Церковь и светская власть — перетягивание одеяла

На рубеже тысячелетий папы начали громко провозглашать примат духовной власти над светской. Особенно усердствовал в этом Григорий VII, который вёл долгую и в конечном счёте успешную идеологическую борьбу с германским императором Генрихом IV. Кульминацией их противостояния стал знаменитый «поход в Каноссу», когда император босиком должен был простоять трое суток в снегу у стен замка, где обитал папа, чтобы вымолить его прощение.

Предшественники и преемники Григория тоже утверждали, что Церковь сильнее и значительнее светских государей, поскольку представляет Бога и говорит от Его имени. «Первосвященник, — писал один из церковных авторов той эпохи, — может заставить государей покориться его распоряжениям и подвергать каре непослушных, ибо в его руках меч о двух остриях[34]».

В этот период папа получил прерогативу санкционировать убийства неугодных ему монархов. «Я не могу получить больше того, что уже получил, но я бы не отказался от большего, ибо чувствую в себе силы управлять не только Церковью, но и всей Вселенной», — заявил Сикст V после своего избрания на папский престол. Он утверждал и то, что «короли и императоры являются нашими подданными». Однако монархи христианских держав не разделяли этих взглядов и не желали делиться своей властью с духовенством. Между светскими и духовными властями закипела отчаянная борьба.

Главным оружием Церкви стали анафемы (проклятия) и отлучения. Отлучив кого-нибудь от Церкви, духовенство лишало его шанса попасть в рай — отлучённые не считались христианами и автоматически не могли рассчитывать на главный приз после смерти. Силу этого психологического оружия нельзя ни недооценивать, ни переоценивать. Конечно, отлучение не заставляло врагов Церкви немедленно капитулировать, однако основательно действовало им на нервы и вынуждало идти на уступки при переговорах.

Как объяснить новые амбиции пап? Зачем им было идти на конфликт с вполне лояльной и щедрой по отношению к ним светской властью и ставить под угрозу свою спокойную жизнь? Наиболее разумной представляется версия о наличии тайного руководства со стороны масонов-Апостолов. Только стремление к господству над миром может объяснить действия Церкви.

Полагаю, что ситуация выглядела следующим образом. На рубеже I и II тысячелетий нашей эры Апостолы решили перейти ко второму этапу своего плана. По их мнению, Великий Договор уже исчерпал себя, и теперь его можно было безнаказанно нарушать. Помогало здесь и то, что Церковь была единым организмом, а светская власть неуклонно теряла свои позиции. Европа погружалась в пучину феодальной раздробленности, когда крупные государи уже не имели власти над своими вассалами. И с санкции высшего масонского руководства Церковь решила половить рыбку в этой мутной воде.

Однако анафемы и отлучения не смогли возместить отсутствия у Апостолов серьёзной вооружённой силы. Будучи светским властителем (у него имелось собственное государство), папа располагал некоторым воинским контингентом. Однако противостоять войскам императора или французского короля его армия не могла — слишком неравные были силы. Неудачей обернулась и программа создания военно-монашеских орденов (тамплиеры, госпитальеры, тевтоны): то есть ордена-то были сформированы (предлогом для этого послужили Крестовые походы), но развернуть их против своих врагов в Европе церковники так и не смогли.