Производительные силы общества Западной Европы в V—XV

Вв.

Производительные силы средневекового общества — это люди с присущими им особенностями сознания, трудовыми навыками, природная среда их обитания и созданные ими в процессе жизне­деятельности орудия, технологии и формы организации труда.

Будучи материальной основой феодального строя, производи­тельные силы отличались тогда рядом особенностей. Хозяйство было преимущественно мелким и натуральным. Его характеризо­вали ручные орудия и низкая производительность труда, отсутст­вие сколько-нибудь значительных материальных ресурсов, про­стое (нерасширенное) воспроизводство. Даже крупные владения феодалов чаще всего представляли собой конгломерат более или менее значительных усадеб, деревень или их групп, обычно раз­бросанных и существовавших за счет суммированного индивиду­ального труда. Такому хозяйству были присущи не только комплексный характер, использование одного и того же инвентаря для бытовых и производственных нужд, но как бы «сращение» работника с орудиями его труда и с всеобщим средством произ­водства — землей, прямая зависимость от природной среды.

Демографические процессы в У—XV вв. Решающая производи­тельная сила общества — люди. Рождаемость и смертность, ха­рактер семьи, миграции и расселение людей, общая структура населения (социальная, профессиональная, этническая, половая, возрастная) и их динамика определяются как естественно-биоло­гическими, так и общественными факторами. В V—XV вв. демо­графические процессы в Западной Европе были сложными и от­нюдь не прямолинейными, они прошли через ряд спадов и подъ­емов. Слишком сильны были факторы смертности — знаменитая «триада бедствий»: болезни, войны, голод.

Наиболее опасными болезнями, нередко со смертельным исхо­дом, были туберкулез, сибирская язва, желтуха, малярия, ди­зентерия, брюшной тиф, венерические болезни. Немалые страда­ния приносили малокровие, трахома, ревматизм, кожные пора­жения, паразиты. Женщины часто погибали от родов, дети — от рахита и детских болезней. Эпидемии чумы, оспы, холеры подчас принимали общеевропейский характер, опустошали население целых районов. Каждое столетие было отмечено пандемиями. Известны тяжелые последствия эпидемий чумы и оспы в VI в., трагические результаты «черной смерти» — бубонной чумы 1348—1349 гг., которая унесла в разных странах от четверти до половины населения. Эпидемиям способствовали антисанитарные условия, особенно в городах с их скученностью.

Люди, материальные запасы и ценности, важные для их жизни, погибали в ходе войн и военно-колонизационных движений, столь частых в ту эпоху. В ходе Великого переселения народов, арабских завоеваний VIII в., набегов венгров, походов викингов конца VIII -середины XI в., нормандского завоевания Англии XI в., затем Крес­товых походов погибало до 1/3 местного взрослого населения, осо­бенно мужчин. Для XII—XV вв. были характерны также непрерыв­ные межгосударственные войны, внутренние усобицы и мятежи.

Средневековые документы свидетельствуют о хроническом не­доедании основной массы тогдашнего населения и гибели мно­гих людей от голода. Описаны катастрофические, доводившие до людоедства голодовки VI, VIII—IX вв. В X—XI вв. даже в давно освоенной долине Рейна неурожаи и голод повторялись каждые 3—4 года, в XI в. в разных районах Германии было до 62 голодных лет. В среднем по Западной Европе были голодными каждые 3—6 лет. В условиях прямой зависимости от природы любое стихий­ное бедствие — ураган, засуха или излишние осадки, пожар или наводнение, размножение вредителей или эпизоотия — вызывали неурожай, падеж скота и как следствие — голод. Создавать же и хранить запасы продовольствия при тогдашних низких урожаях и высоких рентах и налогах не представлялось возможным.

«Триада бедствий» тесно увязывалась со всеми общественными условиями. От недоедания более всего страдали низшие слои го­рода и деревни. Голодные люди порождали слабое потомство и были восприимчивы к болезням. Эпидемии приводили к забра­сыванию пашен. Войны разрушали хозяйственную цикличность и производительные силы. И все это снова порождало голод.

Средняя продолжительность жизни составляла примерно 40—45 лет для мужчин и 35 лет для женщин. Треть детей не доживала до 12—15 лет (возраст совершеннолетия и брачности), из них большая часть умирала до года. До 50 лет доживало менее четверти людей, в основном из более состоятельных слоев. Нередко до половины мужчин оставалось вне брака: воины, монахи, работники и уче­ники, с XI в. — белое духовенство. Религия и обычаи тоги време­ни поощряли высокую (естественную) рождаемость. Но из-за высокой детской смертности и частого бесплодия женщин в боль­шинстве семей вырастало обычно лишь от одного до трех детей.

Численность населения увеличивалась медленно. В V в. она пере­жила резкий спад, с VII в. начала восстанавливаться. К XI в. на Британских островах проживало до 2 млн. человек, в Италии и Франции — примерно по 6, на Пиренейском полуострове — бо­лее 4, в Скандинавских странах — 1, в Германии — 3, 5, на Балка­нах — 2—4 млн. человек. На рубеже I и II тысячелетий произошел демографический скачок, население быстро увеличилось на 20—40%. Видимо, это было следствием складывания вотчинной системы и государства, что дало людям большую экономическую и политическую стабильность. Численность населения продол­жала медленно увеличиваться до конца XIII в., а в середине XIV в. резко упала в результате «черной смерти», затем пострадала от Столетней и других войн, крупных восстаний. Лишь к началу XVI в. был достигнут доэпидемический уровень: на Британских остро­вах — 3-5 млн. человек, во Франции — 12-18, в Италии — 7, 5-11, в Германии - 7, 5—12, в Скандинавских странах -- 1—2, в Гре­ции — 4, 5—6 млн. человек[16].

В период демографических спадов, особенно в XIV-XV вв., де­ревни многих стран континента ощущали нехватку рабочих рук, в то время как некоторые города, куда устремились обездоленные люди в поисках средств к жизни, испытывали относительную пере­населенность.

Этнический состав Западной Европы в раннее средневековье был пестрым: греки, романские народности, кельты, фракийцы, германцы, балты, славяне, угро-финны, «вкрапления» азиатских и африканских этносов (арабы, евреи, берберы, тюрки, левантийцы). В V—XI вв. в результате перемещения больших масс лю­дей произошло сильное смешение племен и народностей Запад­ной Европы. Образовывались народы с полиэтнической основой - ядра будущих наций. Обмен общественным опытом ускорял раз­витие орудий труда, коммуникаций, правовой и общей культуры.

В средние века по всей Западной Европе окончательно сфор­мировалась и распространилась малая индивидуальная семья (ро­дители и неженатые дети, в среднем до 5 человек). Сначала со­хранялась и большая семья (родители, женатые дети, братья с се­мейными детьми и т.д. — до 40 и более человек). В условиях натурального хозяйства, примитивной техники, трудоемких работ (корчевание леса, осушение болот и др.) это было необходимо. В ходе миграций, войн, внутренней колонизации, обезземелива­ния крестьян и их ухода в города, роста общественного разделения труда, особенно в период зрелого феодализма, большая семья постепенно разрушалась. Хозяйство велось преимущественно ма­лыми семьями, сородичи привлекались в экстренных случаях. Но в ряде стран большие семьи до конца средневековья не только сохраняли известные права на наследственную родовую землю, но и выступали как производственный коллектив.

Среда обитания средневекового общества. Основу производитель­ных сил в средние века составляла используемая и преобразуемая человеком природно-географическая среда. Она диктовала подав­ляющей массе людей их занятия, особенности и типы поселений и жилищ, характер одежды и пищи, применение тех или иных сельскохозяйственных культур, орудий и способов труда. Она воз­действовала на складывание и развитие городов, торговли и средств сообщения, отражалась на политической и духовной жизни, тем­пах социальной эволюции.

К началу средних веков следы деятельности человека почти не сказались на экологии Западной Европы. Ее ландшафты, почва, флора, фауна были представлены практически в исконном богат­стве и разнообразии. Умеренный и субтропический пояса, обни­мающие основную территорию континента, были благоприятны для земледелия, скотоводства и занятия многими промыслами. В V—XIII вв. несколько более влажный, чем в древности, климат южных и более сухой — северных регионов Западной Европы способствовал значительному развитию растительного покрова, распространению новых культур, расширению выпасов. Выходы к морям и океанам, изрезанные берега, обилие внутренних вод способствовали развитию городов и торговли, водного транспор­та, мореплавания, рыболовства, внутренних и внешних связей Западной Европы. Особенно велико было историческое значение Средиземного, а с VIII в. — и Балтийского морей как центров двух основных торговых зон эпохи, а также рек: Луары, Сены, Роны, Гаронны во Франции; Рейна, Эльбы, Мозеля — в Герма­нии; По — в Италии; Темзы — в Англии. «Морские народы» от­личались особенной торговой и политической активностью.

Еще в XII - первой половине XIII в. до 2/3 площади Западной Европы занимали леса. Существовали десятки крупных лесных массивов, в сотни тысяч гектаров каждый. На протяжении всего средневековья европейцы располагали обширными запасами не­культивированных земель, незаселенных территорий. Колониза­ция, распашка целинных земель были одним из важных элемен­тов развития производительных сил.

Но «дикая природа» очень много значила для средневекового человека и сама по себе. Свое жилище он сооружал из дерева, камня или глины. Из этого же природного сырья изготавлива­лись и нехитрые предметы быта. В лесу и в поле он кормил свой скот. Шкуры и мех диких животных согревали в непогоду, служили постелью, их мясо было для большинства населения главным источником белков и животных жиров (ведь рядовое населе ние деревни редко питалось мясом домашнего скота и птицы, почти не употребляло очень дорогое тогда животное масло). Водо­емы давали рыбу. К главному злаковому продукту своего стола - кашам, лепешкам, болтушкам, а по мере внедрения подовых пе­чей — и печеному хлебу простолюдин добавлял множество разно­образных диких растений. Охота, рыбная ловля, собирательство, лесные и прочие промыслы были столь же обычными видами де­ятельности средневекового крестьянина, как возделывание зем­ли, разведение скота, изготовление необходимых предметов быта.

Важную общественную роль играл тогда ландшафт. Так, рав­нинный ландшафт способствовал появлению деревень, а изрезан­ный рельеф вынуждал к хуторскому расселению, дроблению пашен. Моренный ландшафт, обычно с каменистыми почвами, мешал применению плуга, консервировал мотыгу. Холмы использова­лись в фортификационных целях. Природные рубежи служили границами между государствами и владениями. На каждом этапе средневековья люди обретали новые возможности для освоения природной среды, постепенно совершенствуя условия своего оби­тания. В ходе этих процессов создавался вторичный (искусствен­ный) ландшафт: умножались и усложнялись поселения — дерев­ни, хутора, города, замки, монастыри; строились каналы, дамбы, мосты, осушались болота, леса сменялись пашнями. Вместе с тем экстенсивные формы хозяйствования и хищническое использо­вание природных ресурсов истощали их. Произошло буквальное сведение лесов в Византии, Англии, Франции, Испании, Голлан­дии (Hotland— «лесная страна»). Уже с начала II тысячелетия сокращение лесов стало усиливать эрозию и выветривание почв, а к концу XIII в. в старопашенных районах снизилось природное плодородие почв. В XV в. оказались выбранными многие доступ­ные тогда залежи полезных ископаемых. Мелели реки, сокраща­лась фауна и флора; их недостаточность приходилось возмещать за счет интенсификации земледелия и скотоводства.

Особенности орудий, навыков и организации труда до конца классического средневековья. Самая динамичная производитель­ная сила — орудия труда. В средние века совершенствование орудий и технологии производства происходило медленно, путем накопления и прямой передачи практического опыта, и весьма неравномерно. В сельском хозяйстве быстрее совершенствовались пахотные орудия, но в целом сельскохозяйственные инструменты принципиально мало изменились вплоть до новейшего времени. Намного быстрее развивались ремесленные инструменты. Скачок здесь произошел с развитием городов и горнометаллургического дела. Преимущественно целям обрабатывающего производства стали служить и первые механизмы (мельничные и часовые передачи, подъемные приспособления и др.). Конечно, применение механизмов было ограниченным, а коэффициент их полезного действия — невысоким из-за примитивности двигателей (мускуль­ная сила людей и животных, сила воды и ветра). Однако распро­странение механизмов содействовало развитию соответствующих отраслей производства и эволюции техники. По сложности ин­струментов и технологии, по разделению труда лидировала металлообработка. Кузнецы многих специальностей изготовляли предметы непосредственного потребления, орудия труда и войны. Общественная важность ремесла придала кузнецам особый авто­ритет и ореол. В раннее средневековье их искусство считали чуть ли не колдовством и не низким занятием даже для коронованных особ. Но и в ремесле важнейшие изобретения появлялись именно в ходе практической деятельности, как результат многих проб.

При ручной, медленно изменяющейся технике прогресс произ­водства сильно зависел от организации труда, форм объединения и разделения функций в самом процессе производства. В средние века преобладал мелкий, индивидуальный, раздробленный и поэ­тому комплексный труд: крестьянин сам делал необходимые для него предметы, ремесленник вел изделие от стадии сырья до ста­дий готовности и сбыта. В сельском хозяйстве индивидуальный труд обычно сочетался с простой кооперацией, когда группа лю­дей одновременно совершала однородную работу. В крестьянском доме кооперацию осуществляла семья, в поместье — зависимые крестьяне и наемные работники.

Постепенно в городском ремесле стали возникать и более слож­ные формы разделения и кооперации труда. Над одним объектом подчас должны были трудиться лица разных специальностей, осу­ществляя уже не комплексные, а более или менее обособленные операции. Это могло происходить как одновременно (строитель­ство зданий и кораблей, металлургия), так и последовательно (при изготовлении монет, книг, тканей). Но чаще всего разделение труда в ремесле осуществлялось не в рамках мастерской, а путем отпо­чкования отдельных самостоятельных специальностей. В одних случаях разделение шло по конечному продукту. Например, от кузнецов отделились ювелиры, оловянники, медники, слесари, замочники, оружейники; последние затем разделились на изгото­вителей амуниции, арбалетов, холодного оружия; последние — на мечников, ножовщиков и т.д. В других случаях особые ремесла складывались на основе отдельных операций при изготовлении одного продукта. Более всего специальностей возникло в области изготовления тканей: свыше 30 — в сукноделии (от мойщиков сырой шерсти до красильщиков готового сукна), свыше 20 — в ткачестве (включая прядильщиц).

Средневековый человек был великим мастером. При помощи простых средств он и поддерживал свое существование, и созда­вал шедевры, потрясающие потомков заложенными в них искус­ством, красотой и целесообразностью. Орудия труда и оружие сто­или дорого, служили долго. Их берегли, передавали по наследству, воспевали. Ощущая средства созидания и войны как продолже­ние себя, люди наделяли их чудесными, сверхъестественными свой­ствами и личными именами, окружали сложной символикой.

В течение V—XV столетий развитие производительных сил За­падной Европы прошло через несколько этапов. Каждый из них получил разное выражение в зоне с преобладающим античным влиянием (I), в зоне со смешанной (синтезированной) общест­венной основой (II) и в зоне с варварской основой (III).

Материальная культура в V—VII вв. В первые века средневеко­вья сохранялся значительный разрыв в уровне материальной куль­туры между романизованными и прочими регионами Западной Европы. Правда, в V—VII вв. в Южной Европе, подвергавшейся сильной варваризации, произошел известный разрыв с античной традицией. Огрублялись орудия труда и вообще ремесленные из­делия. Ухудшилась породность скота, сократилось число сельско­хозяйственных культур, были утрачены некоторые трудовые на­выки. Опростился быт.

Было бы, однако, ошибкой преувеличивать общий упадок мате­риальной культуры Западной Европы. Античные традиции были еще достаточно сильны на территории бывшей Римской империи и сохранились в Византии, что определило большую культурную роль этой страны вплоть до XV в. В Италии, Южной Галлии, Испании сохранялись развитая агрикультура и города, умели со­оружать двух- и трехэтажные дома, в том числе из плинфы, кото­рую с VI в. стали особенно широко применять в церковном строительстве, как и цветное стекло (в церквах Византии и Галлии). Использовали водяные мельницы, которые появились еще в Римской империи, чеканили монету. При помощи сыродутного про­цесса (распространился с V в.) делали железо и бронзу. Появились колокола; книги на пергамене и с деревянными переплетами (ко­дексы) вытеснили папирусные свитки. В VII в. возобновилось при­менение гончарного круга. Греки делали катапульты, осадные баш­ни и зажигательную смесь («греческий огонь»), в VI—VIII вв. стро­или корабли многих типов, в том числе крупные, с экипажами до 200 гребцов и 70 матросов. Изделия, предназначенные для знати; отличались роскошью и изысканностью. Во II зоне в VI-VII вв. по Рейну, а затем в Англии начали восстанавливать римские и сооружать новые дороги, возводить здания в несколько этажей и т.д.

Примером состояния производительных сил на варварской тер­ритории был скандинавский Север. В хозяйстве все еще преобла­дали разведение скота, рыбная ловля и другие промыслы. Отно­сительно скудное земледелие было мотыжным, основывалось на подсечно-огневой системе. Господствовали деревянные и земля­ные постройки, земляные укрепления с деревянным частоколом. Городов не было. Лепная керамика была грубой, как и домашнее сукно. Достижениями северных германцев была искусная обра­ботка металлов, особенно при изготовлении оружия и украше­ний, и навыки навигации и морских промыслов. К VIII в. скан­динавские гребные ладьи — без палубы, небольшие (на 12—16 пар гребцов), но маневренные и устойчивые — уже оснащались пару­сом. Подобно баскам, скандинавы могли осуществлять дальнюю навигацию в открытом море. Но вообще европейцы в то время предпочитали каботажное плавание.

Таким образом, несмотря на материальные потери, в первые века средневековья в Западной Европе не только поддерживались многие античные традиции, но возникали и новые элементы в развитии производительных сил.

Прогресс производительных сил в VIII — начале XI в. В послед­ние столетия раннего средневековья ускорилось развитие быв­ших окраин Римского мира: Северной и Восточной Франции, Западной Германии, особенно территорий вдоль Рейна, в мень­шей мере — Англии. В I и отчасти во II зонах завершается обра­зование раннефеодальных государств; начался этот процесс и в III зоне. Новая феодальная общественная система уже вырисовы­вается в масштабах всего континента. Ее вызревание сопровож­далось заметным прогрессом в развитии производительных сил. Наиболее значительные для всей Западной Европы показатели были достигнуты в романизованных регионах.

На территории первой и второй зон развиваются города, возни­кают замки. Увеличилось число сельских поселений, что свиде­тельствует о росте населения и внутренней колонизации. Начали сооружать мощенные камнем дороги (Кордова, IX в.) и постоян­ные мосты (через Рейн — у Майнца, Луару — у Орлеана и др.). В строительство внедряется обожженный кирпич. Лепная керамика вытесняется гончарной (изготовляемой с помощью круга), появ­ляется глазурь. Изобретение в IX в. вертикального ткацкого станка стало переворотом в ткачестве. Начинается взлет сукноделия; с X в. для валяния сукон, а также осушения болот (в Нидерландах) приспосабливается водяная мельница. Внедрение начиная с IX—X вв. новой упряжи (хомут и усовершенствованная сбруя) позволило использовать лошадь (которая в раннее средневековье слу­жила почти исключительно для верховой езды) как важнейшую тягловую силу в сельском хозяйстве и на транспорте; это подняло производительность труда, дало мощный толчок развитию сухопутных дорог и транспортных средств, крупному строительству, военному делу. Быстро развиваются кузнечное, оружейное, шор­ное ремесла. Еще в предыдущий период началось использование шпор, стремян и подков. В VII в. стал применяться тяжелый меч. В VIII в., с формированием рыцарского войска, появились коль­чуга и цельноклепанный металлический доспех, были усовершен­ствованы щиты, кинжалы и боевые топоры. Затем (в X в.) внедряется твердое седло с прочными креплениями, необходимое для тяжеловооруженного рыцаря.

Через арабов европейцы получили культуры риса, хлопка и са­харного тростника, бумагу, немало ремесленных навыков и науч­ных познаний — в математике, медицине, анатомии и др. В VII — начале IX в. испанские арабы создали и первые теоретические труды по химии, обосновали теорию химического состояния ве­ществ; они умели изготовлять кислоты, щелочи и купоросы, прово­дили опыты по превращению металлов. Монах из Орильяка Гер­берт (ок. середины X в. — 1003 г.), обучавшийся в Испании, впервые «перенес» на европейскую почву арабские (индийские) цифры, абак и позиционную систему счисления; он построил в Реймсе гидрав­лический орган, читал лекции по астрономии и геометрии, со­здал первое в средневековой Европе математическое исследование.

Произошло как бы расширение, социальное и территориальное «окультуривание» всего континента. Этот фактор — синтез ряда традиций — способствовал успешному последующему развитию производительных сил.

Расцвет феодализма и производительные силы в XI—XIII вв. В X—XIII вв. феодальный строй утвердился в Западной Европе и переживал период взлета. Это потребовало нового арсенала ору­дий и средств труда, способов его организации. Город, с его то­варным производством, рынком, связями, углубленным разделе­нием труда, превратил товарно-денежные отношения в важней­ший фактор общественной жизни. Отныне они играют все более существенную роль.

Наряду с социальными и сословными различиями углубляются и различия, связанные с профессиональными занятиями, образом жизни, степенью состоятельности и объемом прав, общественным положением и влиянием. Укрепляется малая семья. Эти столетия отмечены заметным ростом населения, что приводило к относи­тельной перенаселенности освоенных районов. Избыточное на­селение, подстегиваемое ростом феодальной ренты, искало выход в бегстве с насиженных мест. Поэтому XI—XIII века отмечены значительной динамикой населения: происходит широкая внут­ренняя колонизация незанятых земель. Специфической формой ннешней колонизации стали Крестовые походы. Возникают мно­гие тысячи деревень и хуторов, тысячи новых городов; население старых и новых городов сравнительно быстро возрастает.

Расчистки под пашни сопровождались вырубкой лесов и мели­оративными работами (Ломбардия, Голландия). В Западной Ев­ропе к концу XIII в. заметно возрос вторичный ландшафт, сокра­тилась площадь болот и лесов. Одновременно усилилось освое­ние недр: добыча металлических руд, соли, строительного камня, удобрений, торфа, каменного угля. В отличие от предшествую­щего периода (когда поваленный лес сжигался) древесина стала полностью использоваться как сырье при строительстве, для по­делок, варки дегтя, смолокурения, как топливо. Вошли в практику специальные лесоразработки. Усиление регалии (права верховной собственности монархов) на землю, ее недра, воды, фауну и фло­ру резко ограничивало возможности рядового населения исполь­зовать плоды дикой природы. Охота стала «дворянским занятием».

По мере усовершенствования орудий и способов обработки поч­вы, особенно с распространением железного плуга с упряжкой в несколько пар быков, а также двуполья и трехполья, росла произ­водительность труда в сельском хозяйстве. За счет внутренней колонизации, освоения новых земель увеличились площади куль­тивируемой земли. Наряду с ячменем расширяются посевы яровой и озимой пшеницы (сменившей полбу), а также ржи; превраще­ние лошади в основную тягловую силу привело к распростране­нию пришедшего с востока овса. Развиваются специализирован­ные отрасли земледелия: огородничество, садоводство, разведе­ние масличных и технических культур (льна, растений-красителей и др.). Постепенное потепление климата Западной Европы в течение VIII—XIII веков способствовало продвижению на север даже теплолюбивого винограда. Совершенствуются виноделие, мас­лоделие, сыроварение. Наиболее богатыми агрономическими при­емами и разнообразием культур располагали Италия и Византия, но с XIII в. трактаты по агротехнике создаются в Англии и других странах II зоны. Истощенные почвы нуждались в удобрениях. Наряду с навозом и золой в качестве удобрений все шире приме­няют ископаемые: мергель (глинистый известняк) и торф.

Традиционные методы земледелия (подсечно-огневой, залеж­ный и переложный) сохранялись и Европе долго. Но с рубежа I и II тысячелетий все далее на север распространяется более совер­шенная система севооборота: двуполье (на юге оно применялось уже в начале VII в.) и трехполье (обычно по схеме: пар — озимые — яровые). Новые системы полей стали одним из важнейших эле­ментов развития производительных сил, они способствовали ком­плексному использованию земли и восстановлению плодородия почвы. И хотя урожайность зерновых оставалась низкой, в сред­нем сам-три, общий объем продукции земледелия заметно возрос.

Расширилось разведение домашних животных, особенно лоша­дей, овец и птицы, а также собак; повысилась роль мясного ско­та. В наиболее развитых странах начали заниматься улучшением пород скота. В Англии, Испании, Италии, Нидерландах особен­но распространилось овцеводство.

Еще более заметный подъем наступил в ремесле, прежде всего городском, где складывается цеховая форма организации ремес­ленников. Из конопляной, льняной, шерстяной пряжи выраба­тывались ткани для одежды, парусина и мешковина, канаты. От испанских арабов европейцы с VIII в. получали хлопок. Через Византию Западная Европа заимствовала китайский шелк; в те­чение X—XII веков тутовое дерево и шелковичный червь попали в Андалусию, Италию, Францию. Развитие торговли и судоходст­ва позволило сукноделам Тосканы и Фландрии с XIII в. получать шерсть-сырец из Англии и Испании. Кожевники и сапожники применяют восточные красители и дубильные вещества. С Кар­пат и из Средней Азии начали ввозить каменную соль.

В городе, замке и, что особенно важно, в деревне повысился спрос на изделия из металла: орудия труда и оружие, украшения и монеты. В горнометаллургическом производстве произошел качественный скачок. В XII—XIII вв. перешли к использованию глубинных залежей. В металлургии наряду с древесным стал приме­няться каменный уголь (в Англии и Франции с XI в.) и появились кирпичные стационарные домницы (с XII в.). Появились такие методы обработки металла, как сварка, термическая обработка, горячая и холодная ковка и штамповка, вытяжение, изгибание, протягивание, закрутка, шлифовка, чеканка, с XIII в. — строга­ние, сверление, обточка и полировка. В странах, обладающих зна­чительными запасами металлических руд, — Германии, Испании, Швеции, Англии — горнометаллургические промыслы выросли в особые, самостоятельные отрасли.

Подъем переживает и строительство. Возрастает число замков и более мелких укреплений, монастырей и храмов. Все более разнообразными становятся типы крестьянских жилищ. Города застраиваются многоэтажными каменными и кирпичными жилыми домами. С XI—XII вв. повсеместно внедряется обожженный кир­пич, появляется известковая штукатурка, облицовочный кафель и печные изразцы, черепица. Сооружается первый водопровод с элементами канализации (Труа, XII в.). В церквах и даже частных домах используют цветное стекло и витражи. Начинается произ­водство зеркал (Венеция).

В ткачестве и сукноделии, горном деле и металлургии, стро­ительстве и других ремеслах создаются новые механизмы. Во Фландрии в 1131 г. появился первый ткацкий стан современного вида (но без механического двигателя). Огромную роль сыграло усовершенствование первой машины — водяной мельницы, где стало использоваться средне-, а затем верхнебойное наливное ко­лесо вместо нижнебойного, как ранее. Это позволило применять ее не только для обмолота зерна, но и во многих ведущих ремес­лах: при валянии сукон и изготовлении бумаги, обработке коноп­ляного волокна и кож, обогащении руды. К концу периода стали распространяться ветряные мельницы. Простые механизмы — во­роты, домкраты (в том числе винтовой), поршневые насосы и др. — используются в шахтах. Появляются ручные и ножные (педаль­ные) станки для токарных и точильных работ по металлу, пру­жинные приспособления (например, протез руки с движущимися пальцами для Фридриха Барбароссы, 1153 г.).

Совершенствуются сухопутные дороги, сооружаются первые су­доходные каналы. Изобретены колеса со спицами (вместо сплош­ных деревянных дисков). Расширилась практика дальнего плава­ния в открытом море, укрупнились и специализировались кораб­ли. В конце XIII в. появились первые морские карты — лоции (Генуя, 1270 г.), а на рубеже XIII и XIV вв. — карты береговых линий — портуланы.

Общественные перемены и производительные силы в XIV—XV вв. В XIV—XV вв. экологическая, демографическая и политическая ситуация были исключительно сложными. С конца XIII в. началось похолодание, стало ощущаться ухудшение почв в старопашенных районах. В середине XIV в. разразилась эпидемия «черной смерти», затем чума неоднократно повторялась. Эпидемии, большие войны и восстания, характерные для этого периода, породили кризис­ную ситуацию в сельском хозяйстве. Во многих странах наблюда­лись деколонизация культурных земель, забрасывание пашен, не­хватка рабочих рук, падение урожая и рент, повышение цен на продукты питания и сырье. Выход из аграрного кризиса был до­стигнут путем значительной хозяйственной перестройки: развития наиболее товарных сфер сельского хозяйства, новой организации землепользования и труда в поместьях, более интенсивного использования природных ресурсов, особенно промышленного значения. Перестройка сопровождалась значительным числом изо­бретений в области орудий труда, особенно механизмов, и — впе­рвые — заметными проявлениями роли науки.

В течение Х1У-ХУ веков появились кривошипные механизмы, зубчатые передачи, сверлильный станок (для расточки деревян­ных водопроводных труб), колесный домкрат, подъемный кран, землеройная машина (в том числе для прокладки и очистки кана­лов), огромные плющильные молоты. Эти механизмы, прочные, удобные и простые в употреблении, хотя не имели из-за отсутст­вия механических двигателей высокого коэффициента полезного действия, все же многократно превышали ручной труд по произ­водительности. Появился и первый автомат: механические часы. Собственно, колесные часы с боем были изобретены еще в XII в., через столетие были изготовлены первые часы с гиревым меха­низмом, еще через столетие — башенные часы (в Милане и анг­лийском аббатстве Гластонбери). В XV в. нюренбергский мастер П. Хенляйн сделал первые карманные часы.

Совершенствуются и ручные орудия труда. В прядении древнее веретено и стоячую прялку сменила самопрялка с колесом. Стандар­тизация технологии позволила унифицировать отделку тканей, в частности сукон (начало положила Италия). Появилась плотная и тонкая керамика — предшественница фарфора (Каррара, XV в.). Началась систематическая шлифовка драгоценных камней (Брюг­ге, 1456 г.), осваивается применение шлифовальных линз для очков (Нидерланды, XIV в.) и алмаза для резки стекла (там же, конец XV в.).

В XIV в. уже строят домны (Лотарингия), позволяющие варить чугун. Расширяется применение цветных металлов и их сплавов (латунь и др.). Храмы увенчиваются огромными куполами. Появ­ляется цемент, стальные иглы, кареты и современная телега (XIV в.), водолазный колокол для подводных работ, первый гор­ный тоннель (для усовершенствования альпийского пути через Сен-Готардский перевал), канализация в нескольких городах. Шахты углубляются до 500 м. Появляется паром с бортовыми ко­лесами, который может идти по реке против течения (XIV в.).

Распространяется тряпичная бумага. Первые книги из нее дела­ли еще в XII в., королевские документы — в XIII в., тогда же стали штамповать (оттискивать) текст. В последней трети XV в., с изобретением книгопечатания, появилась современного вида кни­га. До конца XV в. в Европе отпечатали свыше 40 тыс. книг[17].

Огромные сдвиги произошли в военном деле: появились чешуй­чатые доспехи, новые арбалеты и др. Но подлинную революцию совершило изобретение огнестрельного оружия, действие которого основано на использовании пороха. В Западную Европу порох принесли испанские арабы еще в конце VII в., он применялся для подрыва укреплений. В XII в. те же арабы изобрели личное огнестрельное оружие, которое распространилось в XIV в. В на­чале XIV в. впервые в массовом масштабе были использованы примитивные пушки (при осаде кастильцами арабского Гибрал­тара в 1308 г.). Затем их поставили на корабли, в следующем сто-нетии сделали пушки из чугуна и поставили на подвижные лафе­ты, изобрели фитильный замок. Внедрение огнестрельного ору­жия совершенно изменило военное дело: тактику боя, состав армий, их снаряжение, характер фортификаций. Начало падать значе­ние рыцарского войска, что подорвало военную роль рыцарства.

Изобретение способа солить рыбу (на которую был очень боль­шой спрос) необыкновенно расширило с XIV в. рыболовецкий и соляной промыслы, рыботорговлю, а также объем торгового фло­та и перевозок.

В мореплавании началось систематическое применение лоций (и возникает профессия лоцмана), совершенствуются якоря, рули и парусное оснащение. Компас и другие навигационные прибо­ры повсеместно внедряются в навигацию. Переворот в судострое­нии произвело появление каравеллы — многомачтового корабля со сложным и разнообразным снаряжением, способного совер­шать далекие океанские путешествия. Так, в XV в. была создана техническая основа Великих географических открытий.

В лабораториях производят сложные опыты по взаимодействию химических веществ, их возгонке и очищению. Заново открыва­ют рецепт мыла (утерянный в VI в.). К XV в. уже умели изготов­лять кислоты, соли, щелочи, аммиак, скипидар, олифу, эфирные масла, составлять краску для художников (в том числе масляную), стекловаров, кожевников и красильщиков тканей. Появление пер­вых механизмов — мельниц, часов, навигационных и оптических приборов, огнестрельного оружия - сопровождалось созданием руководств-трактатов для соответствующих ремесел и промыслов, трудов по механике.

Составляются обширные энциклопедии, отражающие сумму шаний тогдашнего мира. В XIV—XV вв. в Западной Европе зарождается наука, которая имела преимущественно экспе­риментальный характер и основывалась на опыте.

В передовых отраслях ремесла, где применялись механизмы, объединялись усилия многих людей и вкладывались значительные средства, возникли новые формы организации труда: паевые то­варищества (горно-металлургический промысел, книгопечатание), артель с подрядчиком (строительство), подчинение низших цехов высшим и раздаточная система, ранние мануфактуры (ткачество, сукноделие и др.). В этих ремеслах предпринимательство и незави­симые ремесленники уступают место наемным рабочим (см. гл. 8).

В XIV—XV вв. увеличился вклад в материальную культуру ряда регионов, по разным причинам отстававших в предшествующий период (в частности, Португалии, Скандинавских стран). За счет регулярных торговых и прочих связей неизмеримо возросла переда­ча опыта. Материальная культура — быт, орудия, приемы и навы­ки, организация труда, оружие, украшение, одежда, книги и т.д. — все быстрее универсализируется, хотя этот процесс пока заметен лишь на уровне феодалов и бюргерства, мало захватывает крестьян.

Особенности и итоги развития производительных сил до конца XV в. Эволюция производительных сил и эволюция всего фео­дального общества были взаимно обусловлены. Так, первый скачок в развитии производительных сил (VIII—IX вв.) произо­шел в ходе завершения в передовых странах феодализационных процессов; второй (XI—XII вв.) — со складыванием феодальных городов; третий (середина XIV—XV в.) — в результате внутренней перестройки феодальной общественной системы под воздействи­ем товарно-денежных отношений. Ускоренная эволюция производительных сил к концу развитого феодализма стала основой для складывания в передовых странах элементов раннего капита­лизма и сама стимулировалась ими.

Важнейшим стимулом развития производительных сил явился обмен материальным опытом и его распространение из центров на периферию.

Развитие производительных сил в V—XV вв. отличалось значи­тельной неравномерностью по регионам, периодам, сферам. Не­сомненно, что в целом оно ускорялось. При этом первоначально данный процесс много быстрее происходил в странах с античной основой — в Италии, Византии, а затем, с XI—XII вв., — во Фран­ции, Англии, Германии, Фландрии. В составе производительных сил наибольшим динамизмом отличались орудия металлообраба­тывающих ремесел, технически более сложных и имевших более емкий рынок, а также оружие.

Неразрывное взаимодействие существовало между отдельными сферами производительных сил и элементами внутри каждой. Медленно уменьшалась прямая зависимость от природы. Напри­мер, с развитием коммуникаций появилась возможность получать привозное сырье, продукты питания, предметы быта. Сужение возможностей природной среды сопровождалось расширением вторичной среды. Рост народонаселения стимулировал освоение природных ресурсов и разделение труда; благоприятная природ­ная и общественная ситуация, в свою очередь, способствовала увеличению рождаемости. Низкая агротехника обрекала на подсечно-огневой способ культивации земли, а это консервировало общинно-родовые формы труда и собственности. Переход к регулярной системе полей способствовал развитию соседской об­щины; он подорвал большую семью, а вместе с ней и универсаль­ное мелкое домохозяйство.

Одновременно происходило обратное воздействие на материаль­ные основы жизни различных общественных институтов и явле­ний. Классическая феодальная вотчина (с доменом, где трудились наделенные землей зависимые крестьяне) на первых этапах интен­сифицировала сельское хозяйство, способствовала разделению и кооперации труда в деревне, но по мере развития товарно-денеж­ных отношений она стала их тормозом, что привело передовые страны к необходимости начиная с конца XIII в. сменить формы поместного строя. Монастыри сыграли выдающуюся роль в разви­тии многих ремесел, письменности, книжного дела, в разведении новых культурных растений и пород скота. Нужды армии стиму­лировали военные ремесла, аристократии — ювелирное дело, тор­говых домов — делопроизводство, дипломатии — почтовые сооб­щения и т.д. Революционизирующим общество фактором был об­мен продуктами деятельности. Собственно, торговля являлась одним из моментов производства; ее роль, как и всего развития товарно-денежных отношений, в истории средневековья стала особенно очевидной со II тысячелетия. Проводниками и центрами торговых связей служили города, крупные купеческие компании.

В раннее и развитое средневековье природные факторы до из­вестного предела доминировали над технической оснащенностью общества, а непосредственный опыт — над научным обобщением. Постепенно, с возрастающей активностью осваивалась природная среда, развивался вторичный ландшафт и в то же время появились некоторые необратимые изменения среды (резкое уменьшение ле­сов, болот и связанной с ними фауны). Возросла численность на­селения, произошли важные для материальной культуры процессы территориальных перемещений, этнического и социального син­теза. Возникла сложная социальная и профессиональная диффе­ренциация населения, множество новых занятий и специальнос­тей. Развивались формы организации труда, новые общности.

В конце V в. в Западной Европе господствовала ручная техника. А к концу XV в. уже возник сложный технический арсенал: пер­вые крупные механизмы, огнестрельное оружие, новые типы ко­раблей. Конечно, не все новшества получили быстрое и широкое распространение. Но к началу XVI в. прогресс в развитии произ­водительных сил сделал возможным появление ростков капита­листического способа производства.

Глава 20