Глава 23. Гермиона вертела изящно выполненное приглашение на помолвку Чейза Фурнье и Эбигейл-Брианны Малфой.

Гермиона вертела изящно выполненное приглашение на помолвку Чейза Фурнье и Эбигейл-Брианны Малфой.

Помолвки на последнем курсе не такая уж и редкость. Многие находят в школе друзей, любовь, кому-то, как самой яркой паре Хогвартса за последние годы, повезло и с тем и с другим.

Сколько же вопросов накопилось у мисс Грейнджер к дочери. Она знала, что приглашение ей пришло именно от нее. Ради дочери она обязательно придет, и если понадобится, будет терпеть уничижительные взгляды семейства Малфой. И ей будет плевать, лишь бы только видеть улыбку дочери.

До 30 августа-дня помолвки, осталось немного времени, у Гермионы не было платья, она, как не любительница наряжаться, откладывала поход к мадам Веласко до последнего.

Мадам Веласко была сейчас самой популярной портнихой в Магической Британии, героине войны нравилась эта женщина, она была действительно талантливым кутюрье и напоминала ей мадам Малкин тем, что также не разделяла клиентов, усердно обслуживая и потомственных чистокровных аристократов, и маглорожденных.

Нарциссу Малфой Гермиона Грейнджер увидеть здесь не ожидала. Мать Драко заметно постарела, но оставалась такой же статной, изысканной, манерной дамой.

Миссис Малфой сразу же ее заметила. Эмоции на непроницаемом лице не читались. К удивлению гриффиндорки, Нарцисса первая поприветствовала ее кивком головы, Гермиона ответила и поспешила к подвешенным в воздухе тканям, делая вид, будто бы всерьез заинтересована ими. Несколько секунд она чувствовала, как ее спину прожигает проницательный взгляд, похоже, это семейное.

Через несколько минут, гоблин, помогающий мадам Веласко, принес Гермионе записку. О том, кто ее адресант, женщина догадалась сразу.

Гриффиндорка помедлила, прежде чем развернуть пергамент.

«Мисс Грейнджер, я не смею вас просить об этом, но была бы крайне признательна, если бы вы согласились встретиться со мной через час в Кафе миссис Паддифут».

Идя по Хай-стрит, Гермиона еще сомневалась, стоит ли видеться с Нарциссой. Она бы не хотела, чтобы на нее вылилась очередная грязь, женщина была уверена, что Нарцисса Малфой не желает видеть ее на торжестве Эбби и Чейза. Героиня войны не сомневалась, что заткнет рот этой змее, если та скажет, что у нее нет прав на дочь или что-то подобное, принижающее ее достоинство.

Гриффиндорка зашла в кафе и, поздоровавшись, села напротив Миссис Малфой. В ателье было незаметно, Нарцисса выглядела уставшей, слабой, чуть ли не немощной. Осанка уже не казалось такой грациозной, сейчас бы у Гермионы язык не повернулся назвать бабушку своей дочки змеей.

— Я рада, что вы пришли.

Мисс Грейнджер молчала, не зная, что ответить.

Блондинка решила перейти к главному, застав врасплох собеседницу своим вопросом:

— Гермиона, скажите, как сильно вы не любите нашу семью? — Грейнджер удивленно повела бровями.

— Это же справедливо, Малфои принесли вам много горя …

— Зачем вы спрашиваете?

— Я хочу знать, чего нам ожидать перед бурей?

«Перед бурей?»

Блондинка тут же ответила на немой вопрос:

— Для нашей семьи настали нелегкие времена, хотелось бы знать, насколько сильно вы нас ненавидите, и насколько сильно любите Эбигейл.

Гермиона недоумевала, а женщина продолжила:

— Воспользуетесь ли вы ситуацией?

— В чем дело, миссис Малфой? О чем вы?

Губы Нарциссы задрожали:

— Мы можем потерять нашу девочку …

— Чейз?

— Нет, — аристократка вытерла непрошеную слезу. — Нет, там все серьезно, они любят друг друга.

Гриффиндорка успокоилась, она верила в искреннюю любовь ребят.

—Тогда в чем дело?

— Дело в том, что я спать несколько лет спокойно не могу, мне стыдно, горько, обидно. Я боюсь, дорогая, представить масштаб вашей трагедии. Я бы на вашем месте мстила, поэтому поражаюсь вашему великодушию. — Волшебница глубоко вдохнула. — Вы необыкновенная, Эбби пошла в вас. Мы боимся потерять наше сокровище, обещайте, что не отнимите ее у нас. Обещайте, молю.

Нарцисса была потерянной, взгляд казался шальным. Гермиона впервые видела эту ледяную женщину в таком состоянии, и впервые ей захотелось успокоить, взбодрить миссис Малфой. Она поддалась внезапному порыву и взяла мать Драко за руку, та ответила ей мягким прикосновением.

— Обещаю, — произнесла Гермиона, гадая, что произошло в династии Малфоев.

Пару минут женщины сидели, молча, не размыкая рук, затем миссис Малфой поднялась и с тоской в глазах проронила:

— Хотела бы я покинуть этот мир, зная, что вы сможете простить нас.

***