Нифонт Долгополов

Эту главку людям с повышенной впечатлительностью, нарушениями пищевого цикла, а также находящихся под наблюдением Минздрав не рекомендует читать без консультации со специалистами...

...Когда Посетитель пообвык, он сообразил, хотя из предбанничка он входил в одни и те же дверцы (под незамысловатыми названиями «ближайшее будущее», «среднее...» и «дальнее...»), но попадал он каждый раз в другой мир.

После того, как его организм физиологически поуспокоился насчет такой многозначительности дверец, он набрался смелости и спросил у Мастера: «А если у Вас специальные дверцы? Для своих?...» (При этом он понимал, что лицо его непроизвольно воспроизвело стародавнее выражение «знающего» покупателя, который точно догадывается, что лучшие сорта колбасы и коллекционные вина не находятся в поле общего обозрения и к ним еще надо найти особый «входец»).

«Есть, – просто, не поддаваясь на смущение, ответил Мастер, – но посторонних туда пускают только в защитном наморднике».

«Я не собираюсь никого кусать», – изобразил обиженность Посетитель. «Я же Ваш постоянный клиент», – добавил он уже менее вызывающе.

«Разумеется, Вы можете побыть там некоторое время, но намордник защищает как раз Вас, а не обитателей того Мира. Наш защитный намордник устроен таким образом, что позволяет регулировать объем информации, поступающей через глаза и уши, а также менять освещенность сознания, воспринимающего эту информацию».

«А как же эти... обитатели?».

«О, они вначале носили такие же намордники, как и у Вас, но затем по мере привыкания они перешли к более компактным контактным намордникам – они практически незаметны для окружающих. Правда, не все эффекты поля...» – тут Мастер почему-то остановился.

«Надеюсь, там нет сильной радиации?» – озаботился Посетитель.

«Наука пока не дает ясного ответа о радиационных эффектах профессиональных биополей, – задумчиво произнес Мастер, но тут же успокоил, – но в любом случае краткосрочное посещение профессиональной зоны не сильно деформирует психику... А профессиональные вредности есть в любой специальности...».

Посетитель чуть-чуть поколебался и потянулся за намордником. Намордник сидел как влитой. Регуляторы звука, наружной видимости и степени осознавания удобно располагались непосредственно около мочки уха, висков и на темечке... Внутри намордника действительно было сухо, уютно и защищенно – очевидно, что регуляторы были поставлены на минимальную мощность, что вполне соответствовало мирной убаюкаюнности запеленутого младенца. Посетитель даже невольно замурлыкал от удовольствия старинную песенку: «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу...».

«Регулятор Вашей речи вообще будет установлен на ноль в зоне, а мой голос Вы будете слышать независимо от регулятора, – как будто издалека донесся голос Мастера. – Вы действительно хотите войти в спецдверь?».

Посетитель утвердительно кивнул головой.

«Или, может быть, просто покайфуете в наморднике?».

Посетитель слабо, но с явно отрицательным намерением замотал ею же.

«Ну ладно, тогда пойдем», – предложил Мастер и подвел Посетителя все к той же двери «Ближайшее будущее».

«Шарлатан...» – внутренне усмехнулся Посетитель, но в наморднике его уже ничего не задевало – наоборот, он все воспринимал как приятное и должное.

То, что открылось его взгляду с ограниченным кругозором, было человечком, монотонно двигавшим чуть оттопыренными губами. «Вполне обыденный и невзрачный», – отметило сознание Посетителя.

«Я Вам не рекомендую пока включать звук... – еле услышал он голос сопровождающего Мастера, – а внешний обзор можете расширять».

В поле зрения попали какие-то люди, в самых различных позах сидевшие и стоявшие вокруг человечка. Что-то странное было в их облике. Они как будто смотрели на человечка, а вроде бы и не смотрели, как будто бы слушали, а вроде бы и нет...

Одна девушка с кругловатым лицом все строчила что-то в свою тетрадочку, другая, толстушка, тоже на коленях держала тетрадку, и видно было, что она еще и еще раз рисовала и черкала в ней какую-то загогулину, напоминающую рисунок звезды у детей с сильной умственной неполноценностью.

Мужчин было существенно меньше, чем женщин, и они тоже отличались чем-то неуловимым от обычно встречающихся в жизни. Например, один из них все время елозил своей головой по груди какой-то флегматичной барышни, причем было заметно, что они оба и близко не относили эти действия к разряду сексуальных – скорее, это напоминало либо мучительное приспособление мужского тела к постели, обильно населенной блохами, либо тщетные попытки безрукого инвалида «почесать репу». Сознание Посетителя отнесло этот процесс, скорее, все-таки ко второй догадке: «Наверное, ему так легче думать...».

Внимание Посетителя также привлеклось к девушке в аккуратной миниюбочке – такую бы на улице встретить – заглядение... – та как будто бы изображала из себя птицу: она то заливисто мелко-дробно, то глубоко и размеренно, как дятел-тяжеловес, клевала своим симпатичным носиком плечо неестественно наклонившейся вперед, как пизанская башня, своей соседки.

Соседка сидела неподвижно, как и полагалось бы башне, и не обращала никакого внимания на эти позывные дятла на своем плече, но сама, в свою очередь, сосредоточенно ковыряла пальцем в паласе, а иногда сладострастно и с остервенением вырывала из него ворсинку...

Посетитель расширил еще больше свой кругозор и увидел всю группу в целом – надо сказать, что радости и оптимизма к жизни это зрелище ему отнюдь не прибавило.

И, взглянув на мастера, он произнес: «А все-таки они... придурки?» Потом, вспомнив, что его речь заблокирована, энергично и выразительно покрутил пальцем у своего виска и вопросительно посмотрел на Мастера.

«Нет, по крайней мере, не все, но это состояние помогает наилучшим способом вырабатывать бирюзовое сало...» – прозвучал голос Мастера.

Тут уж Посетитель потянулся, было, своим пальцем к виску самого Мастера, но тот заботливо опередил его посланием: «Потихоньку включите звук, они как раз про это сейчас говорят... Только ни в коем случае не увеличивайте регулятор сознания!».

Посетитель приоткрыл ушные фильтры – звук, прежде всего, доносился от центрального человечка. Только теперь стала заметна цветная татуировка у него на лбу: «Программа подготовки футуропрактиков», строгая татушка слева на нижней губе: «Учитель», и еще одна на чем-то поврежденным безымянном пальце правой руки: «Ведущий Футуропрактик».

«Ну-ка, ну-ка...» – обострил свое притушенное внимание Посетитель.

«...При хорошей футуропрактике у клиента, как, впрочем, и у тех, кто обучается ее… его... ею… – тут учитель немного запутался, – в человеческом организме интенсивно образуется бирюзовое сало. Как доказано современной наукой, оно не имеет четкой локализации либо откладывается в общепринятых для обычного сала местах...».

Посетитель при этих словах непроизвольно отвлекся и ласково прикоснулся к мягким частям своего тела.

«... Бирюзовое сало непосредственно связано с предчувствием и осмыслением Будущего...».

Посетитель прислушался к местам потенциально сильного скопления своего бирюзового сала...

«По последним данным кросскультурных исследований индекс Фонт-Догсона, показывающего соотношение количества бирюзового сала к общему весу организма, у русских, по сравнению с другими нациями, намного выше. Не случайно именно в русских фразеологизмах можно найти множество прямых указаний на эффекты бирюзового сала: «Ж...й чувствую» или через эвфемизмы, то есть более культурно: «И тут внутренний голос мне сказал – а вот теперь тебе....ц!..».

Тут Посетитель вспомнил совет Мастера и не стал тормошить регулятор освещенности сознания, прислушался к своему внутреннему голосу и с помощью своих движущихся в направлении выхода пальцев заявил Мастеру о своем желании покинуть занятия. Мастер кивнул головой, и они начали тихонько пробираться к выходу.

«Бирюзовое сало обладает уникальным свойством – оно является единственным средством противостояния Хаосу. Несмотря на разрушительное влияние Окружающей Среды и деструктивные процессы самого организма при его развитии, оно не только не разрушается само, но и обеспечивает устойчивость всей сопряженной с ним живой системы...».

Уже покинув этот странный мир, Посетитель молча снял намордник и, постепенно привыкнув к нахлынувшим звукам, задумчиво спросил: «А он это... серьезно... насчет бирюзового сала?..».

«А вы знаете, почему оно так называется?» - вопросом на вопрос откликнулся Мастер.

«Нет», – с любопытством посмотрел на него Посетитель.

Мастер спокойно пояснил: «Говорят, единственный способ его опознать – оно начинает светиться нежно-бирюзовым светом при температуре термоядерного синтеза...».

Стихи