Лекция IV Лингвистическое переводоведение в Германии Развитие теории перевода в Восточной Герман 1 страница

1.ВОПРОСЫ ТЕОРИИ ПЕРЕВОДА В НЕМЕЦКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ

Большой интерес к проблемам перевода - характерная особенность истории немецкой культуры. Достаточно вспомнить, что могучее движение реформации началось с опубликования Мартином Лютером его «Письма переводчика», в котором он обосновывал принципы нового перевода Библии. Ратуя за полную и точную передачу оригинала, Лютер в то же время решительно возражал против его рабского копирования, настаивал на полноценности языка перевода, требовании «чистейшего и внятного немецкого языка». У Лютера уже проявляется стремление, характерное для многих немецких переводоведов, воплотить свои теоретические установки в переводческую практику. Лютер сам был талантливым переводчиком, хорошо понимавшим, какую большую роль при переводе играет соотношение структур и функциональных стилей двух языков, участвующих в процессе перевода. В своих переводах он применял многие языковые преобразования, которые сегодня мы бы назвали переводческими трансформациями: изменял порядок слов, применял описательный перевод отдельных слов оригинала, уточнял связи между словами и фразами, вводя дополнительные союзы и другие связки, компенсировал утрату метафоричности в одних фразах, употребляя метафоры для неметафорических выражений оригинала и т.д.

В более позднее время проблемы перевода привлекали внимание многих выдающихся деятелей культуры Германии. О переводе высказывали свои концепции И.Брайнтингер и А.Шлегель, И.Гёте и Ф.Шлейермахер, В.Гумбольдт и Я.Гримм и многие другие. Широкую известность получило высказывание о переводе В.Гумбольдта, который в письме к Шлегелю выразил сомнение в самой возможности успешного перевода, поскольку, по его мнению, переводчик неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно придерживаясь либо своего подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеобразия собственного народа за счет своего подлинника. Вместе с тем В.Гумбольдт много лет работал над переводом «Агамемнона» Эсхила и в предисловии к этому переводу убедительно показал пути преодоления многих, казалось бы, непреодолимых трудностей.

Современник В.Гумбольдта Фридрих Шлейермахер посвятил свою работу обоснованию различных методов перевода. Он указывает, что метод перевода зависит прежде всего от характера переводимого текста. В связи с этим предлагается различать перевод устных высказываний и письменных документов, непосредственно отражающих предметы и действия в определенном порядке следования в пространстве и времени (сегодня к таким материалам мы бы отнесли коммерческую переписку, официальные бумаги и т. п.), и перевод художественных и научных текстов. Ф.Шлейермахер полагает, что перевод первого типа не представляет особой сложности, так как здесь содержание оригинала задается как бы извне, предметами и действиями, и без труда воспроизводится в переводе. Во второй категории переводов содержание создается самими авторами, свободно избирающими предметы и их расположение, которые выступают лишь вместе с речью. Здесь уже перевод становится трудной проблемой, так как речь строится разными языками по-разному. Переводчик имеет дело, с одной стороны, с системой чужого языка, а с другой стороны, с творчеством автора, использующего язык относительно самостоятельно и свободно. В связи с этим Ф.Шлейермахер предлагает различать два метода перевода: парафразу и свободное переложение. При парафразе переводчик во главу угла ставит верность отдельным частям подлинника, оперируя элементами обоих языков так, как если бы они были математическими знаками, находящимися в определенном отношении друг к другу. При свободном переложении переводчик стремится создать одинаковое впечатление для своих читателей, каким оно было у читателей подлинника, отказываясь от соответствия отдельным его частям. Таким образом, в концепции Ф.Шлейермахера уже имеются элементы ориентации на получателя, которая играет столь большую роль в современной теории перевода.

. Весьма значительный след в немецкой переводческой теории оставил гениальный классик немецкой литературы Иоганн Вольфганг Гёте. Гёте сам дал блестящие образцы художественного перевода и много и плодотворно размышлял о возможностях и методах переводческой деятельности. Он различал два принципа перевода - один из них требует переселения иностранного автора к читателям перевода, так, чтобы они могли увидеть в нем соотечественника; другой требует, чтобы читатели перевода отправились к этому чужеземцу и применились к его условиям жизни, складу его языка, его особенностям. В переводе эти принципы могут сочетаться, когда переводчик выбирает средний путь, но каждый из них имеет свои достоинства.

Особое внимание Гёте уделял поэтическому переводу. Он различал три вида перевода, исторически сменявшие друг друга. Первый тип перевода поэзии имеет цель ознакомить читателя с чужой страной, и для этого наиболее уместен прозаический перевод, который снимает все поэтические особенности подлинника, но обеспечивает встречу двух литератур, двух культур. За ним следует второй вид перевода, когда мы пытаемся перенестись в чужеземные условия, пытаясь выразить чужие мысли и чувства в своих мыслях и чувствах. Это достигается при помощи вольных поэтических переводов, порой весьма далеко отходящих от оригинала. И, наконец, третий вид перевода стремится сделать перевод полностью тождественным оригиналу как по смыслу, так и по поэтическим особенностям.

Подобные замечания литературоведческого и лингвистического характера можно найти у многих переводчиков и ученых на протяжении XVIII и XIX веков. Они подготовили почву для создания развернутых переводовёдческих концепций, которые появились уже в XX столетии. В связи с тем, что в течение нескольких десятилетий в Германии существовали два самостоятельных немецких государства, теория перевода получила неодинаковое развитие в восточной и западной части Германии.

2.ПЕРЕВОДЧЕСКАЯ ШКОЛА ВОСТОЧНОЙ ГЕРМАНИИ

На протяжении нескольких десятилетий восточная часть Германии, где была расположена ГДР, занимала ведущее место в Западной Европе по масштабам и значимости теоретических исследований в области перевода. Центром таких исследований стал Лейпцигский университет, позднее ряд работ по теории перевода (главным образом устного) был выполнен и в Берлинском университете.

В Лейпцигском университете, где сложился центр по подготовке профессиональных переводчиков, исследования различных аспектов переводческой деятельности проводит большая группа языковедов, среди которых следует в первую очередь отметить авторов фундаментальных трудов по теории перевода О.Каде, А.Нойберта и Г.Егера. К созданной ими научной школе примыкает целый ряд известных переводоведов как Э.Флайшман, Х.Шмидт, Х.-М.Залевски, В.Шаде, К.Картельери, З.Бастиан и многие другие. Нередко высказываются по проблемам перевода и крупные немецкие лингвисты более общего профиля - Р.Ружичка, Г.Вотьяк, М.Бирвиш и др. В Лейпциге регулярно проводятся национальные и международные конференции по проблемам перевода, выходят сборники трудов по переводоведению, ежеквартальный журнал «Фремдширахен», приложения к журналу, содержащие солидные монографии общетеоретического характера. Труды переводоведов Восточной Германии пользуются широкой известностью во всем мире.

Теоретические концепции Лейпцигской школы развивались в тесном сотрудничестве с советским переводоведами и во многом созвучны с их работами. Перевод рассматривается в качестве особого вида языковой деятельности, который может и должен изучаться в рамкахлингвистической науки с использованием лингвистических методов исследования. Вместе с тем исследователи Лейпцигской школы с самого начала стремились расширить изучение переводческой деятельности, рассматривая перевод как важнейшую часть межъязыковой коммуникации с учетом всех участников коммуникации и всех факторов, оказывающих на нее влияние, - как лингвистических, так и экстралингвистических.

Коммуникативный подход к переводу - важная характерная черта работ ученых Восточной Германии.

Другая характерная черта этой переводоведческой школы заключается в широком диапазоне направлений и объектов исследования. Большое внимание уделяется общетеоретическим проблемам - обоснованию теоретических основ переводоведения, разработке объективных методов исследования, изучению социальной роли перевода, его прагматических функций и т.п. Наряду с этим; изучаются и многие частные вопросы перевода с разных языков, связанные с языковыми особенностями переводимых текстов, соотношением семантических и формальных структур языков, участвующих в процессе перевода. Рассматривается специфика устного и письменного перевода, собственно перевода и иных видов языкового посредничества, связанного с переработкой содержания иноязычного текста. Большое внимание уделяется использованию в теории перевода новейших направлений современного языкознания - лингвистики текста, коммуникативной лингвистики и др. Теоретические исследования тесно увязываются с изучением практических аспектов переводческой деятельности, с задачами подготовки будущих переводчиков.

Все эти особенности развития переводоведения в Восточной Германии нашли наиболее полное отражение в работах О.Каде, А.Нойберта и Г.Егера.

3.РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ ПЕРЕВОДА В ТРУДАХ О.КАДЕ

Немецкий лингвист Отто Каде внес большой вклад в развитие лингвистической теории перевода. После защиты в 1964 г. диссертации на тему «Субъективные и объективные факторы в процессе перевода» он на протяжении более 25 лет опубликовал целый ряд работ по теории перевода, наиболее значительными из которых являются монографии «Случайность и закономерность в переводе» (1968 г.) и «Языковое посредничество как общественное явление и предмет научного исследования» (1980 г.). Для О.Каде характерна фундаментальность и широта научных интересов. Опытный переводчик и преподаватель перевода, он интересовался проблемами как письменного, так и устного синхронного перевода, занимался общетеоретическими воп

росами и отдельными типами переводческих соответствий, изучал связи переводоведения с лингвистикой, теорией коммуникации и общественными науками.

Переводоведческие концепции О.Каде отличаются большой логичностью и последовательностью. Он стремится придать теории перевода объективный характер, для чего в переводе необходимо выделить такие факторы, которые были бы не случайными, а закономерными и изучение которых могло бы привести к обоснованным теоретическим обобщениям. Поиски таких факторов привели О.Каде к коммуникативному подходу к переводу: рассмотрению перевода как важнейшей части двуязычной коммуникации, участники которой владеют разными языковыми кодами. В процессе такой коммуникации переводчик выполняет троякую функцию: получателя сообщения на ИЯ, перекодирующего звена и отправителя сообщения на ПЯ. Как и при одноязычной коммуникации, общение осуществляется с помощью системы языковых знаков, обладающих грамматическими, семантическими и прагматическими значениями. О.Каде указывает, что в двуязычной коммуникации и в переводе как ее составной части существуют три параметра, из которых могут быть выведены различные факторы, влияющие на процесс перевода: (1) языковые системы, (2) объективная действительность и ее отражение, (3) участники коммуникации, использующие знаки. Он делает вывод, чтр объективные процессы перевода в первую очередь определяются факторами, вытекающими из особенностей языков, а остальные факторы носят более или менее случайный характер. Отсюда следует, что в основе перевода лежат лингвистические факторы, а теория перевода является частью прикладной лингвистики.

При этом коммуникативный подход предполагает рассмотрение перевода в макролингвистическом аспекте, так как знаки участвуют в коммуникации не только своей формой, но и значением (как сигнификативным, так и денотативным). На основе этих трех компонентов языкового знака (форматива, сигнификата и денотата) О.Каде пытался разработать классификацию переводческих процедур и решить проблему переводческой эквивалентности. Он различает три способа реализации перевода: субституция - на основе грамматического значения, интерпретация - на базе сигнификативного значения и парафраза - на основе денотативного значения. В последнем случае нет соответствия между единицами ИЯ и ПЯ и имеет место не перекодирование, а свободное кодирование исходя из объекта.

Хотя О.Каде признавал, что в реальном процессе перевода используются все способы его реализации, в своих ранних работах он отдавал предпочтение субституции как наиболее рациональной форме перевода, в том числе и машинного, при которой устанавливается непосредственное соотношение между единицами двух языков. Он полагал, что применение интерпретации носит временный и вынужденный характер и будет исключено, когда удастся полностью формализовать семантику языковых знаков. Парафраза же выводилась им за пределы собственно перевода. Позднее О.Каде отошел от акцента на необходимость формализации семантических процедур перевода и зна-' чительно расширил диапазон коммуникативных приемов, которыми располагает переводчик. Он по-прежнему исключает из переводческой деятельности «свободное парафразирование», при котором между парафразой и оригиналом нет закономерного соотношения, но включает в нее теперь не только собственно перевод (Translation), охватывающий прежние «субституцию» и «интерпретацию», но и адаптивное транскодирование (adaptives Uebertragen), при котором допускается несовпадение некоторых параметров «адаптата» (в отличие от «транс-лата») и оригинала. Однако это несовпадение не является следствием произвола переводчика, а обусловлено необходимостью учета специфических условий общения в сфере целевого языка. Таким образом, признается правомерным широкое варьирование переводчиком языковыми средствами для решения конкретных прагматических задач при условии, однако, что адаптация текста перевода вызывается объективными факторами коммуникативной ситуации. О.Каде настаивает на сохранении двойной детерминированной перевода - оригиналом и коммуникативной ситуацией, в которую включен получатель перевода, - тем самым избегает крайностей концепции X. Фермеера, где единственным критерием перевода объявляется «сконос» - цель деятельности переводчика.

Претерпевают эволюцию и взгляды О.Каде на сущность переводческой эквивалентности. И здесь развитие шло от акцента на соотношение языковых знаков к более широкой трактовке коммуникативной роли текста в целом. В своих ранних работах О.Каде определял переводческую эквивалентность как инвариантность плана содержания и плана выражения знака в оригинале и переводе. При этом сохранение денотативной инвариантности признавалось минимально обязательным условием, сигнификативное значение, инварианты плана выражения и прагматические инварианты считались факультативными в зависимости от характера и назначения транслата. Оптимальный транслат должен характеризоваться сохранением всех объективно возможных инвариантов.

Позднее в поисках критерия эквивалентности О.Каде делает акцент на оценке комплексного воздействия текста перевода в условиях конкретной коммуникативной ситуации. Он настаивает на необходимости различать понятия текста как языкового образования - макрознака, содержание которого определяется взаимодействием семантики составляющих его единиц, и текста как единицы коммуникации -«коммуниката», который обладает смыслом, возникающим при интеграции языкового макрознака в коммуникативную ситуацию. Таким образом, содержанием коммуниката является смысл, а его формой -последовательность языковых знаков, включая манифестированные в них значения. Выступая в качестве коммуниката, текст содержит больше информации, чем ее манифестирует в своих значениях цепочка языковых знаков. Между значением и смыслом существует регулярное отношение: определенные значения в определенных ситуационных условиях порождают определенный смысл. При этом тождественные значения в различных условиях могут порождать различный смысл, а различные значения в тождественных условиях - тождественный смысл.

Поскольку в любом акте коммуникации носителями сообщения выступают коммуникаты, то сущность перевода заключается в замене не текстов, а коммуникатов. При переводе имеет место, конечно, и замена знаков одного языка знаками другого, но она подчинена задаче создания эквивалентных коммуникатов. При этом центральное место занимает анализ коммуникативной ситуации - цели, предмета коммуникации, отправителя, получателя, представляемых ими коммуникативных сообществ, средств коммуникации и условий передачи информации. Изменение коммуникативной ситуации влечет за собой изменения в тексте перевода.

Таким образом, создание эквивалентного коммуниката при переводе может и должно сопровождаться более или менее существенными изменениями текста оригинала. Понятно, что такой подход значительно расширяет понятие переводческой эквивалентности, охватывая широкий спектр реальных условий, в которых осуществляется деятельность переводчика.

Коммуникативная ситуация может изменяться и в соответствии с общей целью самого акта двуязычной коммуникации. В связи с этим О.Каде предлагает различать переводы разных категорий, каждый из которых будет соответствовать определенным требованиям: «необработанный», «рабочий» и «готовый к опубликованию». Для каждого типа переводов устанавливаются свои критерии эквивалентности. В переводах первой категории признается достаточной «денотативная эквивалентность», обеспечивающая лишь общность предмета сообщения. Здесь допускаются также отклонения от нормы ПЯ. Переводы второй категории передают денотативное и сигнификативное значение оригинала, полностью соблюдают нормы ПЯ, но могут быть стилистически неадекватны и прибегать к пояснениям для восполнения потерь информации. Понятно, что к этим двум категориям перевода неприложимо требование эквивалентности коммуникатов. И только переводы третьей категории передают все содержание оригинала, включая его прагматическое значение, стилистически адекватны оригиналу и обеспечивают необходимое воздействие на получателя сообщения в переводе, то есть могут обладать коммуникативной эквивалентностью.Подчеркивая необходимость и закономерность изменений, вызванных несовпадением коммуникативных ситуаций в оригинале и в переводе, О.Каде в то же время предостерегал против «переводческого произвола». Он утверждал направленность перевода как на комму-никат, так и на макрознак оригинала. И хотя приоритет, по его-мне-нию, должен принадлежать коммуникату, все изменения макрознака должны быть строго обусловлены требованиями двуязычной коммуникации.

Многие теоретические положения О.Каде получили широкое признание и составляют неотъемлемую часть идейного арсенала современного лингвистического переводоведения.

4.ПЕРЕВОДЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ А.НОЙБЕРТА

Немецкий лингвист и преподаватель перевода Альбрехт Нойберт много и плодотворно работает в области теории перевода. Он является автором целого ряда публикаций и научных докладов по различным аспектам переводческой деятельности. Наиболее значительный вклад А.Нойберта в развитие теории перевода состоит в исследовании двух комплексов переводоведческих проблем, связанных с прагматическими аспектами перевода и применением в переводоведении принципов и понятий современной лингвистики текста.

А.Нойберту принадлежит заслуга выдвижения прагматики в качестве одного из важнейших аспектов теории перевода. В своей работе «Прагматические аспекты перевода» (1968 г.) он постулировал, что адекватный перевод должен сохранять прагматику оригинала. Понятие прагматики (отношения пользующихся языком к языковым знакам, в том числе к макрознакам - текстам) трактуется А.Нойбертом очень широко. По его мнению, прагматика изучает все причины выбора формативов говорящим и их влияния на слушающего. Отсюда прагматические отношения коммуникантов к тексту определяются как принадлежностью коммуникантов к определенной национальной, социальной или профессиональной группе, так и использованием в тексте единиц различных экспрессивных и функциональных стилей. Таким образом, прагматика включает в себя стилистику и противопоставляется грамматике и семантике, посредством которых она реализуется. Перевод означает расширение круга воспринимающих сообщение, включая в этот круг слушающих или читающих другого типа. Задача перевода —сохранить характер воздействия (прагматические отношения), для чего могут потребоваться изменения в самом сообщении.

Текст перевода не обладает какими-либо грамматическими или семантическими особенностями, которые выделяли бы его как перевод. Грамматика и семантика в нем принадлежат ПЯ, и лишь прагматика•заимствуется из оригинала. Отсюда следует, что сущность перевода заключается в сохранении прагматики оригинала. Но прагматика оригинала основывается на его грамматике и семантике, поэтому и в переводе грамматика и семантика должны быть отобраны и объединены соответствующим образом.

Поскольку адекватность перевода, по мнению А.Нойберта, зависит от прагматических отношений, возникает вопрос, всегда ли и в какой степени такое сохранение возможно. А.Нойберт полагает, что не грамматика и семантика, а в первую очередь прагматика ставит под вопрос проблему переводимости. Некоторые виды прагматических отношений могут быть легко воспроизведены в переводе, другие воспроизводятся лишь с трудом или частично. Могут существовать и такие прагматические отношения, которые не могут возникнуть у коммуникантов, принадлежащих к иной языковой общности.

А.Нойберт связывает проблему прагматической адекватности (и тем самым проблему переводимости) с четырьмя типами прагматических отношений, которые могут существовать в тексте оригинала. Соответственно выделяются и четыре типа перевода, различающиеся по степени переводимости.

В первом типе у текстов ИЯ и ПЯ имеются общие цели, основанные на общих потребностях. Другими словами, оригинал не предназначен исключительно для аудитории ИЯ. Примером таких текстов может служить научная, техническая литература, рекламные объявления. Общность целей означает возможность возникновения аналогичных прагматических отношений к нему у аудитории ПЯ. Поэтому тексты этого типа обладают в принципе высшей степенью переводимости с прагматической точки зрения:

Второй тип отношений характерен для текстов, содержащих информацию (наставления, официальные распоряжения, развлекательные материалы и т.д.), отвечающую специфическим потребностям аудитории ИЯ, специально предназначенную для нее. Это - тексты законов, общественно-политическая литература, местная пресса, объявления и пр. По мнению А.Нойберта, в этом случае специфика прагматических отношений исключает возможность их воспроизведения для аудитории ПЯ и в этом смысле они принципиально непереводимы.

Третий тип текстов - художественная литература, - хотя и создаются для аудитории ИЯ, но могут выражать и общечеловеческие потребности, становясь частью всемирной литературы. Поэтому присущие им прагматические отношения могут быть реализованы в переводе, хотя и со значительными ограничениями с точки зрения формы, которая в художественном произведении является частью содержания. Здесь степень переводимости зависит от жанра: беллетристика и драматургия обладают более высокой степенью переводимости, чем лирическая поэзия.И, наконец, четвертый тип текстов создается на ИЯ, но предназначается прежде всего для перевода на ПЯ и изначально направлен на аудиторию ПЯ. Он отвечает потребности этой последней получить информацию с точки зрения аудитории ИЯ (публикации для зарубежных стран). Этот тип текстов обладает высокой степенью прагматической переводимости.

Как видно из вышесказанного, А.Нойберт исходит из очень узкой интерпретации прагматической адекватности перевода: можно усомниться, например, что текст закона одной страны нельзя адекватно перевести на язык другой страны лишь потому, что на ее жителей он не распространяется и поэтому не столь интересен. Однако идея А.Нойберта о приоритетной роли прагматики в переводе, о ее связи с переводимостью и о необходимости разработки переводческой классификации текстов прочно утвердилась в современном переводоведении.

Во многом новаторской является и монография А.Нойберта «Текст и перевод» (1985 г.). У многих авторов можно найти утверждения о том, что подлинная единица перевода - это текст и что именно целостность текста должна в первую очередь быть объектом теории перевода. Однако до А.Нойбсрта никто не ставил перед собой задачу показать, каким образом категории текста соотносятся с переводческой проблематикой.

А.Нойберт исходит из того, что любая коммуникация, в том числе и двуязычная, осуществляется через посредство текстов. Переводчик воспринимает текст оригинала и создает текст перевода. Любой текст существует как сложное структурно-семантическое целое и является таковым (и может участвовать в процессе коммуникации), если он соответствует правилам построения текстов данного типа в данном языке.

Глобальная структура текста состоит из ряда макроструктур, которые, в свою очередь, включают более мелкие микроструктуры. В семантическом плане микроструктуры являются носителями микропропозиций, из которых формируются макропропозиции, объединяющиеся в глобальное значение текста. Однако формирование глобального значения текста не сводится к простому сложению микро- и макропропозиций. Оно осуществляется по трем основным макроправилам: опущение, генерализация и конструирование. Опущение предполагает отбрасывание микропропозиций или даже некоторых макропропозиций как нерелевантных для глобального значения текста. При этом может иметь место и «нулевое опущение», когда какая-то микро-пропозиция непосредственно включается в глобальное значение. Генерализация предполагает обобщение ряда микродеталей в рамках более.общих макропропозиций. И, наконец, конструирование означает включение в макропропозиции таких элементов смысла, которые эксплицитно не выражаются в семантических структурах более низкогоуровня, но ассоциативно возникают в сознании коммуникантов. Таким образом, глобальное значение текста оказывается чем-то большим, качественно и количественно, чем совокупный семантический материал, содержащийся в словах и структурах текста.

Глобальное значение текста может по-разному сформироваться коммуникантами и представлять для них различную коммуникативную ценность в зависимости от того, какими знаниями воспринимающий текст обладает о языке, об отражаемой в тексте реальности, о конкретных особенностях коммуникативного акта, создавшего текст. Соответственно коммуникативная ценность текста включает три вида воспроизведения информации: семантику языковых единиц, «тексту-ализированные» отрезки экстралингвистического опыта и конкретные ассоциации, связанные с данным актом вербального общения.

Задача переводчика заключается в создании такого текста, который бы позволял воссоздать коммуникативную ценность оригинала. Достижение этой цели обусловлено указанными тремя видами знания у получателя текста перевода. При этом переводчик выбирает один из возможных способов построения глобального значения текста оригинала и выведения его коммуникативной ценности. Уже это предопределяет множественность возможных переводов одного и того же текста. Множественность выбора существует и при создании текста перевода, глобальное значение которого должно обеспечивать возможность выведения аналогичной коммуникативной ценности. В результате процесс перевода и его результат имеет принципиально множественный, вариативный характер.

Независимо от того, как переводчик интерпретировал коммуникативную ценность оригинала и какой путь он избрал при построении текста перевода, он должен создать целостное языковое образование, которое отвечает всем требованиям, предъявляемым к текстам на ПЯ, обеспечить наличие «текстуальности», отличающей текст от «не-тек-ста». Достижение такой текстуальности обусловлено рядом обязательных параметров текста: интенциональностью, акцептабельностью, кооперативностью (стремлением быть понятым), ситуативностью, информативностью, когерентностью, связностью, соответствием определенному типу текстов. Все эти текстовые категории, детально описываемые лингвистикой текста, должны учитываться переводчиком для создания полноценного текста на ПЯ. А.Нойберт считает, что поскольку в оригинале и переводе должны быть эквивалентными коммуникативные ценности, являющиеся производными от глобального значения текста, то отношения эквивалентности могут существовать только между текстами. Вместе с тем такая эквивалентность достигается путем отбора соответствующих микро- и макропропозиций, и каждая единица может либо способствовать установлению коммуникативнойэквивалентности между текстами, либо нарушать ее. Поэтому между элементами текста может существовать лингвистическая эквивалентность в том смысле, что они соответствуют друг другу в оригинале и переводе. Однако решающим критерием для признания их взаимно эквивалентными служит их роль в обеспечении коммуникативной эквивалентности двух текстов в целом. _ч

Подчеркивая важность текстового аспекта перевода, А.Нойберт отмечает, что правильней было бы говорить не о переводе текста на другой язык, а о переводе текста на одном языке в текст на другом языке. Его труды намечают пути исследования важных сторон переводческой деятельности на основе новых концепций современного языкознания.

5.ВОПРОСЫ ТЕОРИИ ПЕРЕВОДА В ТРУДАХ Г.ЕГЕРА

Как и его коллеги по Лейпцигской школе, Герт Егер подходит к проблемам перевода с позиций современного языкознания. В круг его научных интересов входят многие аспекты переводческой деятельности. Его главная работа «Транслация и трансляционная лингвистика» (1975 г.) содержит разделы, посвященные общественной роли перевода, его истории, различным видам перевода и языкового посредничества и ряду других вопросов теории перевода. Однако центральное место в этой и других публикациях Г. Егера занимает главная проблема переводоведения - проблема переводческой эквивалентности, выделяющая перевод среди других видов языкового посредничества и раскрывающая самое сущность переводческой деятельности.