Прочитайте текст и выполните задания A28–A30; B1–B8. (1) В тайге у меня была тропа чудесная

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 7Следующая ⇒

(1) В тайге у меня была тропа чудесная. (2) Сам я ее проложил летом, когда запасал дрова на зиму. (3) Сушняка вокруг избы было много — конусообразные лиственницы, серые, как из папье-маше, были натыканы в болоте, будто колья. (4) Избушка стояла на пригорке, окруженная стланиковыми кустами с зелеными хвойными кисточками — к осени набухшие орехами шишки тянули ветви к земле. (5)Сквозь эти стланиковые заросли проходила к болоту тропа, а болото когда-то не было болотом — на нем рос лес, а потом корни деревьев сгнили от воды, и деревья умерли — давно, давно. (6) Живой лес отошел в сторону по подножию горы к ручью. (7) Дорога, по которой ходили автомашины и люди, легла с другой стороны пригорка, выше по горному склону.
(8) Первые дни мне было жаль топтать жирные красивые ландыши, ирисы, похожие на лиловых огромных бабочек и лепестками, и узором, огромные толстые синие подснежники неприятно похрустывали под ногой. (9) У цветов, как и у всех цветов Крайнего Севера, запаха не было; когда-то я ловил себя на автоматизме движения — сорвешь букет и поднимаешь его к ноздрям. (10) Но потом я отучился. (11) Утром я рассматривал, что случилось за ночь на моей тропе — вот распрямился ландыш, раздавленный моим сапогом вчера, подался в сторону, но все же ожил. (12) А другой ландыш раздавлен уже навсегда и лежит, как рухнувший телеграфный столб с фарфоровыми изоляторами, и разорванные паутинки с него свисают, как сбитые провода.
(13) А потом тропа вытопталась, и я перестал замечать, что поперек моего пути ложились ветви стланика, те, которые хлестали мне лицо, я обломал и перестал замечать надломы. (14) По сторонам тропки стояли молодые лиственницы лет по ста — они при мне зеленели, при мне осыпали мелкую хвою на тропку. (15) Тропа с каждым днем все темнела и в конце концов стала обыкновенной темно-серой горной тропой. (16) Никто, кроме меня, по ней не ходил. (17) Прыгали на нее синие белки, да следы египетской клинописи куропаток видал я на ней много раз, и треугольный заячий след встречался, но ведь птица и зверь не в счет.
(18) Я по этой собственной тропе ходил почти три года. (19) На ней хорошо писались стихи. (20) Бывало, вернешься из поездки, соберешься на тропу и непременно какую-нибудь строфу выходишь на этой тропе. (21) Я привык к тропе, стал бывать на ней, как в лесном рабочем кабинете. (22) Помню, как в предзимнюю пору холодом, льдом уже схватывало грязь на тропе и грязь будто засахаривалась, как варенье. (23) И двумя осенями перед снегом я приходил на эту тропу — оставить глубокий след, чтобы на моих глазах затвердел он на всю зиму. (24)И весной, когда снег стаял, я видел мои прошлогодние метки, ступал в старые следы, и стихи писались легко. (25) Зимой, конечно, этот кабинет мой пустовал: мороз не дает думать, писать можно только в тепле. (26)А летом я знал все наперечет, все было гораздо пестрей, чем зимой, на этой волшебной тропе — стланик, и лиственницы, и кусты шиповника неизменно приводили какое-нибудь стихотворение, и если не вспоминались чужие стихи подходящего настроения, то бормотались свои, которые я, вернувшись в избу, записывал.
(27) А на третье лето по моей тропе прошел человек. (28) Меня в то время не было дома, я не знаю, был ли это какой-нибудь странствующий геолог, или пеший горный почтальон, или охотник — человек оставил следы тяжелых сапог. (29)С той поры на этой тропе стихи не писались. (30) Чужой след был оставлен весной, и за все лето я не написал на этой тропе ни строчки. (31) А к зиме меня перевели в другое место, да я и не жалел — тропа была безнадежно испорчена.
(32) Вот об этой тропе много раз пытался я написать стихотворение, но так и не сумел написать.

(В. Шаламов)

О чем говорит высказывание автора: «С той поры на этой тропе стихи не писались. Чужой след был оставлен весной, и за все лето я не написал ни строчки. А к зиме меня перевели в другое место, да я и не жалел — тропа была безнадежно испорчена»?

Автора вдохновляла только первозданная природа.На третье лето автор перестал писать стихи, стал писать прозу.Тропа была испорчена чужим и следами так, что по ней невозможно было ходить.Тропа, оскверненная вторжением постороннего, уже не располагала к творчеству.

Вопрос A29