Доля в этнографии

≈ судьба, участь человека, в народных представлениях является не абстракцией, а особым демоническим существом. Понятие о Доле представляет пеструю смесь представлений, разновременно вошедших в состав этого понятия, но не слившихся воедино и отчасти сохраняющих свою древнюю окраску. В понятии о Доле замечаются три главные идеи: идея прирожденности, идея предопределения и идея случая. Первая идея является несомненно древнейшим мотивом. Доля дается прежде всего матерью, связана с актом рождения, обусловлена родом, предками. В соответствующих представлениях о Доле отражается древний культ предков, покровителей домашнего очага: Доля дается рожаницами; иногда, хотя и редко, долей называют сами души предков, в особенности матери (см. Домашние боги). Связь Доли с культом предков рельефно проявляется в мифологии старосеверной и классической. Римские genii и junones суть души умерших, и вместе с тем духи-покровители человека: у каждого мужчины свой genius, у каждой женщины ≈ своя juno; наклонности того или другого лица определяются его гением. Прирожденная Доля неизбежна, неотвратима; от нее не уйдешь, не уедешь. Первый повод к более свободному пониманию идеи судьбы могло дать образное представление рожаниц, которые обособились в отдельные демонические существа. Их роль в судьбе человека определяется их антропоморфизмом; они дают ему его Долю, часть, участь в жизни, отмеривают талан. При колыбели одного человека их несколько, обычно три; односторонняя идея прирожденности ослабела перед возможностью того или другого решения рожаниц, которых можно смягчить, умилостивить; но когда решение состоялось, непререкаемость вступает в свои права. Решает третья, как бы уравновешивающая крайности предыдущих приговоров. Отсюда новый ряд образов, заменяющих прежних рожаниц: болг. урженицы, наречницы (нарекающие судьбу), серб. судницы (Sudnice, хорв. Sudjenice), чешск., словацк. судицы (Sudice, Sudi č ky), старосеверные норны (nornir), греч. μ ο ί ρ α ι и др. девы судьбы. Переход от понятия рожаницы к представлению судицы дают хорватские и словенские поверья, где оба обозначения существуют при одной и той же роли: слов. Rojenice и Sojenice, хорв. Rodjenice и Sudjenice. Новым моментом в развитии идеи судьбы является мотив, идущий вразрез с непререкаемостью унаследованной или присужденной Доли: момент случая, неожиданности, счастья или несчастья, навеянных со стороны, невесть откуда. Идея случая не уничтожила прежних фаталистических представлений, но своеобразно с ними соединилась. В этом отношении южно-славянские и русские поверья представляют любопытное разноречие. У сербов в представлениях судьбы преобладает начало случайности; таковы серб. Среча (сре·а, собственно встреча, т. е. то, что встретилось, набежало ненароком) и Несреча, равно как намjера (то, на что человек намеряется, натыкается). В русских поверьях также явилось понятие о случайности; но преобладающим осталось древнее представление Доли, с той разницей, что она стала теперь отменяемой (девушка, приносящая счастье бездольному молодцу). В общем, русские народные представления о Доле проникнуты ощущением связанности, гнета, соответственно чему народная фантазия создала образы преимущественно отрицательные: Беды, Горя (малорусская Журба, великорусская Кручина), Обиды, Нужи, и дала самому пониманию Судьбы-Судины, Судьбины, отвлеченному по существу, конкретное значение Злой Судьбы, Недоли. Под влиянием христианства в народные представления о Доле проникает идея о промысле, о высшем устроении не одного, а всех к общему благу. С другой стороны, является и идея о заслуженности: Доля и недоля не только даются, но и заслуживаются; своя волюшка доводит до горькой долюшки. так, в " Повести о Горе-Злосчастии", Горе-Злосчастье представляет собой фантастический образ, в котором народные представления о прирожденной или навязанной недоле смешались с образом христианско-библейского демона-искусителя, нападающего на человека, когда, преступив заповедь, он сам отдается власти греха. Под влиянием христианско-византийской образованности, в народные представления о Доле проникло и верование во влияние звезд на судьбу человека (" планида"), равно как образ Злыден (злые дни византийской гадальной книги). В своих проявлениях Доля русск. народных сказок является началом активным или пассивным. От большей или меньшей активности ее зависит большее или меньшее благосостояние ее хозяина.

Кроме функции покровительницы браков и Доли, Параскева Пятница считалась покровительницей женской зимней работы, в первую очередь, прядения, а также прях (здесь она тоже заимствовала себе дело Мокоши, прядущей по ночам в избе; по поверьям, не разрешалось оставлять кудель открытой, а " то Мокша опрядет"). Отсюда и название св. Параскевы Льняницею. (" На Парасковию-льняницу начинают мять и трепать лен"; " Мни и толки льны с Грязнихи"). Параскеве Пятнице приносилась жертва - в колодец бросали кудель; назывался обряд " мокрида", который также как и имя Мокоши, имел общий корень со словами " мокрый", " мокнуть" или " mokus" - прядение. В канун Параскевы-льняницы приготовляли обтрепанную первину (первинку) льна, которую посвящали этой угоднице, приносили для освящения в церковь, затем прикрепляли к образу св. Параскевы. В этот день устраивались " льняные смотрины" - женщины выносили вытрепанный лен-первак на улицу, демонстрировали друг другу, хвалясь своей работой. Девушки стремились показать свое " льняное искусство" парням и будущим свекровям.

По древним верованиям, св. Параскева признавалась покровительницей полей и плодородия, земли и скота. Земля связывалась с образом Параскевы, также как и образ Богородицы (см. Рождество Богородицы).

Существовало поверье, что в пятницу, " матушку Прасковью", грехом было " тревожить землю, ибо во время крестной смерти Спасителя было землетрясение" (Ушаков Д. 1896. С. 200). К св. Параскеве обращались при начале жатвы, когда одна из старух с " легкой рукой" выходила ночью в поле, сжинала первый сноп, связывала, три раза клала на землю, приговаривая: " Пятница - Параскева - матушка. Пошли рабам божиим, без скорби и болезни окончить жатву; будь им заступница от колдуна и полудницы, еретика и еретицы" (калужск.; Львовский Л. 1902. С. 198). В день памяти св. Параскевы в церковь приносили для освящения разнообразные плоды и зерно, которые потом хранились крестьянами в домах, как священные предметы, до следующего года. Кроме того, Параскева Пятница молилась о защите от коровьей смерти, о сохранении скота от падежа, при этом " приносили кисель в гробу".

В народе верили, что св. мученица Параскева исцеляет людей от тяжелых душевных и телесных недугов: " от дьявольского или нечистого наваждения"; " от корчей и трясучек" (кубанск.); при лихорадке, зубной или головной боли и т.д. В честь св. Параскевы составляли специальные молитвы, писали их на листках бумаги и носили на шее, предохраняя себя, таким образом, от разных болезней; нередко подобные " молитвы" привязывались к голове для исцеления от головной боли; чтобы освободиться от нечистого духа ставились свечи перед иконою св. Параскевы Пятницы. По поверью, целебным свойством обладали травы, цветы и другие привески к образу Параскевы, поэтому их сохраняли весь год и использовали в случае болезни: травы варили, а их отвар давали пить больным. В Ильинскую пятницу и в день св. Параскевы исполнялся обычай " пронимания" (протаскивания) больных через распиленные и расщепленные деревья - с развилкой ветвей или " воротцами", образованными вросшим обратно в ствол суком, с целью исцеления (см. Щепанская Т.Б. 1999. С. 149 - 190); при этом к таким деревьям приносился образ Параскевы Пятницы и совершались " молебные пения" (Пошехонский у., Ярославская губ.).

Святая Параскева считалась покровительницей воды: " вода земли /земная влага/ и Параскева тождественны". Об этом говорят бытующие в народе предания об иконах Параскевы Пятницы, " явленных" на воде, ручье, роднике или колодце, вследствие чего вода приобретала особую животворящую силу, становилась святой и целебной. При подобных источниках и колодцах, называемых в народе " пятницкими" или " Пятницами", вешались иконы св. Параскевы, ставились часовни и кресты. К таким святым местам в Девятую, Ильинскую пятницу и день св. Параскевы совершались крестные ходы, около них служились молебны, читались молитвы, приходили люди за исцелением от всевозможных болезней; существует множество народных легенд о чудесах исцеления больных. Водой мыли больные места, обливались, брали с собой в бутылках, чтобы использовать в течение всего года, так как вода из пятницких источников не цвела и не портилась. Заболевший человек " завечался" " на пятницу" - обещал сходить к источнику св. Параскевы и оставить какой-нибудь " завет" - жертвенное приношение св. Параскеве; наиболее распространенными " заветами" были деньги (их бросали в источник), предметы одежды - рубахи, платки, носки (чаще всего, приносились вещи с заболевшей части тела), полотенца: " …серебрятся на дне колодца серебристые гривенники и пятиалтынные /…/, передаются или прямо бросаются разные изделия женского досужества, часто с громким заявлением о прямой цели жертвования: сшитое белье в виде рубах, полотенце на украшение венчика и лика, вычесанная льняная кудель или выпряденные готовые нитки, а также волна (овечья шерсть) (Угоднице на чуловки! " " Матушке - Пятнице на передничек! " - кричат в таких случаях бабы). (Максимов С.В. 1994. С. 194). Считалось, что принесенный " завет" " дойдет до Параскевы" и она поможет выздоровлению. Людей, небрежно относящихся к ключикам, постигало несчастье.

Покровительствовала св. Параскева и торговле. Принято было праздновать девять торговых пятниц, следующих одна за другою в продолжении девяти недель после Пасхи. По пятницам обычно происходили в городах и деревнях торги и ярмарки. Так, в Звенигородском уезде Московской губернии ярмарка носила название Берендеева пятница.

В народном сознании Параскева Пятница виделась и как добрая заступница и как грозное карающее божество, поэтому старались не прогневать ее и относились с должным почтением. Существовало поверье, что св. Пятница ходит по земле в виде молодой женщины и смотрит за жизнью людей, как соблюдаются обычаи и запреты. Некоторых подвергает наказанию, а иных награждает и милует. Так, в одной из легенд, человек встретил в пути Параскеву Пятницу и угостил ее, а она посулила ему " богатую девушку-сиротку и сто лет веку". Далее говорится о том, что человек дважды просил Параскеву продлить ему срок жизни, так как умирать ему не хотелось. По прошествии третьей сотни лет, ему надоело жить, он состарился - " по всему телу мох вырос" и он согласился на смерть. Параскева, рассердившись на такое поведение мужика, сначала показала ему два хороших места, где он остался бы после смерти, если бы умер раньше, затем привела старика в третье место, открыла дверь и толкнула его прямо в ад, проговорив: " …в триста-то лет ты столько согрешил, что где же тебе и жить, как не у чертей в когтях? " (Некрылова А.Ф. 1991. С. 383)

Само название Пятницы указывало на тот день недели, в который следует почитать св. Параскеву. Поэтому в течение года праздновали не только день св. Параскевы, а почитали также " временные" или " именные" пятницы, т.е. те, которые отмечались перед главными годовыми праздниками, перечисленные в известном апокрифическом " Сказании о 12 пятницах, в году бываемых, в кои должно всякому православному христианину от греха блюстися и постися", ранние списки которого относятся к XIII - XV вв. Это сказание особо почиталось наравне со " Сном Богородицы", " Хождением Богородицы по мукам", сказаниями о холере, о двунадесяти лихорадках. Из двух первоначально существовавших редакций статей " Сказания о 12 пятницах", первая была внесена в легенду о прении Элевферия с Тарасием, и потому носит название Элевферьевской. Второй вариант перечисления 12 пятниц, получивший название " Поучение иже во святых отца нашего Климента папы Рымского о двунадесятницах", больше известен в русской традиции, сюда можно отнести и народные пересказы этого мотива в русских духовных стихах. Соблюдение перечисленных в " Поучении" пятниц посвящалось св. Параскеве, они носили название " временных", так как каждая почиталась в определенное время:

1-я пятница - в первую неделю Великого поста;

2-я - перед Благовещеньем;

3-я - на Страстной неделе;

4-я - перед Вознесением;

5-я - перед Троицей;

6-я - перед Рождеством Иоанна Предтечи (см. Иван Купала);

7-я - перед Ильиным днем;

8-я - перед Успением Богородицы;

9-я - перед днем Кузьмы и Демьяна;

10-я - перед днем Архангела Михаила;

11-я - перед Рождеством Христовым;

12-я - перед Богоявлением (см. Крещение).

Также их называли " именными", т.е. имевшими определенные названия: Успенская, Рождественская, Ильинская (" грозовая") и т.д.

Русские редакции Климентовского сказания отличались тем, что кроме распределения пятниц по главным годовым праздникам, каждая из этих пятниц имела особое преимущество, которое обещалось верующему человеку в случае ее соблюдения. Эти преимущества - " благодати" - либо связывались с событиями из ветхозаветной истории, либо заимствовались из области народных примет и верований. Так, первая мартовская пятница соединялась с памятью об убийстве Авеля, отсюда обещание верующим о защите от напрасного убийства, от запойной или внезапной смерти; соблюдение Ильинской пятницы гарантировало спасение от огня, пламени и грома (см. Ильин день) и т.д.

В заключении " Поучения св. Климента" говорится:

" Кто эти пятницы почтет постом - молитвами,
Земными низкими поклонами,
Тот человече во Христа имя записан будет /…/
Кто эти пятницы не станет постить
И постом, и молитвами,
Ежели вове те пятницы
Муж жене приближен будет,
Зародится от них детище недоброе,
Либо вор, либо плут, либо пьяница,
Клеветник, еретник или душам пагубник".
(Веселовский А.Н. 1876. С. 353 - 354).

Пятницы, упоминаемые в " Сказании о 12 пятницах", по народным представлениям, это живые существа, к которым обращались с молитвой и прошениями. Народное воображение рисует их в виде девушек, причем " Десятая пятница" считается среди них старшей, вместе с " Девятой пятницей" она доносит до Бога молитвы людей раньше остальных " пятниц", так как по убеждению крестьян стоит ближе к Богу, святым угодникам и Богородице. Об одушевлении пятниц говорит народная легенда о трех святых женщинах - Среде, Пятнице и Субботе, которые видели страсти Господни и поведали об этих страстях миру.
Кроме " временных" пятниц отмечали " обетные", когда в случае произошедших несчастий - падежа скота, неурожая хлеба, тяжелых болезней, стихийных бедствий, пожаров давался обет не только соблюдать строгий пост по некоторым пятницам, но и отмечать их как праздничные. Так, в одной из деревень Московской губ. принято было не работать в Ильинскую пятницу, но в одно из дождливых лет в эту пятницу выдалась сухая и солнечная погода, и весь мир принял решение нарушить запрет о нерабочем дне; но как только стали косить и убирать сено с луга, поднялся вихрь и целые стога сена понесло с возов в Москву-реку; с тех пор чтут в этой деревне Ильинскую пятницу как праздник и никогда не работают. Таких пятниц соблюдают девять: Обжорная (на третьей неделе Великого поста); Страстная; Спасовая; Временная (при совпадении дня Параскевы с пятницей; об этой пятнице существует легенда, в которой говорится о глупой бабе, приехавшей на ярмарку купить образ Временной Пятницы. Вместо него разносчик показал ей образ св. Егория Храброго. В ответ на удивление, что Пятница изображена на коне, слышит объяснение: " Экая ты, баба, дура! Оттого она и называется Временною, что иной раз пешком ходит, а временем на коне ездит" (Некрылова А.Ф. 1991. С. 384); Разгульная (в эту пятницу происходит угощение молодыми зятьями тещи и тестя за непорочность невесты киселем с маслом); Молебная; Кающаяся; Праздничная (в день св. Параскевы); Девятая (на первой неделе Петрова поста).

Также соблюдался строгий пост и воздержание во время всех пятниц (" все 52 пятницы важны"). В духовном стихе говорится:

" Во пустыне святой труженик трудился,
Не владал он ни рукою, ни ногою.
Во сне ему Пятница явилась,
Крестом она его окрещала,
Свечой она его осветила,
Гласом она его оглашала:
" Ты встань, раби Божий, подымися,
Ты встань, раби, Богу помолися.
Поди, раби, по всему свету,
Прославь, раби, всему миру,
Чтобы в неделе по три дня поминали,
А пятницу, среду почитали,
В воскресный бы день не работали,
Во пятницу пыли не пылили,
А в середу золы б не золили,
К обедне, к заутрене ходили,
Усердно бы Богу помолились".
(Голубиная книга. 1991. С. 209).

Чтобы не разгневать св. Параскеву Пятницу необходимо было в день ее памяти и в другие пятницы соблюдать определенные обычаи и не нарушать запретов. Об этом свидетельствовал еще в XVI в. Стоглав: " …является святая Пятница и святая Настасья и велит им заповедати христианам канон; они же заповедают христианам, в среду и в пятницу, ручного дела не делати, и женам не прясти, и платья не мыти, и каменья не разжигати, а иные заповедают богомерзкие дела творити..." (Чичеров В.И. 1957. С. 58). В русских духовных стихах о страшном суде говорится, что соблюдение среды и пятницы отворит райские двери, а пренебрежение к ней уготовит адские муки.

В эти дни запрещалось работать: по пятницам " работы не работати, дела не делати никакого чернаго; ни угодья, ни белки, ни лесоважи, ни рыбы ловить, ни ягод, ни губней не носити" (Веселовский А.Н. 1876. С. 355). Не разрешалось: прясть, ткать - " а то у Параскевы Пятницы засорятся глаза" (" В пятницу не только нельзя прясть, но даже иметь в доме конопель" - Воронежская губ.; " Кто прядет в пятницу, у того на том свете слепы будут отец с матерью" (" кострыкой глаза запорашивает"); " Не прясть в пяток, потому что в этот день Спаситель претерпел оплевание, а на пряжу нельзя не плевать"); пахать (" По пятницам мужики не пашут, бабы не прядут"); боронить, стирать, " золить" белье (т.е. мыть его с золой или щелоком) - " а то на том свете будет Пятница гоняться"; выносить золу из печи, чистить трубы (" трусить сажу"); печь хлеб; мести сор из избы (" пылить"); мыть полы - " иначе после смерти будешь в помоях ворочаться"; смеяться (" кто в пятницу много смеется, тот в старости будет много плакать"); купаться и купать детей, чтобы " ребенок не сохнул"; если ребенка все-таки искупали в пятницу, то для того, чтобы он не заболел и на него не напал " сушец", прибегают к следующему обряду: мать отдает своего ребенка посторонней женщине, та подходит с ним к окну и продает его за грош матери; мать, взяв своего ребенка через окно, платит деньги. Этот грош, получившая его женщина должна истратить в пользу св. Параскевы Пятницы. В этом обряде продажа и выкуп ребенка делает его " чужим", " новым", " вновь купленным", что снимает с него кару за купание в недозволенный день.

В случае непочитания дня Параскевы Пятницы, она сурово карает ослушавшихся - сдирает кожу с женщин, которые ткали полотно в пятницу и вешает ее на станок; на обеих руках скручивает пряхам пальцы, покрывает заусенцами, не приходит на помощь роженице, если та не соблюдала заповедей Параскевы; отнимает зрение (но: может вернуть здоровье, избавить от смерти, если человек принесет ей извинения и помолится у иконы св. Параскевы, в противном случае его ожидает несчастье). Параскева подбрасывает в окно женщине веретено, прядущей накануне пятницы, и одобряет ее, если женщина выбрасывает веретено обратно в окно. В поверьях и легендах Параскева предстает не только как защитница женщин, но и как суровая властительница, не допускающая нарушения установленных правил. Так, в легенде Ярославской губ. говорится о женщине, хорошей работнице, которая не почитала пятницу и работала в этот день. Далее говорится о том, что к ней пришла " страшная и безобразная, растрепанная" женщина " в лохмотьях и в грязи" с укором к хозяйке: " Вот ты, женщина негодная, как ты меня обрядила. Прежде я в светлых ризах ходила, да в цветах, да в золотом одеянии, а твое непочтение вот до какой одежи меня довело". Догадавшись, что к ней пришла сама Параскева, женщина начала просить прощения, но Пятница не простила ее, взяла железную спицу, которой привязывают кудель льна к копылу, и истыкала последнюю до полусмерти. Утром женщину с трудом привели в чувство; после этого случая она перестала работать по пятницам – стала соблюдать праздничный день.

Распространенным был рассказ о том, как в наказание Параскева Пятница превратила непочтительную женщину в лягушку; с тех пор лягушки и появились на земле.

В народе сложилось двоякое отношение к пятнице; во-первых, как к несчастливому дню (любое дело в пятницу не принесет удачи; все начатое в пятницу не будет спориться, будет " пятиться" (" От Пятницы под пятиться"): курицу на яйца не сажают, так как цыплята жить не будут; из ребенка, зачатого в этот день, " выйдет детище недоброе" и т.д.); во-вторых, как к легкому дню, освященному постом и молитвами (" Вторник да пятница легкие дни").