Мартинизм. - Наставники. - Чудеса Единства.

Мы теперь достигли намеченной нами цели. Несколько подлинных текстов древних ученых открыли нам науку почти такую же богатую, как современная, в отношении практического приложения, а особенно в теоретическом. Желая проникнуть еще далее, мы проследили до святилищ египетского посвящения и ^нашли скрытую в них великую тайну: существование мирового агента, единого по существу и тройственного в проявлениях, а равно и способы пользования им. Зная основания теории, мы хотели узнать, как она была применяема на практике. И тогда-то древняя наука явилась нам полною, снабженною своими особыми методами, основанными на употреблении аналогии, и различными средствами распространения. Египетский жрец нам открыл, с каким искусством символическая история передавала потомству великие тайны Герметизма; таблицы соотношений доставили ключ к теоретической Магии; наконец, пантакли с их разъяснениями открыли третий покров, скрывающий тайны святилища. Три первые главы дали нам познание теории, три следующие доставили осуществление и, наконец, третья часть открыла применение древнего знания. Мы привели достаточно причин, побудивших нас объявить о существовании действительного знания вне области современных наук; однако этим не ограничивается наше сочинение. Рассмотрим положение, которое эти два способа изучения - оккультный и современный - занимают по отношению друг к другу. Мы уже знаем, что они оба составляют по существу две различные стороны одного и того же знания. Оккультное знание обращает внимание главным образом на целое и на синтез; а современное занимается преимущественно частностями и анализом. Эти соображения уже сами по себе достаточны для того, чтобы ясно показать диаметральную противоположность этих двух сторон познания Истины. Каждый раз, когда наука экспериментальная начинала составлять синтез по своей системе, получались результаты поистине смешные. Тогда она предоставила общее изучение сумасбродам различных школ, ограничиваясь самопознанием чувственного мира. Однако отсутствие какой-либо связи между всеми отраслями науки ощущалось все сильнее; внушения на расстоянии, проявления еще неизвестной нам силы у спиритов, изучаемые самыми известными учеными всех стран (См. Papus, " La Magie et l'Hypnose"), насильно ввели науку материальную в область духа. Позднейшие скептики, опасаясь быть побежденными, не хотят видеть необъяснимых явлений и думают этим воспрепятствовать проявлению Истины. Они постоянно и во всем ссылаются на Бэкона, основателя экспериментального метода, который, однако, верно определил, к каким заблуждениям могло бы привести слишком необдуманное употребление математики: " Вместо того, чтобы излагать причины небесных явлений, люди заняты только наблюдениями и математическими вычислениями; так что эти наблюдения и вычисления могут доставить какую-нибудь мудрую гипотезу, которая, сложившись в целое, уложится в голове, но не предоставит объективных доказательств существования этих явлений в природе. Ученые заняты изучением визуально наблюдаемых явлений и движения, искусственного соединения, и расчетов всех явлений, но не раскрывают истинную причину и сущность дела; почему астрономия неправильно отнесена к наукам математическим, и такое приобщение нарушает ее достоинство" 1. Все великие люди говорят, что изучения видимого мира недостаточно, что только невидимое содержит в себе самые полезные истины. Все это не ускользнуло от замечательной прозорливости древних посвященных, которые так искусно умели передать изыскателям разницу между миром, познаваемым чувствами, и миром, познаваемым разумом. " Вновь принимаемому ученику, до открытия таинств Исиды, показывали какой-нибудь ящичек, высеченный из камня, с изображением снаружи символического животного, маленького насекомого - скарабея". " Но раскрывая этот скромный и вместе с тем загадочный ящичек, он находил в нем яйцо чистого золота, в котором оказывались вырезанные из драгоценных камней Кабиры, боги открыватели, и их двенадцать священных Домов. Таков был способ, которым древняя мудрость свято хранила познание истины мыслью и сердцем, и этот скрытый символизм, этот герметизм за тройной печатью, становился все более и более научным, по мере того как степень знания более приближалась к божественной тайне мировой жизни " 2. Наука всюду натыкается на мир первоначальных причин и, не желая изучать его научно, парализует прогресс. Это особенно ясно видно по отношению к одной из самых полезных наук - Медицине, которую и до сих пор еще называют искусством лечить. 1 Bacon, " De Dign. et Increm. Scienc." I, I I Iи IV. 2 St. Yves d'Alveydre, стр. 67. Медицина должна так глубоко изучать невидимый - первоначальные причины, что, рано или поздно, она достигнет их области. Последнее время она бросилась, очертя голову, в материализм, справедливо восставая против древней метафизики, к которой она тяготела. Патологическая анатомия с успехом отозвалась на призыв смелых новаторов и, нагромождая открытие на открытие, зажала рот сторонникам непонятного анимизма или витализма, который будет принят только впоследствии и то благодаря чудесам гомеопатического метода. Открытие топографии нервных центров, тесная связь клинической медицины с операциями наглядной физиологии, дали материалистической медицине возможность гордиться своим делом и, в то время как она готовилась провозгласить свою победу, вновь появились признаки невидимого мира, казалось бы навсегда отвергнутые наукой. Внушение на расстоянии, факт неоспоримый, несмотря на систематическое отрицание людей отсталых; все более вероятное существование флюидов, отвергавшееся прежде с таким упорством; явления, наблюдаемые и изучаемые спиритами, и, наконец, признанные официальными учеными всех стран (В Англии - Крукс; в Германии - Цельнер; во Франции - доктор Жибье. (См. Papus, " La Magie et l'Hypnose"), побуждают беспристрастных исследователей заняться областью невещественного и тем увеличить элементы будущего синтеза, который воссоединит феномен с нуменом. Я смело утверждаю, что какие бы ни потребовались усилия для новых исследований, сколько бы ни было лиц, достигших славы благодаря открытиям, но люди неминуемо возвратятся к области древнего оккультного знания. Вследствие этого явится сильнейшее противодействие материализму и, так как трудно ожидать умеренности, то произойдет реакция в сторону мистицизма. Вот почему мне хотелось бы доказать, что истина не явится ни из одной крайности, ни из другой, и дать понять всем высокую мысль, заключающуюся в одной фразе Луи Люкаса, которая послужила эпиграфом к этому сочинению. " Согласовать глубину древних теоретических взглядов с прямотой и силой современной экспериментации" - вот все что требуется. Когда я представляю себе две области, к которым должна тяготеть медицина: Идеализм и Материализм, то это не плоды моего воображения. Все ученые понимали это отличие, а те, кто утверждает, что гипотеза не имеет значения в науке, не знают прекрасного замечания Труссо: " Как только вы имеете факт, только один факт, приложите к нему весь ваш ум, ищите все выдающееся, найдите все ясное, примените гипотезы и даже предполагайте их. если надо" 1. Профессор Труссо понял бесполезность изучения медицины для тех, кто предается исключительно современным методам, и мне пришлось бы цитировать целые страницы, если бы я захотел показать, насколько он этим возмущен: " Отчего разум делается более ленивым, по мере того, как научные сведения умножаются; он довольствуется изучением, не заботясь о том, чтобы разрабатывать добытые ранее сведения" 2. " Вы, окруженные всякими средствами, избалованные, нервные, пресыщенные излишеством вам предоставленным, вы умеете только получать, а нерадивый ваш разум задыхается от тучности и умирает от непроизводительности". " Господа! умоляю вас: поменьше науки и побольше искусства! " 3. 1 Introduction a la Clmique de l'Hotel-Dieu, ст. 83. 2 Там же, стр. 38. 3 Там же, стр. 39. Вот каким образом понимал этот великий учитель две области, о которых я только что говорил, и которые он определил следующими названиями: Искусство Медицины - соответствующее Идеализму, а Наука Медицины - соответствующая Реализму. Повторяю, все мыслители поняли это различие и физиология в лице Клода Бернара провозглашает единство воображения с наукой, говоря: " Наука не противоречит наблюдениям и данным искусства, и я не могу согласиться с мнением тех, кто утверждает, что научный позитивизм убивает вдохновение. На мой взгляд, выходит совершенно противоположное. Я убежден, что когда физиология вполне разовьется, то поэт, философ и физиолог - все будут понимать друг друга" 1. Нельзя не отдать справедливости Клоду Бернару, который с замечательной прозорливостью производил изыскания. Он удивительно чувствовал истину и видел бесполезность экспериментального материализма: " Не отвлекаясь от цели моих изысканий, я мог бы легко доказать, что материализм не имеет никакого значения в физиологии и ничего не разъясняет" 2.

1 Claude Bernard, " Science experimentale", стр. 366. 2 Там же, стр. 361. (Physiologic du Coeur)

" Материальные свойства тканей составляют средства, потребные для выражения жизненных явлений, но нигде эти свойства не могут объяснить первоначальной функции органов. Волокна мускула доказывают своими свойствами только явления мускульного сжимания, но такое свойство сокращения, всегда одинаковое, не разъясняет нам, отчего существуют разные двигательные органы, одни для того, чтобы производит, звук, другие - дыхание и т.д., и потому было бы странно говорить, что мускульные волокна языка служат для разговора, горла - для пения, а диафрагмы - для дыхания. То же самое можно сказать и относительно мозговых волокон и клеточек, имеющих способность возбуждения деятельности нервов и проводимости; но из-за этого нельзя им приписывать способности: ощущать, думать или хотеть. Следует быть осторожным и не смешивать свойств материи с отправляемыми ею действиями (Там же, стр.429,

(Discoursde reception a l'Ac. francaise)".

Я привел эти ссылки, чтобы указать, что можно, при здравом рассудке, соединять вещество с идеей и науку с искусством, скажу более, что науки общие, относящиеся к области оккультизма, должны войти по большей части в состав наук специальных, зависящих от мира чувственного. Оккультное знание извлекло из этого практическую пользу. Впрочем, сделанных Луи Люкасом замечаний, я думаю, будет достаточно, чтобы убедить самых отъявленных скептиков. Теперь нам остается узнать, какие трудности представляет изучение оккультизма, и каким образом можно достичь познания его. Следует заметить, что представляя оккультизм в практическом его применении, я очень мало говорил о необыкновенных и могучих силах, которые можно приобрести посредством его, а равно и о приготовлении золота посредством философского камня. Это произошло оттого, что я считаю оккультизм как бы входящим в состав современных наук, почему буду основываться на данных, если и не применяемых, то, по крайней мере, таких, которые легко могут быть допущены большинством современных ученых. Вот почему я буду говорить о трудностях изучения этой науки только в отношении ее теории. Обратите внимание на препятствия, возникающие при ближайшем ознакомлении с современными науками. Попробуйте изучать физику или астрономию, при незнании математики; или медицину, не преодолев страшной трудности номенклатуры анатомии. Везде вы найдете путь тем более закрытым, что достигшие цели, с умыслом, сдерживают будущих конкурентов. Обсудив подобные затруднения, внимательно рассмотрите оккультизм и добросовестно обдумайте, не нужно ли. действительно массы труда для того, чтобы понять великие законы Тернера и Мирового единства?

Истинная наука должна быть доступна всем; дневного света достаточно для понятия истины, тогда как книги слишком часто бывают пригодны только на то, чтобы сделать людей тщеславными. Ученость прекрасная вещь, я первый признаю это, но ее недостаточно: хорошо направленное изучение природы приводит к цели гораздо скорее, чем изучение книг. Но как направлять его изучение? Здесь необходимо упомянуть об обществе посвященных. В древности наставник ограничивался тем, что направлял принимаемого на предпочитаемый им путь, сообщив ему предварительно знания, достаточные для освещения этого пути: малые мистерии служили для этой цели. Современные методы иные. Человек, желающий развиваться самостоятельно, получает лестный эпитет оригинала. Древняя наука стремилась почти исключительно делать людей самобытными, современная же стремится к тому, чтобы группировать разумные существа по разрядам, и беда тому, кто не вошел в один из этих разрядов. Итак, какие же способы должен избрать ищущий, для изучения оккультизма в наши дни? Это достижимо двояким образом: Во-первых. Личное наставление. Во-вторых. Просвещение благодаря вступлению в Общество. Личное наставление единственно полезно, а общества должны только помогать и направлять искателя. При известной подготовке, это просвещение приобретается изучением либо природы, либо книг. Такие данные служат основой всякого посвящения, и моя задача состоит в том, чтобы облегчить труд ученика и преподавателя, насколько это в моей власти. Я не отрицаю недостатков своей книги, но прошу снисхождения читателя, ввиду трудности задачи. Как бы то ни было, добросовестный искатель должен с осторожностью следовать советам книги, а живой проводник будет для него действительнее и полезнее всех библиотек на свете. Когда он обращается к обществам посвящения, первым представляется ему франкмасонство. Я не разделяю взгляда многих современных авторов, считающих это многочисленное общество не интересным с точки зрения оккультизма. Франкмасонство, как я указал в моем сочинении " Traite methodique de Science occulte", - владеет символами и тайнами очень высокими, но неизвестными его членам. Они потеряли ключ, открывающий смысл таинственного слова " INRI ", и франкмасонские Розенкрейцеры могут оплакивать эту потерю. Несколько выдающихся умов, между прочими Роган, употребляли большие усилия для подъема умственного состояния этого общества в отношении оккультизма, но каким образом можно взяться за изучение высшей части науки людям, не имеющим даже первоначальной подготовки?

Свет, обещаемый франкмасонством своим последователям, может быть дан под строгой клятвой только таким людям, которые достаточно подготовлены, чтобы получить его без посторонней помощи, а потому не имеют надобности связывать свою свободу. Ищущий, который захочет быть действительно посвященным у " Е.. de la V..", потеряет напрасно время, хотя это общество единственное в мире, которое может доставить ему в изобилии средства для обыденных случаев. Поэтому следует быть признательным франкмасонству за услуги, которые оно оказало мысли в духовной борьбе против расколов и деспотизма всех времен. Сумеет ли оно продолжать свой путь, не подвергаясь само расколу?

Куда же надо обратиться, чтобы найти живых руководителей при изучении оккультизма, в связи с несостоятельностью франкмасонства?