Л. Кэрролл

Помните поговорку, которую так любили повторять детям учителя в школе? Что-то вроде: «Посеешь привыч­ку пожнешь характер. Посеешь характер, пожнешь судьбу».

Со второй половиной этой пословицы трудно не согласиться. С первой — сложнее.

Откуда вообще берется характер человека — у каждого свой, неповторимый, особенный?

Почему один человек от малейшей неприятности готов впасть в уныние, опустить руки; другой же в экстремальных ситуациях, напротив, чувствует себя как рыба в воде?

Отчего одному жизнь, несмотря на все сложности, кажется нескончаемым праздником, а другой и праздники воспринимает как унылые будни?

Что заставляет одного работать по 15 часов в сутки и получать от этого настоящий кайф, а другого меч­тать только о том, как бы любой работы избежать?

А есть ведь среди нас и такие, о которых мы, с завистью вздыхая, говорим: «счастливый характер!» — люди спокойные, уверенные в себе, доброжелательные и гармоничные.

Вряд ли они стали такими от того, что долгие годы терпеливо взращивали в себе хорошие привычки, дабы пожать характер, а через него и счастливую судьбу.

Значит, есть какой-то секрет везучести, счастья, гармонии? Конечно, есть. И, зная этот секрет, можно самому создать характер (и судьбу) своего будущего ребенка. А свои характер и судьбу откорректировать — но это уже совсем другой рассказ.

Итак, что влияет на характер человека? Ответ на этот вопрос мы находим в работах известного американского ученого Станислава Грофа, изучающего изменение состояния сознания человека, такие как транс, медитация, состояние озарения, творчества.

Из многочисленных исследований С. Грофа нас интересует одно — относящееся к переживаниям человека в пренатальный и перинатальный периоды, то есть до и во время его появления на свет. Открытие определенных структур и зависимостей в этой области, пожалуй, считается одним из самых важных научных до­стижений Грофа.

В чем же суть этого открытия?

Появление человека на свет ученый разделил на четыре этапа. На каждом из этих этапов могут возникнуть и обычно возникают свои особые проблемы. Нерешенные или решенные не лучшим образом, эти проблемы вызывают тяжелые травмы психики новорожденного. Эти травмы впечатываются в его подсознание в виде матриц и оказывают негативное влияние на век последующую жизнь.

«...Многочисленные наблюдения показали, что люди, у которых доминируют негативные перинатальные матрицы, имеют такой подход к жизни, который не дает им чувства удовлетворения и даже может быть разрушительным или саморазрушительным», — говорит Станислав Гроф в своей книге «Приключение само открытия. Уровни сознания и новые перспективы в психотерапии и внутренней реализации».

Итак, четыре матрицы, четыре периода появления ребенка на свет. Они, согласно наблюдениям Грофа таковы:

• пребывание в утробе матери;

• начало родовой деятельности до момента открытия родового начала;

• прохождение по родовому каналу;

• момент отрыва, рождение.

Что испытывает малыш на каждом из этих этапов? Попробуем разобраться.

Первый этап (первая матрица) — пребывание в утробе матери.

Ненарушенная внутриутробная жизнь младенца полна блаженства и удивительного воссоединения с природой, космическим сознанием и Знанием.

Пациенты Грофа, погружаясь в измененные состо­яния сознания (разумеется, не при помощи ЛСД), вспоминали себя в утробе матери как частичку природы. Они вспоминали чувство глубокого покоя, блаженства и защищенности. Такого состояния больше никогда не будет в жизни человека, но каждый из нас подсозна­тельно всегда стремится вернуться к нему — настоль­ко оно гармонично.

Если внутриутробная жизнь младенца была нару­шена болезнями матери, в воспоминания о блаженстве вмешиваются и негативные ощущения.

Нарушить внутриутробную жизнь могут стрессы матери, обиды, какая-то душевная боль, а также физические болезни, употребление алкоголя или табака во время беременности. Плацента, разумеется, защищает малыша, но не от всего, далеко не от всего.

Второй этап (вторая матрица) занимает 1/3 про­цесса родов — родовая деятельность началась, но родовой канал еще не открыт.

На этом этапе родов мир, в котором малыш нахо­дился в течение девяти месяцев, рушится. Состояние блаженства и покоя уходит. На смену приходят непонимание происходящего и антагонизм с матерью, которая ранее являлась для малыша всем окружаю­щим его миром. Ребенок переживает состояния дейст­вительно ужасные. Матка, сокращаясь, сдавливает его, но шейка ее еще закрыта и пути наружу малышу нет. Сжатие и толчки нарастают, но выхода нет, все против тебя, ты не способен противостоять происходящему, бессилен. Кроме того, часто малыш подсознательно ощущает, что именно он — причина, виновник боли, которую испытывает мать, единственный родной и знакомый ему человек. С другой же стороны, он не может понять, почему это единственное родное суще­ство хочет избавиться от него, выталкивает его нару­жу. Такая оппозиция с матерью — настоящая катас­трофа для малыша. Катастрофа бесконечная, потому что выхода из нее на данном этапе родов нет.

В эти часы мамочка должна, откинув боль и страх, помочь своему ребенку. Поэтому, чем выше духовное развитие, душевное состояние матери и тех, кто вместе с ней принимает участие в родах, тем безболезненнее и короче будет этот этап, тем меньше негативных воспо­минаний будет заложено в клеточную память и психи­ку малыша.

Третий этап (третья матрица) — прохождение младенца по родовым путям.

Матка раскрыта, и ребенок осознает, что выход из казалось бы безнадежной ситуации существует, он найден. В малыше просыпается отчаянное стремление выжить. В сущности весь этот этап родов для ребенка — борьба за существование. Он начинает бороться. Рабо­тать. И ему по-прежнему очень трудно.

Мышцы матери сжимаются ритмично. Если отклю­читься от болевых ощущений и прислушаться к себе, можно этот ритм уловить, «попасть» в него, тогда про­цесс пойдет намного легче. Если мамочка чувствует себя спокойно и уверенно, это ее состояние обязатель­но передастся ребенку и его работа также приобретет ритмичность, она будет созвучна с работой матери. Мышцы физического тела сами знают свою задачу, и если не мешать им, верно попасть в ритм и расслабить­ся должным образом, они достаточно легко продвинут к выходу, к разрешению проблемы.

У ребенка на этом этапе родов в силу его специфи­ки формируется агрессия, и очень важно постараться путем облегчения его продвижения снизить эту агрес­сию до минимума.

Четвертый этап (.четвертая матрица) — рож­дение, отрыв от матери.

На этом этапе формируется новое состояние малы­ша — он полностью отрывается от матери и начинает первый опыт самостоятельного существования в мире. Перерезание пуповины в дальнейшем закрепляет осознание его отдельности, самостоятельности. В роддо­мах пуповину принято перерезать практически сразу, как только малыш появился на свет. В результате ре­бенок не дополучает около 200 миллилитров крови и испытывает громадный стресс — ведь мгновенное пере­резание физиологически не обосновано, пуповина еще пульсирует, она жива и функциональна.

Мы рекомендуем перерезать пуповину, когда пуль­сация ее уже закончится. Еще лучше попытаться интуитивно понять, когда мама и малыш готовы к этому акту. Иногда это бывает спустя час или даже спустя несколько часов после рождения малыша.

В Москве те, кто проводит роды по Русскому методу, сегодня вообще ратуют за неперерезание пуповины — они просто ждут, когда она отсохнет сама. В течение одного-двух дней они держат плаценту в небольшом сосуде рядом с мамочкой и ребенком, считая, что это значительно смягчает весь процесс родов, послеродовой период. Возможно, это и так, ведь плацента — источ­ник энергетики для малыша.

Что испытывает ребенок на этом этапе родов?

Чувство вторичного рождения. Чувство огромной любви ко всему миру. Вообще, первая и четвертая матрицы созвучны, они перекликаются между собой.

Ну вот, ваш малыш родился. И основные черты характера уже заложены в нем в виде родовых матриц. Каким образом они отразятся на его будущей жизни?

Если психика человека находится под влиянием вто­рой матрицы, когда сокращения матки уже начались,

но родовой канал еще не раскрылся, когда малыш ис­пытывал адские муки и не видел выхода из мучений, такой человек будет относиться к жизни пассивно. Лю­бая незначительная неприятность или проблема будет представляться ему тупиком, из которого нет выхода. Бороться не надо — это бесполезно, выхода все равно нет. Повзрослев, такой человек не будет способен само­стоятельно решать свои проблемы (он даже не станет пытаться решить их), будет плыть по течению. И куда это течение в конце концов занесет его, Бог весть...

Подавляющее влияние третьей матрицы (младенец получил травму, когда он продвигался по родовому каналу, испытывая страшные муки) сделает человека «работоголиком», но отнюдь не в хорошем понимании этого слова. Психика человека в этом случае определя­ется памятью мучительной борьбы, и он никогда и ни от чего не чувствует полного удовлетворения. Мир во­круг кажется ему несовершенным. Его внимание по­стоянно фиксируется на негативном: потерях, неудов­летворенности, несправедливости, неудачах. Он не способен радоваться тому, что есть, в полной мере поль­зоваться тем, что имеет. Такое видение мира абсолют­но не зависит от внешних условий и событий в его жизни — в любом случае он недоволен тем, что есть. Даже если окружающие считают его счастливчиком, он сам видит себя неудачником, ощущает ущербным. Люди вокруг воспринимаются ими как вечные сопер­ники (а то и враги), а природа — как что-то враждеб­ное, что надо завоевывать и постоянно держать под контролем.

Такая философия породит психологию, основа ко­торой — сила, соперничество, агрессия.

При благоприятных родах в подсознание младенца закладываются позитивные перинатальные матрицы. И трудно даже представить, скольких проблем и несчастии мог бы избежать человек, если бы родился без травм и не жил впоследствии под влиянием негатив­ных перинатальных матриц. И каким стал бы мир, если бы все люди научились воспринимать роды как блаженство...

А теперь, дабы наши рассуждения на эту тему не показались вам голословными, мы приведем рассказ Михаила Дмитрука, журналиста, который первым в нашей стране погрузился в необычайные состояния сознания под руководством американских специалистов, работающих по методике Станислава Грофа. Такие се­ансы сейчас практикуются в России и носят название «ребефинг», что дословно означает «второе рождение».

Расслабив тело, я интенсивно дышал, игнорируя все предостережения известного исследователя из Новосибир­ска Константина Павловича Бутейко, который более трид­цати лет доказывал вред таких упражнений... Желание по­пасть в удивительный мир оказалось сильнее страха.

Стал дышать еще интенсивнее, отчаянно решившись прозреть или умереть. Но вместо смерти почувствовал уди­вительный прилив сил.

Самым необычным, пожалуй, было ощущение в паль­цах — будто по ним идет электрический ток. Вибрации ста­новились сильнее, растекались по рукам и ногам, пересе­кались в центре тела. Во мне словно бурлила неведомая энергия. Не это ли чувствуют индийские йоги, когда с по­мощью дыхательных упражнений наполняют свое тело кос­мической энергией — прямой?

Я стал похож на ревущий поток этой энергии и чувство­вал в себе такую мощь, что готов был творить чудеса, кото­рые демонстрируют восточные мастера. Голыми руками разбивать камни, ходить босиком по огню, делать бескров­ные операции, раздвигая пальцами живые ткани...

...И вдруг обнаружил в себе еще более удивительную способность — отчетливо ощущать прикосновения невиди­мых предметов. Вот судорогой сводит пальцы рук, то они

не могут сжаться в кулаки: мешает что-то упругое, похожее на веревку... я чувствую какую-то неловкость в пальцах, как будто не умею ими владеть... Никак не могу понять, откуда взялась веревка, как она связана с моим телом. И вдруг появляется готовый ответ; мое тело вспомнило ощущения тридцатипятилетней давности. У меня в руках... пуповина.

Действительно человек способен пережить глубокую регрессию возраста и вспомнить себя младенцем. У него даже появляется «плавающий взгляд», который есть у мла­денцев и который невозможно подделать взрослому.

Вот мое тело скрючилось, я принял позу плода. Попытал­ся распрямиться — ноги ощутили упругое сопротивление: ступ­ни словно придавливали мягкую резину. Да ведь это матка!

Вот я начал брыкаться — родительницу рассердили мои шалости, и мне вдруг стало дурно. Видимо, испытав легкий стресс, организм матери выработал токсические вещест­ва, которые и перетекли в меня по пуповине.

Вдруг зазвучала тревожная музыка, и я почувствовал при­ближение мучительных испытаний. Мы с матерью словно поменялись ролями: теперь я сидел смирно, а ее организм производил надо мной непонятные опыты. Меня мучили го­ловокружение, боль, удушье, тошнота, судороги... какая-то чудовищная сила начала сжимать меня со всех сторон. Каза­лось, еще немного, и я буду раздавлен. Я лежал скорчившись, все мышцы свело судорогой. Дыхание прекратилось: грудь словно сдавили тяжелой плитой. Или это рушится весь мир?

Но жизнь продолжалась. Неожиданно я понял, что есть высшие силы, которые заботятся о моем спасении. Как буд­то кто-то вытаскивал меня из-под груды обломков. Вдруг открылся выход из адской давильни. Тело начало распрям­ляться, я вытянул ноги и оторвал подбородок от груди.

Только дышать по-прежнему было тяжело. Но что-то подсказывало: мучения скоро кончатся.

...Неожиданно я почувствовал себя на свободе и сде­лал первый вдох. Захотелось плакать, но теперь это были слезы радости. Я испытывал невероятное блаженство. Тело казалось пустым, невесомым — я вообще его не ощущал... И я понял, что релаксация йогов — воспоминание о первых моментах жизни.

«...Психологическая и физическая гигиена беремен­ности, — пишет Станислав Гроф, — хорошие телес­ные и эмоциональные приготовления к родам, предло­женные Фредериком Лебейером роды без насилия, подводные роды Игоря Чарковского, необходимое вре­мя для контакта матери и новорожденного... представляются факторами критической важности, и не только для будущего человека, но, наверное, и для будущего планеты. С другой стороны, зачатые и выращенные в пробирках дети, замороженные плоды, пересаженные в матку, оживленные выкидыши — все это говорит о том, что не соблюдаются даже минимальные требова­ния для здорового развития психики. Гораздо больше усилий надо направлять на изучение методов, которые можно применять массово».

Если человек переживает состояние самораскрытия во время «второго рождения» на сеансах ребефинга, переходит от негативных матриц к позитивным, в нем усиливается способность радоваться жизни, жить в полную силу. Опыт блаженства существования в утро­бе и грудного кормления, будучи основой повседнев­ной жизни, учит человека получать удовлетворение от настоящего момента своего существования. И его бесконечно радуют музыка, искусство, природа, обыкно­венные прогулки, игра, работа, секс — то, что окружает нас всех, но на что многие из нас просто разучи­лись обращать внимание, от чего не способны сегодня получить глубокую радость.

На сеансах ребефинга человек вспоминает свое по­явление на свет, которое было мучительным. Именно эти переживания во время рождения сформировали в его подсознании психологический комплекс, который впоследствии и станет причиной расстройств здоровья. Ведь комплексы — как нарывы, нарывы психики. Это области, где скапливается застойная, блокированная энергия. И если не создать условий для ее высвобождения, эта энергия будет разрушать психику изнутри.

Значит, рождение — не только начало физической жизни человека, это — начало всего, что ждет нас в будущем, с чем нам придется жить, бороться или ми­риться.

Именно поэтому, наверно, все большее внимание медики (и не медики) во всем мире уделяют процессу появления человека на свет.

Теперь давайте чуть-чуть спустимся на землю и от рассуждении об измененных необычных состояниях сознания перейдем к разговору о том, что нас ждет в про­цессе родов — здесь и сейчас. А еще точнее, о том, как именно эти роды проходят у большинства женщин.

Мы уже говорили о том, что одна из основных при­чин проблем при родах — наши с вами собственные страхи, связанные с предстоящим рождением ребенка. Главной же причиной таких страхов, на наш взгляд, является то, что женщина вступает в роды, будучи практически не знакома с их предполагаемым течени­ем. Она не знает, что и в какой последовательности будет происходить с ней и малышом, какие побочные явления во время родов благоприятны или допусти­мы, а какие служат сигналом тревоги.

Вы не замечали, насколько быстрее вы добираетесь до любого места, если однажды уже были там? И во­все не потому, что дорога стала короче, просто вы эту дорогу уже знаете.

Лиля:

До сих пор вспоминаю свои роды в роддоме и полную растерянность в те часы. Я практически не могла реально оценить свое состояние (не говоря уж о состоянии малы­ша), так как совершенно не знала, что должно со мной про­исходить. Было очень страшно. Так, наверное, боятся тем­ноты — даже в знакомой комнате, когда в ней ничего видно, может притаиться что-то страшное, и мы ведь не знаем, что там, в темноте.

роды «втемную» — вещь крайне болезненная и неприятная. Поэтому давайте запомним, что нас ждет с первого момента родовой деятельности и как эта де­ятельность обычно протекает.

Как ни одна — пусть самая большая — река не начинается вдруг, так и процесс родов имеет свое, достаточно продолжительное начало, период.

Этот период, как вы, наверное, знаете, слышали или читали, называется «предвестники».

Что такое предвестники?

Это очень кратковременные, незначительные, рит­мичные схватки. Они не обязательно говорят о том, что роды начались и в течение дня-двух ваш малыш пожалует на свет божий.

Предвестники могут появиться за месяц (иногда более) до начала активной родовой деятельности.

Сами по себе предвестники — вещь благоприятная. Они означают, что начался подготовительный период вашего организма к активной родовой деятельности.

Предвестники — вещь такая: поболит, оставит, поболит, оставит... Далее существуют два варианта. Либо однажды оно поболит, да не оставит, а перейдет в схватки. Либо (и это бывает достаточно часто) од­нажды предвестники прекратятся, и на несколько дней в вашем самочувствии наступит полный покой. Так вся природа замирает перед грозой, готовясь. Иногда в периоды затишья даже сердцебиенье малыша слышно еле-еле, что часто беспокоит врачей. Мы же волно­ваться не будем, мы знаем — это наш организм гото­вится к огромной работе.

Приблизительно за сутки до начала активной родо­вой деятельности у вас должна отойти так называемая пробка — слизистые выделения, порой с примесью кровянистых волокон. Она может быть обильной, тог, да вы сразу же заметите ее отход. Может быть и незначительной. Зацикливаться не надо, не стоит тратив силы на поиски и ожидание этой самой пробки. О ней мы говорим лишь для того, чтобы те, у кого она будет обильной, не испугались неизвестного.

Итак, постепенно (или вдруг после затишья) пред вестники у вас становятся все чаще. Если раньше боли возникали утром или вечером с промежутком где-то 20—25 минут, а в остальное время отсутствовали, то теперь они появляются и в течение дня, промежутка между болями сокращаются, а длительность их, на против, увеличивается, нося четкий периодический характер. Судя по всему, это — начало активной родовой деятельности, схватки. Они возникают с частотой примерно раз в 10—15 минут.

В начале этого периода женщина еще контактна она ходит, занимается повседневными делами, охотно общается с окружающими. Постепенно, с усилением родовой деятельности, ее контактность будет уменьшаться. Все больше она будет настраиваться на малы ша, на свой внутренний мир, на то, что с ними сейчас происходит. Благие попытки окружающих отвлечь ее от боли принесут только вред. Настал момент, когда весь мир для женщины постепенно сужается и включает в себя самое главное — то, что связано с появлением на свет Божий ее ребенка. И это хорошо. Родовой потоп расширяется, и вошедшая в него женщина на какое-то время будет отделена от тех, кто остался «на берегу» Все нормально. Задачи мужа и тех, кто участвует в родах, — внимательно следить за плывущей в родовом потоке женщиной и ни в коем случае не мешать ей.

Во время схваток контакт женщины с малышом обычно немного разлаживается. Причина — все тот же страх обоих и понимание того, что той спокойной, счастливой, блаженной жизни, которая длилась девять месяцев до этого, пришел конец.

К началу потуг природа повернет сознание жен­щины как бы в глубь себя, заставит вновь налажи­вать контакт в малышом. В это время произойдет и окончательный «отсев» присутствующих, мамочка вполне может попросить кого-то уйти. Обижаться на это не надо. Быть рядом с женщиной в родах, помо­гать ей — великая честь. Интуитивно же женщина всегда очень точно знает, кто ей будет нужен в эти часы, кто. поможет, а кто, напротив, будет мешать, затруднит роды.

Такое углубление в себя — знак того, что ребенок уже где-то рядом, приближается момент его появления на свет.

Когда появится головка малыша, пусть мамочка к ней прикоснется рукой, погладит ее. Такой контакт создаст у нее и ребенка ощущение гармонии, придаст им дополнительные силы.

Часто в момент выхода ребенка женщина вопреки всем правилам перестает напрягаться, замирает, порой у нее замирает даже дыхание, она как бы вслушивает­ся, как ее малыш появляется на свет. Это хорошее состояние, и если оно возникло, потом будет помнить­ся ей всю жизнь. Но ни в коем случае нельзя замирать специально, сдерживать потуги.

В потугах женщина инстинктивно будет принимать различные позы, дабы ей было легче. И если в момент схваток позы у нее были в основном зажатые (боль, страх), то теперь они принципиально иные. Потуги — это уже раскрытие, недаром рожениц на Востоке часто сравнивают с раскрывшимся цветком. Тело ищет наилучшую возможность дать ребенку выход. Поиски «раскрытых» поз — еще один сигнал, что ребенок вот-вот появится.

Как известно, в роддомах женщине предлагают рожать лежа на спине. На наш взгляд, такая поза - самая неудобная по всем параметрам. Ну, взять хотя бы закон земного притяжения... ведь малышу гораздо удобнее идти вниз, чем выкарабкиваться наверх!

На рисунках представлены позы, которые чаще всего наблюдаются в родах. Они не являются руко­водством к действию, но именно их чаще всего прини­мают сами женщины, и, на наш взгляд, это наиболее удобные положения.

В такой позиции у женщины облегчается прохождение схваток Если в этот момент рядом с женщиной нет партнера — мужа, любимого мужчины, помочь ей может любой человек. Если жен­щина ведет роды одна, опорой для нее может служить любой удобный предмет. Женщина в этой позиции должна совершать круговые движения тазом для облегчения процесса схваток.

Вторая позиция хороша в конце первого—начале второго этапа ро­дов. Она также может быть использована, если рядом есть парт­нер. Необходимо совершать те же круговые движения тазом

Эта позиция характерна для второго этапа родов, когда женщина стремится к более открытым позам. Стремление к открытым по­зам совершенно естественно, оно возникнет само и противиться ему не следует.

На рисунках вы также видите, как может помочь женщине муж, если он присутствует на родах. А о том, насколько желательно участие мужчины в этом процессе вообще, мы поговорим чуть попозже.

Эта позиция также подходит для второго этапа родов. В этот период женщина нуждается в массаже позвоночника, живота, бедер, что помогает снять боль, уменьшить напряжение мышц

Начало родов, уже начались потуги. Обе эти позиции можно по желанию принимать в теплой воде.

Ну вот, малыш родился.

Теперь нужно ждать отхода плаценты, детского места. Сколько ждать?

Лиля:

Лично мне в роддоме спустя буквально минут двадцать после появления ребенка уже молотили по животу резино­выми мешочками с песком, а еще через полчаса, осознав бессмысленность затеянного, отвезли в операционную и устроили так называемое «ручное отделение». В результа­те чего роды мои автоматически попали в разряд ослож­ненных.

Вряд ли эта операция была действительно необхо­дима. В нашей практике известны случаи, когда пла­цента отходила спустя 5—6 часов после появления ре­бенка. Если у женщины не повышена температура, не открылось кровотечение, нет каких-то других тревож­ных симптомов, надо просто спокойно ждать.

В любой момент в процессе родов у женщины мо­жет начаться чистка организма — тошнота, рвота, нежелание есть, жидкий стул. Это не патология, а, напротив, свидетельство того, что организм правильно реагирует на происходящее.

Делать же клизмы, как это принято в роддомах, не надо. Во всех цивилизованных странах подобное насилие по отношению к организму роженицы давно за­прещено.

Если женщина хочет двигаться в процессе родов -ходить, передвигать какие-то вещи, что-то делать, это тоже хороший знак. Многие наши мамочки выходят на прогулку. Некоторые в самом начале родовой деятельности одеваются и едут в баню в Озерки. Кто-то зани­мается йогой или другими физическими упражнения­ми. Разумеется, без специальной подготовки делать это не рекомендуется, в баню же можно пойти, только если там рядом с вами будет опытная акушерка, инструктор. Итак, ребеночек родился. И его тут же следует от­дать маме — пусть она приложит его к груди. Момент телесного контакта малыша и матери (так называемый контакт «тело-тело»), его раннего кормления чрезвы­чайно важен. Малыш еще помнит, что совсем недавно тело матери отторгало его, гнало прочь, и ему очень важно ощутить вновь свою связь с ней. Это — момент воссоединения, и переоценить его значимость трудно. Малыш успокоится и поймет, что жизнь стоит той борь­бы, которую он так долго и мучительно вел, что после тяжелой работы можно прильнуть к маме и ощутить покой и защищенность.

Кроме того, приложение ребенка к груди — допол­нительный сигнал к отходу плаценты, идущий через центральную нервную систему. Вещества, которые малыш получает с молозивом матери в первые минуты жизни, укрепляют его иммунную систему.

Бывает так, что ребенок не хочет кушать. Застав­лять его не надо — видимо, он устал и должен отдох­нуть. В этом случае следует слегка растереть соски по­лотенцем, и нужный сигнал пойдет от растирания.

Как мы помним, пуповину, пока она пульсирует, обрезать не стоит. Показаниями к ее быстрому обрезанию служат обвитие, которое без этого быстро не уст­ранить, или же экстремальное состояние женщины, требующее немедленной медицинской помощи.

Должен ли ребенок кричать в первые минуты жизни? Знаете, этакий страх: а почему он молчит?

Если он родился в роддоме, кричать будет.

Домашние дети кричат редко. Они произносят не­громко определенные звуки — как бы «чирикают», что ли... Как птенцы.

Ребенок может и вообще молчать. Не пугайтесь, ничего плохого в этом нет. Если молчит и смотрит по сторонам, вырастет молчаливым, но наблюдательным.

Такой характер. Трясти и шлепать ребенка, добиваясь крика, не стоит. Дайте отдохнуть человеку.

И уж конечно, не надо пеленать ребенка! Если мама и малыш замерзли, укройте их легким одеялом, и все. Если женщина хочет, она может встать, хо­дить, держать малыша на руках, разговаривать с ним, Может выпить чайку и поесть, если появилось такое желание.

Часто спрашивают: а сколько длятся роды? От нескольких суток до нескольких часов. Все очень и очень индивидуально.

Вот теперь об участии мужа в родах.

На первых этапах развития нашей методики идея «Отца — на роды!» была чуть ли не лозунгом. И сколь­ко же было совершено ошибок, пока мы старательно проводили этот лозунг в жизнь!

Решать вопрос об участии мужчины в предстоящих родах нужно загодя и со всем возможным вниманием. Ситуации здесь могут быть самые разные.

Ситуация первая: женщина хочет, чтобы муж участ­вовал в родах, сам же он категорически против этого. Женщина долго уговаривает его, и он все-таки готов пойти ей навстречу.

Не делайте этого ни в коем случае! Если мужчина привлечен к процессу родов насильно, он обязательно изменит их ход в худшую сторону, осложнит и затянет во времени. Его негативные эмоции будут ловиться ребенком, и он (ребенок) станет как можно дольше оттягивать свое появление. Вообще, когда рядом с рожающей женщиной присутствует кто-то, кто сильно напуган, всегда наблюдается долгое нераскрытие шейки матки (помните, вторая матрица Грофа?). Но рано или поздно ребеночку ведь родиться надо? И возникнет ситуация, когда папе придется отлучиться — за полотенцем, за чаем, к телефону... Тут-то малыш и

появится. То есть, испуганного папу все равно с родов «уведут», он не будет присутствовать на них.

Поэтому в такой ситуации папе совет: быть искрен­ним. Сказать откровенно: «Ну, не могу я!» Этим он принесет себе, жене и малышу намного больше поль­зы, чем если будет заставлять себя быть с ними.

Кроме того, такая ситуация чревата вполне опреде­ленными негативными последствиями в последующей сексуальной жизни супругов. Дело в том, что мужчи­на, увидев мучения жены, поняв, что первопричиной этих мучений является он, будет очень долго и тяжело это переживать. Это чувство вины порой приходится изживать годами.

Ситуация вторая: мужчина хочет присутствовать на родах, женщина — против этого.

В этом случае напряжение, которое он будет вызы­вать у жены своим присутствием, опять же приведет к затяжке родового процесса.

Решающее слово в этом случае должно однозначно принадлежать женщине. Вообще слово беременной женщины — закон.

Ситуация третья: женщина готова к присутствию мужа, муж готов присутствовать. Можно попробовать. Но прежде несколько советов.

Мужчина должен реально оценить свое отношение к предстоящему процессу. Не бывает, чтобы было со­всем не страшно. Но мужчины устроены так, что они обычно боятся чего-то конкретного: кровотечения или момента обрезания пуповины, скажем. Они копят ин­формацию на ментальном уровне, и эта информация для мужчины в десять раз важнее, чем для женщины (женщина в силу своего природного начала знает, как и что делать, сбить ее, запутать очень трудно). А муж­чину запутать и смутить просто. Он должен именно знать.

Поэтому мы проводим занятия для папочек отдель­но и какие-то сильно волнующие их вопросы на таких занятиях просто проговариваем. Помню, был у нас папа, который все время спрашивал: «А крови будет много? Кровотечение будет сильное?» Уже после родов я его спрашиваю: «Ну как кровотечение, не страшно?» А он: «Какое кровотечение?» То есть мужчин страшит незнание процесса. Если с ними все обговорить и вы­яснить, страхи пройдут.

Если проблема присутствия папы на родах как-то не решается супругами — вроде, и не против... но и не за, лучше сходить на консультацию к психологу. Пусть ее решит кто-то третий, со стороны иногда виднее. Психолог, к примеру, легко поймет, что папочка бахва­лится, а на самом деле боится до полусмерти. Одному такому папе нам пришлось споить полторы бутылки водки и уложить его спать в дальней комнате, чтобы не мешал. Пока он не уснул, все были вынуждены заниматься только им. Уснул — и мы преспокойно родили.

Но если все сложилось удачно, то присутствие отца на родах — великое дело! Это будет совсем другой папа, чем тот, который сдал жену в роддом, а через пару дней получил вместе с ребенком. Во-первых, он приобретет новое видение жены и ребенка. Приняв участие в таинстве родов, он тем самым как бы поднимется на один уровень с женщиной. И зародится трой­ственный союз «мама—папа—ребенок». Мужчина уви­дит появление малыша на свет, пропустит этот момент через себя. Такой папа в дальнейшем будет легко об­щаться с ребенком. Он будет часто и без просьб брать его на руки, возиться с ним, это будет его ребенок в полном смысле слова.

Мужчина же, получивший ребеночка в роддоме, обычно очень долго не может привыкнуть к нему. И

далеко не сразу начнет его по-настоящему любить. Даже какое-то время будет бояться брать его на руки.

Папы, принимавшие участие в родах, часто с пер­вого дня берут процесс воспитания малыша в свои руки, отодвигая мам и бабушек на второй план. И, наверное, это неплохо.

Говорят, что мать дает ребенку душу, а отец — некую глобальную жизненную установку, задачу. И момент закладки этой жизненной задачи чрезвычайно важен.

Ну, а об элементарной помощи — ведь в первое время мамочки здорово устают — уж и говорить не приходится.

И все-таки, несмотря на удивительную пользу для семьи, которую приносит участие отца в родах, хочет­ся еще раз сказать: подходить к решению вопроса об этом участии надо очень и очень осторожно. Потому что вред от неверного решения этой проблемы будет также огромен.

Существует мнение, что роды «по Чарковскому» — это обязательно роды в воде. Порой мамочки спрашивают наших акушерок: «А как мы будем рожать? В воду?» На что акушерки отвечают: «Так это вам решать!» Это ваш ребенок, продолжение вашего рода. Акушер — только помощник. А решает женщина са­ма — ведь только она знает, что будет лучше ей и ее ребенку. Главное — как рожать, а не где. Мы рожаем и в воде, и «всухую», и дома, и на море, если есть та­кое желание и сроки позволяют.

Роды «по Чарковскому» — роды мягкие, щадящие Для женщины и малыша, в этом, наверное, их суть, а вовсе не в том, где именно они проходят.

Но, чтобы сделать верный выбор, вы должны хоть немного знать о разных видах родов.

Начнем, пожалуй, с традиционного — роды в род­доме.

Историческая справка. В свое время ро­дильные дома в России были созданы для женщин, у которых не было дома, семьи, близких и которые не имели возможности родить в нормальных условиях. То есть изначально появление ребенка на свет в ро­дильном доме считалось исключением из правил. Со временем это превратилось, наоборот, в привычное явление, и женщины в роддомах рожают и по сей день. И тем, кому это предстоит, мы хотим дать несколько советов.

Во-первых, забудьте все плохое, что мы вам тут говорили о роддомах. За последние годы там многое изменилось в лучшую сторону. Если судьба привела вас туда, откройтесь и полюбите и это место, и тех людей, с которыми вам предстоит пройти роды.

Во-вторых, постарайтесь не приезжать в роддом раньше, чем это действительно необходимо. Вы вполне можете появиться там к концу схваток (когда они бу­дут проходить примерно раз в 3 минуты). Это помо­жет вам избежать многих спорных или конфликтных ситуаций. Например, клизму вам сделать, скорее все­го, уже не успеют. И вмешаться активно в процесс родов врачам, пожалуй, уже не удастся — им останет­ся только подхватить ребеночка.

Но если какие-то конфликтные ситуации все же возникнут, постарайтесь избежать открытой конфронтации. Если ваш доктор на чем-то настаивает и готов за это сражаться с вами как за мать родную, уступите. Потому что самое, наверное, страшное — это врач раз­драженный и негативно настроенный по отношению к вам и вашему малышу. А женщина скандалящая (даже с самыми благими целями) в то время, когда ей нужно рожать, — это просто кошмарно.

Если у вас есть какие-то просьбы и пожелания к врачам, выскажите их мирно. Пойдут они вам навстречу -хорошо. Откажут — примите ситуацию такой, какая она есть.

Но при этом инициатива в родах должна быть в ваших руках. Сейчас часто при малейших осложнени­ях врачи говорят: «Мамочка, а давайте-ка мы вам сде­лаем кесарево сечение!» Это так легко, так просто... Только легкое — не значит лучшее. Заманчиво, конеч­но, уснуть и проснуться уже с готовым ребеночком.

Вспомните родовые матрицы Грофа. Ребенок, не прошедший нормальный процесс родов, недополучает огромное количество информации, необходимой ему в последующей жизни. Безусловно, мы не говорим о тех случаях, когда кесарево сечение действительно един­ственный возможный выход в силу каких-то медицин­ских показаний.

После родов попросите врачей сразу же дать вам малыша — взглянуть на него, покормить. Знайте, вы имеете на это полное право.

Если вам удастся искренне расположить к себе вра­чей, скорее всего, роды будут хорошими.

У нас была одна мамочка, она рожала в роддоме и все роды пела песни. Сперва на нее, конечно, косились не очень одобрительно. Но она пела так искренне, так, непосредственно, и под конец врачи ей уже подпевали. А потом приходили на нее посмотреть: «Как тут наша певунья?» И малыша ей, конечно, сразу же дали... все было здорово. Ее все отделение любило. А любовь — лучший помощник в любом деле.

Лиля:

У меня не без приключений роды были. В родильное отделение я пришла где-то часов в одиннадцать вечера. Часам к двум ночи врачи решили, что надо бы нам всем поспать — ночь, устали... Ну, вкатили всем по уколу димедрола с реланиумом, сами легли на кушеточки — тихий час такой. А я в палате одна. Чувствую: ждать больше нельзя.

Хочу позвать кого-нибудь и не могу — вдруг пропал голос. Ну не могу говорить, и все тут, Бог знает, что за эффект такой побочный. Кое-как встала, дошла до топчанчика, на котором врач в коридоре мирно спит, и трясу ее за плечо, Она глаза открывает: «Тебе чего?» А я молчу. Она опять:

«Чего не спишь?» (Подразумевается «и людям не даешь».) Молчу. Она задумалась. Потом так удивленно: «Рожаешь, что ли?!» Хороший вопросик в родилке? А если бы я не успела ее разбудить?

Так что еще один совет: не позволяйте без необхо­димости пичкать себя лекарствами. Не нужны нормальной здоровой женщине при родах никакие лекарства! В природе все гармонично. Проблем непосильных при­рода обычно не ставит. И если беременная женщина нормально подготовлена к родам, то 99%, что она нор­мально, без всяких лекарств родит здорового ребенка.

Запомните: вы имеете право принимать медицин­скую помощь в той форме и в том объеме, в каком сами считаете нужным. Ни один врач не может на­сильно заставить вас выпить лекарство или сделать вам укол без вашего согласия. Вы спокойно можете сказать доктору: «Нет, я этого делать не буду!» В крайнем случае попросите его объяснить, какое лекарство он вам предлагает и каковы к этому медицинские показа­ния. И постарайтесь понять, действительно ли вам это в данный момент необходимо.

Будьте особенно осторожны, если вам предложат стимуляцию родов. Стимуляция — грубое вмешательство в родовой процесс. Очень редки случаи, когда она действительно необходима. Роды могут длиться и сутки, и дольше, и при этом быть нормальными. Возможно, таковы особенности вашего организма. А может быть, существуют какие-то внешние причины, раздражители, которые пугают малыша, затягивают его появление на свет. И в этом случае стимуляция — насильственное, ускоренное выталкивание его — только по вред. Когда родовые пути будут готовы, малыш пой­дет сам. А гнать его по неготовым родовым путям — преступление.

И еще немного о лекарствах. На Западе принято обезболивать роды. Постепенно это вводится и в прак­тику российских врачей. В дорогом роддоме вам сегод­ня уже могут предложить обезболивание. Но природа сама продумала все до мельчайших подробностей, вклю­чая и обезболивание в родах женщины и ребенка. Перед началом родов в организме женщины образуются опио-идные гормоны, которые по своему воздействию намного эффективнее всех известных наркотиков. Этого вполне достаточно. А любое постороннее вмешательст­во принесет вам с малышом только вред. И последнее. Мы никого и ни в коем случае не призываем отказаться от родов в родильном доме. Более того, существуют женщины, для которых такие роды — единственное верное решение. Если вы считаете, что в роддоме вам, скажем, будет рожать спокойнее (таковы ваши взаимоотношения с официальной медициной), поступайте, как вы считаете правильным. Гораздо хуже будет, если вы останетесь рожать дома, полные страха и сомнений, лишенные чувства уверенности в себе.^/ Знаете, чем все это кончится? В какой-то момент вы все равно вызовете такси или «Скорую помощь» и поедете в роддом. Настанет минута, когда все ваши логические соображения рухнут, возобладает инстинкт, и он пого­нит вас туда, где вы будете чувствовать себя в безопас­ности. И будет прав, потому что инстинкт в экстремаль­ных ситуациях всегда действует вернее, чем разум.

Ну, а если вы все-таки (хорошо подумав, да?) ре­шили остаться дома в эти часы, давайте поговорим о том, как лучше организовать домашние роды. Пока — просто домашние, а не водные.

Прежде всего нужно сказать, что парам, не имею­щим специальной подготовки, не прошедшим обуче­ния в наших школах, рожать одним дома мы бы не посоветовали. По статистике где-то одна пара из двух­сот способна сама вот так, ничего об этом не зная, без всякой помощи извне родить ребенка.

Кроме того, посещая наши школы (а их сейчас в Пе­тербурге, да и в других городах уже достаточно много) вы поймете, действительно ли домашние роды — это именно то, что вам нужно. В них вам дадут определенные знания, но кроме того — и это, наверное, главное --общение: вы сможете обменяться мнениями, поговорить с теми, кто уже рожал дома, послушать. Каждой ма­мочке хочется бесконечно рассказывать, как это у нее происходило, а каждой беременной женщине хочется бесконечно об этом слушать. И получается очень слав­ное совпадение желаний и возможностей.

Обязательно за какое-то время до родов возникнет вопрос: а кого звать на домашние роды? Кто окажется нужным и полезным, а кто помешает?

Этот вопрос чрезвычайно важен. Порой женщина переоценивает свои возможности, свои и своего окру­жения. И складывается ситуация, когда, будь женщи­на один на один с акушеркой где-нибудь подальше от всех, она родила бы легко и просто, здесь же и сейчас родить не может. Если на родах присутствуют люди неподготовленные, полные страхов, это не просто пло­хо — это по-настоящему опасно для жизни матери и ребенка. Акушерка при родах нужна. Даже не аку­шерка. Повитуха — так будет точнее всего. Нужна повитуха.

Историческая справка. Профессия повиту­хи, или повивальной бабки, считалась на Руси одной из самых уважаемых. Ею могла стать замужняя или овдовевшая женщина, которая сама родила не менее троих детей. Она должна была быть в возрасте, когда v женщины уже нет месячных (энергетический «ноль»), отсюда и название «бабка». Такая женщина в течение трех лет обучалась у опытной повитухи и лишь после этого могла принимать роды сама.

Устойчивый стереотип повитухи как полуграмот­ной дремучей старухи создался в процессе разрушения нашей традиционной культуры и политики насажде­ния государственной медицины.

С другой стороны, повитухи часто сознательно скры­вали свои знания от непосвященных, ибо знания эти из области тайных.

Одного присутствия повитухи когда-то было доста­точно для того, чтобы рожающая женщина чувствова­ла себя хорошо и роды прошли нормально.

Повитуха опекала родившегося ребенка и следила за его ростом и развитием в течение первого года жизни, избавляла от тяжелых болезней.

Когда в родах появлялась угроза кесарева сечения, повитухи умели, входя в гипнотическое состояние, «выманивать» детей.

Так как женщина во время родов и сразу после них особенно уязвима для действия негативной энергии, задача повитухи заключалась также в том, чтобы ней­трализовать влияние такой энергии, создать в доме благоприятную энергетическую атмосферу.

Повитухи есть и сейчас. И присутствие такой «бабки» на домашних родах — гарантия их благопо­лучия.

Кого звать еще? Например, звать ли свою собст­венную маму, бабушку малыша?

Сейчас наряду с понятием «новые русские» уже можно ввести понятие «новые бабушки». И эти новые бабушки — такая отрада! Чаще всего они еще сами Достаточно молоды. Впрочем, возраст особого значения не имеет. Главное, они совершенно лишены коснос­ти, им интересно искать и творить, узнавать, пробовать, делать все вместе со своими детьми. Такие бабушки часто сами приводят своих дочерей в наши школы, на лекции. Они рвутся на роды. Они действительно понимают, что и как лучше сделать. Если у вас есть такая бабушка, непременно рожайте вместе с ней!

Если же ваши родители относятся к вашим идеям и поискам равнодушно или же, не дай Бог, и вовсе агрессивно, неприязненно, рожать вам лучше уехать куда-то в другое место, даже если вы живете все вместе. Только не нужно на них обижаться — пожилым труд­но перестраиваться, а вы вспомните только, как их воспитывали. Поберегите их, не нагружайте информа­цией, которую они заведомо воспринять не могут.

Бывает, что женщине в родах не нужен никто (о возможном участии папы мы уже говорили) — что-то типа «сам себе акушер». Но это достаточно редкие слу­чаи.

Бывает и так, что буквально накануне родов вам вдруг очень захочется кому-то позвонить, кого-то увидеть, или этот кто-то сам вам позвонит, и вы вдруг поймете, что с ним вам рожать будет — ну, просто замечательно.

А вообще-то всегда работает такое правило: посто­ронних людей на родах не бывает. Их уводят неведомые силы, те же, что пригоняют взамен кого-то друго­го, кого вы вовсе и не звали, но кто потом окажется единственно нужным. Это закон, и он работает. Не знаем почему, но это так...

Если дома родить вы по какой-либо причине не можете — квартира все еще коммунальная или стар­шее поколение категорически против ваших затей, до­говоритесь с кем-то из близких друзей. (Вот почему, кстати, еще полезнее посещать наши школы: единомышленников у вас появится предостаточно. Ведь не спросишь действительно даже хорошего приятеля и партнера по бизнесу: «Друг, можно мы к тебе рожать приедем?» Если он «не наш» человек, то он просто вас не поймет. В лучшем случае очень удивится.

Но переезды в последний момент нежелательны.

Домашние роды хороши тем, что все микроорга­низмы (даже микробы) здесь — родные, привычные;

они вряд ли способны нанести вам большой вред — ведь вы уже столько лет провели вместе. В другом же месте вам придется в течение двух-трех дней адаптиро­ваться к окружающей среде.

Вообще лучше своего дома ничего придумать нель­зя. Там, как известно, «и стены помогают». И не только стены. Там все знакомое, все понятно, все под рукой, ни за чем никуда бежать не надо. И близкие, вами же самой выбранные, отобранные люди рядом. И этим людям там тоже привычно и спокойно. То есть все могут заниматься единственной проблемой, ради кото­рой и собрались, — Рождением.

Хорошо, правда? Не то, что: вас схватили, по­волокли в роддом, там оставили. Стресс. Адаптация к совершенно новым условиям. А главное, подсознательно женщина понимает, что муж от нее избавился в трудный момент. Это, конечно, не так, но... так. И останет­ся с ней обида на долгие годы: «В трудную минуту муж отдал меня на попечение чужих людей». И не больно-то эти чужие люди будут о женщине заботиться! Спросите любого врача: «А думали ли вы, доктор, о том, как лучше организовать время роженицы, когда она на первом этапе родов ходит-бродит со схватками по палате и коридору, бывает, что и подолгу ходит, часов по Десять?» Представляете, что доктор вам ответит?..

Кто и когда в официальных медицинских учрежде­ниях об этом вообще задумывался? Зато если ты им

мешаешь хоть чем-то, тебя очень быстро поставят на мес­то. Там тебе положено тапки на ноги и рубашку на тело дабы наготу прикрыть. Максимальные сведения, которые они выдают тебе: «Хина на тумбочке № 5». А надо ли эту хину пить, зачем, в какой момент, сколько — это уж ты сама разбирайся. Как и со всем остальным вокруг,

Наверное, в знаменитой клинике Мишеля Одена -идеальное сочетание домашнего и медицинского в родах. Но это — там, а мы-то — здесь...

Для тех, кто впервые слышит о клинике Мишеля Одена в Питивьере, рассказ о ней начнем с цитаты из его книги «Возрожденные роды».

«У нас есть причитающаяся нам доля сложных случаев. Однако девять из десяти родов, проходя в теплой спокой­ной обстановке, где женщина может спокойно двигаться, где рядом с ней находятся внимательные помощники, име­ют ровное течение. Действительно, чем труднее обещают быть роды, тем больше внимания мы уделяем качеству атмосферы. Проблемы относятся к разряду исключений, даже в тех случаях, когда предыдущий опыт женщины за­ставляет нас предполагать, что они могут возникнуть...» -так пишет о своей клинике их доктор Мишель Оден.

«Последние десять лет моей жизни дали мне очень важное знание: женщина, рожая детей, ни в коем случае не должна полностью отдавать себя в руки врачей и акуше­рок. Нас как профессионалов учили быть хладнокровны­ми, держать дистанцию, использовать определенные при­емы — и нам таким женщины доверяют! Мы действуем за них, организуем всю их жизнь, даже их эмоции в этот решающий момент. Десять лет в Питивьере стали для меня постоянным и триумфальным вызовом всей системе акушерского обучения, подчеркивающей авторитет врачей и традиционной иерархии», — таково мнение Доминик Пурре, акушерки этой клиники.

Надо ли рассказывать, как именно все организова­но в клинике Мишеля Одена? Достаточно, наверно, просто привести еще цитату, и вы все поймете сами.

«Женщина, у которой начались роды, приходит в наше отделение. Очень важна ее первая встреча с акушеркой — взгляд, слова, улыбка, жесты — все детали поведения аку­шерки влияют на ход родов. Решения, принятые в этот мо­мент, тоже могут быть очень важны.

Ощущение уединенности, интимности, спокойствия, воз­можность применять любое удобное положение, присутст­вие акушерки, которая ведет себя не как наблюдатель — необходимые условия для нормального протекания родов. Яркое освещение, неожиданные звуки, прикосновение хо­лодных инструментов, незнакомые лица, прикрытые мас­ками, приговоренность рожениц к строго определенным по­ложениям — все это сказывается отрицательно».

Таково мнение человека, который 25 лет жизни посвятил великому чуду рождения.

Итак, дома — за неимением в пределах доступнос­ти клиники Мишеля Одена — женщина сама может создать себе обстановку предстоящих родов. Она мо­жет зажечь свечи, если ей этого хочется, включить музыку, принести цветы. Она может находиться в той части своего дома, где ей хочется, и никто не будет ворчать, что она мешает.

Она может и должна сама организовать ход своих родов. Мы уже говорили о том, что в первой их трети (схватки) ее социальная активность будет велика. Ей просто необходимо заняться чем-то отвлекающим. А Дима есть все: телефон, музыка, общение, книги, недо­вязанные детские носочки.

Она позовет тех людей, которые ей сейчас нужны. Кому-то захочется увидеть маму. Кто-то не сможет обойтись без поддержки мужа. Сейчас в платных род­домах присутствие на родах отца оговаривается. Но мало кто знает: его пустят «на зрелище» — в момент появления малыша на свет. А вот туда, где он нужнее всего, на первую треть родов — подержать за руку, поговорить, подбодрить — ему нельзя.

А кому-то жизненно необходимо родить так, чтобы рядом были друзья — целая компания с фотоаппаратами и видеокамерами, шумом, шампанским, весельем

И сам малыш знает, как ему нужно прийти, кого он хочет увидеть в момент рождения.

Вот и настала пора поговорить о том, что считается чуть ли не основой родов «по Чарковскому» — о водных родах.

В сентябре 1984 года в Париже состоялся Между­народный конгресс «Вода и сознание человека». В качестве почетного гостя на этот конгресс был пригла­шен и Игорь Чарковский.

«Неслыханная вещь — Чарковский принимает роды в воде! — отмечали ученые на конгрессе. — Работы Чарковского над сознанием этих детей представляют собой одно из самых интересных исследований века».

«В облегченных условиях водной среды появляет­ся необыкновенный ребенок, — говорит сам Игорь Чарковский. — Если родители с момента рождения станут регулярно заниматься с ним плаванием, то он будет намного опережать своих сверстников в умст­венном и физическом развитии».

Многие видели фильмы, посвященные «водным детям», и знают, на что способны малыши, которые плавают с первых дней жизни.

Знаменитый кадр: на ладони у Чарковского стоит без посторонней помощи двухмесячный младенец. Шестимесячные свободно ходят — а стало быть, имеют гораздо большую возможность раньше своих сверстни­ков познавать окружающий мир, более активно разви­ваться умственно и физически.

Многие помнят и другой известный кадр из филь­ма: в небольшом бассейне из оргстекла прямо в воде спит маленькая девочка. Она лежит лицом вниз, лишь время от времени поворачивая голову вбок и приподнимая ее над водой, — чтобы сделать вдох (выдох — в воду). Глаза ее закрыты, лицо спокойно, тело рас­слаблено. Кстати, такой сон в воде — замечатель­ный отдых, малышу достаточно поспать в бассейне 3—4 часа, и он долгое время будет бодр и деятелен.

Уже доказано: роды в воде благотворно влияют на здоровье малыша. Такой ребенок не испытывает в мо­мент рождения стресса от резкого перепада температу­ры, от так называемого гидроудара — переходя на воздух из состояния гидроневесомости (ведь до рожде­ния он преспокойно плавает в околоплодных водах), светового и звукового ударов. Первый крик малыша — всегда крик боли: резко и стремительно разворачива­ются крохотные легкие в момент первого вдоха. Ро­дившись в воде, малыш имеет возможность подгото­виться к этому испытанию.

Рассказывает Лена:

Моя дочь появилась на свет в теплой воде. Когда я под­няла ее головку для первого вдоха, она не закричала, а спо­койно произнесла что-то похожее на «ля-ля-ля». Я вновь погрузила ее на несколько секунд в воду, и она рефлекторно задержала дыхание, не проявляя никакого беспокой­ства. Это и было первое в ее жизни ныряние.

Кстати, страхи из-за того, что новорожденный мла­денец может захлебнуться при рождении в воде, смешны — ведь не захлебнулся же он за девять месяцев в мамином животе, а пуповина в эти минуты еще пуль­сирует, снабжая его всем необходимым, в том числе и кислородом.

Что ощущают сами мамочки, рожая в воде? В воде роды проходят легче, менее болезненно и более эффективно, женщина чувствует себя более ком­фортно. С одной стороны, она становится в воде как

бы невесомой, может находиться в ней во взвешенном состоянии, ей не приходится бороться с весом собствен­ного тела во время схваток.

Во-вторых, тепло воды уменьшает секрецию адре­налина и расслабляет мышцы.

Вода может также способствовать возникновению альфа-волн головного мозга, создающих состояние умственного расслабления. Расслабление, в свою оче­редь, способствует быстрому раскрытию шейки матки. В тех случаях, когда роды все же по той или иной причине приостановились, достаточно открыть кран — звук и вид бегущей воды восстанавливают родовую деятельность.

Роды в воде необходимы тем женщинам, у которых схватки болезненны и неэффективны, раскрытие не останавливается на пяти сантиметрах. Но вода может помочь расслабиться и всем остальным женщинам.

«Она может утешить и успокоить не хуже, чем любимый, мать или акушерка», — говорит Мишель Оден.

А влечение беременных женщин к воде до сих пор для медицины остается загадкой. Многие беременные говорят, что вода их притягивает, манит к себе, они испытывают непреодолимое желание нырять, в мечтах подолгу лежат на воде. Те, кто испытывает тягу к воде во время беременности, хорошо чувствует себя в ней и во время родов — эта тяга даже усиливается.

Другие, наоборот, говорят, что воду не любят, по­рой даже боятся, так как не умеют плавать. Но во время родов вдруг просят набрать ванну или бассейн и находятся в воде подолгу.

Бывает и наоборот: те, кто активно готовился к родам в воде, почему-то не могут родить в ней. Дело застопоривается, но стоит им выйти на минутку из бас­сейна, чтобы мы могли поменять в нем воду, — тут-то

малыш и появляется. Ничего обидного в этом нет — ребенок лучше нас с вами знает, как ему прийти в

мир.

Очень часто нас спрашивают: как добиться стериль­ности водных родов? А мы отвечаем: стерильность — это отсутствие вашего собственного страха. Если страх есть, добавьте в воду чуть-чуть марганцовки или настоя ромашки. Мы чаще всего не добавляем в воду ничего. Разумеется, бассейн или ванна должны быть тщательно вымыты и ошпарены кипятком. И — все, обычно этого вполне достаточно.

Поверьте, из десятков и десятков родивших в на­шем крохотном бассейне в Москве ни одна из женщин не вышла из него со стафилококком, которым так щед­ро одаривают мам и детей наши чудесные роддома!

Оптимальная температура воды, на наш взгляд, — 32—35 градусов. Но это тоже весьма условно. Женщи­на сама скажет, чего ей хочется — тепла или холода, в разные моменты родов ее желания бывают различны.

Сразу после рождения мы иногда обливаем малыша ледяной водой из кувшина — это настолько увеличивает его мышечный тонус, что через несколько минут после процедуры кожа его высыхает и он начинает энер­гично двигаться. У него активизируется сосательный рефлекс.

Но ведь младенец появляется на свет при темпера­туре, которая и так гораздо ниже, чем в организме матери. Зачем же еще дополнительно охлаждать его?

Действительно, до рождения человек развивается в условиях теплового комфорта — при постоянной температуре около 37 градусов. И рождение его сопряже­но с резким перепадом температуры окружающей сре­ды. Этот перепад эволюционно закреплен не только у людей, но и у всех млекопитающих (а у морских он еще больше). Но природа ошибок не делает. Значит, холодовый стресс новорожденному необходим! Чем сильнее снижается температура окружающей среды, тем сильнее становится мышечная активность ребенка. А это очень важный фактор.

Так родилась идея раннего — с первых моментов жизни — закаливания ребенка. Сегодня 2—3-дневные малыши, которых их мамы и папы без малейшего страха окунают в прорубь, уже никого не удивляют. И растут эти малыши настолько здоровыми, веселыми и спо­койными, что...

Впрочем, мы увлеклись — закаливание новорож­денных — тема одной из следующих глав.

Прочитали мы эту главу и подумали: а не многова­то ли в ней категоричных утверждений, советов? По себе знаем: большинство людей этого ох как не любят. И правильно.

Поэтому мы решили сами больше никого ничему в этой главе не учить. Пусть о том, как их малыши появились на свет, просто расскажут обычные мамоч­ки. Что они помнят о первой встрече со своими малы­шами?..

Лена:

Ну вот, привез меня Игорь, муж, в роддом. Поздно уже. Темно. Он вещи мне отдал и уехал. А я осталась.

И так мне стало страшно!.. Вот, думаю, бросили меня все... на произвол судьбы. А мне больше всего на свете в те часы хотелось даже не того, чтобы болеть перестало — просто, чтобы хоть кто-нибудь ко мне участие проявил. Сказал что-нибудь. Совершенно я была не в состоянии на­ходиться одна. Помню, все выходила в коридор — в надежде, что какая-нибудь медсестра на меня обратит внимание и я ей расскажу о своих ощущениях, а она мне что-нибудь ответит, мы с ней поговорим... А меня привели в палату, где стояло 12 кроватей — совершенно черных.

Они все были не застелены, с черными матрасами и чер­ными подушками. Дали наволочку. Сказали: «Спи». Выклю­чили свет. Как потом оказалось, я рано приехала, схваток еще не было. Я посмотрела вокруг: за окном темно, только какой-то очень одинокий фонарь, в палате темно, кругом все черное. Стра-а-шно!.. Легла и стала реветь. Лежу и реву, очень уж одиноко. Вдруг внутри у меня что-то словно взо­рвалось и потекло. Что?.. Почему?.. Ничего не понятно. Никто не приходит. Никто ничего не объясняет.

Наконец утром пришли врачи, посмотрели меня перед сменой — у них с восьми до девяти пересменка. А я, вроде как, рожать уже всерьез надумала. По лицам вижу: мешаю я им. Пересменка ведь. Стыдно мне стало, до того стыдно, что я в 8.00 на стол легла, а в 8.17 родила Арину.

И так я от всего этого устала, что даже плач ее меня ни капельки не трогал. Ее врачи там вешают-меряют, она ре­вет, а мне вроде и все равно. Я им позволила (внутренне позволила) ее забрать и распоряжаться ею по своему ус­мотрению.

Еще я ужасно боялась разрезов — мама мне говорила, что обязательно будут резать. И я все время думала: как они теперь будут меня зашивать...

Я много лет думала, представляла, как это будет, когда у меня родится малыш и я буду мамой. Просто уверена была, что буду безумно счастлива в эти минуты, такие меня будут переполнять чувства... И вдруг — практически ника­ких чувств. Разве что страх. И ведь не делали со мной там ничего особенно-то плохого: и роды вроде несложные были, и врачи на меня не кричали, никто меня не оскорблял, не обижал. Они честно делали свое дело, но... понимаете, во всем этом деле не было Души! Они низвели процесс по­явления моей малышки на свет до просто боли и борьбы с этой болью — на чисто физическом уровне. И никаких эмо­ций. А для меня почему-то самым важным было ни в коем случае не кричать во время родов — такой вот пунктик. Очень я гордилась, что вот все кричат, а я — нет.

Два дня после родов я ходила в буквальном смысле слова «по стеночке», меня качало от слабости. То, что в роддоме из родов забирают душу, мне кажется, лишает

женщину какой-то очень важной энергетической поддерж­ки, подпитки. Не в чем черпать силы. Никогда больше в жизни — ни до того, ни после — я так отвратительно себя не чувствовала. Да еще этот режим роддомовский, когда все по расписанию, все для удобства их, а ни в коем случае не твоего. Мне кажется, я там и не спала толком. В час ложились, в пять утра поднимали на процедуры. Я пришла домой с единственным желанием: спать!

Поэтому, когда мне Арину принесли в первый раз кор­мить, я, конечно же, была счастлива... но—в меру. И еще: за восемь дней, которые я так пролежала (у меня поднялась температура, и я лежала дольше, чем другие), я ни разу не подошла к детской палате, чтобы попереживать: как там она? Приносили, брала, кормила, отдавала, и вроде как до­статочно. А могла ведь в ту палату заглянуть, подсмотреть... Меня там настолько вымотали, что я была просто не в со­стоянии о ком-то еще заботиться, думать.

Только когда я родила потом Гришу — дома, я вдруг по­няла: какой же кошмар, когда ребенка вот так уносят от тебя! Как же они все это переживают там? Только что ты был с мамой одно целое, и вдруг взяли чужие руки, унесли куда-то... Кто?.. Куда уносят?.. Почему мама молчит, разрешает забрать?.. Я больше ей не нужна?.. Теперь я понимаю: она ведь чувствовала, что мне совершенно не до нее в этом род­доме. Она плакала... Тогда мне казалось, что это нормаль­но, все дети плачут. А это она меня звала, плохо ей было.

Я опять скажу: никто ничего плохого мне там не делал. И врачи были хорошие. Плохие, наверное, кричали бы, хо­рошие — нет. Но и самым хорошим из них настолько без­различны вы и ваш ребенок. Они знают только, что женщи­на родила в срок и при этом все остались живы и относи­тельно здоровы. Одно физическое тело производит другое физическое тело, и надо, чтобы это производство прошло нормально. Все. Никаких эмоций. Работаем.

Того, ради чего в общем-то и появляется новая жизнь, — Души — нет. Давно и безвозвратно утеряно. Какой же люб­ви мы ждем потом от наших детей? Энергетика на нуле, а подпитки нет.

А вот Гришу я рожала дома...

Примечание: Гришу рожали вместе с одним из ав­торов, с Юлей Железновой. Поэтому не вмешаться в последующий разговор она просто не могла.

Лена. Так вот, Гришу я рожала дома, и это был такой кайф!.. Все, что я теряла в процессе родов, — силы, энергию, вы мне тут же возмещали сполна, с лихвой. И все мы были вместе настолько, что даже описать сложно. Единениеполное.

Юля. Да!