Ночь и море

Я не могу забыть ту ноябрьскую ночь. Если бы кто-нибудь рассказал мне, что видел Средиземное море абсолютно неподвижным и гладким, как озеро, я бы, возможно, поверил, потому что вспомнил бы эпизод из Библии, когда Иисус Навин попросил Бога остановить солнце. Ведь если солнце остановилось, наверное, и море может стать неподвижным?

Наше небольшое научное судно следовало курсом на восток в открытом море вблизи берегов Египта. Это был обычный рейс с остановками через каждые десять миль для выполнения научной программы. В намеченных точках судно ложилось в дрейф, за борт спускались океанографические приборы для измерения физических величин.

В первые дни рейса на палубе до полуночи не прекращались разговоры, смех и музыка. На корме в вечерние часы было даже слишком многолюдно для такого небольшого судна, но вскоре людей стало меньше. В конце второй недели никто уже не любовался заходом солнца, не стоял неподвижно на баке и не беседовал с рулевым на капитанском мостике. На очередной океанографической станции появлялись молчаливые люди-роботы и, выполнив работу, исчезали в каютах под палубой.

Тот вечер был необычным. Край солнца легко коснулся горизонта, солнечный диск стал увеличиваться до огромных размеров, расплываться и покачиваться. На нем появились темные полосы, пятна и силуэт далекого судна. Большое красное полушарие продержалось еще минуту-другую - и остались только небо и море. Я отстоял свою вахту, но спать не хотелось. Море как будто затаилось - ни малейшего ветерка. Берег Северной Африки был по карте сравнительно близко, каких-нибудь сорок-пятьдесят миль, но вокруг, насколько хватало взгляда, не было видно никаких признаков земли.

Только что закончились очередные измерения, приборы показались на поверхности воды, заработала машина, корабль развернулся, набрал ход и взял курс на восток - к следующей точке.

Я вышел на корму - она была безлюдной. Небо оставалось безоблачным, не считая одного-единственного кучевого облака, внезапно выросшего на западе у самого горизонта. Если бы я не видел, как оно появилось, я бы не поверил, что это облако. Над нами в небе величественно парил остров. Фиолетовые горы четко выделялись на фоне темно-красного неба, и над ними сиял серп молодой луны. Небо, сначала подсвеченное снизу солнцем, потемнело, но луна становилась ярче и освещала вершины гор сверху, сохраняя их четкие очертания. Горы поднимались все выше и выше. Серп луны чуть-чуть опустился над серединой острова. Прошел час, другой - остров не удалялся. Создавалось впечатление, что мы движемся вокруг него: показались новые, ранее не видные вершины; освещенные луной склоны чередовались с густыми тенями скрытых долин. Наш корабль, казалось, становился все меньше и меньше на фоне гор, двигаясь кормой вперед, не в силах вырваться из их магического притяжения.

Когда луна приблизилась к самой оконечности острова, на ее пути оказался склон высокой горы. Очертания острова стали расплываться, он удалялся и выпускал корабль из своего притяжения. Наконец остров исчез в темноте, как будто опустили занавес.

Меня позвали в лабораторию подготовить приборы. Обязанности заставили меня находиться внутри корабля несколько часов. Корабль сбавил ход и медленно двигался к следующей намеченной точке без малейшей качки, как будто мы вошли в порт и приближались к причалу.

Еще раньше я заметил, что море ведет себя как-то странно. Меня так и подмывало подняться и посмотреть, что там происходит. И вот я закончил работу, рванулся по трапу наверх, на палубу, и побежал к борту судна.

" Такого не может быть! " - невольно прошептал я. Но это было. Море исчезло. Под нами была бездна, усыпанная яркими звездами. Созвездие Ориона, перевернутое, оказалось далеко внизу. Плеяды были и над головой, и в глубине бездны, под днищем судна. Корабль плавно парил в пространстве в центре одной гигантской сферы. Поверхность моря была неподвижна и совершенно прозрачна. Было очень тепло. Густой неподвижный воздух, пропитанный ароматами моря, хотелось потрогать рукой. Все вокруг нас было залито прозрачным звездным светом. Тени мачт и надстроек судна висели прямо в пространстве. Линии горизонта не было видно. Звезды сверкали везде: и внизу, и вверху. Чуть впереди на носу судна из ничего появлялись светящиеся нити и тут же рассыпались множеством огоньков. Временами откуда-то снизу, из-под днища судна, вспыхивало яркое зеленоватое свечение. Машину остановили. Корабль мягко скользил по инерции. Стало очень тихо. У носа судна послышался нежный рокот бурунов. Периодически множество фосфоресцирующих искр превращали буруны в россыпь огней, а тот же загадочный яркий источник окрашивал буруны мертвым матово-зеленым светом. Я пытался найти этот источник, заглядывал вниз и с правого, и с левого борта, но взгляд проваливался в бездну, и я видел только звезды.

Ни малейшего дуновения ветерка. Очень тихо. Я напряг слух: не слышен ли шорох движения звезд?

Мачта чуть качнулась - это на палубе заработала лебедка, вбирая в себя часть троса.

На корме, за бортом, где трос с гирляндой приборов уходил в ничто, появилась стая парящих в пространстве рыб на фоне звезд. Трос, двигаясь, высекал спирали фосфоресцирующих огней, что и привлекало зрителей-рыб.

Между Большой Медведицей вверху и ее зеркальным отражением внизу были видны непрерывные вспышки молний. Откуда они, если нет облаков?

Корабль лег в дрейф и завис в пространстве. Набегавшись от носа к корме и от борта к борту, я взобрался на мачту, удобно устроился и оказался в самом центре Вселенной. Скопление звезд у Млечного Пути в одной стороне неба было ярче, создавало густые тени. Там, внизу, среди звезд, я увидел и собственную тень.

Шел час, другой, третий. Прямо из ничего - там, где должна была находиться линия горизонта, - рождались все новые и новые созвездия.

Обычно Венера протягивала тоненькую светящуюся дорожку к борту судна, но на этот раз струйки света вперемежку с маленькими звездочками вертикально стекали вниз, к той, другой, Венере.

Яркое зеленоватое свечение периодически вспыхивало под днищем судна с обоих бортов. Сполохи молний среди звезд слабо высвечивали черту горизонта, как будто там шла война с инопланетянами.

Под утро звездный свет погас, а на востоке стал медленно растекаться густой бордовый цвет, окрасивший поверхность воды багряными узорами. И следом за ним, закрывая гигантское ночное представление, показался краешек солнца, окончательно разделивший Вселенную на море и небо.