Архитектура Новгородских земель.

Архитектура Новгорода 12 в. показывает зависимость монументального строительства от социального заказа и строительного материала. Обширность новгородских «пятин», простиравшихся от Чудского озера до «Каменного Пояса» (Урал), включавших нехоженые земли вплоть до Ледовитого океана, с вольнолюбивым населением, сильные и влиятельные торгово-ремесленные братства (корпорации) в самом Новгороде, консервативность боярства – не способствовали утверждению единовластия в лице князя.

Первая треть 12 в. – это период борьбы новгородских князей за политическую власть в городе и экономические привилегии. Уменьшение роли князя в общественной жизни города сказалось в превращении детинца с Софийским собором в общегородской религиозно-политический центр. Князь был вынужден покинуть детинец и обосноваться вне его, на Городище. Сын Мономаха князь Мстислав (1096-1117 г.г.) стремится поднять свой авторитет среди посадских сотен сооружением на Торговой стороне огромного Николо-Дворищенского собора (1113 г.) Против детинца, на старом княжеском дворе, Мстислав пытается создать новый идейно-композиционный центр, посвященный Николе Чудотворцу, особенно популярному в ремесленно-купеческих кругах. Монументальные лаконичные формы Никольского собора, увенчанного, так же как Софийский собор, величественным пятиглавием, расположенного на народном форуме древнего Новгорода, придавали ему особое значение. Этот огромный параллелепипед, возвышавшийся на Ярославом дворище над множеством деревянных построек, как бы бросал вызов высокопоставленной знати Софийской стороны.

Возведенный в традициях киевского зодчества шестистолпный собор с развитыми хорами для князя, со сдержанным ритмом мощных лопаток и типичными для Приднепровья рядами оконных проемов и глухих арочных ниш как бы олицетворял равенство мощи Новгорода могуществу Киева и его великого князя.

Новгородскими князьями ведется престижное строительство и за пределами города. Еще в 1103 г. князь Мстислав ставит на Городище, важном стратегическом пункте по дороге к озеру Ильмень, каменный храм Благовещения. Городище в 12 в. превращается в официальную княжескую резиденцию.

Немного ниже по течению Волхова, на противоположной Городищу стороне, князь Всеволод возводит в древнейшем новгородском монастыре – Юрьевом – грандиозный Георгиевский собор (1119-1130 г.г.). Это второе каменное здание позволяло князю контролировать подступы к Новгороду со стороны Ильменского озера. По монументальности и величественности Георгиевский собор, господствующий над огромными водными просторами, соперничал с Софией. Превращенный в княжескую усыпальницу, каменный собор должен был внушать мысль о вечном могуществе князей, что было весьма важно в годы ослабления их власти и обострения отношения с горожанами.

Зодчий по имени Петр придал храму Георгия Победоносца, покровителя феодальной знати, образ богатырской силы. Массивные стены, расчлененные лопатками, вздымаются на огромную высоту, которая подчеркивается четырьмя рядами чередующихся оконных проемов и ниш, подобно Николо-Дворищенскому собору. Объем храма лишен галерей и притворов, которые придавали Софии общественный характер общегородского собора; благодаря органично примкнувшей башне и равным по высоте собору плотно прижавшимся апсидам он воспринимается как монолит, противопоставленный окружающему пространству. Сохранив схему шестистолпного храма, Петр включил с северо-запада башню с парадной лестницей, ведшей на княжеские хоры. Башню он возводит заподлицо с западной стеной, причем одинаковой с ней высоты, зрительно расширяя фасад, вследствие чего он кажется еще более величественным. Особую выразительность княжеской усыпальнице придавала компактность единого

План Георгиевского собора Юрьева монастыря в Новгороде.

объема храма, удачно сочетавшаяся с живописным расположением трех глав. Массивная основная глава дополнялась двумя меньшими, поставленными по краям западного фасада: одна над лестничной башней, и другая над юго-западной ячейкой хор. Эта глава и верхний ряд окон способствовали освещению «полатей» - местопребывания князя.

Особое идеологическое значение Юрьева монастыря, в котором велась и княжеская летопись, получило отражение во фресках, заполнявших ниши на фасаде, и их тематике. Торжественное величие Георгиевского собора усиливалось строгими рядами фигур святых на синем фоне, кирпичными обрамлениями проемов и карнизов, выделявшихся на шероховатой пластичной поверхности стен, затертых цемяночной штукатуркой.

Целостное впечатление от храма создавала также композиционная структура интерьера. Внутри плоскости стен были расчленены едиными по высоте лопатками, отвечающими столбам, и разделены лентами фресок, подобно фасадам, на четыре регистра, согласованные с оконными проемами. Почти одинаковые размеры фигур святых на внешних и внутренних росписях способствовали общности масштаба и зрительно увеличивали высоту как экстерьера, так и интерьера, чему содействовали и крещатые столбы. Увеличенное за счет крестообразной формы столбов количество вертикальных линий, а также фигуры, расположенные на столбах друг над другом, уводили взор ввысь; вертикали плавно переходили в окружия арок и как бы растворялись в потоках света, лившегося из центрального барабана.

Близок по схеме плана, но значительно меньше и более пластичен, шестистолпный трехглавый собор с круглой лестничной башней Антониева монастыря (1117-1119 г.г.). Он также приписывается творчеству мастера Петра, как, впрочем, и Николо-Дворищенский собор.

В результате народного восстания Новгород стал вечевой республикой. В 1136 г. бояре и купечество захватили власть. Во главе «Господина Великого Новгорода» встали владыка (архиепископ) и посадник, который выбирался из именитых горожан. Князь превратился в приглашаемого военачальника, с которым заключалось соглашение.

Изменение социальной структуры Новгородских земель с элементами классово ограниченной демократии, естественно, отразилось на дальнейшем развитии их художественной культуры. Окрепшие и получившие большие политические права ремесленные братства и купеческие сотни (сословное объединение) начинают играть важную роль в культурной жизни города. На их средства возводятся каменные храмы. В качестве заказчиков теперь выступают не только архиепископы и бояре, но и объединения купцов или ремесленников и даже жители одной улицы – уличане. Меньшие материальные возможности, иные требования к храму и его размерам, более практичные взгляды и житейские идейно-художественные запросы приводили к изменениям в типах культовых построек.

Первое время еще сохраняются традиционные строительные приемы и общая схема крестово-купольных храмов с хорами и позакомарным покрытием. Своеобразным проявлением возросшей общественной значимости боярства и купечества стало строительство в самом детинце Сотко Сытинычем, имя которого связывается с былинным «гостем» Садко, каменной церкви Бориса и Глеба (1167 г.), не уступавшей по размерам княжеским постройкам.

Начиная с 1170-х г.г. происходят изменения в характере культового строительства, проявляющиеся прежде всего в уменьшении размеров построек и переходе к более простым четырехстолпным храмам. Рассчитанные на меньшее количество людей, объединенных территориально или по профессиональному признаку, каменные церкви, нередко заменявшие деревянные уличанские храмы, отражали более простые запросы и художественные идеалы посадского люда. От них не требовалось производить впечатление подавляющей мощи и потрясающего величия. Они служили общественными и композиционными центрами отдельных участков города. Эти небольшие, масштабные рядовой застройке четырехстолпные с тремя апсидами, храмы с позакомарными покрытиями и одной главой на барабане определяли облик здания, которое строилось зачастую всем приходом на собственные деньги. Относительно хорошо сохранившимися образцами таких достаточно многочисленных храмов могут служить Георгиевская церковь в Старой Ладоге (не позднее 1180-х г.г.) и церковь Петра и Павла на Синичьей горе (1185-1192 г.г.) в Новгороде, сооруженная жителями Лукиной улицы.

Особенно характерна Георгиевская церковь в Старой Ладоге. Ее почти кубический объем расчленен лопатками, он словно вылеплен из пластичного материала. Предельная лаконичность форм сочетается с чертами человечности, вещественность глухих плоскостей стен – с интимностью маленьких проемов. Тяжеловесность целостной массы контрастирует с незначительной величиной храма и смягчается живописностью линий. План храма сжат до предела, восточные ячейки основного квадрата заняты боковыми апсидами, над западными расположены отгороженные от внутреннего пространства помещения; во всем чувствуется практическая сметка заказчиков и строителей, расчетливо расходующих материалы и максимально использующих каждую часть площади. Вместо хоров, которые были не нужны для посадского храма, в угловых частях на втором ярусе устраивались приделы, посвященные небесному покровителю основного заказчика, и каморки для хранения драгоценностей. В эти помещения вела узкая внутреннаяя лестница, по которой попадали на деревянный помост, а с него в изолированные помещения. Благодаря такому решению основное пространство храма приобретало крестообразную форму и воспринималось более целостно. Стремление к простым экономичным постройкам привело к постепенному понижению боковых апсид, а затем и к полному отказу от них.

В самом конце 12 в. неподалеку от резиденции князей – Городища – на средства Ярослава Владимировича была построена церковь Спаса на Нередице (1198 г.). Этот последний княжеский храм в Новгороде уже почти ничем не отличается от посадских церквей, весьма наглядно иллюстрируя изменившееся положение князя. По размерам и типологической схеме он близок уличанскому храму Петра и Павла на Синичьей горе.

Компактный грузноватый объем церкви Спаса на Нередице завершает невысокий пологий холм, прекрасно вписываясь в равнинный с редкими группами деревьев ландшафт благодаря поразительному чувству и умению древних зодчих всесторонне учитывать своеобразие природы, ее эмоциональное воздействие. Храм Спаса на Нередице также неразрывно связан с новгородской землей, как церковь Покрова на Нерли с Владимирскими опольями. Архитектурные формы храма Спаса на Нередице с крупными членениями, лаконичным выразительным силуэтом как нельзя лучше отвечают суровости климата, пасмурным дням и «разбеленным краскам» белых ночей. Характеризуя художественный идеал новгородца, И.Э.Грабарь писал: «… в его зодчестве – такие же, как он сам, простые, но крепкие стены…могучие силуэты, энергичные массы. Идеал новгородца – сила и красота его – красота силы».

В объемно-пространственной структуре храма Спаса на Нередице заметна тенденция дальнейшего ее упрощения, сокращения внутреннего пространства и экономии

Церковь Спаса на Нередице близ Новгорода (1198 г.) а- разрез, б-план, в- южный фасад.

материала. Боковые апсиды понижены, на внутренних плоскостях стен нет лопаток, столбы квадратные. Меньшая высота крайних апсид, трехугольное расположение окон на фасадах и ниши с фресками над входами подчеркивали значение средних осей стен и усиливали центричность всей композиции, чему содействовала и мощная глава храма. Отсутствовали также парадные хоры. Скромная внутренняя лесенка вела на «полати», по бокам которых находились приделы. Все поверхности стен в интерьере были расписаны. Фрески Спаса-Нередицы, просуществовавшие более семи столетий и являвшиеся историко-художественным памятником мирового значения, были уничтожены во время Великой Отечественной войны. В настоящее время храм восстановлен, а остатки росписей законсервированы.

Хорошая сохранность фресок до войны, почти не претерпевших изменений, позволяла оценить всю композиционную систему росписи. Главные сюжетные изображения размещались в центральной апсиде, главе и западной стене, что отвечало идейно-композиционной структуре храма. Стены по всему периметру членились горизонтальными полосами, на которых преобладали фронтальные изображения статичных фигур. Плоскостной характер живописи, без воздушной перспективы и пейзажа, общий темно-синий фон содействовали связи росписи с поверхностью стен. Синтезу живописи и архитектуры способствовала и согласованность изображений с очертаниями участков стен, подчинение фресок композиционным осям, а также значительное количество фигур, образующих ритмические ряды. Живописные полосы были строго согласованы с оконными проемами, благодаря чему они включались в общий ритмический строй.

Нижняя живописная полоса трактовалась как основание для всей росписи, над ней шли три регистра, высота которых последовательно уменьшалась кверху, создавая иллюзию большей высоты. Намеченный ритм получал завершение в членениях росписи барабана с аналогичным сокращением высоты верхних регистров. Благодаря этому достигалась слитность фресок с архитектурой и художественная целостность росписи.

Церковь Перынского скита (нач. 13 в.) близ Новгорода а- южный фасад, б- продольный разрез, в-план.

Примером дальнейшего упрощения и следующим этапом на пути формирования новгородского посадского храма может служить маленькая церковь Перынского скита. Она построена, видимо, незадолго до монголо-татарского нашествия недалеко от Юрьева монастыря, у истока Волхова из Ильмен-озера. В 9 в. в этом месте находилось языческое поселение; согласно преданию, на холме, где стояло деревянное идолище Перуна, и был построен первый после принятия христианства храм из дерева.

Квадратная в плане церковь Перынского скита имеет четыре столба со срезанными углами, несколько расширяющими затесненное помещение для молящихся. Единственная апсида намного понижена относительно стен, углы которых закреплены лопатками. Отказ от трехчастного членения наружных стен лопатками, упрощение до предела основного объема здания с небольшой как бы прирубленной апсидой и главой дополнялись трехлопастными покрытиями, образованными благодаря полуцилиндрическим сводам в угловых ячейках. Эти своды не были новинкой для новгородских каменщиков. Их сооружение восходит к Софии Новгородской, но устройство с их помощью восьмискатного покрытия являлось новшеством. Замена позакомарного покрытия трехлопастным, а затем и восьмискатным улучшала отвод атмосферных осадков с кровли и экономила материал. При этом фасады приобретали одноосную композицию, которой подчинялись живописно расположенные треугольником оконные проемы. Храм становился целостным и более интимным, лишенным отрешенного от жизни мистического содержания, присущего византийским культовым постройкам.

Особое место в архитектуре Новгорода занимает церковь Параскевы-Пятницы на Ярославовом дворище (1207 г.). Эта значительная по размерам и необычная по архитектуре церковь находится на Торговой стороне. Построенная в 1207 г. «заморскими купцами», она являлась патрональным храмом этой богатой корпорации. Поставленная на Торгу на видном месте, посвященная чтимой в народе святой, – эта церковь была зримым

Пятницкая церковь 1207 г. на Ярославовом дворище в Новгороде: а- поперечный разрез, б-план, в- реконструкция.

выражением художественных идеалов и материальных возможностей «гостей», ведших торговлю с иноземными государствами. Отличаясь объемно-пространственной композицией и нехарактерными для Новгорода декоративными деталями, Пятницкая церковь отражала широкие культурные связи заморских купцов, их знакомство с архитектурой других земель.

Четырехстолпная схема плана церкви Параскевы-Пятницы осложнена тремя притворами. Восточная ее часть удлинена, боковые апсиды внесены в основной объем, в связи с чем снаружи они имеют прямолинейные очертания, напоминая культовые сооружения западных княжеств. Над притворами размещены хоры, на которые вели внутристенные лестницы. Притворы и хоры раскрывались в центральный объем широкими арочными проемами. Интерьер церкви воспринимался как единое, но многообразное пространство, органично развивающееся от меньших периферийных объемов к большому центральному, завершавшемуся высоко поднятой главой. Целостности основного объема способствовала и статичная композиция четырехлопастного квадратного плана с круглыми столбами.

Объемно-пространственная структура церкви Параскевы-Пятницы выглядела весьма эффектно и снаружи. К ее главной более высокой части с четырех сторон примыкали пониженные объемы трех притворов и апсиды, напоминая крестообразные схемы деревянных храмов. Устойчивая пирамидальная композиция постепенно развивалась кверху. Плановое решение, характер композиции, пучковые лопатки и, вероятно, трехлопастное завершение фасадов напоминали церковь Михаила Архангела в Смоленске.

Пятницкая церковь – важный шаг в формировании основ общерусской архитектуры. Она свидетельствует об изживании византийских традиций и сложении новых черт, которые выражались в переходе от статичных композиций к более динамичным, с ярко выраженным стремлением к вертикальному пирамидальному построению. Это сопровождалось конструктивными изменениями сводчатого покрытия, приобретавшего трехлопастное очертание, лучше, чем позакомарное, отвечавшее климатическим условиям Руси. Характерно и применение многоуступчатых лопаток, отвечавших вертикальному характеру композиции. Ростки общерусского стиля наблюдаются в постройках посадских людей крупных торговых городов конца 12 – нач. 13 в.

Вторжения монголо-татар и немецко-шведских рыцарей, изоляция Новгорода сдерживали развитие его зодчества. Прекратилось строительство каменных церквей, и даже крепостные постройки сооружались в основном из дерева. Только в конце 13 в. создаются политические и материальные предпосылки для возобновления каменной архитектуры. Новгород постепенно укрепляет и расширяет свои владения, восстанавливает широкие торговые связи и гордо именует себя «Господин Великий Новгород».

Одной из первых каменных культовых построек после вынужденного перерыва в строительстве была небольшая церковь Николо-Липненского монастыря, находившегося в 8 км от Новгорода при впадении р.Мсты в озеро Ильмень. Храм Николы на Липне, построенный в 1292 г. среди болот («липны») на островке, знаменует дальнейший этап разработки типа посадских церквей.

Небольшой, квадратный в плане, с четырьмя столбами и одной апсидой объем храма производит целостное впечатление. Внутреннее его пространство дополняли маленькие деревянные хоры и придел. В нем заметно стремление к более живописному и интимному решению интерьера, как бы приближенного к чаяниям человека. В нижней своей части западные столбы имеют восьмиугольную форму, благодаря чему они меньше загромождают помещение и улучшают обзор. Высота восьмиугольной части столбов соразмерна человеку. Восточные столбы имеют сечение в виде квадрата с небольшим выступом, обращенным к центральной оси. Как бы наложенные на столб более узкие лопатки подчеркивают композиционное значение алтаря, выделяя его и увеличивая количество вертикальных членений.

Заметной становится тенденция к отказу от аскетичности внешнего вида и приданию храмам более праздничного облика. Так, церковь Николы на Липне, как и Перынского скита, имеет снаружи только угловые лопатки, четко ограничивающие ее объем. Композиционную целостность фасадам придает трехлопастное выразительное завершение. Криволинейное очертание покрытия дополнено орнаментальной полосой зубчиков и аркатурой, чего не было в Перынском храме. Характер аркатурного завершения напоминает романские постройки в Прибалтике. Крестообразная структура храма символически выражена на его фасадах: соответствующим расположением оконных проемов и ниш зодчие создали огромный крест на всю высоту западной, северной и южной стен. Всем понятный в то время символ повторен также в нишах в виде каменных рельефных крестов. Компоновка окон, освещавших среднюю часть храма, подчеркивала центральную ось фасадов, на которой находятся входы и крупные полукруглые ниши с фресками. Динамика криволинейных форм логично завершена пропорциональной всему объему главой. Полуциркульные кривые проемов и ниш находят своеобразный отзвук в обрамлениях – «бровках» окон барабана, а аркатурный карниз храма повторяется в его главе.

Изменения коснулись не только внешнего вида культовых зданий, но и строительных приемов. Новгородские мастера отказываются от добавления в раствор толченого кирпича, перестают делать в стенах кирпичные прослойки, заменяя их рядами плитняка, и более рационально используют строительные материалы. Стены они кладут из дешевого местного, грубо обработанного камня, а для более нагруженных и ответственных частей столбов, подпружных арок, сводов, проемов и декоративных деталей употребляют, как правило, кирпич или отборный плитняк. Характерен также переход от плинфы к брусковому кирпичу. Приобрели иной оттенок и фасады храмов. Нюансная оранжево-коричневая гамма сменилась более контрастной – бело-коричневой. На фоне затертых известью (для большей долговечности) стен ярко выделялись

Церковь Николы на Липне (1292 г.) близ Новгорода: а-поперечный разрез, б-план, в- западный фасад.

кирпичные карнизы и обрамления, как драгоценные камни, сверкали краски фресок над входами в храм.

Близка по типу храмам Перынского скита и Николы на Липне Успенская церковь на Волотовом поле близ Новгорода (1352 г.). Этот четырехстолпный одноглавый храм с западным притвором и северным приделом был завершен трехлопастным покрытием. Новгородские мастера отказались от лопаток на фасадах, понизили апсиду в уровень пристроек, создав лаконичную объемно-пространственную композицию с высоко вознесенной главой. Особенностью интерьера Успенской церкви является близкое расположение столбов относительно стен, что позволило расширить центральную часть храма. Большой целостности внутреннего пространства способствовало также скругление нижних частей западных столбов.

Увеличение количества каменных построек в первой половине XIV в., разнообразие их типов наглядно свидетельствовало об экономических успехах и расцвете культуры Новгорода. Наряду с новыми формами храмов с трехлопастным завершением некоторые храмы возводятся по старинке – с позакомарным покрытием. Встречаются церкви с разновеликими притворами и нерасчлененными плоскостями стен (Спаса на Ковалеве – 1345 г.), сооружаются храмы с щипцами и трехчастным членением фасадов лопатками (Николы Белого в Неревском конце – 1312-1313 г.г.). Однако со второй половины XIV в., господствующим типом культовых построек становится четырехстолпный одноапсидный храм с поскатным покрытием и одной главой. Политическое и торговое процветание «Господина Великого Новгорода» сказывается на

увеличении размеров церквей и их большей нарядности, отражавших возросшее патриотическое самосознание и материальное возможности горожан вечевой республики.

Церковь Федора Стратилата на Ручью.

Церковь Спаса Преображения на Ильине улице (1374 г.)

Классическими памятниками архитектуры Новгорода рассматриваемого периода являются церкви Федора Стратилата на Ручью (1360-1361 г.г.) и Спаса на Ильине улице (1374 г.). Крупная церковь Федора Стратилата была построена всего за год на средства посадника – боярина Семена Андреевича. Он позаботился не только о «достойном» облике храма, но и об устройстве на обширных полатях придела своему покровителю Симеону Дивногорцу, а также помещений для хранения ценностей. С той же целью были предусмотрены потайные каморки в толще стены.

Своды храма имеют более плоское трехлопастное очертание, форма которого приближается к поскатному покрытию; это получило отражение в многолопастной кривой, завершающей стены. Плоскость стены снаружи мастера расчленяют, как и в ранних церквах, лопатками, которые отвечают внутренним столбам четырехугольного

Церковь Спаса Преображения на Ильине улице (1347). Интерьер.

сечения. Простота форм сочетается с величественностью. Узкие небольшие окна и стрельчатые ниши размещены в два яруса высоко над землей. Постепенное движение масс вверх, подчеркиваемое динамикой вертикальных линий узких лопаток и тяг на апсидах, сопровождается нарастанием пластических деталей, которые достигают своего апогея в завершении барабана. Устойчиво опираясь на мощные, особенно внизу, стены, храм с достоинством держит свою изукрашенную главу. Логика конструктивного решения в этом храме получает яркое художественное выражение. Зодчий словно стремился с помощью пластических средств рассказать о пространственной структуре храма. Характерно в этом отношении трехлопастное декоративное обрамление средних прясел, символически повторяющее принципиальную схему сводчатого покрытия.

Оригинальный тип крестово-купольного храма, созданный новгородскими мастерами, отвечавший местным природным условиям и эстетическим идеалам посадского люда, возник не без творческой переработки отдельных форм романского зодчества Прибалтийских стран. Об этом говорит стрельчатое очертание порталов, мотив двухъярусной декоративной аркады на апсиде, характер вертикальных членений.

Очень близок по объемно-пространственной структуре церкви Федора Стратилата храм Спаса на Ильине улице, построенный «уличанами» и боярином Василием Даниловичем. В этом храме богатого городского прихода наиболее ярко выражены черты новгородского зодчества периода его расцвета. Значительные размеры (около 15 х 15 м) усиливают впечатление торжественности и светской праздничности. Плоскости стен украшены трех- и пятилопастными бровками, образно повторяющими конструктивные элементы, рельефными крестами и различной формы проемами. Живописно расположенные пластические детали контрастируют с простотой и лаконичностью основного объема, усиливая выразительность храма. Все это придает ему художественную неповторимость. Увеличение декоративных деталей сочетается с упрощенным очертанием покрытия храма, которое лишено криволинейности и приобрело геометрически правильную поскатную форму, весьма целесообразную в условиях Севера.

В XV в. завершается «золотой век» новгородской культуры. Острые противоречия между боярско-купеческой верхушкой и широкими слоями населения, литовская ориентация феодально-церковных кругов, борьба против объединительной политики Москвы не способствовали отражению в памятниках искусства высоких общественных идеалов. На архитектуру в основном оказывают влияние узкоклассовые и практические интересы заказчиков. Все больше внимания уделяется крепостному и гражданскому строительству.

Евфимиева палата на Владычном дворе (1433 г.) в Новгороде. План.

Владыка Евфимий, противник Москвы и сторонник западной ориентации, для усиления своего авторитета предпринимает перестройку епископского Владычного двора в Новгородском детинце (1430-1440-е г.г.). Из комплекса зданий, включавшего дворцовые постройки, часовую башню, церковь и склады, лучше всего сохранились Евфимиева палата ( 1433 г.). Главное парадное помещение этого здания представляло большую квадратную палату площадью почти 150 кв. м. служившего, очевидно, для заседаний Совета господ. Она перекрыта четырьмя вспарушенными крестовыми сводами с нервюрами, опирающимися на центрально расположенный столб. Конструкция палаты и особенно ее интерьер, близкий готическим залам Европы, наглядно запечатлели «западничество» Евфимия. Из летописи известно, что палата строилась мастерами «новгородскими и немецкими из-за моря».

Культовые постройки XV в. становятся скромнее, уменьшаются в размерах, Отличительной чертой является возведение хозяйственного подцерковья для хранения ценного имущества заказчиков. Постановка храмов на полуподвальном этаже обусловила устройство крылец или папертей для входа в церковь. Небольшие, приближенные к размерам человека крыльца, более широкие маленькие окна, подобные жилым, лишали храмы величия и придавали им более уютный, интимный характер. Этому способствовали также декоративные вставки из узорной кирпичной кладки, напоминающей народную вышивку. Широкие полосы кирпичного узорочья размещались в верхних частях стен, что отвечало возросшему использованию в постройках XV в. кирпича, особенно в их завершающих частях.

Примечательно возведение в годы соперничества с московским великим княжеством ряда храмов в архаичных формах 12 в., с позакомарным покрытием, которые, должны были, по мысли их создателей, подымать патриотический дух новгородцев.

После присоединения Новгорода в 1478 г. к Москве его архитектура, сохраняя своеобразие, развивается в русле общих тенденций русского зодчества.

Церковь Петра и Павла в Кожевниках. Новгород. 1406 г.