Наступление русской армии и изгнание интервентов со Смоленщины.

26 августа произошло грандиозное Бородинское сражение, 2 сентября Наполеон вступил в Москву.Воктябре 1812 года французская армия начала отступление из Москвы. Получив отпор на калужском направлении, наполеоновская армия вынуждена была вновь возвращаться через роковую для нее Смоленскую губернию. «Этот путь был поистине путем ужасов и смерти, страшным путем искупления за зло, причиненное другому народу»[4], - писал В. М. Вороновский. Широкой кровавой полосой отмечен через всю губернию с востока на запад путь нашествия и отступления неприятеля.

22 октября, в последний теплый день осени, произошло Вяземское сражение, ставшее поворотным пунктом во всей военной компании. Войска Милорадовича и Платова атаковали арьергард наполеоновских войск, которым командовал маршал Даву. На помощь Даву пришли другие корпуса французской армии. Они были окружены у села Федоровское, попали под сильный артиллерийский обстрел, оказались на грани полного уничтожения и, понеся большие потери, едва вырвалась из окружения. Потери неприятеля составили до шести тысяч человек. «Великая армия» впервые понесла явное поражение и теперь уже представляла собой слабого противника, обреченного на погибель.

Если до Вязьмы «Великая армия» отступала в порядке, то после нее отступления превратилось в беспорядочное бегство недисциплинированной массы, в которой каждый думал только о своем спасении.

Наполеон отступал по Старой Смоленской дороге, которая проходила через Гжатск, Вязьму, Дорогобуж, Смоленск, Красный. Кутузов организовал параллельное преследование противника. Русские войска двигались просёлочными дорогами южнее этого пути. Продовольствия на испепеленной территории не было. Повсеместно шныряли партизаны и беспощадные казаки. Одно слово «казак» внушало французам панический ужас. Взаимодействуя с партизанами, солдаты не давали врагу ни часу отдыха. Они то - обгоняли вражеские колонны и наносили удар по авангарду, то нападали на арьергард или били по флангам. Партизаны ловили отставшие или уклонившиеся в сторону группы вражеских солдат, уничтожали вражеских фуражиров. Наполеон отдал приказ отправлять обозы под командой опытных офицеров. В ночь на 23 октября выпал снег, ударил мороз до 18 градусов. После каждого ночлега на французских бивуаках оставались сотни трупов. Трудно представить леденящие душу картины, которые представали перед очевидцами. Генерал Батурлин свидетельствовал: «Я буду всю жизнь помнить ужасное зрелище, которым мы были поражены на большой дорогобужской дороге близ Болдина монастыря. Три француза жарили четвертого, умершего несколько минут назад от голода»[5].

Маршал Бертье писал: «Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть... В последние дни много солдат побросали патроны, и ружья… Солдаты изнурены голодом и усталостью. Многие умерли по дороге в бивуаках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается…»[6]

Бивуак у дорогобужской деревни Михайловки представлял собой огромное поле замерзших человеческих тел, запорошенных снегом.

На пути от Вязьмы к Смоленску происходили не только многочисленные мелкие стычки с вражескими войсками, но и крупные сражения. Милорадович атаковал арьергард “Великой армии” у Дорогобужа, взял город, захватил 600 пленных и несколько орудий. Через день Платов отрезал часть корпуса Богарне на реке Вопь (в районе теперешнего города Ярцево), захватил 3, 5 тысячи пленных и 62 орудия, в числе пленных оказался начальник штаба французского корпуса генерал Сансон. Ещё через два дня на Соловьёвой переправе французы потеряли 18 пушек, 940 солдат попало в плен. И так каждый день французская армия таяла под ударами русских войск и партизан.

Выгоревший и опустошенный Смоленск не оправдал ожиданий. Продовольствия не было, ночевать приходилось при 18 – градусном морозе на улицах. Боясь быть отрезанным от путей отступления, Наполеон приказал покинуть город. Из Смоленска ушло 50 тысяч боеспособных солдат, за которыми тащилась толпа в 30 тысяч больных и безоружных. Около 5 тысяч больных и раненых было брошено в городе на произвол судьбы.

Самые кровопролитные бои с наполеоновской арми­ей на Смоленской земле произошли у губернского цент­ра. Испокон веков его могучие стены, словно плотина, много раз останавливали стремительные потоки вражес­ких нашествий с Запада. Ключ-город надёжно прикрывал дорогу вглубь России, на Москву. Грозную силу защитни­ков Смоленска испытала на себе и армия Наполеона, по­корившая до этого немало европейских стран.

Битва за древний русский город началась 4 августа. В этот день Смоленск защищали корпус Н.Н. Раевского и дивизия Д.П. Неверовского. Основной удар неприятеля был направлен на Королевский бастион. Атаку француз­ских воинов возглавил маршал Ней. Защита бастиона была поручена генералу И.Ф. Паскевичу.

Боясь, что Смоленские стены и башни вновь задержат его при очередном походе на Россию, Наполеон приказал взорвать их. Восемь башен были взорваны, остальные спасли солдаты 20-го егерского полка.

Знаменитые краснинские бои подвели итог военной кампании 1812 года на Смоленской земле. Жалкие остатки «Великой армии» устремились к Березине, надеясь поскорее унести ноги из «этой проклятой страны».

Вскоре после краснинских боев Александр I присвоил фельдмаршалу князю М. И. Кутузову титул Смоленского.

Три месяца и пять дней неприятель оккупировал и разорял Смоленскую губернию. На ее территории произошло 13 крупных сражений, в которых враг потерял свыше 80 тысяч человек. Именно на Смоленскую губернию легла наибольшая тяжесть Отечественной войны 1812 года. Ни одна губерния не подвергалась такому разорению. Убытки губернии достигали 75млн. рублей, что превышало треть убытков, понесенных всей страной.

Исключительно тяжелым оказались для Смоленщины последствия войны. В боях, от ран, голода и болезней погибли десятки тысяч смолян. Дотла были испепелены города Красный, Вязьма, Гжатск, Духовщина; серьезно пострадал Дорогобуж, меньше Ельня и Рославль. Враг разграбил и разорил многие сотни сел и деревень. Жуткое зрелище являл собой Смоленск. Участник Отечественной войны офицер-смолянин Ф.Глинка увидел его таким: «…Повсюду пепел и разрушение! Город весь сквозной; дома без кровли, без окон, без дверей. Пустота пугает; ветер свищет среди обгорелых стен; по ночам кажется, что развалины воют. Улицы Смоленска в первые недели после освобождения более напоминали поля боя: 140 разбитых и брошенных орудий, зарядные ящики, фуры и экипажи; кучи брошенного оружия: трупы людей и лошадей. Во избежание начала эпидемии город в первую очередь избавили от них - хоронили в огромных ямах, укладывая рядами и пересыпая каждый третий ряд известью; сжигали кучами вперемешку с дровами.… Так убрали 31166 людских тел, но, когда весной 1813г. стал таять снег, они вновь обнаружились в оврагах, в садах и огородах, среди развалин и даже в колодцах…»[7]

Из 2500 каменных и деревянных построек, существовавших в Смоленске до войны, были сожжены или разрушены около 2 тысяч; из345 торговых лавок уцелели лишь 28; уничтоженными оказались почти все промышленные и ремесленные предприятия. Население города сократилось с 15 до 7-10 тыс. человек.

Общий ущерб, нанесенный городу, оценили почти в 6, 5 миллиона рублей, а по губернии он достиг астрономической для начала 19века суммы - 75 миллионов рублей - свыше одной трети всех убытков.

Потребовались долгие годы для того, чтобы Смоленщина оправилась от разорения.