Симфония для птицы моря

" Ты не можешь положить большой груз в маленькую сумку и не можешь с короткой веревкой достать воды из глубокого колодца".

Но это как раз то, что делает великий: пытается нести большой груз в маленькой сумке. Вы никогда не заботитесь о сумке или о том, какова ее емкость. Первое — это знать свои ограничения, потом — думать о своих достижениях. Какова ваша емкость? На что вы способны? Какова ваша внутренняя емкость? Никто не озабочен этим.

Если человек, у которого нет музыкального слуха, пытается стать музыкантом, вся его жизнь будет потрачена попусту, так как музыкан­тами рождаются, а не становятся. Человек, у которого нет чувства, пытается стать поэтом или художником. Если человек без глаз пыта­ется стать художником, его попытки закончатся поражением, так как у художников есть совсем особый тип глаз — почти третий глаз.

Когда вы смотрите на деревья, вы видите только одно зеленое; когда смотрит художник, он видит тысячи видов зеленого. Каждое дерево имеет свою " зеленость". И он чувствует цвета, цвет имеет в нем свою вибрацию. Весь мир — не что иное, как цвет.

Индуисты говорят, что весь мир — это звук. Так случилось, что те люди, которые написали Упанишады, были поэтами, музыканта­ми: у них было ухо для звука. Тогда вся вселенная стала звуком — омкар, анахата. Человек, который никогда не был влюблен в музыку, пытается действовать с мантрой АУМ, но ничего не происходит. Он идет к этому мастеру и к тому, но никогда не думает о своих способностях.

Если у вас есть музыкальный слух, если у вас есть сердце, способное понимать музыку, — и не только понимать, но и чувст­вовать, — тогда мантра поможет, потому что тогда вы можете стать одним с внутренним звуком и тогда вы можете двигаться с этими звуками к более и более тонким уровням. Тогда приходит миг, когда все звуки прекращаются, и остается только вселенский звук. Это - АУМ. Вот почему индуисты говорят, что мир состоит из звука. Это не так, это — не абсолютная истина, это истина музыканта.

Помните, что нет абсолютных истин. Любая истина индивиду­альна: это ваша истина. Нет такой истины, как объективность. Ваша истина может не быть истиной для меня и наоборот, так как истина не объективна. Я там, включен в то, моя истина отвечает мне, а ваша отвечает вам.

Когда Будда достигает, когда Иисус или Чжуан-цзы достигают, они достигли одного и того же универсального источника, но их интерпретации разнятся. Будда вообще не музыкант, он не нашел там никаких звуков. Он не художник, он не нашел бы там никаких цветов. Он очень молчаливый человек, молчание — его музыка, вот почему он нашел бесформенную пустоту — шунью. Все пусто — такова его истина.

Он пришел к тому же самому истоку, исток один, но люди, которые приходят, — разные. Они смотрят, они видят, они чувст­вуют по-разному. Вот почему так много философий, так много религий. Когда Мира пришла к тому же истоку, она начала танцевать. Вы не сможете представить Будду танцующим, не сможете представить танцующим Иисуса! Мира начала танцевать — она пришла к любимому. Женское сердце, чувство любви, — и тогда исток становится возлюбленным.

Она пришла к своему возлюбленному. Исток тот же, оконча­тельная истина та же, но в тот миг, когда кто-то о нем говорит, он другой. И помните: ничья истина не ваша, — вы должны открыть ее.

Первое, о чем надо помнить, о вашей способности, но вы настолько в замешательстве, что не можете почувствовать, какова ваша способность. Поэтому нужен мастер, который может де­ржать на вашем пульсе свою руку и который может почувствовать ваши способности.

Вы можете продолжать усилия в неверном направлении, но результатом будет ничто. Вы можете достичь лишь на определен­ном пути, вы можете достичь лишь через себя.

" Ты не можешь положить большой груз в маленькую сумку и не можешь с короткой веревкой достать воды из глубокого колодца".

Знайте ваши возможности, это первое. Если вы правильно знаете ваши возможности, тогда первый шаг сделан, а последний не так уж и далек. Если первый шаг не верен, тогда вы можете идти и идти в течение многих жизней, но вы никуда не придете.

" Слышал ли ты, как из моря к берегу прилетела птица и приземлилась неподалеку от столицы Лу? "

Прекрасная притча: птица из моря приземлилась неподалеку от столицы Лу, прекрасная птица. Князь приказал оказать ей почести, так как князь есть князь, и он думал, что прилетел князь среди птиц, и эта птица настолько прекрасна, что должна быть принята с такими же почестями, с какими принимают других князей. Но как принять птицу? У князя был собственный способ.

" Князь приказал оказать ей почести, предложил морской птице вина в жертвенном сосуде, позвал музыкантов, чтобы они сыграли мелодии Шана, забил скот, чтобы накормить ее. Утомленная музыкой, несчастная морская птица умерла от отчаяния".

Хотя все было сделано, чтобы встретить гостя, никто не забо­тился о том, кем же является гость. Гостя приняли в соответствии с гостеприимством, но не в соответствии с гостем, и это убило бедную птицу.

Многие из вас просто мертвы из-за гостеприимства. Никто не смотрит на вас. Рождается ребенок, и родители начинают думать, что с ним делать. Они начинают думать даже до того, как он родился.

Я жил в доме друга. Друг — профессор в университете, и его жена — тоже профессор. Они оба очень интеллигентны, с золотыми медалями и дипломами докторов философии, Я видел их дочь, — у них была единственная дочь, — играющей на рояле, плачущей и рыдающей. Я спросил ее мать: " В чем дело? " Мать сказала: " Я всегда хотела стать музыкантом, а мои родители мне не позволяли этого. С моей дочерью этого не случится — она должна стать музыкантом. Я столько настрадалась из-за того, что мои родители не разрешали мне этого, — они принудили меня стать профессором. Я не принуждаю свою дочь быть профессором, она будет музыкантом! "

А дочь плакала и рыдала!

Вы в таком замешательстве из-за других: ваша мать хочет, чтобы вы были одним, отец — другим. Так это и должно быть — ведь они никогда не соглашаются друг с другом.

Сын муллы Насреддина говорил мне: " Я хотел бы стать врачом, но моя мать настаивает, чтобы я стал инженером, так что же я могу сделать? "

Я сказал: " Сделай одну вещь. Распусти слух, что твой отец хочет, чтобы ты стал инженером".

И теперь он врач!

Они всегда противоположны, отец и мать, и их противополож­ность глубоко проникает в вас, она становится внутренним конф­ликтом. Ваши отец и мать могут быть уже мертвы, их уже может не быть в этом мире, но они остаются с вами в бессознательном, — и по-прежнему враждуют. Они никогда не оставляют вас в покое. Что бы вы ни делали, ваш отец говорит делать это, и тогда мать говорит не делать.

Ваш внутренний конфликт — это конфликт ваших родителей. А потом есть еще дяди и братья, и сестры, и множество родствен­ников, и вы одиноки среди такого множества доброжелателей. И все они хотят, чтобы вы были кем-то соответственно их представ­лениям. Они вас разрушают, и тогда вся ваша жизнь становится сплошным замешательством — вы не знаете, кем вы хотели бы быть, не знаете, куда хотели бы идти, не знаете, чем вы занимае­тесь и зачем вы этим занимаетесь. Тогда вы чувствуете себя несчастными. Несчастье появляется, и вы не можете вырасти в естественное существо, если вы не можете расти в соответствии с собой.

Это и случилось с той морской птицей, и это случается со всеми морскими птицами: вы все — морские птицы. Однажды вы призем­ляетесь в лоне, в столице, и вас встречают с большой помпой и шумом. Астрологи решили, что нужно сделать, музыканты привет­ствовали вас музыкой, родители — своей любовью. И все вместе они сделали вас просто сумасшедшим и ничем иным.

Мудрец принимает вас не соответственно себе, он принимает вас соответственно вам. Морская птица была убита музыкантами и их прекрасными симфониями, а князь делал все правильно: именно так нужно встречать гостя.

" Как должен ты обращаться с морской птицей? Как с собой или как с птицей? "

Всегда предоставляйте другому возможность быть самим со­бой — в этом и состоит понимание, в этом и состоит любовь. Не навязывайте себя другим. Ваши намерения могут быть добрыми, но результат будет плохим. Хороших намерений, самих по себе, еще не достаточно: они могут быть ядовитыми. Истинное — это не ваши благие намерения, истинное в том, чтобы предоставить свободу другому быть самим собой.