Россия при Павле I

«Романтический император». Будущий император Павел I родился в 1754 году и был сразу отнят от родителей и взят на воспитание императрицей Елизаветой Петровной. По некоторым данным, она собиралась объявить Павла наследником престола вместо его отца Петра Федоровича (будущего императора Петра III), в котором она к тому времени заметно разочарова­лась. Уже это, а также изоляция мальчика от родителей вели к прохладным отношениям между ними. Придя к власти в 1761 году, Петр III даже собирался лишить сына престолонаследия. После дворцового переворота, приведшего к свержению и смерти Петра III, Екатерина II довольно скоро удалила сына от двора и предоставила ему возможность жить с собственным малень­ким двором в Гатчине. Она опасалась, что привлечение сына к делам государства может в перспективе лишить ее власти, по­лученной незаконным путем.

Отчуждение сына от матери-императрицы вело к тому, что все ее начинания и планы он воспринимал враждебно, ожидая лишь случая, чтобы все изменить. О своем мнении и планах он ставил в известность и Екатерину II. В 1774 году он подал матери записку, в которой доказывал пагубность ведения насту­пательных войн. Он считал, что они лишь подрывают благосо­стояние России. Предлагая ограничиться «одною обороною», он высказался тогда и за строгую регламентацию высшей власти с целью избежать злоупотреблений. Эта записка еще более отдалила мать от сына. Сочувственно отно­сился Павел и к крестьянам. В завеща­нии, составленном в 1787 году на случай своей смерти, он просил жену всегда со­хранять «особое уважение» к крестьянам и не обременять их налогами.

Об этих настроениях наследника Ека­терина была хорошо осведомлена. Не­удивительно, что в конце жизни она соста­вила завещание, согласно которому пре­стол после ее смерти должен был пе­рейти не к сыну, а к старшему внуку Александру Павловичу. Однако, когда 5 ноября 1796 года царица внезапно

умерла, ничего не знавший двор присягнул императору Павлу. Тайное завещание императрицы было уничтожено.

Внутренняя политика Павла I. Свое правление новый царь начал с изменения порядка престолонаследия, введенного Пет­ром I. Теперь права на престол должны были принадлежать не тому, кого назначит правящий монарх, а только представителям царствующей династии мужского пола по нисходящей линии (сыновьям или братьям в порядке старшинства).

Отстранив от власти сподвижников Екатерины, Павел попы­тался найти собственную опору в высших дворянских кругах. Он в короткий срок назначил 35 новых сенаторов и 500 новых вы­сокопоставленных сенатских чиновников. Заметно улучшилась работа аппарата высших государственных органов. Были отме­нены правила, запрещавшие крестьянам жаловаться на своих хо­зяев. Теперь царь назначил «приемные дни» и поставил возле дворца специальный ящик для челобитных, который открывал собственноручно. Были запрещены телесные наказания лиц, до­стигших 70-летнего возраста. Каждый государственный кресть­янин получил надел в 15 десятин. Для этих крестьян было создано особое сословное управление. Обременительную для кре­стьян хлебную подать заменили денежным сбором. Были сняты недоимки общей стоимостью 7 миллионов рублей.

В интересах крестьян царь ограничил барщину тремя дня­ми в неделю (в некоторых районах она составляла 6 дней) и запретил привлекать крестьян к работам в выходные и празд­ничные дни. Был введен запрет на продажу дворовых людей и крестьян без земли. За жестокое обращение с крестьянами царь вменил в обязанность губернаторов без огласки арестовывать виновных и препровождать их в монастырь. В то же время Па­вел был искренне уверен в том, что крепостному крестьянину лучше живется, чем «бесхозному» (государственному). Во мно­гом этим можно объяснить тот факт, что за четыре года царст­вования он передал феодалам 600 тысяч государственных крес­тьян (его мать за 34 года правления передала 800 тысяч крес­тьян).

Обратив внимание на дороговизну продовольствия, импера­тор приказал продавать его по сниженным ценам из казенных запасов. Снизили цену на соль, ограничивали цены на продо­вольствие в частных магазинах.

Важным направлением внутренней политики стало ограниче­ние дворянских прав и привилегий. По существу, серию его ак­тов в этом направлении можно охарактеризовать как «Разжало­ванную грамоту дворянству». Вместо «свободы от обязательной службы» Павел приказал явиться в полки всем записанным в них с детских лет дворянским детям. Был запрещен свободный переход из армейской службы в гражданскую без специального разрешения Сената, утверждаемого царем. Вместо «свободы от податей и повинностей» дворяне были обложены налогами на содержание местной администрации. Не только «свобода дворян­ских собраний» была ограничена (губернские собрания вовсе пе­рестали существовать, число дворян — участников выборов со­кращалось в 5 раз), но и само это выражение было заменено более приемлемым для Павла «дворянским набором». Дарован­ное Екатериной II право любому дворянину обращаться с прось­бами и жалобами к самому самодержцу было отменено. Теперь к императору дворяне могли обратиться лишь после разрешения губернатора. Открыто нарушалось и «право дворян на лич­ную неприкосновенность» (возобновилось наказание палками дворян — унтер-офицеров и т. п.).

Сразу после вступления на престол Павел освободил многих заключенных, в том числе Н. И. Новикова и А. Н. Радищева. Однако почти сразу после этого началась новая волна наказа­ний. Опале и гонениям подверглись в царствование Павла 7 фельдмаршалов, 333 генерала (из 500), 2261 старших офице­ров. Позже, после смерти императора, были освобождены от различных форм наказания 12 тысяч человек. При этом Павла отнюдь не смущало знатное происхожде­ние наказываемых. Как он отмечал, «в России велик лишь тот, с кем я гово­рю, и до тех пор, пока я с ним гово­рю». Поводы к репрессиям могли быть самые неожиданные и пустяковые: от нарушений формы одежды и порядка строя до «дерзновенных высказываний». Суровыми были и наказания: более 60% осужденных были приговорены к тюрем­ному заключению или ссылке, лишению званий и дворянства. Если за 34 года правления Екатерины II через Тайную канцелярию прошло 862 дела (в среднем 25 дел в год), то за краткое правление Павла — 721 (в среднем 180 дел в год, т. е. в 7 раз больше).

Был введен запрет на жестокое обращение офицера с сол­датами. За нарушение этого правила офицер мог быть наказан так же жестоко, как солдат за оскорбление офицера. На одном из военных смотров Павел, недовольный фельдмаршалом Реп­ниным, сказал ему: «Господин фельдмаршал! Видите ли вы этот караул? В нем 400 человек. Мне достаточно сказать слово — и все они будут фельдмаршалами».

Естественно, все эти меры в отношении дворянства вызыва­ли не просто недовольство, но и ненависть с их стороны в от­ношении императора. В высших кругах гвардии постепенно фор­мировались силы для заговора с целью свержения «жестокой твари».

Внешняя политика Павла I. Поначалу Павел старался во­плотить в жизнь свою мечту о ведении войн «лишь оборони­тельных». В специальном обращении к европейским державам он велел сообщить о том, что «Россия с 1756 года, будучи в беспрерывной войне, есть... единственная в свете держава, ко­торая находилась 40 лет в несчастном состоянии истощать свое население», и потому заявил о нейтралитете в отношении рево­люционной Франции.

В то же время он оставался непримиримым противником французских революционных идей. Дружественные отношения были установлены с Пруссией, Данией, Швецией, что привело в итоге к постепенному формированию второй антифранцузской коалиции в составе России, Англии, Австрии, Неаполитанского королевства. Павел не сразу понял, что союзники стремятся лишь воспользоваться его помощью в решении своих проблем. Рос­сия должна была направить отряд в 45 тысяч человек в Голлан­дию для восстановления ее независимости (что было выгодно Англии), вместе с турками освободить для неаполитанского короля захваченные Наполеоном Ионические острова, гаранти­ровать русским оружием целостность австрийских владений в Италии, освободить от французов остров Мальту.

Во главе русских сил в Италии был поставлен великий пол­ководец А. В. Суворов. В короткий срок (с апреля по сентябрь 1799 года) он сумел разбить французские войска в Италии и, перейдя Альпы через неприступные перевалы Сен-Готарда, вый­ти в Швейцарию для соединения с корпусом генерала А. М. Рим­ского-Корсакова. За это он был удостоен звания генералисси­муса российских войск и награжден орденами и титулами союз­ных с Россией держав. Одновременно эскадра под командовани­ем адмирала Ф. Ф. Ушакова одерживает ряд побед на море и освобождает Ионические острова и побережье Южной Италии. Лишь в Голландии русско-английский корпус не добился успе­хов и был вскоре возвращен на родину.

Победами над Францией в итоге сумели воспользоваться лишь союзники России. Это вызвало разрыв Павла с Англией и Ав­стрией. Возмущение Павла позицией Англии было настолько ве­лико, что он пошел на постепенное сближение с Францией. Конечной целью этого союза были изоляция и раздел не толь­ко Британской, но и Османской империи. В конце декабря 1800 года Павел направляет 22 500 казаков для захвата бри­танской Индии, а в марте 1801 года объявляет о прекращении всяческой торговли с Англией. Однако это решение ударило бы по экономическим интересам России. Потому оно во многом ус­корило уже назревший переворот.

Заговор II марта 1801 года. К концу царствования Павла I недовольство им среди господствующих слоев России достигло высшей точки. Непредсказуемость царя привела в число его про­тивников даже его старших сыновей — великих князей Алек­сандра и Константина, а также супругу-императрицу. Поддер­живал недовольных и посол Англии. Душой и организатором заговора стал П. А. Пален — петербургский генерал-губернатор. Возглавляемая им группа гвардейских офицеров числом 30— 40 человек в ночь с 11 на 12 марта 1801 года ворвалась в по­кои императора и потребовала его отречения. После отказа Па­вел был убит, а новым царем стал его старший сын Александр. Народу было объявлено, что Павел «скончался апоплексичес­ким ударом».

Смерть царя по-разному была воспринята в народе. Высший свет и столичное чиновничество были рады настолько, что к ве­черу 12 марта в городе не осталось ни одной бутылки шампан­ского. Гвардейские полки присягнули новому царю лишь тогда, когда простые солдаты убедились в том, что Павел «крепко умер». Однако присяга проходила «в гробовом молчании». По свидетельству современника, «из 36 миллионов людей по край­ней мере 33 миллиона имели повод благословлять императора» Павла.