Пение и дикция

Подраздел " Пение и дикция" складывается из двух частей: начало (первая беседа Торцова) представляет собой перенесенную нами из главы " Развитие выразительности тела" часть рукописи " Физкультура", где затронут вопрос о постановке голоса (No 376).

Весь остальной текст (начиная со слов " Сегодня Аркадий Николаевич вошел в класс под ручку с Анастасией Владимировной Зарембо") печатается по машинописному экземпляру, озаглавленному " Пение и дикция" и имеющему правку и подпись Станиславского (No 385/1). На заглавном листе проставлена его рукой цифра XVII, определяющая место этой главы в томе.

Судя по многочисленным замечаниям Станиславского на полях текста, рукопись " Пение и дикция" должна была подвергнуться переработке. Некоторые из этих замечаний убеждают нас в том, что вопрос о последовательности изложения материала не был Станиславским окончательно решен.

¹Здесь есть некоторая несогласованность с первой частью " Работы актера над собой", где говорится о том, что первый год учебной программы посвящен процессу переживания, тогда как второй учебный год будет посвящен процессу воплощения.

Так, например, заканчивая первый учебный год и прощаясь до осени с учениками, Торцов говорит, что процессу воплощения " посвящена будет большая часть будущего года" (Собр. соч., т. 2, стр. 374), практические же занятия по голосу начались с первых дней пребывания учеников в школе (там же, стр. 44).

²То есть середины звукового регистра певческого голоса.

³Здесь приписка Станиславского карандашом: " в характерной роли"; то есть, повидимому, подобного артиста можно использовать в характерной роли.

⁴На полях рукописи пометка Станиславского: " Выправление гаммы. Кантилена".

⁵В юности Станиславский учился пению у известного оперного певца и педагога Ф. П. Комиссаржевского. Станиславский пробовал свои силы в оперных партиях, успешно справлялся с опереточными ролями. В 1918 году Станиславский возглавил Оперную студию при Большом театре, реорганизованную впоследствии в Оперный театр его имени.

⁶В книге С. М. Волконского " Выразительное слово. Опыт исследования и руководства в области механики, психологии, философии и эстетики речи в жизни и на сцене" (Спб., 1913, стр. 57) говорится: " Согласные звуки… это берега, в которых сдерживается текучая сущность гласных".

⁷В рукопись вложен лист, на котором записано следующее: " Все живое дышит. Человек тоже дышит, это первое, что он делает, вступая в мир. Но не это о нем знают окружающие, те, кто " принимают" его. Им он заявляет о своем существовании не дыханием, а криком. Что же такое крик? – Громкое, со звуком соединенное, выдыхание… Значит, в смысле выразительного средства второй момент дыхания важнее первого. Вдыхание (в процессе речи) есть приготовление, а исполнение – в выдыхании. Третий момент – остановка…"

Текст обведен (взят в рамку), что обычно свидетельствует о намерении Станиславского вернуться к данному вопросу в другом месте книги.

В литературном архиве Станиславского сохранился рукописный текст, озаглавленный " Пение", в котором также затронуты вопросы развития дыхания (No 387). Приводим этот текст целиком:

" Есть еще важные приемы в области дыхания, которые я пока лишь ощупываю, не успев овладеть ими, важность которых не только для пения, но и для речи я лишь предвкушаю. Я говорю о поясном и грудном дыхании и его опорах, так точно и о зажиме в гортани. О диафрагме, исполняющей роль мехов при вбирании в себя воздуха, я пока не говорю, так как ее роль всем, и мне в том числе, хорошо известна.

Я понимаю опоры и упоры дыхания при пении, хоть и не владею ими. Иногда, правда, пока еще случайно, мне удается ощутить их правильную работу в себе. Когда это случается, то все области дыхания, опоры дыхания, резонаторы работают в дружном единении и контакте. В эти минуты пение становится необыкновенно легким и приятным для меня. Я верю, что со временем мне удастся овладеть техникой такого дыхания и пользоваться им по произволу.

Но вот вопрос, который для меня еще не вполне понятен, а именно: насколько указанные выше опоры необходимы в области речи?

Правда, на днях, декламируя у себя дома монолог из " Гамлета", ощущая в речи бесконечную звуковую линию, я почувствовал те самые опоры дыхания, которые я случайно несколько раз ощутил в пении. С их помощью мне было очень легко говорить, звучно и содержательно, с хорошей, естественно создавшейся музыкальной кантиленой.

Этот случай дал мне понять, что если в комедии и в простой интимной драме такое дыхание и не всегда бывает. необходимо, то в трагедии, при декламации с большой кантиленой высокого стиля, такое сложное дыхание с многими опорами и упорами может быть очень полезно и потому надо его хорошо изучать".

⁸Перед началом этого текста сделана надпись карандашом: " о плохом и_с_к_у_с_с_т_в_е г_о_в_о_р_и_т_ь сказать здесь или в начале отдела " Речь".

⁹В подлиннике слово " буква" отмечено карандашом, и отметка вынесена на поля рукописи. Сбоку имеется приписка карандашом: " не смешивать слова б_у_к_в_а и з_в_у_к (живая речь и писанное слово очень различны). Есть особая фонетическая запись (условная). Фонетический метод изучения записывает не буквы, а звуки. Звуковой аппарат уловил записи гласных (есть тридцать шесть гласных)". В архиве Станиславского (No 542) сохранилась и таблица тридцати шести гласных, переписанная им из труда Д. Н. Ушакова " Краткое введение в науку о языке", М., 1913, § 29.

На основании этого замечания Станиславского в ряде случаев слово " буква" заменено нами словом " звук", взятым в квадратные скобки.

¹⁰Пляска святого Витта – нервная болезнь, проявляющаяся в судорожном расстройстве движений.

¹¹Здесь на полях рукописи пометка, сделанная рукой Станиславского: " Ушаков. § 27-31". В книге Д. Н. Ушакова " Краткое введение в науку о языке" (М., 1929) § 27-31 посвящены анализу гласных звуков. Делая выписки из книги Ушакова, Станиславский оспаривает ряд его положений об образовании гласных звуков и высказывает собственные соображения. Так, например, по поводу § 28, где говорится о том, что при произнесении гласных звуков проход в носовую полость закрыт, Станиславский записывает: " NB. Протестую. Не закрыт, а резонирует и – проходят в носовую полость" (No 542).

¹²Повидимому, здесь имеется в виду М. Баттистини (1856-1928), с которым Станиславский встречался. О красоте и отчетливости его дикции Станиславский не раз говорил в беседах с учениками. Образцом соединения звука и произношения Станиславский считал певческое искусство Ф. И. Шаляпина, с которым он нередко консультировался по вопросам голоса и дикции.

¹³На полях рукописи имеется пометка Станиславского: " Ушаков. § 18-25". В книге Ушакова эти параграфы составляют содержание раздела " Органы речи и их функции".

¹⁴Против этого текста к рукописи прикреплен листок, на котором Станиславским написано: " Буква Б - из П. Во время смыкания губ призовите к участию гортань, иными словами, дайте звучность вашему П, " вокализируйте" его – получите Б".

¹⁵На полях рукописи имеется пометка Станиславского " Ушаков. § 36-39". В книге Ушакова " Краткое введение в науку о языке" эти параграфы посвящены согласным звукам.

¹⁶На занятиях с учениками Станиславский приводил мнение Ф. И. Шаляпина: " надо петь, как говоришь, и говорить, как поешь" (в смысле постановки звука и произношения).

¹⁷Станиславский до конца жизни обладал звучным, сильным и гибким голосом басового тембра. Он никогда не переставал тренироваться в области звука и дикции. Новых успехов в этой области он добился в период работы в Оперной студии Большого театра (1918-1922) и заграничной гастрольной поездки (1922-1924).