XXXI. Опасное время придет

Откуда же, в таком случае, взяться оптимизму относительно последних времен? Если Господь предупреждает, что ложь так опутает всю землю, что даже избранные на каждом шагу будут в опасности быть прельщенными лжехристианами и лжехристами, которые будут повсюду, - как же мы можем быть оптимистичны относительно будущего? Как можем мы быть оптимистами, если Господь предупреждал о преумножении беззакония и охлаждения любви в людях?

Конечно, существуют предсказания о “союзе церквей” и о соединении всех, - предсказания, сделанные теми, которые приходят во имя Его, дабы прельстить многих. Но берегитесь, чтобы кто не прельстил вас... Вот, Я наперед сказал вам. Единение, которого ищут лжехристиане нашего века, является одной из самых изощренных уловок лжи, уловкой лицемерного благочестия, от которой Господь хочет защитить нас, призывая к осторожности. Если, как они учат, единение в всемирное распространение христианства является завершающим актом в истории человечества, то почему же тогда Христос предсказывает напасти для избранных Своих в те дни? Если Евангелие будет принято всеми и все народы земли будут жить по нему, то почему же тогда Христос говорит, что дни конца мира будут подобны дням Ноя, когда отступничество охватило всю землю, и нашлась лишь горсть верных Богу людей, вошедших в ковчег, символизировавший Церковь?

Если последние дни мира станут временем осуществления того идеала, о котором мечтают сентиментальные “душевные” христиане, то почему же тогда апостол Павел пишет Тимофею такие слова: Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся[53].

И где, в таком случае, оптимизм у апостола Павла, пишущего Фессалоникийцам, которые со дня на день ожидали пришествия Христова: Да не обольстит вас никто никак (т.е. что Христос придет прямо сейчас). Ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха (антихрист), сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога. Тогда Христос еще не придет. И тогда откроется беззаконник, которого Христос убьет духом уст Своих и истребит явление м пришествия Своего того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякое силою и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения. И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все не веровавшие истине, но возлюбившие неправду[54].

В таком случае, будущее далеко не столь прекрасно, каким оно представляется погибающим, которые не приняли любви истины для своего спасения. Для него будет характерна апостасия, величайшее из когда-либо ведомых отступлений мира от истины. Потому что это будет не чистое и откровенное отрицание Бога, а лицемерие, подмена веры и истины.

Не то же ли пророчествовали и пустынные отцы и великий сонм святых Церкви о последних временах? Приведем беседу ученика со своим духовным отцом, взятую из “Евергетинос”[55](издание 1958 г., том II, стр. 114): “И брат сказал ему: “Что же будет потом? Изменятся ли христианские предания и традиции, и не будет ли того, что в Церкви не останется священников? ” Старец же отвечал: “Во времена, близкие тем, любовь во многих охладеет, и немалое будет бедствие: бегство и перемещение народов, отступничество царей, легкомыслие священников, небрежность монашествующих; будут настоятели, пренебрегшие своим собственным спасением и спасением своей паствы, жадные до пиров и застольных речей, вздорные, ленивые к молитве, но скорые на клевету, готовые осуждать житие и учение старцев, не подражая им и не слушая их, но предпочитая поносить их, говоря: ‘Если бы мы жили в те времена, то тоже подвизались бы’. А епископы в те дни будут поклонниками власть имущих, принимая решения в пользу тех, кто будет одаривать их, не защищая бедного в суде, притесняя вдов, обижая сирот; и в людях возрастет неверие, безнравственность, ненависть, враждебность, ревность, соперничество, воровство, пьянство”. Брат сказал: “Что же тогда надо будет делать, в те времена? ” И старец отвечал: “Чадо, в те дни спасающийся да спасет свою душу, и он будет наречен великим в Царствии Небесном””[56].

Из этих пророчеств, которые частично уже исполнились, можно легко сделать вывод о том, куда идет человечество. Его ждет в будущем духовное банкротство, при котором любовь к Богу и ближнему охладеет, и люди станут до крайней степени эгоистичными, жадными, хвастливыми, богохульниками и любителями наслаждений.

Но это духовное банкротство не предстанет во всей своей действительной пустоте и нелепости, а будет прикрыто видимостью удивительной религиозности. Те люди, при всем множестве своих духовных язв, будут иметь видимость столь же великого благочестия. Многие будут проповедовать во имя Христа и своими лживыми благочестием и религиозностью прельстят погибающих, - всех тех, кто не будет иметь в сердце любви к истине, дабы распознать волка в овечьей шкуре. И кроме того, лжехристы и лжепророки в последние дни будут сопровождать свою проповедь знамениями и великими чудесами, которые будут происходить силою бесовскою (спиритуализм, магия, факирство и т.д.).

И в конце концов, когда вера подавляющего большинства людей на земле будет разъедена этими лжепророками, и когда души их будут готовы, тогда тот, кого ожидали и по-прежнему ожидают иудеи, откроется; откроется тот, кому путь человечество подготавливало вот уже в течении целых веков, тот, кто станет идолом и богом всего поколения последних людей, - человек греха, сын погибели, - противник, который подобно люциферу превознесется выше всего, что люди прежде чтили. Он воссядет в храме Божием, как Бог, и с помощью страшных сил, знамений и чудес, которые явит силою сатаны, докажет помраченным и близоруким умам человеческим, что он и никто иной есть Бог.

Он сделает союз, которого желают сентименталисты, реальностью. Перед его троном люди всех религий и духовных течений, служа ему, склонятся, как братья. Он объединит все народы земли под своим владычеством, потому что дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем. И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира[57].

Для людей мирских эта ожидаемая картина вселенского государства и вселенской религии представляется чем-то очень приятным. Но так же это расценивают сегодня и те, которые желают союза церквей и безразличны к истине. Для них догматические вопросы - лишь безполезная византология. Но за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все не веровавшие истине, но возлюбившие неправду.