Индеец Дэвид

Примечание автора: Вот история об одном индейце, который жил на прекрас­ном острове, на котором было все, что ему необходимо, — но его стремление узнать больше о том, что его окружа­ет, отделяло его от других.

На одном острове жил индеец, которого звали Дэвидом. Тем из вас, кто хочет узнать, почему индейца назвали Дэви­дом, придется заняться этим попозже (космический смех). Ост­ров, на котором жил Дэвид, был прекрасным и изобильным. Дэ­вид принадлежал к королевской семье, правившей островом, ибо его дедушка был вождем. Жизнь Дэвида на острове была хороша; в пище не было недостатка, поскольку вокруг росло много расте­ний, плоды, листья и корни которых были съедобными. Вот уже многие годы жизнь деревни и племени Дэвида была безбедной.

Однако остров окружало странное явление — в трех милях от берега стояла плотная стена тумана. Она окружала остров со всех сторон, но, поскольку туман никогда не достигал берега, дни на острове были, как правило, солнечными и ясными. Год от года туман зловещим знамением оставался вдали от берега на одном и том же расстоянии, и никто никогда не видел, что же творится за ним.

Дэвид рос и с детства видел этот туман; и жители деревни поколение за поколением видели его. Они не понимали, что это такое, но боялись его, ибо всякий раз, когда кто-либо из одно­сельчан попадал в эту стену тумана, он уже не возвращался. Даже на памяти Дэвида был случай, когда один из стариков, чувствуя, что дни его сочтены, решил сесть в свое каноэ и поплыть в туман. В племени бытовало много историй о том, что случится, если ты попадешь в этот туман, чаще всего их расска­зывали ночью у костра.

Сельчан учили, что, если кто-либо попадет в туман, осталь­ные должны разойтись по домам и не смотреть на него. В об­щем, все боялись этого недоброго тумана. Но Дэвид, будучи внуком вождя, в детстве и подростком был со старейшинами и стал свидетелем нескольких случаев. Впрочем, он хорошо по­мнил только то, как в туман отправился старик. Он помнил, что, вплыв в стену тумана, старик поднял весло, его каноэ начало медленно исчезать из вида, и, как и ожидалось, он так и не вернулся. Как и говорили старейшины, «Никто из осмелившихся заплыть в туман не возвращался». Но члены семьи вождя часами стояли на берегу после исчезновения старика, вглядываясь в туман и ожидая, что произойдет нечто давно предсказанное. Ибо время от времени до них доносился громкий отдаленный шум и вселявший страх в сердца рев. Дэвид запомнил его на всю жизнь. Кто знает, что это было? Может быть, какое-то чуди­ще по ту сторону стены тумана? Может быть, грохот гигантско­го водоворота или водопада, забирающего жизнь у тех, кто про­плыл через нее?

И, как ни странно, на тридцать четвертом году жизни Дэвид принял решение. Туман неодолимо влек его к себе. Он чувство­вал, что в жизни есть нечто, что проходит мимо него. Возможно, это была истина, которая на долгие годы была скрыта от глаз, и туман каким-то образом мог помочь ее открыть? Действительно, никто не возвращался назад, но это не значит, что они погиба­ли, думал Дэвид. И вот однажды он собрался с духом и, ни слова не говоря ни старейшинам, ни односельчанам, решил узнать, что же скрывалось по другую сторону туманной пелены. Он потихоньку забрался в свое каноэ и совершил обряд, готовясь к тому, что собирался сделать. Дэвид поблагодарил Бога за свою жизнь и за то, что Он откроет ему ответ на его вопрос. Он знал, что независимо от того, что случится, он обретет знание, и именно это влекло его вперед.

И вот Дэвид тихо и плавно двинулся к стене тумана. Никто не видел его, ибо он никому не говорил о том, что собирается сде­лать. Вскоре он был на краю пелены, и она становилась все ближе и ближе. Дэвид совершил первое открытие — ведь никому прежде не приходило в голову подплыть к туману и исследовать его, — пелена втягивала его. Когда он это обнаружил, им мало-помалу начал овладевать страх. Дэвиду уже не нужно было весло, и поэтому он поднял его и положил в лодку. Каноэ вместе с ним исчезло в тумане. Внутри стены тумана все было тихо и спокойно, течение несло Дэвида вперед. Тьма все сгущалась, и тогда Дэвида охватило раскаяние: «Я еще молод; я не оправдал ожида­ний старейшин, ибо я внук вождя, и я поступил глупо, очень глупо!» Теперь Дэвид испугался, страх смерти окутал его своим покрывалом, а в сознание начала просачиваться тьма. Она дро­жал от холода и волнения, пока каноэ само по себе бесшумно продолжало набирать скорость.

Долгие часы провел Дэвид в пелене тумана, и казалось, что этому не будет конца. Он съежился на дне каноэ, сознавая, что совершил ошибку. «А что, если ничего не произойдет? — спро­сил он себя. — Что, если я навсегда останусь в этом каноэ и погибну от голода?» Внезапно перед Дэвидом пронеслось видение всех тех, кто ушел в туман до него и чьи скелеты бесконечно дрейфовали в своих каноэ в непроницаемом тумане вокруг остро­ва. Увидел ли он старика из воспоминаний многолетней давнос­ти? Изменится ли это хоть когда-нибудь? «О, где же истина, кото­рую я так искал?» — выкрикнул Дэвид в туман.

Свершилось. Дэвид выплыл с другой стороны стены тумана! Он был поражен тем, что увидел, ибо перед ним открылся це­лый материк — огромный, где, насколько хватало взгляда, вид­нелось множество селений! Он видел дым, поднимающийся из печных труб, и слышал возгласы людей, игравших на берегу. Вдоль стены тумана располагались наблюдатели, которые тут же его заметили. Как только он выплыл, они увидели его и торже­ственно затрубили в свои рога, давая знать тем, кто на берегу, что еще один смельчак отважился пройти через туман. Потом Дэвид услышал, как оглушительный рев донесся в ответ с земли. Рев торжества! Рев чествования! Они окружили его в своих ка­ноэ и начали осыпать цветами. Когда он достиг берега, они вышли из своих лодок и подняли его на руки, восхваляя за смелый поступок. Дэвид, внук вождя, в тот день начал новую, лучшую жизнь.

Послесловие автора: Допускаю, вы сейчас скажете: «Я знаю, о чем говорит эта прит­ча. Она повествует о смерти, не так ли?» Нет, не так. Эта притча рассказывает о приобщении к новой энергии и даже о воз­несении. Она говорит и о том, что мы довольствуемся нашим маленьким мирком и не осмеливаемся вырваться из него, пройдя за «туман» неизвестности. Она говорит о том, что откроется перед нами, если мы пожелаем изменений. Ибо перед каждым из нас находится стена тумана, иногда это наш собственный страх, а иногда простая инертность. Каждая из разновидностей тума­на — это самостоятельный вызов и урок разной сложности для каждого человека.

Чего же вы боитесь больше всего на свете? Многие страшатся преуспеть, пойдя по пути, обусловленному вашим контрактом, — многоликий страх! Возможно, это боязнь самого просветления, возможно, связанных с ним изменений. Идите навстречу всем сво­им страхам с высоко поднятой головой. Наибольшее беспокойство доставляет вам то, что, как вы знаете, является вашим жизнен­ным уроком, но ваше мужество напомнит вам, что это лишь ви­димость. Страх — это стена тумана из притчи, по другую сто­рону которой вас ждет торжество. Однако, когда попадаешь в туман, попадаешь иногда и в темное время — переходное время, которое дает возможность приготовиться к тому, что будет дальше. Окружающие будут предостерегать вас, говоря, что пу­тешествие не для вас. Но многие знают правду, а некоторые захо­тят сами ее найти.

Почему Крайон поведал нам такую притчу? Для того, чтобы указать на особенность новой эпохи нашей жизни. Сейчас — вре­мя расширяющихся возможностей, но и время ответственности за энергию всей планеты; это время узнать свой путь. Время взгля­нуть в глаза своим противникам и сказать: «Я знаю вас! Я знаю, кто вы, ваша энергия больше не будет питать меня». Здесь и сей­час идет испытание, и повышаются вибрации планеты! Ибо Зем­ля торжествует, когда вы постигаете себя. Ибо сейчас все, что приносит вам горе, может преобразиться лишь благодаря одно­му вашему намерению сделать это.