Гостиница для постоянного

проживания «Десмонд Арм»

Аннаполис, штат Мэриленд

Декабря 1994, четверг

11: 56

Человек с внешностью Джека Уиллиса не сразу нашел нужную квартиру. Ему пришлось довольно долго крутиться по коридорам – к счастью, пустынным в это время суток. Зато теперь он прекрасно ориентировался в здании. И заодно присмотрел себе новое убежище. Ему очень не хотелось возвращаться в брошенный холодный дом, где он просел нынешнюю ночь не раздевая, свернувшись в скулящий комок на тахте. И ему срочно нужны были деньги. Ускользнув от копов, Лула вывезла из дома все ценные вещи, подчистую, оставив только тряпки. Или это братец постарался?

Человек резко остановился и со жгучей ненавистью уставился на дверь. Если бы Скалли увидела своего бывшего инструктора в этот момент, она бы, пожалуй, – прежде чем отвергнуть – отнеслась к фантастическому предположению Малдера с большим вниманием. Джек следил за гостиницей, где довольно долго жил младший брат Лулы Филипс, никчемный слабохарактерный балбес без определенных занятий. В конце концов Уиллис убедился в абсолютной бесполезности засады – это было примерно два месяца назад. Рассказывая о неудаче, он выглядел разочарованным и даже обмолвился о желании набить братцу Томми физиономию. Но – Скалли не сомневалась – Джек никогда в жизни не утратил бы контроль над собой настолько, чтобы позволить желанию взять верх над разумом.

А в гостинице имело место именно сокрушительное поражение разума. Человек ударом ноги вышиб дверь и ворвался в комнату. Лежащий на кровати парень, вместо того чтобы вскочить, только выкрикнул недоуменное ругательство и натянул одеяло до подбородка, а вторгшийся чужак, мгновенно оценив расстановку мебели и ситуацию, дернул на себя ящичек прикроватной тумбочки… Все правильно. Пистолет лежал там, где и должен был. В следующую секунду черный зрачок металлического ствола уставился в висок хозяина квартиры.

– Какой же ты предсказуемый, Томми, – недобро усмехнулся незнакомец. – Все твои привычки так легко угадать.

– Что тебе надо? Кто ты такой? – скомандовал чужак.

Он отвернулся, окинул взглядом убогое жилье и пошел в угол, где было выгорожено подобие кухоньки. Перепуганного и сбитого с толку хозяина можно было не опасаться.

– Я совершенно не одет! – взвизгнул Томми.

– Вылезай! – лениво бросил бандит. – Я не хочу в тебя стрелять, но ты меня вынудишь.

Парень тут же вскочил. Одеяло соскользнуло на пол, и оказалось, что «совершенно не одет» – вранье. На Томми были старенькие жеваные джинсы, правда сползшие с талии. По открытой безволосой груди мотался на шнурке аляповатый крест.

– Слушай, кто ты такой, а? Ты пришел от хозяина?

Незнакомец, не слушая, открыл холодильник и беспардонно принялся рыться в продуктах. Говорить о хороших манерах человека, вооруженного только что отобранным пистолетом, Томми бы не рискнул, даже будь он сам воспитан идеально. А теперь он даже обрадовался. Скорее всего, какое-то недоразумение. Путают.

– Я заплатил за квартиру, клянусь тебе. Можешь спросить Освальда.

Незнакомец вскрыл банку газировки, отхлебнул и рявкнул:

– Заткнись.

Грохнула дверца холодильника.

– Где она? – жестко спросил бандит, сузив глаза.

– Она – кто? – искреннее удивился Томми.

– Твоя сестра.

– Лула?

Банка полетела в угол, заливая шипящей газировкой стены и пол. Потерявший терпение незнакомец рванулся к Томми с такой яростью, что парень шарахнулся назад, споткнулся о кровать, завалился на спину, закрываясь руками, и сбивчиво заговорил:

– Я не знаю! Я не знаю, я клянусь тебе! Я просто жду, когда увижу ее в «Новостях». Я больше ничего тебе не могу сказать…

Неизвестно, сколько еще пришлось бы ему попусту молоть языком, в любой миг ожидая удара рукояткой по зубам, но Томми повезло.

– Смотри сам! – выкрикнул он, тыча пальцем в экран.

Человек оглянулся. Напротив кровати стоял старенький черно-белый телевизор. И во весь экран на зрителей надвинулось хмурое женское лицо с крупными тяжеловатыми чертами. Эту фотографию человек хорошо помнил. Она была не слишком удачна. Лула плохо получалась на фотографиях. Неподвижное изображение было бессильно передать очарование этой женщины.

Томми схватился за кроссовки и принялся торопливо обуваться. Он почти успокоился: да, действительно, случилось не совсем обычное, но не имеющее к нему прямого отношения недоразумение.

Незнакомец сдвинул шпенек регулятора звука – никакого эффекта, со злостью грохнул кулаком по крышке телевизора. Томми по-дурацки осклабился:

– Звук у него не работает. Ну что? Опередили тебя, приятель?

– Ты так считаешь?

Голос чужака звучал надломленно, и в нем слышалась отчетливая угроза. Томми снова забеспокоился:

– Нет, ничего я такого не считаю, что ты…

Выдающимися умственными способностями Томми Филипс не страдал, но благодаря многократной физической обработке лицевой поверхности твердо выучил: если имеешь дело с психом, лучше его не злить.

Незнакомец выключил телевизор и медленно выпрямился. Лицо его искривилось, губы задрожали:

– Я скучаю по ней, Томми. Мне ее так не хватает, так не хватает, просто ужас какой-то… Вот почему я вернулся…

Парень откинулся на спинку кровати. Было что-то очень знакомое в этих словах, в выражении глаз, в… нет, не в голосе – в интонациях…

– Подожди-подожди!.. Мы разве с тобой знакомы?

– Все, что я вижу, – я вижу через нее, ее глазами, – незнакомец продолжал говорить, не обращая внимания на своего невольного собеседника. Он не замечал даже, что творится с ним самим, не замечал, что тихонько всхлипывает, что слезы набрякли в уголках глаз…

– Слушай, – обалдело заметил вдруг Том, – у тебя кровь идет.

Человек опустил взгляд, завороженно коснулся расползающегося по серому свитеру алого пятна. Потом посмотрел на испачканную кровью руку и прошептал:

– Даже уродство красиво – и только благодаря ей.

Ностальгическое забытье в долю секунды превратилось в бешенство. Человек вскинул пистолет, рывком снял с предохранителя, прицелился. Томми рефлекторно поднял руки, вжался в спинку кровати и забормотал:

– Хорошо-хорошо, что ты хочешь, я все сделаю…

– Ты заманил нас в ловушку, Томми, – со сдавленной яростью бросил чужак. – Ты продал нас федералам.

Такую фразу мог произнести только один человек в мире. Забыв о незнакомой внешности, Томми всмотрелся в сумасшедшие глаза:

– Д-дюпре?

Он не сообразил, что для человека с пистолетом это означало только одно: «Больше ты еще никого продать не успел? И не успеешь».

Высокий угрюмый мужчина остановился у выхода из квартиры и принялся грызть ноготь. Денег у Томми оказалось даже больше, чем ожидалось. Значит, Лула уже успела подбросить братишке – сукину сыну! – очередную подачку. Но сама она здесь не появлялась. И федералы ее ищут. И его, наверно, ищут… А он же не знает как зовут этого типа, в чье тело он угодил! Человек нервно хохотнул. А что – они теперь сами сюда и придут. И сами скажут и кто он такой, и как его имя. И Лулу для него найдут – куда ж они денутся.

Человек тщательно обтер пистолет, вышел не лестничную площадку и швырнул оружие в мусоропровод. Пусть найдут. Что еще надо? Голова постоянно кружилась, и человек старался мысленно удерживать перед глазами всю цепочку рассуждений, опасаясь сбиться. Что же следующее… Ах да. Переодеться. Во что? Переодеться в… Придется идти в магазин и купить.

Человек прижал ладонь к подсохшему кровавому пятну на свитере. Боли он не чувствовал – только неприятное ощущение на заскорузлой коже. И как ни странно, кровь уже перестала течь.