизнь - это ерунда.

Собрав последние силы, я прошептала:

-Ребёнка главное спаси... Обещай! - и провалилась в темноту...

Какой-то резкий запах заставил меня прийти в себя и, застонав, я повернула голову, пытаясь избавиться от его источника.

-Айрина Романовна, - раздался знакомый голос, но кому он принадлежит, я вспомнить не могла, поэтому открыла глаза и, увидев своего врача, испытала облегчение. - Вы рожаете, но кесарево уже поздно делать, потому что ваша малышка усиленно просится на свет. Вы должны нам помочь, поэтому тужьтесь.

-Хорошо, - прошептала я, пытаясь хоть на пару секунд на чём-то сфокусировать взгляд, потому что перед глазами всё поплыло, и картинка казалась нереальной. Сейчас мне мог помочь только один человек, и я тяжело дыша, спросила: - Где мой муж?

-Я здесь, солнышко, рядом, - раздался над ухом нежный голос Севы, и я почувствовала, как меня взяли за руку и слегка её сжали. - Ты в больнице и осталась самая малость - чуть поднатужиться и наша кроха появится на свет.

-Угу, - прошептала я, и мне стало чуть легче, но сосредоточиться на главном мешало непонятное головокружение, и почему-то я не могла вспомнить, что делать.

-Глубоко дыши и слушайся доктора, - произнёс Сева и стал громко дышать у меня над ухом.

В памяти тут же всплыли воспоминания о занятиях в школе будущих родителей, и я начала дышать в такт с ним.

Прислушиваясь к пыхтению Севы и просьбам врача, я старательно тужилась, и хотела только одного - чтобы мои мучения поскорее закончились, поэтому, когда раздался громкий детский крик, почувствовала, как на глазах появились слёзы. " Отмучилась" - пронеслось в голове, и я снова провалилась в темноту...