Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






ГЛАВА 16. Иерусалим кипел накануне отъезда комиссии ООН






Иерусалим кипел накануне отъезда комиссии ООН. Арабы провоцировали беспорядки. Оккупационные власти разбили город на квадраты и разделили их колючей проволокой; во многих местах оборудовали пулеметные точки.

Ари Бен Канаан переходил из одного сектора в другой, обходя все известные ему места, где мог скрываться Бар Исраэль. Но связной маккавеев словно исчез с лица земли. С тех пор как англичане схватили Акиву и Маленького Гиору, связь между маккавеями и Хаганой оборвалась. У Ари, однако, не было недостатка в источниках информации, и в конце концов он узнал, что Бар Исраэль живет в районе Эль-Катамон.

Ари вошел к нему в дом и открыл дверь в его комнату, даже не постучав. Бар Исраэль играл в шахматы. Он поднял голову, увидел Ари и снова уставился на доску.

— Уходи, — скомандовал Ари его партнеру. — Не прикидывайся дурачком, Бар Исраэль. Ты хорошо знаешь, что я ищу тебя повсюду.

Бар Исраэль пожал плечами и закурил.

— Как не знать, ведь ты разбросал по городу полсотни любовных записок.

— Почему же ты не связался со мной? Я уже сутки в Иерусалиме.

— Не мог же я лишить тебя удовольствия появиться так красиво. Что тебе надо?

— Проводи меня к Бен Моше.

— Мы с вами больше не играем. И больше не водим командиров Хаганы в штаб.

— Ты разговариваешь сейчас не с командиром Хаганы, а с племянником Акивы.

— Ари, тебе лично я доверяю, но приказ есть приказ.

Ари схватил Бар Исраэля за лацкан пиджака, приподнял со стула, опрокинув шахматный столик, и потряс, словно пустой мешок.

— Немедленно поведешь меня к Бен Моше, не то я сверну тебе шею.

Бен Моше сидел за столом в новом штабе маккавеев в Греческом квартале. Позади стоял Нахум Бен Ами. Оба гневно смотрели на растерянного Бар Исраэля и Ари Бен Канаана.

— Мы все хорошо знаем Ари, — оправдывался связной, — вот я и рискнул.

— Выйди, — прошипел Бен Моше. — С тобой мы разберемся потом. А ты, Бен Канаан, раз уж здесь, может быть, скажешь, зачем пожаловал?

— Мне надо знать, что вы собираетесь предпринять для спасения Акивы и мальчика.

— Предпринять? Ничего, конечно. Да и что мы можем?

— Врешь!

— Впрочем, что бы мы ни предприняли, это не твое собачье дело, — вмешался Нахум.

Ари с такой силой ударил кулаком, что треснула столешница.

— Это мое дело! Акива мой дядя

— Хватит с нас сотрудничества с предателями, — сухо отозвался Бен Моше.

Ари нагнулся над столом, чуть ли не упираясь лбом в лоб Бен Моше.

— Терпеть не могу твою рожу. И твою, Нахум, тоже. Но я не уйду отсюда, пока не узнаю ваших планов.

— Ты доиграешься до пули в голову.

— Заткнись, Нахум, не то я отделаю тебя!

Бен Моше снял очки, протер их и снова надел.

— Ари, ты избрал прекрасный способ убеждения, — сказал он. — Так вот, мы думаем пробраться в тюрьму и освободить Акиву и Маленького Гиору.

— Так и знал. А когда?

— Послезавтра.

— Я с вами.

Нахум хотел было возразить, но Бен Моше поднял руку, не дав ему заговорить.

— А ты ручаешься честным словом, что Хагана не знает, где ты сейчас?

— Ручаюсь.

— Подумаешь, твое честное слово! — презрительно бросил Нахум.

— Для меня честного слова человека, носящего фамилию Бен Канаан, достаточно.

— А мне это все-таки не нравится, — упорствовал Нахум.

— Тем хуже для тебя. Ты, Ари, понимаешь, конечно, что нам пришлось мобилизовать все силы. Ты сидел в Акко и знаешь, что это за местечко. Но если дело выгорит, англичанам несдобровать.

— В Акко живут сплошь арабы. Тюрьма в этом городе — самая неприступная крепость англичан.

Бен Моше достал пачку чертежей. Это были подробнейшие схемы района: план города, подступы к тюрьме, подробно разработанные пути отступления. Внутренние чертежи тюрьмы, насколько мог судить Ари, были точны. Их наверняка делали люди, отбывавшие там срок. Посты, склад оружия, коммуникации — они ничего не забыли.

Ари принялся изучать план операции, расписанный по секундам. План предусматривал хитроумное применение изготовленных маккавеями взрывных устройств и гранат.

— Ну что скажешь, Ари?

— Великолепно. Одно только замечание. Вы до мельчайших подробностей предусмотрели, как пробраться в тюрьму и выбраться из нее, но вот как покинуть город… — Ари покачал головой. — Что-то вы недоработали.

— Конечно, было бы удобно спрятаться в ближайшем кибуце, но на это мы пойти, увы, не можем, — резко сказал Нахум.

— Шансы на побег из города невелики, — согласился Бен Моше.

— А точнее, они равны нулю. Я знаю, что для вас нет большей чести, чем погибнуть в бою. Это как раз и произойдет, если вы кое-что не измените в своем плане.

— Я знаю, что он сейчас предложит, — вмешался Нахум. — Он скажет, чтобы мы привлекли к этому делу Хагану и кибуцы.

— Вот именно. Если вы на это не пойдете, появится целая толпа новых мучеников. Бен Моше, ты же все-таки в своем уме. Если действовать по вашему плану, то шансы на удачу не более двух процентов. Если вы согласитесь, чтобы я разработал более надежный вариант, они станут половина на половину.

— С ним нужно держать ухо востро, — вмешался Нахум. — Ишь, как гладко у него все получается.

— Продолжай, Ари.

Ари разложил бумаги на столе.

— Я предлагаю задержаться в тюрьме еще минут на десять — пятнадцать и освободить всех заключенных. Англичане вынуждены будут рассредоточить свои силы, чтобы попытаться поймать всех.

Бен Моше кивнул.

— Наши люди должны разбиться на небольшие группы и уйти в разных направлениях. Я уведу с собой Акиву, а вы заберете мальчика.

— А дальше? — спросил Нахум Бен Ами.

Мало-помалу он начинал понимать, что Ари говорит дело.

— Я поеду в Кфар-Масарик. Там пересяду на другую машину, чтобы сбить их с толку, и окольными путями постараюсь пробиться на юг. В друзской деревне Далит-эль-Кармель у меня верные друзья. Англичанам в голову не придет искать меня там.

— Не так уж плохо, — вставил Нахум. — Друзам можно верить, пожалуй, даже больше, чем иному еврею.

Ари не обратил внимания на шпильку.

— Вторая группа отправится с Довом в Нагарию вдоль берегового шоссе, а там разъедутся кто куда. Я могу обеспечить укрытия в окрестных кибуцах. Лучше, чтобы Дова забрали в Мишмар на ливанской границе, там множество пещер, и парень будет в полной безопасности. В войну твой брат Давид бывал вместе со мной в Мишмаре. Мы там годами прятали своих командиров.

Бен Моше сидел неподвижно, уставившись в свои бумаги. Он понимал, что без укрытий в кибуцах вся операция — чистейшее самоубийство. Если он примет помощь Ари, то появятся шансы на успех. Но мог ли он согласиться на такое сотрудничество?

— Ладно, Ари, действуй, организуй укрытия. Я иду на это только потому, что твоя фамилия Бен Канаан.

До начала операции осталось четыре дня.

Четыре дня — и Акиву с Маленьким Гиорой поведут на виселицу. Комиссия ООН улетела в Женеву. В Палестине воцарилась напряженная тишина, предвещавшая бурю. Арабы прекратили демонстрации. Маккавеи прекратили рейды. Города кишели английскими военными в штатском.

До начала операции осталось три дня.

Акива и Маленький Гиора отклонили еще один, последний, призыв от имени британского премьер-министра.

Наступил день операции.

Базарный день в Акко. На рассвете из галилейских деревень съехались толпы арабов. Базарная площадь была забита осликами, повозками, товарами, улицы полны народа.

Восточные и африканские евреи, члены организации маккавеев, переодетые арабами, просочились в Акко вместе с базарной толпой, пронесли динамит, патроны, бикфордов шнур, гранаты и детонаторы. Они старались держаться поближе к тюрьме.

Одиннадцать часов. Два часа до начала операции. Двести пятьдесят мужчин и пятьдесят женщин рассеялись по Акко.

Одиннадцать пятнадцать. Час сорок пять до операции. В тюрьме — смена караула. На пост заступают четверо охранников, сотрудничающих с маккавеями.

Одиннадцать тридцать. Остается полтора часа. За городом, на Наполеоновой горе, сосредоточился еще один отряд маккавеев. Три грузовика с мужчинами в английской форме въехали в Акко и остановились у мола, неподалеку от тюрьмы. Солдаты разбились на группы по четыре человека и отправились патрулировать улицы. В городе было столько военных, что они не привлекли внимания.

Полдень. До операции час. Ари Бен Канаан въехал в Акко на штабном джипе в форме английского майора. Шофер остановил машину рядом с молом, у западной стены тюрьмы. Ари подошел к старому ржавому орудию турецких времен, закурил сигарету и стал наблюдать за волнами, набегавшими на мол. По камням, гладко отшлифованным водой, стекала пена.

Пять минут первого. Пятьдесят пять минут до операции. Лавки в городе одна за другой закрылись на обед. Арабы спрятались от немилосердного солнца в кофейнях и, убаюканные тягучими песнями каирского радио, погрузились в дремоту. Английские солдаты, изнемогавшие от жары, почти засыпали на ходу.

Десять минут первого. Пятьдесят минут. Муэдзин поднялся по винтовой лестнице на минарет мечети Эль-Джацар. Его голос раздался в полуденной тишине; правоверные собрались в огромной белой мечети и стали на колени лицом в сторону Мекки.

Двенадцать минут первого. Сорок восемь минут. Маккавеи направились к сборным пунктам. Группами по два-три человека, как бы слоняясь без дела, они прошли по узким, покрытым навозом переулкам, приближаясь к заранее намеченным точкам.

Первый отряд собрался у кафе «Абу Христос». Оно стоит на самом берегу залива, и посетители смотрят, как арабские мальчики ныряют со скалы за монетками. Оттуда виден залив до самой Хайфы.

Второй отряд, побольше, собрался у мечети. Маккавеи опустились на колени во дворе, поближе к выходу, и сделали вид, будто молятся.

Третья группа направилась к просторной площади Хану, на которой издавна останавливаются караваны, пробралась между верблюдами и осликами и смешалась с арабами, отдыхающими на земле.

Четвертый отряд собрался у рыбацкой пристани.

Пятый — на материковой части мола.

Тем временем бойцы, переодетые английскими солдатами, заняли места на крышах и взяли под контроль улицы, перекрестки и подступы к тюрьме.

За городом занял позиции последний отряд. Эти люди расставили мины посреди шоссе и пулеметы на обочинах. Их задача — задержать возможные английские подкрепления.

Без четверти час. Пятнадцать минут до начала операции. Ударные силы, двести пятьдесят маккавеев, переодетых арабами, приготовились к атаке.

Бен Моше и Нахум Бен Ами проследили за сбором людей, проверили, заняты ли позиции на крышах, взглянули в сторону тюрьмы, откуда четверо часовых дали знак, что у них все готово.

Ари Бен Канаан бросил сигарету в воду, повернулся и быстро направился к месту атаки. Шофер поехал следом.

Атака должна была начаться с Хамман эль-Баши, старинной турецкой бани. Построенная еще Эль-Джацаром, она вплотную подходила к южной стене тюрьмы. За баней был внутренний дворик с солярием. Узкая лестница вела отсюда на крышу, прямо под тюремную стену. Маккавеи выяснили, что из тюрьмы просматриваются все подступы к ней, кроме этого. Здесь, у южной стены, и решили нанести удар.

Час дня. Время начала операции.

Под палящим солнцем Акко погрузился в дремоту. Бен Моше, Бен Канаан и Бен Ами подали сигнал к атаке. Нападение на тюрьму началось.

Ари Бен Канаан возглавил ударный отряд из пятидесяти человек. Они ворвались в баню, а оттуда — во внутренний дворик. У них был динамит и все, что нужно для взрыва.

Арабы, сидевшие в парном отделении, на мгновение застыли на своих местах, а потом началась паника, и баня стала похожа на преисподнюю. Бойцы загнали голых, дико орущих посетителей в парное отделение, чтобы они не могли выскочить и поднять тревогу.

В ту же минуту Бен Моше, оставшийся снаружи, получил сигнал, что Ари пробрался во внутренний двор.

Ребята Ари вскарабкались по лестнице на крышу бани, подбежали к тюремной стене и быстро заминировали ее. Потом они в мгновение ока спустились во дворик и бросились на землю.

Четверть второго.

Оглушительный взрыв потряс Акко. В воздух взлетели обломки скал. Прошло не менее двух минут, прежде чем пыль рассеялась и стало видно отверстие, зияющее в стене.

Как только раздался взрыв, за дело принялись четверо часовых. Первый бросил гранату на коммутатор, нарушив телефонную связь. Второй вывел из строя распределительный щит, а с ним и сигнальные сирены. Третий схватил ключ от башни, а четвертый побежал к пролому в стене, чтобы провести отряд Ари в тюрьму. Часть отряда бросилась к складам оружия, и через минуту все были вооружены до зубов. В это время другая часть отряда отрезала помещения, где отдыхали свободные от караула охранники.

Каждую минуту Бен Моше впускал в тюрьму группы по десять — двадцать человек. Каждая точно знала свою задачу.

Маккавеи выбивали с постов охрану, прокладывали себе путь гранатами и через шесть минут овладели всей тюрьмой.

Наружные отряды окопались, ожидая контратаки англичан. Подступы к тюрьме контролировались стрелками, засевшими на крышах.

Первым делом маккавеи взломали камеры и освободили заключенных. Их всех, и арабов, и евреев, провели к пролому в стене.

Ари с пятеркой отборных бойцов пробился к башне, где находились камеры смертников и виселица. Часовые, охранявшие башню, открыли огонь. Ари приказал бойцам отступить, а сам подполз к дверям и прикрепил магнитную мину. Взрыв сорвал дверь с петель. Ари бросил внутрь гранату. Часовые отступили в помещение, где стояла виселица. Маккавеи ворвались туда вслед за ними, связали их и отперли двери камер. Акиву и Дова Ландау отвели к пролому в стене, и через минуту Дов оказался в кузове грузовика, до отказа набитого людьми. Бен Моше махнул рукой, и машина помчалась в сторону Нагарии. Две минуты спустя Ари сел с Акивой в джип и поехал в противоположную сторону.

Бен Моше подал сигнал к отступлению. Операция заняла двадцать одну минуту.

Сбитые с толку англичане попытались прорваться в город, но их остановили мины, засады и перекрестный огонь. Солдаты, которые находились в самом городе, безуспешно пытались ловить заключенных.

Грузовик, в котором сидел Дов Ландау, мчался вдоль берега на север. Англичане послали вдогонку моторизованную часть, но машина успела доехать до населенной евреями Нагарии. Нахум Бен Ами с Довом поспешили к ливанской границе, в кибуц Гамишмар, а остальные заняли оборону, чтобы задержать англичан. Они сдерживали солдат до последнего и дали возможность Нахуму Бен Ами и Дову Ландау добраться до безопасного места, но все до единого — семнадцать мужчин и женщин — погибли.

Акива и Ари сидели на заднем сиденье штабного джипа. Рядом с шофером разместился еще один маккавеи. Джип несся во весь опор в сторону кибуца Кфар-Масарик. Засада маккавеев у Наполеоновой горы предупредила их, что шоссе заминировано.

Ари спросил шофера:

— Можешь проехать вон там, по полю?

— Попытаюсь.

Они свернули с шоссе и, буксуя, переваливаясь с боку на бок, поехали в обход. Им удалось объехать позиции двух английских рот, а потом опять повернуть к шоссе. Солдаты заметили их и бросились следом. Очередь ударила по джипу, когда передние колеса уже въехали на шоссе. Ари прижал Акиву к полу. Кругом свистели пули. Задние колеса буксовали, зарываясь в землю. Шофер дал задний ход, и новые выстрелы обрушились на машину. Двое солдат с автоматами почти настигли их. Ари выхватил пистолет и выстрелил через заднее окно. Один солдат упал, а другой дал длинную очередь по джипу.

Акива закричал. Ари свалился на него как раз в ту секунду, когда джипу удалось наконец въехать на шоссе. Шофер нажал газ до отказа, и машина умчалась прочь.

— У вас все в порядке? — спросил шофер.

— Мы оба ранены.

Ари сел и ощупал правую ногу. Видно, пуля засела глубоко. Крови почти не было.

Он опустился на колени, перевернул лежащего Акиву на спину и разорвал на его груди рубашку. Пули разворотили старику живот.

— Как он там? — спросил шофер.

— Плохо… очень плохо.

Акива был в сознании.

— Ари, — сказал он, — как ты думаешь, я выживу?

— Нет, дядя.

— Тогда отвези меня в какое-нибудь укромное место… ты меня понял?

— Понял, — ответил Ари.

Джип въехал в Кфар-Масарик, где их встретили кибуцники. Акива потерял сознание, когда его вынесли из машины. Ари присыпал свою рану стрептоцидом и наспех перевязал ее. К нему подошли двое маккавеев.

— Старик не выдержит, если мы повезем его дальше. Он должен остаться здесь, ему врач нужен.

— Нет, — сказал Ари.

— Ты что, с ума сошел?

— Послушайте, вы! У него нет никаких шансов выжить, но если он даже выживет, англичане все равно его найдут. А если он умрет здесь, это сразу станет известно всей Палестине. Никто, и англичане тоже, не должен знать, что знаменитый Акива погиб.

Маккавеи не стали спорить. Они кивнули в знак согласия и сели в кабину. Ари забрался в кузов, где лежал Акива. Его нога болела все сильнее.

Машина двинулась на юг, миновала Хайфу и начала взбираться по узкой горной дороге. Ари держал голову Акивы на коленях, оберегал его от толчков на ухабах и резких поворотах. Они взбирались все выше на Кармель, пока не приехали в район, где жили друзы.

Акива открыл глаза, попытался что-то сказать, но не смог. Он улыбнулся Ари и обмяк.

В полутора километрах от села Далият-эль-Кармель, в небольшом перелеске их ждал с осликом и повозкой друз Муса, солдат Хаганы.

Ари с трудом вылез из кузова. Он весь был в крови — своей и Акивы.

Муса подбежал к нему.

— Я в порядке, — сказал Ари. — Несите Акиву. Он умер.

Изможденное тело выгрузили из кузова и положили на повозку. Ари сказал:

— Никто, кроме Бен Моше или Нахума, не должен знать, что Акива умер. Поезжайте назад, только сначала хорошенько вымойте машину. Мы с Мусой сами похороним дядю.

Машина уехала.

Начинало темнеть. Ари сел на повозку. Они объехали деревню и поднялись на южную, самую высокую вершину Кармеля, где в лесу стоял жертвенник великого еврейского пророка Илии. Именно здесь Илия с Божьей помощью одержал победу над служителями Ваала.

Алтарь Илии смотрел на Ездрелонскую долину, словно вечное напоминание, что земля эта не забыта.

Муса и Ари вырыли неглубокую могилу рядом с алтарем.

— Давай снимем с него эту позорную одежду, — сказал Ари.

Они сняли с Акивы наряд английского висельника, положили тело в могилу, засыпали и забросали сучьями. Муса отошел к повозке.

Ари опустился на колени. Яков Рабинский родился во гневе и скончался в горе. Наконец-то он обрел мир, которого не было у него при жизни. Теперь он будет покоиться здесь, на вершине, и смотреть вниз на вечную страну евреев. Когда-нибудь, подумал Ари, весь мир узнает, где лежит Акива, и это место станет святыней.

— Прощай, дядя, — сказал Ари. — Я так и не успел сказать, что брат тебя простил.

Ари встал и пошатнулся. Муса подбежал к нему, когда он, застонав от боли, свалился без чувств на землю.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.015 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал