Противники (создание военных блоков)

ХОЛОДНАЯ ВОЙНА

1) ИСТОКИ " ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ"

Термин " холодная война" был введен в обращение Черчиллем в ходе его выступления в Фултоне (США) 5 марта 1946 года. Уже не являясь лидером своей страны, Черчилль оставался одним из самых влиятельных политиков мира. В своей речи он констатировал, что Европа оказалась разделенной " железным занавесом", и призвал западную цивилизацию объявить войну " коммунизму". На самом деле война двух систем, двух идеологий не прекращалась с 1917 года, однако, оформилась как вполне осознанное противостояние именно после Второй Мировой войны. Почему же Вторая Мировая война, по существу, стала колыбелью войны холодной? На первый взгляд, это кажется странным, но если обратиться к истории Второй Мировой войны, то многие вещи прояснятся.

Почему же она началась только после Второй Мировой войны? Очевидно, это было продиктовано самим временем, самой эпохой. Из этой войны союзники вышли настолько сильными, а средства ведения войны стали столь разрушительными, что стало ясно: выяснять отношения прежними методами слишком большая роскошь. Тем не менее, желания извести противную сторону у партнеров по коалиции не убавилось. В известной степени инициатива начала " холодной войны" принадлежит странам Запада, для которых мощь СССР, ставшая очевидной в ходе Второй Мировой войны, оказалась очень неприятным сюрпризом.

Итак, " холодная война" возникла вскоре после окончания Второй Мировой войны, когда союзники принялись подводить ее итоги. Что же они увидели? Во-первых, пол-Европы оказалось в советской зоне влияния, и там лихорадочно возникали просоветские режимы. Во-вторых, возникла мощная волна освободительного движения в колониях против метрополий. В-третьих, мир быстро поляризовался и превращался в двухполюсной. В-четвертых, на мировой арене сформировались две сверхдержавы, военно-экономическая мощь которых давала им существенное превосходство над другими. Плюс ко всему, интересы стран Запада в различных точках земного шара начинают наталкиваться на интересы СССР. Вот это новое состояние мира, образовавшееся после Второй Мировой войны, быстрее других и осознал Черчилль, провозгласив " холодную войну".

ПРОТИВНИКИ (СОЗДАНИЕ ВОЕННЫХ БЛОКОВ)

После окончания Второй Мировой войны страны Западной Европы и США объединились против СССР. Советский Союз же, стремясь обезопасить себя, создал вокруг своей границы своего рода буфер, окружив себя странами, в которых по окончании военных действий сформировались просоветские правительства. Таким образом, мир был разделен на два лагеря: капиталистический и социалистический. И в том, и в другом были созданы так называемые системы коллективной безопасности - военные блоки. В апреле 1949 года была создана Организация североатлантического договора - НАТО, куда входили США, Канада и страны Западной Европы. В мае 1955 года - подписан Варшавский Договор. В него входили (на момент подписания) Албания (Позже (в 1968 г.) она денонсировала Договор), Болгария, Венгрия, ГДР, Польша, Румыния, СССР, ЧССР. Поляризация мира завершилась, и созданные коалиции, во главе со своими лидерами, принялись бороться за влияние в странах третьего мира.

[Существует распространенная точка зрения, что " холодная война" была, прежде всего, глобальным конфликтом двух сверхдержав, а, от малых и средних стран, вовлечённых в это противостояние, только и требовалось, по выражению одного американского дипломата, " построиться и рассчитаться по порядку" вслед за лидером. Между тем в истории " холодной войны" есть немало примеров, когда малая страна, даже оказавшись один на один со сверхдержавой, способна была отстоять свои интересы. Случалось и так, что жесткие акции в отношении малой страны приводили к неожиданным и нежелательным для сверхдержавы последствиям в международном масштабе. Одним из таких примеров являются события, связанные с советско-финляндскими отношениями в 1948 году и их международный резонанс.

Финляндии пришлось дорого за­платить за участие в войне против Советского Союза на стороне Гер­мании. По соглашению о переми­рии, подписанному в Москве 19 сентября 1944 года, она была вы­нуждена уступить Советскому Со­юзу значительную территорию, де­мобилизовать армию, передать в долгосрочную аренду СССР район Порккала Удд, недалеко от Хель­синки, для создания там военной базы и выплатить 300 млн. долларов репараций. В Хельсинки прибыла Союзная контрольная комиссия (СКК) для наблюдения за выполне­нием условий перемирия, возглав­лявшаяся членом Политбюро ВКШб А. А. Ждановым и находив­шаяся фактически под полным кон­тролем советской стороны.

Одними из последствий деятель­ности СКК стали серьезные изме­нения в расстановке сил внутри страны. При поддержке и под на­блюдением председателя СКК А. А. Жданова была возрождена Компар­тия Финляндии, а затем сформиро­вана и коалиция левых сил - Де­мократический союз народа Фин­ляндии (ДСНФ), где главенствую­щую роль играли коммунисты. Но­вое движение сумело в короткие сроки достичь впечатляющих успе­хов, получив более 20 процентов голосов на первых послевоенных парламентских выборах, а в марте 1946 года ДСНФ добился шести портфелей в правительстве, вклю­чая посты премьер-министра и ми­нистра внутренних дел.

Мирный договор с Финляндией, заключенный в Париже 10 февраля 1947 года, полностью удовлетворял советским интересам: он закреплял все " территориальные" статьи Со­глашения о перемирии, ограниче­ния в области вооруженных сил, положения о " демократизации" страны и запрет на антисоветскую пропаганду. Однако достигнутое уже не казалось советскому руко­водству достаточной гарантией влияния на Финляндию.

Узнав о стремлении Финляндии, чья экономика находилась в дово­льно тяжелом состоянии, получить экономическую помощь США в рамках плана Маршалла, советская сторона оказала на правительство страны сильнейшее давление. А поскольку подписанный в Париже мирный договор еще не был рати­фицирован, президенту Финляндии Ю. К. Паасикиви пришлось уступить и отказаться от участия в плане.

Успех советского демарша про­демонстрировал действенность от­работанной Ждановым схемы внешнего давления в сочетании с опорой на просоветские силы. Возо­бладала идея крепче " привязать" Финляндию к СССР дополнитель­ными обязательствами. Потому-то МИД СССР весьма оперативно от­реагировало на поступившее 19 сен­тября 1947 года предложение " ле­вого" премьер-министра М. Пеккала о заключении между двумя стра­нами пакта о взаимопомощи. Еще весной-летом 1945 года тогдаш­ний президент Финляндии К. Г. Маннергейм и премьер-министр Ю. К. Паасикиви выступали с похо­жим предложением, надеясь с его помощью добиться скорейшего за­ключения мирного договора. Тогда Москва отклонила эту идею, опаса­ясь ответной реакции Англии и США - заключения подобных договоров с другими бывшими союзниками Германии. Теперь это препятствие было устранено, а растущее напря­жение в отношениях с Западом тре­бовало укрепления " оборонитель­ного барьера" СССР на западных границах - не случайно почти в то же время аналогичные пакты были предложены будущим странам " на­родной демократии" - Болгарии, Румынии и Венгрии.

Первый проект будущего догово­ра, разработанный пятым Европей­ским отделом МИД и представлен­ный на рассмотрение В. М. Молотову уже 29 октября, содержал мак­симально широкие обязательства Финляндии и, видимо, показался ему нереалистичным. С учетом международной реакции и пропа­гандистских соображений будущий договор должен был выглядеть как можно менее радикально.

По мере приближения начала пе­реговоров от советской миссии в Хельсинки стали поступать все бо­лее настораживающие известия. Выяснилось, что Пеккала из " такти­ческих соображений" не поделился всей идеей о договоре с прези­дентом и парламентом. Отсутствие согласия Паасикиви могло лишить советскую сторону важного пре­имущества: для придания договору хотя бы формальной доброволь­ности необходимо было, чтобы ини­циатива исходила от Финляндии.

Худшие опасения советской стороны подтвердились, когда 5 нояб­ря финляндская правительственная делегация прибыла в Москву для переговоров. Опытнейший политик Паасикиви, не видя теперь, после заключения мирного договора, не­обходимости в пакте взаимопомо­щи и понимая, какую угрозу он представляет для самостоятельности Финляндии на международ­ной арене, не только отказался предоставить Пеккала полномочия на ведение переговоров, но и кате­горически запретил даже упоми­нать об этом вопросе, пока он не будет поднят советской стороной.

Поэтому в ходе переговоров Мо­лотов успеха не добился. Советско­му министру иностранных дел оста­валось лишь кисло заметить, что делегация " вопрос и не снимает, и не ставит".

В переговорах последовала за­тяжная пауза. Все попытки добить­ся от Паасикиви искомой " инициа­тивы" и подготовить его визит в Москву терпели неудачу. Прези­дент отказывался ехать, ссылаясь на слабое здоровье и негативные внутриполитические последствия такого визита, особенно в свете приближающихся парламентских выборов. Последняя из названных причин явно указывала, что в сво­ем давлении на Финляндию СССР не следует заходить слишком да­леко.

Мы не знаем непосредственной реакции Москвы на создавшуюся ситуацию. Советское руководство, вероятно, было весьма обеспокое­но развитием международной об­становки. 22 января британский министр иностранных дел Э. Бевин выступил в парламенте со знаме­нитой речью о создании военно-по­литического западного союза, на­правленного против СССР. Запад консолидировал силы, умножая традиционный страх Сталина пе­ред неприятельскими " плацдарма­ми" на советских границах. В этих условиях опасения относительно внешнеполитической ориентации Финляндии приобретали особую остроту. Однако твердая позиция Паасикиви не оставляла Кремлю выбора. И 22 февраля Сталин на­правил президенту Финляндии лич­ное письмо с официальным пред­ложением заключить пакт о взаи­мопомощи, " аналогичный венгеро-советскому и румыно-советскому пакту".

Выступив с официальной иници­ативой, советская сторона факти­чески загоняла себя в угол. Теперь, чтобы соблюсти хотя бы внешние " приличия" и свести к минимуму негативную международную реак­цию на будущий договор, она долж­на была ограничивать давление на Финляндию, особенно если учесть, что письмо Сталина совпало по вре­мени с коммунистическим путчем в Чехословакии, вызвавшим на Запа­де тревогу и возмущение.

Одержанная Паасикиви такти­ческая победа, однако, не вселяла в него уверенности в конечном ис­ходе. В Хельсинки понимали, что отклонить предложение Сталина они не могут. Попытки финнов об­ратиться за поддержкой к Англии и США оказались безуспешными. За­падные державы давно уже реши­ли, что не смогут помочь Финлян­дии в случае ее конфликта с СССР.

Однако Паасикиви не собирался сдаваться. В своем ответе Сталину от 9 марта, соглашаясь на перего­воры в принципе, он упомянул о " сомнениях", высказанных депута­тами сейма по поводу договора, о стремлении финского народа " ос­таваться в стороне от международ­ных конфликтов" и выражал надеж­ду, что содержание пакта будет " подвергнуто всестороннему сво­бодному обсуждению и дополне­нию". Это был ясный намек на то, что финляндская сторона не примет автоматически проект договора, аналогичный советско-венгерско­му или советско-румынскому, а бу­дет биться за каждую статью, стре­мясь максимально ограничить свои обязательства.

Советское руководство вновь оказалось перед дилеммой - уси­лить давление или проявить гиб­кость. Москва избрала путь ком­промисса: все способы политичес­кого давления на Паасикиви уже были испробованы, а более ради­кальные варианты вроде угрозы военной интервенции вообще не упоминались ни в одном из доступ­ных мне документов, вероятно, как результат уроков, извлеченных Сталиным и Молотовым из печаль­ного опыта " зимней войны". С этим был связан и другой важный выбор - отказ от попыток повторить в Финляндии " чехословацкий сцена­рий" и начало переориентации со­ветского руководства с опоры на левых, показавших свою слабость и неэффективность, на " буржуаз­ных" политиков.

В ходе переговоров, проходив­ших в Москве с 25 марта по 5 апре­ля 1948 года. Молотов предложил принять за основу финляндский проект и представил на обсуждение " минимальный" вариант советских поправок.

Переговоры проходили доста­точно гладко. В обмен на согласие с более точной и ограниченной финляндской формулировкой статьи о взаимной помощи и 10-летним сроком действия договора вместо предлагаемых советской делегацией 20 лет Молотов добил­ся принятия важной с точки зрения Москвы статьи о консультациях в случае " угрозы агрессии". После этого он не стал возражать даже против включения в преамбулу важ­ной с точки зрения финнов форму­лировки о стремлении Финляндии " оставаться в стороне от противо­речий между интересами великих держав" - фактической деклара­ции ее нейтралитета в " холодной войне".

Подписанный 6 апреля в Москве Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи стал основой отношений между двумя странами на весь период " холодной войны". Поступившись частично свободой действий во внешней политике, Финляндия отстояла свою незави­симость и общественное устройст­во, заняв на международной арене особое место нечто среднее между положением союзника СССР и " благожелательного нейтрала".

Однако события, связанные с до­говором 1948 года, имели и другие последствия, выходящие далеко за рамки советско-финляндских отно­шений. В конце февраля - начале марта 1948 года в Европе разразил­ся кризис, в центре которого оказа­лась другая северная страна - Норвегия.

Являясь ближайшим соседом СССР, Норвегия традиционно под­держивала с ним ровные отноше­ния. Единственным спорным вопро­сом между двумя странами стала попытка СССР в 1944 году добить­ся кондоминиума над принадлежащим Норвегии стратегически важ­ным архипелагом Шпицберген в Северном Ледовитом океане. Тран­сформировавшись в ходе длитель­ных переговоров в более умерен­ный проект соглашения о совмест­ной обороне островов, советские требования были окончательно от­клонены норвежской стороной 15 февраля 1947 года". Советский Союз, никогда не рассматривавший Норвегию частью своей сферы вли­яния, смирился с таким исходом: обострение обстановки могло лишь толкнуть норвежцев " в объятия" Англии и США. Тем не менее шпицбергенский вопрос вызвал немалую тревогу норвежских политиков.

Это беспокойство в сочетании с общим обострением международ­ной обстановки и еще свежей па­мятью о растоптанном в 1940 году нейтралитете страны все настойчи­вее побуждало Норвегию к поиску международных гарантий безопас­ности.

В начале 1948 года открылись два варианта решения этой пробле­мы. Первый, предлагаемый прави­тельством Швеции, заключался в создании нейтрального военного блока Скандинавских стран. Второй - в присоединении к западному союзу. Оба варианта имели свои преимущества и недостатки. Нор­вежское правительство колеба­лось: ведя интенсивные консульта­ции со шведами, оно одновремен­но обратилось к США с запросом: какой помощи можно от них ожи­дать в случае войны''.

Ситуация неопределенности внезапно разрешилась кризисом в начале марта 1948 года. Не успел еще пройти шок, вызванный комму­нистическим переворотом в Чехос­ловакии и сталинским письмом о пакте взаимопомощи с Финлян­дией, как по Европе поползли слу­хи, что в ближайшее время такой же пакт будет предложен и Норвегии. 5 и 7 марта норвежский посол в СССР X. Берг сообщил о своей бе­седе с известным советским дипло­матом, бывшим послом в Норвегии и Швеции А. М. Коллонтай, которая напомнила ему о проходивших в конце 20-х - начале 3О-х годов со­ветско-норвежских переговорах о заключении пакта о ненападении, что, по мнению Берга, содержало скрытый намек на повторение этой ситуации. 6 марта сообщение о том, что " следом за Финляндией наступит очередь Норвегии", посту­пило в Осло из Варшавы. И, нако­нец, днем ранее аналогичная ин­формация была получена в Вашин­гтоне от американской миссии в Хельсинки и немедленно переда­на норвежцам.

Советские документы из архива МИД РФ показывают, что эти слухи имели под собой основания - советская дипломатия в тот период не имела подобных планов в отно­шении Норвегии. Годом ранее в ап­парате МИД действительно возник проект договора о " дружбе и со­юзе" с Норвегией против " герман­ской агрессии", который рассмат­ривался как альтернатива сорван­ному соглашению о Шпицбергене, однако и он не получил одобрения руководства.

В более спокойной обстановке полемическая ремарка Коллонтай и другие, основанные на довольно сомнительных источниках сообще­ния вряд ли вызвали бы особое бес­покойство. Однако в накаленной до предела атмосфере марта 1948 года реакция норвежского прави­тельства была мгновенной. 8 мар­та министр иностранных дел Ланге сообщил американскому послу, что Норвегия ответит отказом на совет­ское предложение о пакте взаимо­помощи, и осведомился о возмож­ной военной помощи США. В тот же день он обратился с аналогич­ным запросом к послу Великобри­тании.

Для сторонников военного союза западных стран в Англии и США наступил решающий момент - про­сьба Норвегии о помощи как бы подталкивала к немедленным дей­ствиям. 11 марта 3. Бевин направ­ляет госсекретарю США Дж. Мар­шаллу меморандум, предлагая не­медленно заключить " Атлантичес­кий пакт взаимопомощи, в кото­ром... могли бы участвовать... США, Соединенное Королевство, Канада, Ирландия, Исландия, Нор­вегия, Дания, Португалия, Фран­ция". Уже на следующий день Маршалл ответил согласием, а на состоявшейся 22 марта - 1 апре­ля 1948 года Вашингтонской кон­ференции представителей США, Великобритании и Канады был вы­работан предварительный проект Атлантического пакта, который в дальнейшем лег в основу договора о создании НАТО.

Норвегия в тот момент еще не сделала окончательного выбора, по-прежнему предпочитая союз Скандинавских стран, но с его при­вязкой к Атлантической системе безопасности. Когда же стало ясно, что Швеция не пойдет на это усло­вие, дорожа своим традиционным нейтралитетом, норвежское прави­тельство 4 апреля 1949 года фор­мально присоединилось к НАТО. Впрочем, оно оговорило для себя особый статус, отказавшись разме­щать на своей территории инос­транные базы и войска в мирное время.

Так, " ложная тревога" в марте 1948 года стала непредвиденным и нежелательным для Кремля резуль­татом его действий в отношении Финляндии, продиктованных инте­ресами безопасности СССР, как их понимали Сталин и Молотов. Но " холодная война" уже диктовала собственную логику событий.]¹

В итоге, этот военный блок оказался одной из самых существенных и влиятельных организацией в мире, без его участия не обходился (да и не обходится) ни один спорный вопрос в Европе. На сегодняшний день будущее у этого блока, скорее всего, выглядит оптимистично. По крайней мере, пока расширение на восток происходит успешно, и Россия ничего не может с этим поделать.

3) ТЕАТРЫ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ " ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ"

В чем же выражалась " холодная война"? Первое, и едва ли не самое наглядное ее выражение, - это