Сергей Есенин. Художник Давид Бурлюк

Но переписка на этом оборвалась. Что же помешало Давиду Бурлюку выполнить обещание? Времени не хватило? Рано ушел из жизни? Нет, он прожил еще 37 лет, а в 1956 году по приглашению Союза писателей приезжал в СССР. Значит, причины были другие: материалы эти не должны попасть в СССР. Тем более, что обещал написать правду, «как видел и слышал здесь о нем».

Галина Ивановна Аверина (Рязань) нашла любопытный материал, касающийся Бурлюка и Маяковского. Оперный певец и педагог Н. Хлестов, живший некоторое время на квартире у Маяковского вместе с молодым поэтом, рассказывает:

«В августе 1965 года во время приезда Давида Бурлюка и его жены в СССР «Московский комсомолец» опубликовал интервью с приехавшими из США. Я прочел и не поверил собственным глазам. Со слов М.Н. Бурлюк, сообщалось, будто В 1911 году Давид привел к себе домой изможденного, оборванного, с больными руками юношу Маяковского, и будто бы Бурлюки его усыновили, и он прожил у них четыре года. Мне неизвестно, для чего сочинили эту неправдоподобную историю, но я и все, кто знал Маяковского в те годы, отлично помнят, что он до 1915 года, до отъезда в Петроград, жил в своей родной семье».

О том, что Бурлюк мог сочинять неправдоподобные истории вспоминал и соученик Бурлюка по художественному училищу художник Г.Ф. Котляров: «Мы-то знали, что Давид не таков, каким рисовался перед Володей (Маяковским — Авт.). Все человеческие отношения — философствовал он в минуту откровения — основаны только на выгоде. Любовь и дружба — это слова, отношения крепки в том случае, если людям выгодно друг к другу хорошо относиться».

Нам Давид Бурлюк интересен прежде всего тем, что за два года до свое смерти написал портрет Сергея Есенина. Выходит, он вынашивал его долгие годы, осмысливал пройденный поэтом путь, его судьбу.

Портрет приобрел английский есениновед Гордон Маквей. Вот как он описывает изображенного Бурлюком поэта: «На голове розоволицего голубоглазого юноши Есенина белая кепка (с желтым и голубым оттенком), с коричневатым козырьком, сливающимся по цвету с его волосами. На нем белоснежная рубашка, темно-красный галстук, оранжевый жилет и темно-голубой пиджак… Слева от Есенина желтая ветряная мельница около зеленого дерева, и эта цветовая схема повторяется в правом углу картины, где изображены два желтых деревенских дома (с пурпурными крышами) и рядом зеленая корова».

Бурлюк наверняка помнил высказывание Есенина, раздражавшее рапповцев: «Мы хотим поставить памятник не Марксу, а корове».

Портрет написан с явной симпатией. Должно быть в то время у Бурлюка родились эти слова: «Надо быть тупослепым, чтобы не видеть зависимость жизни от творчества в искусстве».