Вопрос 72. О вечных временах

Могут спросить, в каком смысле сказано апостолом Пав­лом: «Прежде вечных времен» (Тит.1: 2). Ведь если времена, то каким образом вечные? А если вечные, то почему времена? Раз­ве только желает он, чтобы это понимали в смысле 'прежде всяких времен', поскольку если бы сказал: «Прежде времен», и не добавил: «вечных», то могли бы подумать, что прежде неких времен, имевших ранее себя другие времена. А предпочел сказать «вечные», а не 'всякие', возможно, потому что время не берет начало от времени. И не обозначил ли [апостол] «вечны­ми временами» век, а между ним и временем та разница, что первый — постоянен, а второе — изменчиво?

Вопрос 73. О том, что написано: «И свойством оказался как человек» (Флп.2: 7)

1. Мы говорим 'свойство' (habitus) во многих смыслах: или свойство души, когда восприятие какого-либо учения усилено и укреплено благодаря опыту, или свойство тела, и с этой точ­ки зрения мы говорим, что один другого стройнее или силь­нее (это обычно более точно называют сложением), или же свойство того, что снаружи прилаживается к нашим членам, и в силу этого мы называемся одетыми, обутыми, вооруженны­ми и прочее в том же духе. В отношении всех этих родов ясно (если к тому же это название происходит от глагола habeo 'обладать'), что говорят 'свойство' о том, что привходит кому-то таким образом, что он мог бы и не обладать этим. Ведь учение привходит душе, крепость и прочность — телу, и уж несомненно одежда и оружие привходят членам, так что и не­вежественной может быть душа, если не будет свойственно ей учение, и худым и вялым тело без плотности мяса и крепости, да и человек может быть и нагим без одежды, и невооружен­ным без оружия и босым без обуви. Итак, 'свойство' говорят в отношении того, обладание чем для нас привходяще. Однако различие здесь в том, что нечто из привходящего нам не изме­няется нами, чтобы сделаться свойством, но само изменяет нас в себе, оставаясь целостным и незыблемым. Такова мудрость, ибо когда становится она присуща человеку, то не сама изме­няется, а изменяет человека, делая его из глупого мудрым. А некие вещи привходят таким образом, что и изменяют и изме­няются. Такова пища, ибо она и сама обращается в наше тело, потеряв свой вид, и мы, перерабатывая пищу, из худых и вялых становимся мощными и крепкими. Третий род — когда само то, что привходит, изменяется, чтобы образовать свойство; и некоторым образом оформляется тем, чье свойство образует. Такова одежда, ибо когда ее снимают или надевают, не имеет она формы, свойственной ей, когда она надета и покрывает члены. Поэтому, будучи одета, она приобретает форму, не при­сущую ей снятой, тогда как сами члены и когда одеты, и когда раздеты, остаются теми же самыми. Может также существо­вать и четвертый род, когда то, что привходит, и не изменяет для образования свойства того, чему становится присущим, и само от этого не меняется. И таков перстень [надетый] на па­лец, если не вникать в это слишком тонко. Однако этот род или вовсе не существует, если ты внимательно рассудишь, или, во всяком случае, весьма редок.

2. Поэтому апостол, когда говорил о Единородном Сыне Божием, то, рассуждая о Его Божестве, согласно тому, что Он является истиннейшим Богом, сказал, что «Он равен Отцу», при­чем это свойственно Ему не хищением, то есть не чужого пот­ребовал Он, ведь Он всегда пребывает в этом равенстве, даже если и не пожелал бы облечься в человека и явиться людям, как человек. Но «Он смирил Себя Самого», не изменив Своего образа, но приняв образ раба, и не обратившись или переме­нившись в человека и лишившись неизменного постоянства, но через восприятие истинного человека Сам Воспринявший «сделался подобен человекам» не ради Себя, но для тех, кому явился в [образе] человека, «и свойством оказался как человек», то есть обладая человеком, был обретен как человек. Ибо Он не мог быть обретен имевшими нечистое сердце и неспособными видеть Слово у Отца иначе, как посредством восприятия того, что они были в силах увидеть и при помощи чего возводились к внутреннему свету И это свойство не первого рода, ведь при­рода человека, пребывая в себе, не изменила природы Бога; и не второго, ведь неверно, что человек и изменил Бога и был Им изменен; и не четвертого, ведь не так воспринят был человек, что и сам не изменил Бога, и Им не был изменен; но вероятнее всего это относится к третьему роду, ведь [человек] был вос­принят таким образом, что изменился в лучшее и приобрел [от Бога] образ невыразимо более превосходно и тесно, чем одеж­да, когда надевается она человеком. Итак, этим именем «свойс­тва» апостол достаточно показывает, в каком смысле сказал он: «сделался подобным человекам», ведь сделался Он таким не пре­образившись в человека, но свойством, так как облекся в че­ловека и, неким образом соединив и сообразовав его с Собою, приобщил его бессмертию и вечности. Впрочем, свойство, со­стоящее в усвоении мудрости и учения, греки называют έ ξ ι ς, а то, сообразно которому мы говорим о вооруженном и одетом, скорее именуют σ χ ή μ α. И из этого понятно, что слово «свойс­тво» сказано апостолом в последнем смысле, ведь в греческих рукописях написано σ χ ή μ α, что по-латыни переводим как habitus 'свойство'. На основании этого именования надлежит думать, что Слово не было изменено восприятием человечес­кой природы, как и члены, облекаясь в одежду, не изменяют­ся, хотя это восприятие невыразимо приобщило воспринятое Воспринявшему. Но насколько человеческие слова способны соответствовать невыразимым делам, дабы не считали вос­принявшего человеческую бренность Бога измененным, было избрано, чтобы это восприятие называлось по-латыни habitus 'свойство', а по-гречески — σ χ ή μ α. 'вид'.

Вопрос 74. О том, что написано в послании [апостола] Павла к Колоссянам: «В Котором мы имеем искупление и прощение грехов, Который есть образ Бога невидимого» (Кол.1: 14-15)

Следует различать образ, равенство и подобие: ведь где образ, тотчас и подобие, но не обязательно равенство; где ра­венство, сразу же подобие, но не непременно образ, где по­добие, не необходимо образ, не необходимо равенство. Где образ, тотчас и подобие, но не обязательно равенство: так в зеркале присутствует образ человека, и поскольку оно вос­производит его, [этот образ] необходимо является также и подобием, однако не равенством, ибо у образа отсутствует многое из присущего тому, чем он отпечатлен. Где равенство, сразу же подобие, но не непременно образ: так у двух равных яиц, поскольку присутствует равенство, присутствует и по­добие; и все, что присуще одному, присуще и другому; однако образа нет, поскольку одно не отпечатлено в другом. Где по­добие, не необходимо образ, не необходимо равенство; ведь всякое яйцо в силу того, что яйцо, подобно всякому яйцу; но яйцо куропатки, хотя, будучи яйцом, подобно яйцу курицы, однако не является его образом, поскольку не отпечатлено им и не равно, поскольку и меньше, и принадлежит другому роду живых существ. Но когда говорят 'не необходимо', имеют в виду, что в некоторых случаях это вполне возможно. Поэто­му может быть некий образ, которому присуще также и ра­венство, как у родителей с детьми мы видим образ, равенство и подобие, если не брать во внимание промежуток времени; ведь подобие сына отпечатлено от отца, так что верно называ­ется образом, и может [это подобие] достигнуть того, что бу­дет оно верно именоваться равенством, если не считать, что родитель предшествует в отношении времени. Из этого по­нятно, что и равенство иногда обладает не только подобием, но и образом, что выяснилось из предшествующего приме­ра. Могут также иногда присутствовать подобие и равенство, хотя образ отсутствует, как мы сказали о двух яйцах. Могут и подобие и образ быть, хотя нет равенства, как мы обнару­жили в зеркале. Может и подобие быть там, где наличествуют образ и равенство, как мы упомянули в отношении сыновей, не принимая во внимание времени, в силу которого родители предшествуют. Ведь точно так же мы говорим, что слог ра­вен слогу, хотя один предшествует, а другой идет следом. А по­скольку в отношении Бога временные условия не имеют силы, ибо не может оказаться верным то, что Бог во времени родил Сына, Которым устроил времена, то как следствие Сын явля­ется не только Его образом, поскольку от Него, и подобием, ибо Образ, но также обладает таким равенством, что нет здесь никакого временного промежутка в качестве препятствия.