Эдвард Грейнджер.

Северус Снейп, — ответил профессор, пожимая протянутую руку.

Мистер Грейнджер окинул Северуса внимательным придирчивым взглядом, так что зельевар сразу понял, что он не слишком понравился будущему тестю.

Привет, пап, — робко вклинилась Гермиона, подходя к отцу.

Тот посмотрел на дочь и взгляд его немного потеплел.

Здравствуй, дорогая, — он улыбнулся.

Присаживайтесь, — миссис Грейнджер указала Снейпу на кресло, а затем добавила, обращаясь к дочери, — Гермиона, детка, ты ведь не откажешься мне помочь с обедом?

Гриффиндорка согласно кивнула, и они удалились на кухню, оставив мужчин наедине. Северус осмотрелся. В просторной и светлой гостиной Грейнджеров ему сразу бросился в глаза огромный книжный шкаф. Без сомнения, книги были исключительно магловские, но выглядели они от этого не менее притягательно. Проследив за взглядом Снейпа, мистер Грейнджер поинтересовался, опускаясь в кресло напротив:

Любите читать?

Люблю. Но магическую литературу.

Понятно, — протянул Грейнджер, — а Гермиона обожает читать НАШИ книги тоже, — он посмотрел зельевару прямо в глаза.

Северус пожал плечами и спокойно произнес:

Наши интересы не могут совпадать абсолютно во всем. Не вижу в этом проблемы.

Мистер Грейнджер неопределенно хмыкнул и задумчиво посмотрел в окно. Спустя некоторое время он спросил:

Вы не любите немагический мир, да?

Я в нем редко бываю, он для меня чужой.

И у вас с Гермионой действительно есть общие интересы?

Полагаю, что так, — кивнул Снейп, — В противном случае, ваша дочь вряд ли согласилась бы выйти за меня замуж.

Честно признаться, для меня эта новость оказалась полной неожиданностью, — сообщил мистер Грейнджер, изучающе рассматривая лицо Мастера Зелий.

«Многообещающее начало» — пронеслось в голове у Северуса. Мистер Грейнджер нервно постукивал пальцами по подлокотнику своего кресла, очевидно, не решаясь задать какой-то важный для него вопрос. В комнате повисла напряженная тишина. Северусу казалось неловким и даже унизительным говорить о своих чувствах к Гермионе вот так, отвечая на вопросы ее отца, сильно походившие на намерение уличить его, Северуса Снейпа, в чем-то мерзком и недостойном. Поэтому он предпочитал отвечать сдержанно и односложно.

Скажите, мистер Снейп, — Грейнджер вновь взглянул на него, — Гермиона ведь очень хорошо учится?

Да, она лучшая ученица школы, вы вправе ею гордиться. И, — зельевар помедлил, но, сделав над собой усилие, все-таки произнес, — вы вполне можете называть меня по имени.

Что ж, тогда и вы называйте меня Эдвардом, — предложил мистер Грейнджер, — так наше общение будет менее официальным.