Действие пятое

Те же декорации. На сцене г – ж а Д е м е р м о р т и О р а с. Вид у них довольно подавленный.

Г – ж а Д е м е р м о р т. По-моему, смеяться тут не над чем.

О р а с. По-моему, тоже.

Пауза.

Г – ж а Д е м е р м о р т. Зачем ты все это затеял?

О р а с. Мне было скучно. И потом, меня злило, что эта избалованная девчонка помыкает Фредериком. Ей следовало преподать урок.

Г – ж а Д е м е р м о р т. Ну что ж, ты и преподал, а заодно, к несчастью, и бедняжке Изабелле.

О р а с. Мне ее очень жаль. Она прелестна.

Г – ж а Д е м е р м о р т. Но ты ее ни капельки не любишь, это все выдумки дурехи Капюла?

О р а с. Ни капельки.

Пауза.

Г – ж а Д е м е р м о р т. Впрочем, и мы его получили.

О р а с. Что именно?

Г – ж а Д е м е р м о р т. Хороший урок. Вот мы и сидим здесь с тобой, как два дурака, и не очень уверены, что поступили красиво.

О р а с (отмахнувшись). Красиво, некрасиво… Вы еще придаете значение этим словам? Вы меня удивляете, тетя. Я думал, у вас закваска покрепче.

Г – ж а Д е м е р м о р т. Представь, я тоже прежде так думала, но вот к чему пришла.

О р а с. Простите, я буду не очень вежлив. В вашем возрасте обычно ударяются в благотворительность. Почтенные дамы вашего круга обзаводятся бедняками, вроде того, как они обзаводятся компаньонками и собачками. Меня бы от этого стошнило! На мой взгляд, консервировать несчастненьких, точно подопытных лягушек в банках, нелепо. Если уж вы при ваших средствах принимаете участие в бедняках, сделайте их богатыми, и дело с концом.

Г – ж а Д е м е р м о р т. Не прикидывайся дурачком. Ты прекрасно понимаешь, что не об этой благотворительности идет речь. Само собой, у меня всю жизнь были бедняки, как были породистые лошади или лорнеты. По вкусу нам это или нет, но мы живем моралью своего круга и поступаем, как все, просто чтобы не усложнять себе жизнь.

О р а с. А теперь на старости лет вы жалеете, что слишком редко раздавали крохи милостыни?

Г – ж а Д е м е р м о р т. Вовсе нет. На этом унылом поприще у меня было не так уж мало подопечных. Я появлялась в их лачугах вся в жемчугах и приносила килограмм мяса! Им бы меня придушить, а они целовали край моего платья. Надо признать, что господь бог воздаст мне сторицей. Будь спокоен: если по части загробной жизни рассчитывать на Священное писание, в царстве божием мне обеспечена порция похлебки и шерстяная ветошь.

О р а с. Богачи, как видно, не слишком веря в бессмертие души, потому-то и жертвуют беднякам только гроши и обноски. Будь они уверены в промысле божьем, уж поверьте, они обеспечили бы своих подопечных солидным доходом и разработали бы для них меню, не менее изысканное, чем для самих себя.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Ты прав, мой мальчик, но что поделаешь? Это, как лотерея, в которой слишком много номеров, берешь самый дешевый билет, не очень-то полагаясь на удачу. А просто из уважения к устроителям…

О р а с (неожиданно). Как по-вашему, что она теперь будет делать?

Г – ж а Д е м е р мо р т. Кто?

О р а с. Диана. Выйдет все-таки за Фредерика или исчезнет с наших глаз со всеми своими причудами и миллионами?

Г – ж а Д е м е р мо р т. А тебе-то какое дело?

О р а с. Просто любопытно.

Г – ж а Д е м е р мо р т. А ты хотел бы, чтобы она вышла за твоего брата?

О р а с. Понятно, нет. Нынче вечером я немало приложил усилий, чтобы этот брак не состоялся.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Бедняжка Фредерик! Он и впрямь был бы несчастлив с этой девушкой! К счастью, ты начеку. Ты и в самом деле опекаешь его с материнской нежностью. Видишь, и у тебя есть свои бедняки.

О р а с (с досадой). Тут дело не в одном Фредерике. Я не люблю неудач. Это у меня в крови. А этот союз заранее обречен на неудачу.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Я же говорю тебе, ты филантроп!

О р а с. Нет. Просто у меня есть капля здравого смысла, я им пользуюсь и стараюсь, чтобы от него был прок другим. Кстати сказать, эта Диана не лишена достоинств. Ее происхождение наградило ее кое-какими качествами, которые и не снились нашим богатым девицам. Она бессердечна и взбалмошна, но даже в ее эгоизме есть своеобразная прелесть. Я тоже не отличаюсь ни добротой, ни нежностью, ни верностью. И от других не требую достоинств, даже когда они сбрасывают меня на землю. Но, увидев Диану, я сразу подумал, что ей нужен другой объездчик – не наш бедный Фредерик.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Почему ж она выбрала его?

О р а с. Откуда мне знать, тетушка? Наверное, чтобы загрызть его себе на потеху.

Г – ж а Д е м е р мо р т. А что если она поступила так с досады?

О р а с. Это дело ее.

Г – ж а Д е м е р мо р т. А может, и твое?

О р а с. Что вы имеете в виду?

Г – ж а Д е м е р мо р т. А то, мой дружочек, что или я просто старая слепая дурра, или с самого первого взгляда ты влюбился в не, а она в тебя.

О р а с. Чепуха! Но даже если это правда, я предпочел бы умереть от желтухи, как ваш друг Палестрини, о котором вы недавно вспоминали, но не доставить ей удовольствие своим признанием!

Г – ж а Д е м е р мо р т. От желтухи не умирают. Я это брякнула старой дурре просто так, в пылу азарта. Палестрини здоров, как ты да я. Говорят, в прошлом он бросился в лагуну из-за любимой девушки. Это была молоденькая немка, чемпионка по плаванию. Она сама его выудила из воды, и у них уже ребенок растет.

О р а с (вдруг вскрикивает). Ах, черт побери! Лагуна! Глядите! Там на берегу большого бассейна – фигура в белом.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Мой мальчик, я же слепа как крот. Но ты меня пугаешь! Беги туда скорей.

О р а с убегает, на сцену вихрем врывается К а п ю л а.

К а п ю л а. Ах, мадам! Изабеллу нигде не могут найти. Ее мать совсем потеряла голову! Мы боимся за нее.

Г – ж а Д е м е р мо р т. С чего это?

К а п ю л а. Она завернула в бумагу колечко, единственную свою драгоценность, и немного денег, и оставила все это на комоде в своей комнате. Ах, мадам, мы все кругом виноваты! Мсье Орас ее не любил!

Г – ж а Д е м е р мо р т. Капюла, плакать будете после! Посмотрите в ту сторону, где большой бассейн, сама я ничего не вижу. Видна там фигура в белом?

К а п ю л а. О небо! Это она! Ах, несчастное дитя! Она бредет вдоль берега, точно Офелия! Наклонилась! Бросилась в воду! На помощь, она утонит!

Г – ж а Д е м е р мо р т. Не утонет, там Орас, а воды кот наплакал. Но она может простудиться, да и он тоже. А ну-ка, живо принесите им одеяла.

К а п ю л а. Мсье Орас увидел ее, нырнул. Ах, благородный юноша! Он выносит ее… (Вдруг переходит на декламацию.)

Из-за него она, подобно Эвридике,

Увидев царство тьмы, увидит солнце вновь…

Ах, если б их могла соединить любовь!

Г – ж а Д е м е р мо р т (кричит ей вне себя). Сочинять стихи будете после, старая дура. Сейчас же несите сюда теплую одежду!

К а п ю л а убегает.

(Зовет.) Жозюэ, Жозюэ! Эй, кто-нибудь! Живо!

Ж о з ю э (появляется). Я здесь, мадам.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Вот что, мой милый, сегодня вечером у нас разыгрывается целая драма и даже с утопленниками. Живо велите поварам приготовить пунш, да покрепче, а меня везите к большому бассейну.

Ж о з ю э толкает ее кресло. В эту минуту входят О р а с и И з а б е л л а, закутанные в одеяла, за ними – К а п ю л а, декламируя.

К а п ю л а. Вот они! Бездна мрака разверзлась, о боже!

И волна их в объятья любви принесла.

Ах, дитя, не таись, вдруг и он любит тоже…

Г – ж а Д е м е р мо р т (кричит вне себя). Хватит вирши плести, наконец, Капюла!

К а п ю л а (совершенно потеряв голову от такого множества романтических событий).

Увы! Увы, мадам! Я не могу сдержаться!

И сердце у меня в груди готово разорваться!

И душу лишь в стихах могу излить теперь я!

Г – ж а Д е м е р мо р т (указывая ей на дверь). Ступайте изливать ее тогда за дверью!

К а п ю л а выходит, безмолвно декламируя.

(Жозюэ.) Живо делайте то, что я приказала!

Ж о з ю э выходит.

(Изабелле.) Вам холодно, дитя мое?

И з а б е л л а. Нет, мадам, спасибо, мне хорошо.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Сейчас Жозюэ принесет пунш. А ты не замерз?

О р а с. Я задыхаюсь под этим пледом!

Г – ж а Д е м е р мо р т. Ну вот что, воспользуемся тем, что нас на минутку оставили одних. Переодеться вы успеете. Нам необходимо обсудить втроем важные вопросы. Садитесь.

О р а с (усаживаясь). Мы похожи на вождей краснокожих, собравшихся на совет.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Вот я и предлагаю вам выкурить трубку мира!

О р а с. Дельная мысль. Нет ли у вас сухой сигареты?

Г – ж а Д е м е р мо р т. Успеешь накуриться, помолчи. За сегодняшний вечер ты уже и так наговорил слишком много глупостей. Посмотрите на меня, дитя мое.

Изабелла смотрит на нее.

Хорошенькие глазки. А растрепанные волосы вам еще больше к лицу. Зачем вы вообще причесываетесь?

И з а б е л л а. Так принято.

Г – ж а Д е м е р мо р т. А бросаться в воду при первом любовном разочаровании тоже принято? Держу пари, что вы умеете плавать!

И з а б е л л а. Умею.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Вот видите, какая вы дурочка!

О р а с. Это я приказал ей броситься в бассейн из любви к Фредерику. Но само собой, я потом отменил приказание. Не знаю, какая муха ее укусила.

Г – ж а Д е м е р мо р т. С чего вам вздумалось топиться?

И з а б е л л а. Ради себя самой.

О р а с. Это против уговора, мадемуазель. Вы должны были выполнять только мои распоряжения!

И з а б е л л а. Мой рабочий день окончился. Вы послали дворецкого рассчитаться со мной. А разве в нерабочее время я не имела права покончить с собой для собственной надобности?

Г – ж а Д е м е р мо р т. Она права, крыть нечем! Тем более, что скоро утро. И притом воскресного дня. Уж если трудовой народ и в воскресенье не имеет права покончить с собой для собственной надобности, нужно немедля устраивать революцию! Ладно, шутки в сторону. Ну-ка, еще раз взгляните на меня, дружочек. Какие восхитительные глаза. Испуганная лань. Головка Греза. Ты знаешь, Орас, что ты болван?

О р а с. Знаю, тетя.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Он вас не любит, дитя мое. И не полюбит никогда. Если это может вас утешить – знайте, что он вообще не способен никого полюбить. Разве что влюбляться время от времени, как кошка в мышку. Но вы и мышка-то не той породы, он вас проглотит в два счета, а это ему не интересно. Но я вам кое-что скажу – он тоже кошка не вашей породы. Вам кажется. Что вы его любите, но вы его не любите. Поглядите на него.

И з а б е л л а. Не хочу.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Доставьте мне удовольствие, посмотрите на него, на этого краснокожего вождя. Во-первых, вождь уязвлен, а это уже смешно. Да посмотрите же на него, - вы больше ничем не рискуете.

Изабелла смотрит на Ораса.

Да нет же, не таким потерянным взглядом, этот негодяй его не заслужил. Постарайтесь быть беспристрастной. Вы считаете, что она красив? Не спорю, он довольно смазливый молодой человек – до тех пор, пока ни о чем не думает. Тогда можно плениться этим ясным взглядом, прямым носом, чистой линией рта. Но стоит какой-нибудь гнусной мыслишке закрасться внутрь – вот, к примеру, сейчас: мы рассердили его, он рад бы нас задушить – смотрите, как искажается его облик. Глядите внимательно. Казалось бы, мелочи, но какая разительная перемена! Нос сморщился, возле рта залегла брюзгливая складка. Глаза так и сверлят вас, а подбородок? Да разве вы не видите, что перед нами просто весьма недурная собой, но сварливая старая дама? Нет, мадемуазель, когда в человеке нет сердца, он не бывает по-настоящему красив. Мало иметь красивые глаза, надо, чтобы их изнутри освещала крошечная лампочка. Вот ее-то свет и рождает настоящую красоту.

О р а с (встает в ярости). Ну, хватит! Бесил вы намерены заниматься физиономистикой, я вам пришлю Фредерика.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Отличная мысль.

О р а с уходит.

Хорошо, что второй всегда тут как тут. Мадемуазель, вы любите не Ораса, а его внешнюю оболочку. Потому вы и чувствуете себя несчастной, потому и бросились одетая в бассейн, что смутно догадывались: под этой оболочкой вы ничего не найдете!

И з а б е л л а (пряча лицо, чтобы поплакать). Ах, это ужасно!

Г – ж а Д е м е р мо р т. И впрямь было бы ужасно, дитя мое, будь у нас единственный экземпляр; но, по счастью, у нас их два. (Вошедшему Фредерику.) Подойди, мой мальчик, и сядь на место твоего брата. Посмотрите на него, Изабелла! Это то же самое лицо. Вот эта девушка, Фредерик, бросилась в воду, и я не могу добиться – почему.

Ф р е д е р и к. А я знаю, почему. Мадемуазель, я, конечно, ничем не могу вам помочь. Я недавно проявил малодушие и пошел за Дианой, как она мне велела. Но, нагнав ее, я не удержался и высказал ей, что, на мой взгляд, она обошлась с вами чудовищно. И теперь все кончено, наша помолвка расторгнута.

И з а б е л л а. Не надо было этого делать. По-вашему, мне легче оттого, что мы все будем несчастливы?

Ф р е д е р и к. Не знаю, но одно я знаю наверняка: я не могу любить существо, способное на такой неблагородный поступок.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Вот и она тоже, представь себе! Она только что поняла, что не может любить Ораса.

Ф р е д е р и к. Моя жизнь кончена. Я увидел теперь, что таится на дне души молодых девушек.

И з а б е л л а (с мягкой улыбкой). Грязь, камни, засохшие цветы, как выражается ваш брат…

Ф р е д е р и к. Грустно было в это окунуться!

Г – ж а Д е м е р мо р т. Ну, а теперь снимай свой скафандр. И вдохни свежий воздух на суше. Представь, кое-где еще веет свежестью.

Ф р е д е р и к. Я удалюсь в пустыню и там буду вспоминать о том, что я называл любовью.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Вот и мадемуазель тоже. Постарайтесь, чтобы ваши пустыни оказались по соседству. Вы сможете навещать друг друга, как принято у отшельников.

Ф р е д е р и к. Я простил бы ей жестокость…

И з а б е л л а. Я с первого взгляда поняла, что он за человек, и все-таки я простила бы ему…

Ф р е д е р и к. Я простил бы ей бессердечие, эгоизм, взбалмошность…

И з а б е л л а. Я тоже…

Г – ж а Д е м е р мо р т. Вы одного им не можете простить – того, что они вас не любят. Милые мои, мы люби только свою собственную любовь и за этим ускользающим отражением самих себя и гоняемся всю жизнь. А безумие наше состоит в том, что мы хотим навязать свой образ и подобие каждому встречному, а если он кому не по мерке, мы кричим караул. Нелегко иметь дело с такими портными. Мы скроили одежду заранее и слушать не хотим ни о каких переделках, нам сподручней перекраивать клиента. А если он упирается. Мы кричим: на помощь!

Ф р е д е р и к. И никто не отзывается!

Г – ж а Д е м е р мо р т. Еще бы, ведь мы не только слепы, но и глухи. Мы вопим на разные голоса, толкая друг друга, не слыша и не замечая никого, кроме себя, и приговариваем: «Мы в пустыне!» К счастью, еще не перевелись на белом свете старухи, которые сами покончили с этим безумием и наконец прозрели, правда, увы, лишь достигнув возраста, когда приходится надевать очки. Вы слышали, мадемуазель? Этот молодой человек звал на помощь.

И з а б е л л а. Чем я могу ему помочь?

Г – ж а Д е м е р мо р т. Прогуляйтесь с ним по парку, расскажите ему, почему вы так несчастны. Он вам тое расскажет, почему он готов умереть. Идите, дети мои, отчаивайтесь вовсю! Дайте друг другу руки. Вы и вправду одни-одинешеньки на свете. Нет в мире людей несчастнее вас двоих.

Ф р е д е р и к (идет к выходу вместе с Изабеллой). Я был безумцем, мадемуазель. Я поверил, что на свете бывают любящие и искренние женщины.

И з а б е л л а. Что вы, мсье, таких и в помине нет! А я поверила, что бывают на свете мужчины серьезные, добрые и верные…

Ф р е д е р и к (усмехаясь). Верные! Верность хранят только самому себе, больше никому. Каждый прохаживается в любовном танце перед зеркалом, созерцая в нем свое отражение. А я-то всем хотел пожертвовать, мадемуазель.

И з а б е л л а. Всем пожертвовать! Ах, мсье, легко сказать! А если вашу жертву не принимают…

Уходят.

Г – ж а Д е м е р мо р т (глядя им вслед). Прекрасно. У этой парочки все сладится через пять минут. Займемся другими. (Зовет.) Орас!

О р а с (входит). Да, тетя?

Г – ж а Д е м е р мо р т. У них все в порядке. А вот что решаешь ты?

О р а с. Что я могу решить? Не стану же я добиваться этой девушки с ее злотыми россыпями. Все подумают, что я влюблен в папашу.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Ну вот еще! Новые выдумки! Этак мы никогда не кончим. А пора. Наша маленькая комедии затянулась.

О р а с. Что же мне, по-вашему, делать? Не могу я ставить себя в смешное положение ради того, чтобы ускорить развязку. Кстати, я вас выслушал не перебивая, но неужели я вправду похож на сварливую старую даму?

Входит П а т р и с Б о м б е л ь.

П а т р и с Б о м б е л ь (подходит к Орасу). А, мсье, вот вы где. Я вас ищу.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Что нужно этому помешанному?

П а т р и с Б о м б е л ь. Мсье, поскольку вы не хотите отказаться от этой девушки по доброй воле… (Дает ему пощечину.)

О р а с (возвращая пощечину). Потише, мсье, потише. Вы опоздали. Если вы не перестанете мне докучать, мое терпение лопнет, и я вас попросту отколочу. Я тоже из породы забияк.

П а т р и с Б о м б е л ь. Черт возьми, мсье, это уж слишком!..

О р а с. Ах так, вы еще ругаетесь? (Бросается на него.)

Л е д и И н д и а (вбегает, взволнованная, с криком). Патрис!

П а т р и с Б о м б е л ь. Тише! Она! Прикинемся друзьями! (Обнимает Ораса за плечи.) Мы шутили, дорогая. Мы оба обожаем шуточки! С утра полезно немного поразмяться.

Л е д и И н д и а. Сейчас не до шуточек, Патрис! Знаете, что происходит в эту минуту? Мне позвонили из Парижа. Ромуальд отдал чудовищные распоряжения. Он все распродает – распродает в Лондоне, Нью-Йорке, в Вене. Через несколько часов он начнет распродажу в Париже. Он будет просто разорен!

П а т р и с Б о м б е л ь. Странно, это на него не похоже. Пойду позвоню его биржевому маклеру. (Уходит.)

Д и а н а (входит). Вы слышали новость? Через шесть часов мой отец будет разорен.

О р а с. Неправда.

Д и а н а. Правда.

О р а с. Что вы намерены делать?

Д и а н а. Стану бедной. Что мне еще остается? Я нарочно пришла вам это сказать, потому что знаю, вам будет приятно видеть наконец мое унижение!

О р а с. Мне и в самом деле было бы очень приятно, но, к сожалению, ничего не выйдет. Фредерик богат, и он женится на вас.

Д и а н а. А я не хочу выходить за него. Да и он больше не хочет на мне жениться. Посмотрите на него, на вашего возлюбленного Фредерика – вот он прогуливается по парку с этой маленькой авантюристкой. Она не теряла времени даром! Это вы научили ее, Орас, как за одну ночь поймать богатого мужа? Поучите и меня, теперь и мне это пригодится.

О р а с. Не тревожьтесь, дорогая. Вам эта наука ни к чему. (Направляется к двери.)

Г – ж а Д е м е р мо р т (кричит ему вслед). Орас, куда ты?

О р а с. Пойду за моим братом. Теперь и речи нет может быть, чтобы он расторг помолвку. Диана разорена, и его четь требует, чтобы он на ней женился.

Д и а н а (кричит жалобно). Но я не хочу за него!

О р а с. Ничего не поделаешь. (Уходит.)

Г – ж а Д е м е р мо р т. Ну вот! Он опять все запутает!

Входит К а п ю л а и м а т ь, одетые к отъезду, с маленькими чемоданчиками в руках*.

К а п ю л а. А мы уходим прочь от светского угара,

Жить будем скромно мы, как в прежние года!

Прощайте, роскошь, свет, танцующие пары!

Вернемся к музыке, теперь уж навсегда!

М а т ь. Скажет девочке: другой я стала ныне,

Да, отказалась я от взбалмошных затей?

В почетной бедности, при милой Жеральдине,

Я буду вспоминать теченье прежних дней.

Я к роскоши ее толкала и к пороку,

Желала ей того, в чем мне не повезло.

Пускай она идет иной, прямой дорогой –

Я вижу, что добро милее ей, чем зло.

Они отступают, изящно обнявшись, их локоны переплетаются.

____________________

* При постановке в Париже эта сцена игралась в измененном варианте, чтобы не замедлять ритма действия. Для театральных постановок разумно принять именно этот вариант.

К а п ю л а и м а т ь входят, восклицая:

К а п ю л а. Новость, великая новость, мадам!

М а т ь. Она пристроена!

Тут входит Р о м е н в и л ь с букетом. Капюла и мать бросаются друг другу в объятия каждый раз, когда им кажется, что Изабелла нашла мужа. Когда все выходят смотреть фейерверк, они, обернувшись к публике, читают под мелодию ритурнеля только первые четыре стихотворные строчки, пятясь к кулисам и шаловливо посылая публике воздушные поцелуи.

К а п ю л а. А мы уходим прочь от светского угара,

Жить будем скромно мы, как в прежние года!

М а т ь. Прощайте, роскошь, свет, танцующие пары!

Вернемся к музыке, теперь уж навсегда!

К а п ю л а. Пора, прощайте все! Мы ускользаем тихо!

Не осуждайте нас, доверчивых в страстях!

Увядших прелестей не поминайте лихом.

Ночь кончилась. Рассвет. Все в розовых лучах.

Они исчезают, и в самом деле, занимается день. В оркестре свадебный марш. Входит

Р о м е н в и л ь в визитке и белых перчатках, с букетом. Подходит к г-же Демерморт.

Р о м е н в и л ь. Дорогой друг! Прежде всего извините меня за этот костюм, но, видя, что рассветает, я сменил фрак на визитку, считая, что она больше подходит для новости, которую я вам хочу сообщить. Моя племянница вовсе не племянница мне, как заставил меня утверждать ваш негодный племянник, тем не менее она в некотором роде член нашей семьи, потому что по зрелом размышлении я на ней женюсь.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Любезный друг, я первая поздравила бы вас, но сдается мне, что вы явились с опозданием.

Р о м е н в и л ь. Как это с опозданием? Сейчас пять утра.

Г – ж а Д е м е р мо р т (Изабелле и Фредерику, которые входят под руку). Ну, дети мои, что новенького? Вы перекроили костюм?

И з а б е л л а. Ах, мадам, он пришелся в самый раз.

Ф р е д е р и к. Ах, тетя, как я мог быть таким безумцем! Простите, Диана, я тоже не любил вас.

И з а б е л л а. Ах, мадам, как я была глупа! Ведь, оказывается, я любила его.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Роменвиль, вам придется искать другую племянницу! У этой вы будете шафером.

Р о м е н в и л ь (падая на стул). Какой удар! Я так привык к этой мысли.

Г – ж а Д е м е р мо р т (Жозюэ, который входит с подносом). Жозюэ, налейте ему пунша!

Роменвиль пьет пунш.

А где Орас? Приведите его сейчас же. Хватит! Он и так уже помучил эту девушку нынче вечером. (Диане.) Дитя мое, не волнуйтесь. Он вас любит, он сам мне сказал.

Л е д и И н д и а. Глядите, вот он, в парке, он пустился бежать!

Г – ж а Д е м е р мо р т. Бежать? Жозюэ, живо догоните его и приведите сюда!

Ж о з ю э выходит.

(Диане.) Он упрямец, но он понимает, что пьеса подошла к концу – деться ему некуда.

Д и а н а. А вдруг он и правда меня не любит?

Г – ж а Д е м е р мо р т. Это невозможно! ПО уговору у нашей истории должен быть счастливый конец. А вот и он. Ну что, Орас?

Все смотрят туда, откуда должен появиться Орас. Но входит Ж о з ю э.

Ф р е д е р и к. Я так и знал, что он не придет!

Ж о з ю э. Мадам, мсье Орас передал мне для вас эту записку.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Прочтите ее нам вслух, друг мой.

Ж о з ю э (надев очки, начинает читать). «Тетя, по причинам, которые легко понять, я не могу присоединиться к вам в минуту всеобщего ликования. Поверьте, никогда еще я так искренне не сожалел об этом. Но раз Диана бедна – я люблю ее. Ничто нас больше не разделяет. Я женюсь на ней. Пусть придет ко мне. Я жду ее в парке».

Г – ж а Д е м е р мо р т (Диане, которая совершенно преобразилась). Бегите, да поживее!

Д и а н а. Спасибо, мадам! (Исчезает.)

Входит М е с с е р ш м а н в коротком пальто, маленькой шляпе, с маленьким чемоданчиком в руках. В оркестре коротенький насмешливый мотив.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Это еще кто?

М е с с е р ш м а н. Я, мадам. Пришел проститься с вами.

Г – ж а Д е м е р мо р т. Но что означает этот чемодан? И этот костюм?

М е с с е р ш м а н. Я одолжил их у вашего дворецкого. Мне больше нечего надеть. Я разорен. Я буду выплачивать ему долг несколько лет. А сам вернусь в Краков и открою там маленькую портняжную мастерскую.

Л е д и И н д и а (с воплем бросается ему на шею). О любовь моя! Какой благородный, какой величавый поступок! Вот это называется любить! Ведь ты разорился из-за любви ко мне, не так ли? Я пойду за тобой, да-да, пойду босиком до самой твоей Сибири! (Разувается.)

Г – ж а Д е м е р мо р т (окружающим). У нее все перемешалось в голове.

Л е д и И н д и а (повязав голову шарфом на манер русской косынки). Я стану смиренной женщиной. Видишь, я повязала волосы по-русски. Я хочу понести кару за то, что усомнилась в тебе. Да унизит, да испытает меня господь! Я откажусь от роскоши, я буду сама стряпать для тебя, дорогой, в твоей маленькой хорошенькой избе. Я буду твоя скво, согласен?

Г – ж а Д е м е р мо р т. У нее нет ни малейшего представления о географии. Но не стоит ее разубеждать. Это слишком долго.

Вдруг страшный грохот, вспышка ракет. Все оборачиваются.

Входит П а т ри с Б о м б е л ь с криком.

П а т р и с Б о м б е л ь. Так и есть! Началось!

Л е д и И н д и а (в ужасе). Что это? Светопреставление? Уже?

Г – ж а Д е м е р мо р т. Нет, дорогая, мы того не стоим. Придите в себя. Это фейерверк, он немного запоздал из-за всех сегодняшних происшествий. Пойдемте полюбуемся на него, друзья, а то мой садовник обидится. Забавная штука – фейерверк при свете дня. Наверное, и не увидишь ничего.

Когда все выходят, появляется Ж о з ю э и тянет М е с с е р ш м а н а за рукав.

Ж о з ю э. Мсье, вам телеграмма!

М е с с ер ш м а н (вскрывает ее). Неужели у кого-то еще есть во мне нужда, раз мне посылают телеграмму? Могли бы обойтись и письмом! (Со вздохом читает.) Ну и дела…

Ж о з ю э (с сочувствием). Ну как, мсье, все погибло? Может, вам еще что надо, мсье? У меня есть кое-какие сбережения…

М е с с е р ш м а н. Да нет же! Выходит, разориться не так-то просто. Они решили, что это биржевой маневр, и все скупили. Я вдвое богаче, чем был!.. Прошу вас, не говорите им сразу…

Ж о з ю э. И все-таки я рад за мсье… У меня душа изболелась, бы, мсье, если бы мне не пришлось прислуживать вам сегодня за завтраком.

Мессершман идет к выходу.

(Став навытяжку перед ним.) Без масла?

М е с с ер ш м а н. Да, друг мой. Но на сей раз, в виде исключения, добавьте щепотку соли.

Ж о з ю э (следуя за ним). Ах, как приятно, что мсье опять почувствовал вкус к жизни…

Уходят.

З а н а в е с падает под музыку не слишком грустную.