Кризис в Европе. Раскол Лютера

Однако планам масонов в очередной раз не суждено было осуществиться. Внезапно на католическую Европу налетел шквал, имя которому Реформация. Историки трактуют Реформацию весьма однозначно — как восстание против католицизма. Однако всё ли так просто? Не было ли это, как в случае с православием, очередным «разделением ради эффективности»[42]?

Именно такая мысль приходит в голову в первую очередь. Но она не выдерживает самой элементарной критики и проверки. Дело в том, что Реформация поглотила все силы Церкви и заставила её прервать экспансию в Новом Свете. Вряд ли масоны пошли бы на срыв своего плана во имя каких-то сугубо тактических преимуществ.

Скорее всего, здесь мы имеем дело с кризисом масонского заговора. Очевидно, во многом его причиной стала кадровая политика Апостолов, которые делали ставку на ничтожных, но лояльных людей. В краткосрочной перспективе эта ставка работала прекрасно — а ведь Апостолы готовились взять власть довольно быстро. Однако их планы раз за разом срывались, и авторитет духовенства падал всё ниже. Закосневшая в пороках, неспособная реагировать на угрозы церковная иерархия чуть не пала от удара, который нанёс ей Лютер.

Судя по всему, личность Мартина Лютера была гораздо более неоднозначной, чем это принято считать.

Хотя он стал самым опасным за много столетий человеком для католической Церкви, его так и не смогли устранить, вернее — не стали. Почему, ведь Воинство могло это сделать достаточно быстро и легко, если не с первой попытки, то со второй или с третьей?

Разгадка заключается, видимо, в том, что Лютер, блиставший талантами среди католического духовенства, был принят в круг Апостолов. Однако он категорически не разделял их взглядов на завоевание мира и считал порочной их политику. Поэтому, вернувшись на родину, в Германию, он начал свою Реформацию.

Сначала Лютера пытались уговорить по-хорошему. Эти попытки и объясняют пассивность папского престола в первые годы Реформации. Затем решили перейти к силовым методам. Однако Лютер, предвидевший такое развитие событий, очевидно, пригрозил выдать тайну Апостолов в случае, если на него будет совершено хоть одно покушение. Так между католицизмом и лютеранством (протестантизмом) был заключён Договор церквей, согласно которому, как бы две конфессии ни боролись между собой и как бы ни спорили, ни одна из них не имеет права использовать в своих целях (для доказательства своей правоты и привлечения максимума последователей) разглашение фундаментальных тайн христианства. Договор действует по сей день.

Протестантизм никогда не отказывался от основополагающих идей христианства, как не отказывалось от них и православие. В России была сформулирована концепция «Москвы — Третьего Рима», то есть центра всего мира. Правда, Лютеру так и не удалось сформировать тайное правительство, которое по своему значению и влиянию приблизилось бы к Апостолам. Протестантская доктрина осталась, таким образом, скорее орудием, к которому могли прибегнуть светские властители.

Кризис удалось преодолеть пару столетий спустя, когда масоны проникли в протестантскую иерархию и прочно обосновались там. Объединять две конфессии на тот момент уже не имело смысла, поэтому они продолжали параллельное существование, работая во имя единой цели.

А пока Апостолы вновь искали выход из создавшегося затруднительного положения. Католицизм отступал на всех направлениях, никакой радужной перспективы видно не было. Развратное и ленивое духовенство — идеальные подданные в спокойных условиях — ничего не могло противопоставить протестантизму. И тогда один из членов Воинства, Игнатий Лойола, предложил гениальный план, который Церковь не без некоторых колебаний приняла.