![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 24. В понедельник утром, когда я прощаюсь с мамой и хватаю свой рюкзак, кто-то стучится в магазин
В понедельник утром, когда я прощаюсь с мамой и хватаю свой рюкзак, кто-то стучится в магазин. Я поднимаю взгляд и вижу Ксандера, который стоит за дверью с двумя стаканчиками. Мое сердце пропускает удар. Нет, нет, нет, нет, нет. Этого не может быть. У него есть девушка. Если бы я знала... Он улыбается, и мое сердце трепещет. Если бы не только оно было уверено в том, что между нами что-то есть, я бы прямо сейчас открыла эту дверь и столкнулась с разочарованием своей матери. – Кто это? Он выбрал неподходящее время. У нас с мамой все только наладилось. Я качаю головой, показывая, чтобы он ушел, но Ксандер лишь, ухмыляясь, приподнимает стаканчик, как бы говоря: «Не уйду, так что впусти меня». Я прищуриваюсь и одариваю его легкой улыбкой. Что ж, хочет поиграть, пускай. Поехали. – Кажется, это внук миссис Далтон. Он как-то приходил забрать для нее куклу. Я скажу ему, что мы открывается в девять, пусть подойдет позже. – Не надо, дорогая. Миссис Далтон – наш лучший клиент. Впусти его, давай узнаем, что ему нужно. Вот черт! Я медленно открываю дверь. – Здраствуйте, – говорю я. Его знакомый аромат доносится до меня вместе с ветерком, и это совсем не способствует восстановлению моего сердечного ритма. Я глубоко вздыхаю. – Мы еще не открыты. Вашей бабушке что-нибудь нужно? Он делает глоток из стаканчика и протягивает его мне. Я съеживаюсь. Это действие мама трактует так, будто он самый отвратительный богатый парень в мире, который хочет, чтобы я подержала его напиток, пока он будет заниматься покупками. – Я хочу увидеть твою маму, – отвечает он достаточно громко, чтобы она услышала. – Конечно, она гораздо больше знает о куклах, чем я. – Я поворачиваюсь к маме. – Мам, он... м-м-м... простите, как вас зовут? Веллингтон, кажется? – Он морщит лоб в недоумении. Но, по-моему, ему весело. – Нет, не думаю. Хм... – Ксандер. – Точно! Помню, что имя какое-то необычное. – Кайман, – произносит мама. – Простите, моя дочь порой слишком язвительна. Она так шутит. – В прошлый раз Ксандеру очень понравились спящие куклы. Вы же говорили, что испытываете счастье каждый раз, когда ими любуетесь? – Точно не помню, но вполне мог так сказать. Я начинаю смеяться, но потом быстро сжимаю губы. – Мам, не могла бы ты показать нашу коллекцию? Мама наклоняет голову, явно сбитая с толку. Она хочет что-то спросить. Наверное, уже догадалась, что я знакома с Ксандером. Пора отсюда бежать. Я трясу стаканчиком с шоколадом, притворяясь, что он пустой. – На улице есть урна. Я выкину его вместо вас. – Я поворачиваюсь к маме. – Уже опаздываю. Увидимся после школы. – Удачного дня, дорогая. Я ухожу, последний раз кидая невинный взгляд в сторону Ксандера. Уже на улице меня настигает грусть, и я не могу понять: то ли это потому, что я снова солгала маме, то ли мне действительно хочется, чтобы она с ним познакомилась. И не только познакомилась, но и полюбила.
Когда до школы мне остается буквально десять шагов, пара рук обхватывает меня сзади, вынуждая остановиться. – Ты несносная девчонка! Ты ведь это знаешь? – шепчет Ксандер мне на ухо. Он отпускает меня, и я, улыбаясь, поворачиваюсь. – Сам виноват. Я же говорила, что пока не хочу знакомить тебя с мамой. Но ты все равно решил с ней познакомиться. – Да. Я хотел доказать, что нравлюсь всем мамам. И она не стала исключением: я ей понравился. Мое сердце пропускает удар. – Серьезно? – Не думал, что это будет стоить мне ста пятидесяти долларов, но она сражена наповал. Ох, ну конечно, он ей понравился. Он же был клиентом. – Ты купил куклу? – У него нет сумки, поэтому я цепляюсь за лацканы его пиджака и раскрываю его. – Она не со мной, женщина. Я положил ее в машину. – Кого ты купил? – Ты же не думаешь, что я помню? – Я не думаю, я знаю. – Дафну. – Ты купил куклу-плакальщицу? – Ага, я немного расстроился, а та кукла отражала мое настроение. Подарю ее бабушке на следующее день рождение. – Он опускает взгляд. – Ты думала, я спрятал куклу в пиджаке? До меня доходит, что я все еще держу его за лацканы. – Если туда вмещается твое эго, то и кукла могла бы влезть. – Как раз тогда, когда я собираюсь убирать руки, он заключает их в ладони и прижимает к своей груди. Я рассматриваю воротник его брендовой рубашки, пытаясь игнорировать его пристальный взгляд. Мои одноклассники проходят мимо нас, спеша на урок, и я ощущаю на себе их взгляды. – Я думала, ты уехал. Он слегка пожимает плечами. – Я вернулся. – Думала, мы не увидимся до субботы. – Мой голос становится хриплым. – Я не мог ждать. Я чувствую, как бешено колотится мое сердце. – Даже несмотря на то, что произошло в ту субботу? – Что? – тихо спрашивает он. Или, может быть, я его едва слышу, потому что в ушах у меня лишь звук собственного сердцебиения. – Кризис десятилетия в отеле. Ты нашел рубашку на замену? – Да, пришлось ехать в Лос-Анджелес. Правильно. Лос-Анджелес – место, где он встретился с Сэйди Невел. Мое хорошее настроение быстро улетучивается. – Это все? Ксандер кивает и, когда у меня появляется огромное желание убрать руки, внезапно спрашивает: – Ты пойдешь со мной на благотворительный вечер моей мамы? – Что? – Он через две недели. Там будут танцы, сплетни и высасывание денег из богачей. Это все для благотворительной деятельности моей мамы. – Еще один День профессий? – Нет. Я встречаюсь с ним взглядом. Разве он не должен идти туда со своей девушкой? – У меня уже есть планы на этот вечер. – Какие? – Игнорирование благотворительного вечера. – Я ехидно улыбаюсь. – Мне пора. Уже опаздываю. Вот только мои ноги почему-то меня не слушаются. – Пока, Кайман. – Он отпускает мои руки, они падают по бокам, и тут я сама себя удивляю – кидаюсь к нему в объятия. Он крепко обнимает меня в ответ, и я стою неподвижно немного дольше, чем следует. Почему я не могу просто уйти от Ксандера Спенса без оглядки? Звонок на урок раздается за моей спиной. – Мне нужно идти. – Я отстраняюсь и поворачиваюсь, чтобы уйти. – Кайман, – говорит он, останавливая меня. Я оглядываюсь. – Да? – Сотрудника, который не умеет гладить… – Да? – Его не уволили. Я знал, что тебя это волновало, так что... Его не уволили. Почему из-за этой новости у меня на глаза наворачиваются слезы? – Хорошо. Может быть, ему стоит посетить наш следующий День профессий, когда мы будем учиться гладить твои футболки. – Я передам приглашение.
После полудня, когда я сижу за прилавком и выполняю домашнюю работу, а мама вытирает пыль, она внезапно начинает хихикать. – Что смешного? – спрашиваю я. – Внук миссис Далтон. – Ксандер? – Да, Ксандер. Этим утром он был смешон. – Правда? – спрашиваю я с надеждой. Может быть, он действительно произвел на нее хорошее впечатление. Может, мама и не так сильно расстроится, если узнает о нашем общении. – Поверить не могу, что ты выкинула за него мусор. А после твоего ухода он рассказывал, как ему нравится твое имя и что он был на Кайманских островах в прошлом году. А затем спросил, часто ли я там бываю. Будто все в мире получается так, как мы хотим. Обычно именно я высмеиваю богатых, а она меня останавливает. Годами меня это бесило, поскольку я знала, что она разделяла мое мнение. И теперь она насмехается над Ксандером? В горле образуется ком. Не думаю, что смогу сейчас обсуждать его поступки, и все же пытаюсь. – Он казался милым. Она пожимает плечами. Каждый мой нерв напрягается. – Ты сегодня встречаешься с Мэйсоном? – Такая резкая смена темы лишает меня дара речи. – Мне действительно понравилось значение его татуировки. Я не большой фанат татуировок – они же на всю жизнь, но значение именно этой мне понравилось. – Принятие? – спрашиваю я в ожидании, что она поймет, как это нелепо, после всего, что она наговорила. – Да, красиво. Уверена, многие относятся к нему предвзято. Я так горжусь тобой за то, что ты на этом не зацикливаешься. – На чем, мам? На цвете его кожи? – Что? Нет. Цвет его кожи здесь вообще ни при чем. Господи, Кайман, ты вообще понимаешь, о чем я говорю? – Нет, вот и пытаюсь выяснить. – Конечно, понимаю: о его пирсинге, тату, прозвище… Но я слишком раздражена, чтобы дать ей слабину. Может быть, она не понимает, что лицемерит? – Я собираюсь доделать домашнюю работу наверху. – Хорошо. Когда я подхожу к лестнице, до меня доходит: она подозревает, что между мной и Ксандером что-то есть. Вот почему мама так говорила. Она опустила Ксандера и возвысила Мэйсона. Это ее тонкий способ управлять мной. Сто процентов. Мне хочется вернуться и спросить о своих догадках. Но какое это имеет значение, ведь у Ксандера все равно есть девушка? Наверху я вижу еще один розовый конверт со счетом на полке, и вся моя злость мгновенно перерастает в беспокойство. Даже не знаю, какая эмоция хуже.
|