Глава 2. После всех тех событий, которые навалились на Хауса, он решил отвлечься от медицины, дел, своих питомцев прямоходящих и даже от неё..женщины

После всех тех событий, которые навалились на Хауса, он решил отвлечься от медицины, дел, своих питомцев прямоходящих и даже от неё..женщины, которая перевернула его жизнь, – Лизы Кадди. У Джеймса Уилсона была тимома третьей стадии, его судьба была предрешена, и это понимали как врачи-онкологи, так и Хаус – прекраснейший из диагностов. Он забрал Джеймса из ПринстонПлейнсборо и отправился вместе с ним в штат, расположенный недалеко от Чикаго. Джеймс, казалось, был совсем не против. Ему наскучило все: работа, жизнь, непостоянные отношения с женщинами… На предложение Грегори смыться как можно дальше от Формана и его клиники, тот ответил положительно, заставив Хауса улыбаться во весь рот. Собрав чемоданы, наши герои двинулись в путешествие. Прибыв в город M., уже через два дня, Хаус стал замечать, что атмосфера жизни этого города несколько отлична от сонного, безмятежного и застывшего духа помещичьего быта. Почему помещичьего? Да черт его знает! Нравится автору это слово и всё, пускай будет. Архитектура этого города уже совсем не та, что была несколько десятилетий назад. Все здания в разных городах становятся похожими, теряют свою уникальность, не радуют взгляд населения, но их историческая ценность никуда не девается. Многие строительные фирмы выкупают старые здания и сносят их, чтобы на их месте построить какой-нибудь очередной бизнес-центр или жилой дом, а власти города позволяют им это сделать. Но есть и другие случаи, когда облагораживаются и реставрируются старые здания, в них открываются музеи и галереи. Города преображаются и привлекают к себе все больше туристов. Этот город абсолютно ни чем не отличался от остальных. Наверное, именно поэтому я и назвал его городом М. Что касается природы этого города.. Её практически не было! Это как нужно было так застроить все домами и небоскребами, чтобы ничего не оставить от природы?
Приехав в город, Хаус с Уилсоном первым делом захотели снять квартирку (надо же где-то жить?). К счастью, средств у них было предостаточно, так что они смогли найти подходящий, а, главное, понравившийся Хаусу вариант.
Сначала Хаус заинтересовался обширными пространствами, расстилавшимися под их окнами. Грегу даже пришлось наклониться, чтобы увидеть обнаженный квадрат поля, замыкающийся темной поперечной полосой какой-то Академии. Внизу, на широкой площади и на тротуарах по берегам реки С., он различал прохожих, кишащую толпу черных точек, уносимых движением, подобным суете муравейника. Подняв глаза, Хаус устремил взор вдаль; но там толпа, распылившись, ускользала от взгляда, экипажи превращались в песчинки

— Ну что, Уилсон, заживееем! – сказал Хаус как-то вечером другу, усаживаясь на диван рядом с ним.

— Точно. Заживем аж целых шесть месяцев. Плюс-минус пару дней. – Обессилено сказал Джеймс, понимая свое положение. Столько мыслей у него в голове. Из-за этого рака он знал чуть ли не дату своей смерти. Онкология у онколога. Какая ирония.

— И что, что шесть месяцев? Зато мы так оторвемся, тебе покажется, как будто за все шесть лет. Ты только и знаешь, что успокаивать больных раком и помогать им по дому, - Грег хотел подразнить друга.

— Успокаивать больных раком гораздо проще, чем быть больным раком. Раньше я никогда не понимал этого, а теперь как черным по белому. Знаешь, что самое интересное? Я теперь понял, что пациенты только делали вид того, что верили мне. На самом деле, они понимали, что могут умереть и что мои слова до одного места. Ужасно это осознавать. – ответил другу Уилсон и прилег на диван. День был тяжелый. После этого небольшого разговора Грег пошел на кухню, перекусил «чем было» и отправился спать. Покидая комнату тот, конечно же, как ребенок, кинул в Уилсона подушкой и скрылся за стеной другой комнаты.
— Спокойной но-о-очи, - проорал Грег так, что соседи сверху и снизу вполне могли это услышать.

- О Боже, ты как ребенок, Хаус. Спокойной ночи. – Крикнул в ответ Джеймс. Оставшись наедине с собой, Хаус разделся до трусов и лег в кровать. Но кто же спит ночью? Грегори? Не смешите меня! Хаус стал думать о том, о сём, постоянно предполагая, что было бы, не врубись он в дом Лизы, не инсценируй он свою смерть… Так думал Грег около пяти часов, но потом сон все же сумел одолеть этого дряхлого старика, который мало того, что выглядел как бомж, не бритый уже вторую неделю подряд, так еще и вел себя ему подобающе. Джеймс лежал и думал о жизни, которую прожил. Столько лет он отдавал часть жизни людям и теперь почти ничего не осталось. А ведь сколько всего еще нужно было успеть сделать за эти считанные шесть месяцев. «Завтра же составлю список дел на оставшуюся жизнь и плевать я хотел на все остальное!» - думал он. Было совсем не до сна. Уилсон вспоминал самые яркие моменты дружбы с Хаусом, с Лизой, своих жен, своих девушек. Все было позади. А впереди неизбежный мрак. Он хотел думать о чем-то хорошем, но все хорошее будто убегало от него. Все же, он смог вспомнить мальчишник Чейза. На этом воспоминании он уснул.

На утро ничего особенного, казалось, не произошло, разве только нога болела так, что хоть жри целый флакон викодина. Грег выпил три таблетки (это было больше обычного), затем спрятал флакон и взглянул на три рецепта, которые корявым почерком ему выписал Чейз перед его «смертью». Грег думал полежать еще немного, а уже потом отправиться будить наверняка еще спящего друга. Джеймсу снилась его жизнь. Его иная жизнь. Семья, дети, работа. Никакого рака. Хаус ведет себя нормально, Кадди никуда не уехала. Все хорошо. И так чудно от этого сна. Но вдруг он почувствовал жуткую боль. То ли головную, то ли во всем теле. Из-за интенсивности было непонятно. Сон исчез и осталась только пустая комната, в которой никого не было. Первые пару минут он пытался терпеть. Но было такое чувство, что боль идет по нарастающей. И дошло до того, что он начал орать от боли. Услышав крик, Грег вскочил с кровати так, как это было возможно при его-то больной ноге. Он в один миг очутился в комнате Уилсона. Друг страдал.
- Ч-что? Ч-что произошло? – Хаус не понимал, почему друг кричит от боли.

- БОЛЬ, УЖАСНАЯ БОЛЬ! Давай свой викодин, ХАУС, ПОМОГИ МНЕ! – бессознательно кричал Джеймс. Он хотел только одного – чтобы боль прекратилась. Но Хаус не слишком спешил помочь. Грегори не стал дослушивать эту пустую болтовню и вмиг оказался у телефона, где уже набрал «911» и вызвал «скорую».

Джеймс пытался сосредоточиться на чем-то одном, но ничего кроме боли не было. Он не чувствовал, как кричит, не чувствовал, как извивается. Все на свете для него исчезло и осталась лишь боль. Это было невыносимо. Он чувствовал, что кто-то поднял его, чувствовал, что его куда-то везут. Было трудно понять, что происходит. Он чувствовал уколы, которые не помогали, видел больницу, медсестер, врачей. Но в один момент он перестал что-либо чувствовать. Он погрузился во мрак. И все стало окончательно безразлично. Грег стоял над другом. Уилсон просто лежал, подключенный к аппарату ИВЛ. Только вчера он подшучивал над ним, доставал детскими приколами и издевками, а сегодня он стоит над телом друга, который лежит в коме. Заболевание обострилось. Хаус достал флакон викодина и выпил три таблетки. Он не знал, что ему делать. Он обещал Уилсону провести эти шесть месяцев вместе, в веселье и радости и встретить Смерть как старого друга, но… что-то пошло не так. Хаус покинул больницу, где лежал его друг и направился к бару, явно нужно было чего-нибудь выпить…

Сергей, как и многие студенты его хоспита, был из числа тех студентов, которые в первый же день весело прогуливают все выделенные им финансы, а потом живут, как придётся… Поэтому он вынужден был подрабатывать в свободное от учёбы время барменом. Хотя то место, где он подрабатывал, ему очень нравилось. Это был уютный бар на окраине города, в который приходило множество самых разных людей. Причем разных как по статусу в обществе, так и по образу мышления… Именно этим и привлекала его профессия бармена, ведь где, как не за бокалом спиртного человек показывает своё истинное лицо. Но того, кого он увидел сегодня, он никак не ожидал встретить ЗДЕСЬ. Сергей только заступил на смену и начал присматриваться к людям, сидевшим за стойкой у бара, уже инстинктивно выделяя тех, с кем сегодня будет очередной сеанс «психотерапии»…
Так, вот эта дамочка явно разбежалась с парнем, сидит, хлюпает носом, размазывая тушь по глазам… Скучно… Такое каждый день… Мужчина. Одет дорого, но пьёт дешевое пойло… Похоже проигрался в казино… Тоже сплошь и рядом…
«А вот этого дядю пора бы уже отправлять домой,»- подумал Сергей, глядя на мужчину с седыми волосами, опустившего голову на стойку.

— Уважаемый, думаю, Вы уже достаточно выпили и лучше бы Вам пойти отдыхать, - похлопав по плечу уснувшего клиента, сказал ему Сергей. Мужчина медленно, нехотя поднял голову и мутным взглядом уставился на Сергея, пытаясь понять, кто посмел нарушить его покой. Сергей обомлел… Перед ним сидел никто иной как доктор Хаус!!! Легенда в сфере медицины. Великий врач, которого считали гением все без исключения. Сергей слышал о нем как о человеке жестком, беспринципном и всегда идущему к своей цели. Но сейчас он видел перед собой старика с потухшим взглядом, алкоголика, потерявшего смысл жизни…

— А, че? Хто? - Грегори приоткрыл глаз, сфокусировал его на бармене и, еле ворочая языком, продолжил:
— А, бармен, новенький? Тут же раньше другой был вроде. Налей выпить что ли, че как не свой-то?

- И это великий и могучий Доктор Хаус? Оказывается, то, что о вас говорят, как о гении — сплошное враньё. На деле вы обычный человек, который пытается справиться с горем с помощью алкоголя, …– усмехнулся Сергей, стараясь разозлить доктора, чтобы тот взбодрился.

- Ты идиот!!! – Начал потихоньку оживать Хаус. – Что ты знаешь о горе, сопляк? Лучший друг лежит в больнице и умирает, женщина, которую я всегда любил, сбежала, - вот это горе.

- Ну, конечно… Если вы будете сидеть в баре, поглощая непомерное количество алкоголя, это решит все проблемы…

- Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? – Взъярился Хаус. Никто не смеет указывать ему на его ошибки. Тем более, какой-то молодой бармен, который так неумело мешает коктейли. – Я гениальный врач!

— Врач - это хорошо, но многим людям Вы помогли в последнее время? – задал резонный вопрос Сергей. – Что толку от Ваших знаний, если вы их не применяете на деле? Знания без практики не стоят ничего. Вот Ваш друг лежит в больнице? Почему бы Вам не помочь ему?

- Я не могу ему помочь. Моих знаний не хватает. Человечество ещё не изобрело лекарство от рака. – Разом погрустнел Хаус, но тот, настоящий Хаус, который еще в нём оставался, не мог не добавить: – И от идиотизма, кстати, тоже, так что ты неизлечим.

— Так отправляйтесь же домой, придите в себя и, я верю, что на утро Вы как всегда найдете единственное верное решение всех сложившихся проблем… Так, как вы всегда это делали!!! Схватив со стойки недопитую бутылку бурбона, Хаус, шатаясь, поднялся из-за стойки и неустойчивой походкой поплёлся к выходу из бара. Сергей догнал его, подхватил под руки, вывел на улицу и помог погрузиться в такси…
Никто из окружающих не мог заметить, как бармен положил мужчине в карман пиджака кусочек бумаги с затейливым рисунком на нём.
Сергей вернулся на своё рабочее место, надеясь на то, что жажда Хауса к раскрытию тайн возьмёт верх над его сломленным несчастьями разумом, и тот вновь обретет интерес к жизни…