Тай‑гун

В государство чжоусцев – скромное в сравнении с обширным и сильным шанским, которое все еще контролировало около трех тысяч маленьких государств и владений – прибыл необычный человек Тай‑ гун, носивший имя Цзян Шан. Старый человек, с прошлым, окутанным тайной, он нашел правителя Шан нестерпимым и прикинулся умалишенным, чтобы устраниться от жизни двора. Он исчез только для того, чтобы в апокрифическом возрасте 72 лет вдруг появиться в Чжоу и стать там советником. За преданное служение чжоускому двору в течение приблизительно двадцати лет после первой встречи с Вэнь‑ ваном, Тай‑ гуну был пожалован, вслед за падением Шан, восточный удел Ци – скорее для того, чтобы выровнять положение на востоке (и, возможно, избавиться от него самого), чем в качестве награды за заслуги.

Не говоря уже о приписываемом Тай‑ гуну долголетии, первая встреча между ним и Вэнь‑ ваном также окутана мистическим ореолом, традиционно символизирующим свидание двух великих героев. Как сказано в «Шести секретных учениях», придворный историк отметил характерные знаки, предвещающие появление великого человека, и сообщил об этом Вэнь‑ вану. Последний в течение трех дней соблюдал пост, дабы очиститься и обрести должное состояние духа. Встреча, наконец, состоялась, и Тай‑ гун сразу же начал говорить о главной цели – свержении Шан – отвечая в аллегорическом стиле на вопрос Вэнь‑ вана о рыбной ловле. Затем, отбросив метафоры, он откровенно сказал Вэнь‑ вану, что цель (по сути– обретение всей Поднебесной), может быть достигнута истинно гуманными методами и эффективным управлением. Удивленный его прямотой, и, по‑ видимому, усмотрев в этом волю Неба, правитель фазу же признал Тай‑ гуна настоящим мудрецом, способным реализовать мечты Чжоу, и решил свергнуть шанскую династию. Так Тай‑ гун стал советником, наставником, доверенным лицом, военным стратегом и, возможно, главнокомандующим военными силами при Вэнь‑ ване и его сыне У‑ ване, и служил им в течение многих лет, пока ни была достигнута окончательная победа.

В «Ши цзи» в главе, посвященной государству Ци, есть биография основателя царства Тай‑ гуна, в которой даются дополнительные сведения и описываются события, предшествовавшие знаменитой встрече (изображенной в первом из «Шести секретных учений»).

Тай‑ гун, по имени Люй Шан, был родом из земель у восточного моря. Его предок когда‑ то возглавлял ведомство работ и получил известность, помогая Юю усмирять воды рек. В период между правлением Шуня и династией Ся он получил удел в Люй, а, может быть, и в Шэнь, и принял фамилию Цзян. Во время правления Ся и Шан некоторые сыновья и внуки по параллельным линиям имели земли в Люй и Шэнь, другие были простолюдинами, и Ш ан был их потомком, Его первоначальной фамилией была Цзян, по впоследствии его стали именовать по названию удела, поэтому его звали Люй Шан.

Люй Шан, обедневший и пребывавший в нужде, был у ж е стар, когда во время рыбной ловли он встретился с правителем Запада (Вэнь‑ ваном). Тот собирался на охоту и спросил гадателя [о добыче]. Предсказатель ответил следующее: «Тот, кого вы найдете, не будет ни драконом, ни шпионом, ни тигром, ни медведем. Тот, кого вы приобретете, будет помощником гегемону или правителю». После чего правитель Запада отправился на охоту и действительно, на солнечном берегу реки Вэй встретил Тай‑ гуна. Разговорившись с ним, он был приятно удивлен и сказал: «Мой прежний помощник, Тай‑ гун, говорил: “Один мудрец придет в Чжоу, и Чжоу будет процветать". Вы и вправду этот человек или нет? Мой Тай‑ гун [первый министр] искал вас в течение долгого времени». Поэтому он назвал его «Тай‑ гун‑ ваном» и возвратился вместе с ним в одной повозке, назначив его стратегом.

Передают, что Тай‑ гун много учился и в свое время служил правителю Шан по имени Чжоу. Однако этот правитель утратил Путь [Дао], поэтому Тай‑ гун покинул его. Он путешествовал, пытаясь наставлять разны х князей, по не встретил никого [подходящего], и в конце концов прибыл на Запад вместе с правителем Запада.

Еще передают, что Люй Шан был ученым, устранившимся от дел и уединившимся на берегу моря. Когда правитель Запада был заключен в тюрьму в Юй‑ ли, Сань‑ и Шэн и Хун Яо, знавшие его, призвали Люй Шана. Последний сказан: «Я слышал, что правитель Запада – великий человек и известен тем, что поддерживает престарелых, поэтому я пойду к нему». Втроем они отыскали красивых женщин и множество редких вещей и от имени правителя Запада преподнесли шанскому правителю Чжоу, чтобы выкупить Вэнь‑ вана. Так последний смог выйти из тюрьмы и вернуться на родину.

Хотя по‑ разному говорят о том, как Люй Шан попал на службу к правителю Запада, важно то, что он был стратегом при Вэнь‑ ване и У‑ ване.

После освобождения из Юй‑ ли и возвращения [в Чжоу] правитель Запада тайно составил план вместе Люй Шаном и совершенствовался в добродетели, чтобы покончить с правлением Шан. Тай‑ гун в основном занимался военными делами и необычными стратагемами, поэтому, когда последующие поколения говорили об армии и тайном равновесии сил Чжоу, все они почитали Тай‑ гуна за составление великих планов.

Правитель Запада действовал справедливо, он даже помирил варваров племен юй и цзюи. Поэт (в «Книге Песен») говорит, что правитель Запада стал называться Вэнь‑ ваном после того, как получил Мандат [Неба]. Он напал на Чун, Ми‑ сюй и Цзюань‑ и и построил большой город в Фэн. Если бы Поднебесную можно было разделить на три части, то две трети [уже] выказали верность Чжоу. Основная причина тому – расчеты и стратегемы Тай‑ гуна.

Когда Вэнь‑ ван умер, на трои взошел У‑ ван. На девятый год, желая продолжить дело Вэнь‑ вана, он организовал поход на восток, чтобы узнать, поддержат ли его другие удельные князья. Когда армия выступила, Тай‑ гун взял желтый боевой топор в левую руку и белый флаг в правую, чтобы произнести клятву.

Цан‑ сы! Цан‑ сы! [451]

Соединим множество твоих людей с твоими лодками и веслами.

Те, что прибудут позже, будут обезглавлены.

Затем он отправился в Мэнцзинь. Число князей, присоединившихся по своему желанию, составляло восемьсот человек. Все они сказали: «На правителя Чжоу можно напасть». У‑ ван ответил: «Пока еще нет». Он вернул войско и вместе с Тай‑ гуном произнес Великую Клятву.

Спустя два года после того, как У‑ ван возвратился в Чжоу, шанский правитель убил принца Би‑ ганя и посадил в тюрьму Цзи‑ цзы. У‑ ван, желая напасть на Шан, гадал по панцирю черепахи, чтобы узнать о предзнаменованиях. Они не были благоприятными, поднялся сильный ветер и пошел дождь. Все присоединившиеся князья испугались, но Тай‑ гун уговорил их поддержать У‑ вана, и тогда У‑ ван выступил.

На одиннадцатом году правления, в день цзя‑ цзы первого месяца, он произнес клятву при Муе и напал на правителя Шан Чжоу. Шанская армия была наголову разбита. Сам Чжоу бежал и укрылся в Башне Оленя Они настигли и обезглавили его. На следующий день У‑ ван предстал перед алтарем: князья несли чистую воду; вэйский Кан Шу‑ фэи расстелил разноцветную циновку; Ши Шан‑ фу (Тай‑ гун) вел животных для жертвоприношения, а писец И пел молитвы, дабы сообщить духам о каре за преступления правителя Чжоу.

Они распределили монеты из Башни Оленя и достали зерно из амбаров Цзюй‑ цяо, чтобы облегчить нужду обездоленных. Они создали удел там, где был погребен Би‑ гань, и выпустили из тюрьмы Цзи‑ цзы. Они поставили девять котлов[452], навели порядок в управлении, и все обновили в Поднебесной. Это делалось в основном по плану Ши Шан фу (Тай‑ гуна).

У‑ ван, усмирив Шан и став правителем Поднебесной, дал Тай‑ гуну во владение Ци и посадил его в Ип‑ цю. Тай‑ гун отправился в свое владение на восток, он останавливался на ночлег и двигался медленно. Владелец постоялого двора сказал: «Я слышал, что время тяжело выгадать и легко упустить. Наш гость спит слишком мирно. Наверное, он не собирается возвращаться в свои владения». Тай‑ гун, подслушав эти слова, этой же ночью оделся и отправился в путь, еще до рассвета достигнув границ своего государства. Правитель Лай выступил, чтобы напасть на него и сражался с ним за Ин‑ цю. Ин‑ цю граничило с Лай. Лай населяли варвары, которые извлекали выгоды из хаоса, царившего при последнем правителе Шан и начале Чжоу, и полагали, что Чжоу не сможет подчинить отдаленные земли. Поэтому они сражались с Тай‑ гуном.

Когда Тай‑ гун прибыл в свое государство, он изменил управление в соответствии с местными обычаями, упростил чжоуские формы ритуала, разрешил заниматься торговлей и ремеслом и способствовал получению доходов от рыбной ловли и добычи соли. Люди во множестве изъявляли верность Ци, и оно стало великим царством.

Позднее, когда правитель Чжоу Чэн‑ ван был еще молод, Гуань Шу и Цай Ш у восстали, и варвары из долины реки Хуа выступили против Чжоу. Тогда [Чэн‑ ван] повелел Чжао Каи‑ гуну отправить Тай‑ гуну послание: «До самого моря на востоке, до Желтой реки на западе, до Мулина на юге и до Уди па севере, усмирить и заставить повиноваться пять хоу и девять бо». С этого времени Ци могло усмирять и нападать [на восставших] и стало великим царством. Столицей его был Инцю. Когда Тай‑ гун умер, ему было уже более ста лет…

* * *

Придворный историк говорит: «Я отправился в Ци – от Ланье, что у горы Тай, до самого моря на севере – две тысячи ли плодородной земли. Люди там вспыльчивы и многие скрывают свои познания. Такова их природа, определенная Небом. Используя при установлении государства мудрость Тай‑ гуна, разве не естественно, что правитель Хуапь‑ гун процветал и проводил хорошую политику, и тем самым собирал владетельных князей. Велик, поистине велик путь большого государства!»

Несмотря на столь подробную биографию Тай‑ гуна, содержащуюся в «Исторических записках» Сыма Цяня, которым, в общем, можно доверять, в течение тысячелетия одни конфуцианские скептики отрицали сам факт его существования, а другие, смущенные запутанными версиями его происхождения, приписывали ему меньшие заслуги. Они основывали свое мнение на том, что в архаических текстах, «Шан Шу»[453]и «Вёснах и Осенях», дающих, как обычно предполагается, подлинные сведения об этих эпохальных событиях, Тай‑ гун не упоминается. Таким образом, скептики следуют концепции второго великого конфуцианца, Мэн‑ цзы, высказывая классическое для Китая отвращение к войне и неизбежному кровопролитию. Героические усилия У‑ вана на протяжении долгих лет, предшествовавших завоеванию, и его успехи в установлении контроля над огромной территорией шанского государства, также замалчиваются. Таким образом, двух человек, олицетворяющих мудрость, добродетель и гражданские дела – Вэнь‑ вана и Чжоу‑ гуна– традиция превозносит, а стратега и полководца– игнорирует. Однако, изучив многочисленные свидетельства различных текстов и отбросив легенды и мифы, историки пришли к выводу, что Тай‑ гун не только действительно существовал, но и сыграл в истории Чжоу роль куда большую, чем приписывает ему «Ши цзи». Хотя подробности первой встречи с Вэнь‑ ваном остаются неизвестными, возможно, Тай‑ гун действительно принадлежал к клану Цзянов, с которым у чжоусцев был заключен военный союз и с которым заключались браки на протяжении поколений. Без сомнения, как и в случае с династией Ся, чье, как предполагалось прежде, мифическое существование ныне обретает конкретные очертания благодаря археологическим изысканиям, реальность личности Тай‑ гуна со временем будет доказана историческими свидетельствами.