Непамятование и несохранение обетов крещения, а также и по присоединению к православной церкви

Обеты отличаются от клятвы и божбы; потому что в них нет уверения другого в чем либо: они исключи­тельно касаются одного лица, которое обещается, хотя не­которые из них также произносятся пред Церковью и при свидетельстве других, как обеты в крещении, монашеские и сердобольных вдов. Скажем прежде об обетах крещения и по присоединению к Церкви. Обеты крещения состоят в «отречении от дьявола и сочетании Христу» (Галл.3, 27). В том и другом случае они произносятся трижды. Значит—настойчиво, с такою твердостью, что против дьявола и дел дьявольских человек объявляет веч­ную вражду, а по отношении к Иисусу Христу полагаете обещание во всю жизнь служить Ему, —неизменно быть христианином. И стоит произнести эти обеты со всею реши­тельностью и искренностью, подобно тому как утопающий на воде полагает пред Богом много обещаний, лишь бы спастись, или как человек в минуты особенной радости своей готов на многие добрые обещания. Почему же стоит? — До крещения человек находится под влиянием и властью дьявола, потому что дьявол победил—запленил первых человеков в раю. Оставаясь же волей и неволей (как в младенческом возрасте) в такой близости к дьяволу и в повинности прародительскому греху или же свободно допуская (как в совершенных летах) дьявольские—грешные дела, человек и после смерти своей разделяет одну участь с дьяволом, т. е. вечную муку. Но вот после крещения он освобождается от этого самовластия дьявола и уже по самой купели делается наследником царства небесного! (Римл.8, 16-17)Тогда как до крещения дьявол и грех жили внутрьего, а благодать Христова действовала только отвне, призывая его к себе (как возрастных) разными внушениями, после крещения же выходит иной порядок: благо­дать поселяется в сердце человека, а дьявол и грех действуют извне (Добр.т.4, гл.9); из сердца враг выходит (отсюда слова в молитвах заклинательных при крещении: «изжени из него (крещаемого) всякого лукавого и нечистого духа, сокрытого и гнездящегося в сердце его»), подобно тому как из внутренних помещений дома выгоняется обыкновенный враг или грабитель; после этого враг-дьявол уже не самовластный властелин над человеком, а только беспокоящий его соблазнитель. Да; святое крещение такая драгоценность в жизни, такое счастье для человека, что и нет слов выразить. А отсюда и обеты его дороги. Это самые первыеобеты в жизни человека, —первые и пожиз­ненные, или до конца жизни.

Можно услышать рассуждение: «все мы крещены младен­цами; обеты отречения от дьявола и сочетания Христу про­изнесли за нас крестные отцы. Наше участие в обетах было бессознательное». В этом рассуждении мы не пред­полагаем чьего либо раскаяния (сохрани Бог!), что напрасно крестили его: ужели кто будет раскаиваться, или жалеть, что он родился на свет не слепым, а видящим? Но бессознательно же на крещенного младенца действует и бла­годать Божия. Все мы еще во младенчестве были христианами: жизнь христианская была в нас и тогда. Благодать Божия действовала в нас, как свойственно ей действо­вать, в то время без ведома нашего, совершенно одна. Хотите видеть некоторые примеры? Вот младенец, лежащий в своей колыбели, во время сна улыбается. Эту улыбку простодушная вера нянек объясняет тем, что младенца «утешает ангел-хранитель». Объяснение, близкое к истине. Ангел-хранитель дан младенцу от крещения и находится у его колыбели. Мы же назовем эту улыбку благодатным игранием духа в спящем младенце. Или вот всеми за­мечается, что младенец после святого приобщения спит: глубокий покой его в этот день не от благодатного ли умиротворения происходит? Еще некоторые внимательные замечают, что младенец (уже начинающей понимать) в день приобщения бывает особенно ласков, —готовь обнять каждого, как члена родной семьи; опять не благодатная ли это радость духа его? Та же сила святых таин Христовых проявляет себя и в телесной жизни младенцев: весьма часто детские болезни проходят без леченья, если младенца сносить к св. причастию. А также замечательна в подрастающих детях охота к молитве, к церкви и к церковности: не дух ли благодати, полученной ими в крещении, располагает их так к молитве и к любозна­тельности относительно всего церковного? Да; благодать Бо­жия действует и в младенческой, а затем, в детской душе, действует на том основании или в такой надежде, что не сознающий себя младенец, когда придет в сознание, сам свободно и охотно пойдет путем спасенной жизни, что будет и благодарить и радоваться за дар ему свя­того крещения. Опытов действования благодати на младенца будет заметно больше, если родители по мере возраста его примерами своей истинной набожности будут охранять в нем благодать святого крещения, если будут пробуждать в нем первейшее сознание такого рода, что он не человек только, но и христианин.

Затем, приходя в возраст (с 10—15 лет) и найдя в себе следы влияний на душу благодати, человек дол­жен сознательно усвоить себе обеты святого крещения, должен самостоятельно решиться жить, как христианин. Если так он сознает себя, если свободно сочетается со Христом, если имя православного христианина будет слышаться в его душе: то жизнь истинно-христианская сде­лается в нем собственностью, личным достоянием, за­слугою (т. е. в смысле свободного хранения благодати).

И так можем ли мы считать обеты святого крещения чем то не относящимся до нас или только давно прошедшим? можем ли когда либо забыть купель, в которой нас крестили? не памятен ли должен быть для нас тот день в году (если знаем его), когда совершенно над нами святое крещение? (некоторые святые Божии, когда писали предсмертные завещания, то прежде всего в своих завещаниях благодарили Бога за то, что Бог удостоил их православного крещения). Не полезно ли нам одно припоминание обетов по крещению? Как однажды человек родится на свет: так и креститься может только один раз. Обеты крещения повторяем и первые у нас и пожизненные. Они не слагаются с нас никогда. Если же мы нарушаем их (а действительно это так): то можем только каждый раз начинать возобновлять их на деле в другом таинстве, — в святом покаянии.

Но кто принимает крещение уже возрастным или, кре­щенный правильно в прежнем вероисповедания, присоеди­няется к православной Церкви таинством миропомазания, а иногда одним чином присоединены: эти люди уже соб­ственными устами (а не чрез восприемников) произносят обеты. И произносят они свои обеты не только тор­жественнее, чем выполняется этот обряд в крещении младенцев, —мало того: они подтверждают свои обеты целованием слов в евангелии и креста (чинопослед. присоед. из иноверн. к правос. Церкви)), наконец—вслучае решительного нарушения своих обетов, или измены пра­вославной вере, говорят на себя: «да постигнет мя гнев Божий и клятва и вечное осуждение...»! («Чин, како приимати…, яже никако же быша правоверии») Значит обеты этих людей уже подходят к смыслу клятвы, или как бы присяги на верность служению Царю небесному. И такие-то ли обеты можно забыть и не стараться сохранять?

О, Господи разумов! Научи меня всегда благодарить Твое милосердие ко мне, что я удостоен крещения еще младенцем, что я христианин от колыбели моей! Помоги мне помнить и хранить обеты святого крещения до самой се­дины моей, до самого гроба!