Лекция IV Лингвистическое переводоведение в Германии Развитие теории перевода в Восточной Герман 2 страница

Г. Егер стремится дать строго лингвистическое определение понятия переводческой эквивалентности. Он понимает, что при этом придется пойти на определенные упрощения, так как лингвистические аспекты перевода не охватывают все содержание этой сложной коммуникативной деятельности. Однако благодаря таким упрощениям удается выделить ее наиболее существенные стороны и обеспечить необходимую степень научности и объективности описания.

Г. Егер исходит из положения, что перевод должен быть коммуникативно эквивалентен оригиналу. Это означает, по его мнению, что оба текста должны обладать одинаковой коммуникативной значимостью, ценностью, которая понимается как мыслительный образ, вызываемый текстом в сознании коммуникантов. Однако этот образ существует в их мозгу и принципиально не наблюдаем. При нынешнем уровне наших знаний не существует возможности сколь-либо объективно описать реальную коммуникативную значимость текста, а следовательно, и понятие коммуникативной эквивалентности перевода не обладает достаточной определенностью.В качестве выхода из такого положения Г. Егер предлагает заменить коммуникативную значимость ее лингвистическим экспликатом, то есть содержанием самого текста, которое во взаимодействии с экстралингвистическими факторами и создает этот сложный мыслительный образ. Подобное содержание, непосредственно выводимое из значений (функций) языковых единиц, составляющих текст, предлагается именовать функциональной значимостью (ценностью), а совпадение функциональных значимостей оригинала и перевода будет означать их функциональную эквивалентность. Конечно, функциональная значимость составляет лишь более или менее значительную часть коммуникативной значимости, но зато ее можно описать в лингвистических терминах и тем самым дать объективное определение переводческой эквивалентности.

Г. Егер определяет функциональную значимость текста как совокупность трех видов его языковых значений: актуального сигнификативного значения, актуального членения и внутрилингвистического прагматического значения. Все эти виды значений с достаточной степенью объективности могут быть выведены из значений и размещения в тексте составляющих его языковых единиц. За пределами функциональной значимости остаются различные ассоциации, выводы, реакции и пр., возникающие на основе текста, но не входящие в его содержание непосредственно. Например, фраза «Эта рукопись пригодна для дидактических целей» может подразумевать положительную или отрицательную оценку, которая должна включаться в коммуникативную значимость, но не в значения текста, которые можно наблюдать в качестве функций использованных в нем языковых средств. Эта оценка выходит за рамки актуального сигнификативного значения и складывается лишь в результате интерпретации этого значения в определенной ситуации.

Конечно, замена коммуникативной значимости функциональной представляет собой вынужденное упрощение, но оно дает возможность доказательно оценивать эквивалентность перевода. При этом различие между коммуникативной и функциональной эквивалентностью перевода оказывается меньше, чем между коммуникативной и функциональной значимостью текста, поскольку сохранение функциональной значимости оригинала в переводе может обеспечить воспроизведение в какой-то степени и экстралингвистической части коммуникативной значимости. В идеальном случае функциональная и коммуникативная эквивалентность могут полностью совпадать. В реально выполняемых переводах нередко существует расхождение между этими видами эквивалентности.

Достижению функциональной эквивалентности могут препятствовать два ряда факторов. Один ряд факторов определяется соотношением систем и правил функционирования ИЯ и ПЯ, которое в рядеслучаев не позволяет текстам оригинала и перевода иметь одинаковую функциональную значимость. Относительную функциональную эквивалентность, которая максимально возможна при данном соотношении двух языков, предлагается именовать «максимальной эквивалентностью». Другой ряд факторов носит переменный, более или менее случайный характер: знания и умения переводчика, обстановка и условия его работы и т. п. Они в принципе могут быть устранены, но их воздействие может привести к неполной коммуникативной эквивалентности перевода или даже к его коммуникативной неэквивалентности («гетеровалентности»).

В более поздней работе «Коммуникативная и максимальная эквивалентность текстов» (1982 г.) Г. Егер уточняет понятие коммуникативной эквивалентности, связывая его со способностью адресата сообщения извлекать из него передаваемую информацию. В результате он выделяет пять типов языкового посредничества:

I. Текст перевода максимально эквивалентен тексту оригинала. При этом возможны два случая:

1. Адресаты сообщения в переводе обладают такими же возможностями для извлечения информации, как и получатели сообщения в оригинале - перевод коммуникативно эквивалентен оригиналу.

2. Адресаты сообщения в переводе обладают иными возможностями для извлечения информации, чем получатели сообщения в оригинале - перевод коммуникативно гетеровалентен оригиналу.

II. Текст перевода не обладает максимальной эквивалентностью по отношению к тексту оригинала. При этом возможны три случая:

1. Адресаты оригинала и перевода обладают разными возможностями для извлечения информации, и это различие соответствует различию между значениями текстов оригинала и перевода - перевод коммуникативно эквивалентен оригиналу.

2. Адресаты оригинала и перевода обладают разными возможностями для извлечения информации, и это различие не соответствует различию между значениями текстов оригинала и перевода - перевод коммуникативно гетеровалентен оригиналу.

3. Адресаты оригинала и перевода обладают одинаковыми возможностями для извлечения информации - перевод коммуникативно гетеровалентен оригиналу.

Введение фактора адресата заставило Г. Егера по-новому поставить вопрос об объективности его концепции коммуникативной эквивалентности, которую он основывал на одинаковой функциональной значимости оригинала и перевода. Если функциональная значимость могла быть определена в лингвистических терминах, то познавательные возможности адресата недоступны для объективного описания или измерения, что лишает научной конкретности и понятие коммуникативной эквивалентности. Этот недостаток Г. Егер пытается преодолетьв работе «Языковые значения - центральная проблема перевода и его научного описания» (1986 г.).

В этой работе Г. Егер уточняет понятие коммуникативной значимости текста, включая те его компоненты, которые привносятся познавательными возможностями адресата. Прежде всего предлагается различать «языковой текст» (Sprachtext) как языковое образование, значение которого выводится из значений составляющих его языковых единиц, и «речевой текст» (Redetext), возникающий при помещении языкового текста в конкретную коммуникативную ситуацию при осуществлении конкретного акта общения. Один и тот же языковой текст может использоваться в разных коммуникативных ситуациях, поэтому каждому тексту соответствует множество речевых текстов, хотя автор текста может иметь в виду лишь один из них в соответствии со своим коммуникативным намерением. Коммуникативная значимость речевого текста складывается из значения лежащего в его основе языкового текста (лингвистическая часть) и экстралингвистической части. Лингвистическая часть коммуникативной значимости выражена эксплицитно, а экстралингвистическая часть существует в имплицитной форме и зависит от познавательных возможностей адресата, которые складываются из его общеэнциклопедических знаний предмета, о котором идет речь в акте общения, и знания коммуникативной ситуации.

Поскольку эти знания индивидуальны для каждого адресата, то не только каждый языковой текст может лежать в основе множества речевых текстов, но и каждый речевой текст может репрезентировать множество коммуникативных значимостей для разных адресатов. Вместе с тем у адресатов, принадлежащих к одной и той же языковой или социальной группе, имеется значительная общность знаний, благодаря чему во множестве потенциальных коммуникативных значимостей данного речевого текста существует средняя (durchschnittliche) часть, общая для всех таких адресатов, которая и делает возможным использование текста в процессе общения. Таким образом, каждый речевой текст фактически представляет собой совокупность множества текстов для каждого адресата, но все они коммуникативно эквивалентны, так как обладают общей частью коммуникативной значимости.

Отсюда следуют важные выводы для теории перевода. Коммуникативная эквивалентность перевода заключается в сохранении той общей части коммуникативной значимости оригинала, которой последний обладает для своих адресатов. Поскольку эта общая часть представлена во множестве потенциальных вариантов речевого текста, оригиналу может соответствовать множество коммуникативно эквивалентных переводов. В основе переводческой эквивалентности лежит воспроизведение значения языкового текста оригинала, эксплицитнопредставленного в нем, однако, учитывая различие в знаниях адресатов оригинала и перевода, переводчик может эксплицировать часть имплицитной коммуникативной значимости, вводя соответствующую информацию в текст перевода, или, напротив, делать имплицитной часть коммуникативной значимости и различные ассоциации и выводы, которые адресат может сделать на основе содержания текста, но которые не входят в его коммуникативную значимость. Подобные ассоциации и выводы не должны эксплицироваться в тексте перевода.

Сознавая, что определение общей части коммуникативной значимости текста и соотношения в ней эксплицитного и имплицитного происходит в настоящее время в основном интуитивно, Г. Егер ставит перед теорией перевода задачу объективировать этот процесс, обращаясь для этого к анализу семантической структуры языковых единиц. В частности, он обращает внимание на тот факт, что значимое использование языковой единицы в речи предполагает, по крайней мере, минимальные лингвистические знания структуры значения этой единицы. Выявление такого минимального знания, необходимо общего для всех владеющих языком, могло бы способствовать более полному раскрытию содержания инвариантной части коммуникативной значимости текста оригинала, которая сохраняетоя при переводе.

Как видно из краткого изложения некоторых переводческих концепций Г. Егера, для его работ характерна последовательно лингвистическая трактовка проблем перевода, имеющая целью придать описанию переводческого процесса более объективный и доказательный характер. Вместе с тем в своих исследованиях он последовательно расширяет рамки микролингвистического подхода, включая в сферу своих интересов макролингвистические и коммуникативные аспекты переводческой деятельности.

РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ ПЕРЕВОДА В ЗАПАДНОЙ ГЕРМАНИИ

1.ПЕРЕВОДЧЕСКИЕ ТРУДЫ К.РАЙС

Трудам Катарины Райс принадлежит заметное место в развитии переводоведения в Западной Германии. Ее переводческие концепции отличаются большой динамичностью и за последние два десятилетия претерпели существенные изменения. В первой крупной работе «Возможности и границы критики перевода» (1971 г.) К.Райс рассматривает широкий круг факторов, которые должен принимать во внимание критик, стремящийся дать объективную оценку качеству перевода, но главным из таких факторов признается тип переводимого текста.

С самого начала К. Райс указывает, что широко распространенная практика (особенно в области художественного перевода) оценки качества без сопоставления его с оригиналом лишена объективных критериев и может дать лишь весьма ограниченные результаты, которые в основном сводятся к обнаружению явных ошибок в языке перевода. По ее мнению, окончательное суждение о качестве перевода можно вынести только после сопоставления перевода с оригиналом и в первую очередь после определения, к какому типу принадлежит текст оригинала, ибо это главным образом обусловливает и метод перевода.

Проанализировав существующие классификации переводов, основывающиеся на типах переводимых текстов, К. Райс приходит к выводу, что все они не отличаются последовательностью и не отражают существенных различий в применяемых методах перевода. Метод перевода должен соответствовать типу текста, поскольку его главная задача - сохранить при переводе наиболее существенное, определяющее тип текста. Основой типологии текстов может быть функция, которую язык выполняет в данном тексте. Исходя из классификации таких функций, предложенной Карлом Бюлером, К.Райс полагает, что существуют три основных типа текста. В одном типе текста на первом месте стоит функция описания (сообщение информации), в другом типетекста сновная роль принадлежит функции выражения (эмоциональных или эстетических переживаний), а в третьем типе текста доминирует функция обращения (призыв к действию или реакции). Первый тип ориентирован на содержание, второй - на форму, третий - на обращение. Эти три типа текстов, выделяемые на основе функций языка, могут быть дополнены четвертой группой текстов, которые предлагается именовать аудиомедиальными. Речь идет о текстах, зафиксированных в письменной форме, но поступающих к получателю в устной форме и воспринимаемых им на слух.

Различие между этими четырьмя типами текста обусловливает и характер метода, применяемого при переводе текстов каждого типа. При переводе текстов, ориентированных на содержание (коммерческая корреспонденция, сообщения и комментарии прессы, специальные тексты гуманитарных, естественных и технических наук и т.п.), требуется обеспечить инвариантность на уровне плана содержания. При этом языковое оформление перевода должно полностью соответствовать законам языка перевода, чтобы читатель мог получить информационное содержание в привычной языковой форме. Из таких требований и должен исходить критик при оценке переводов этого типа.

При переводе текстов, ориентированных на форму (произведения художественной литературы), задача переводчика заключается в первую очередь в передаче их эстетического воздействия. Такие тексты сообщают определенное содержание, но они теряют свой специфический характер, если в переводе не сохраняется их внешняя и внутренняя форма, определяемая нормами поэтики, стилем или художественными устремлениями автора. Инвариантность плана содержания уступает здесь главное место аналогии формы, требующей эквивалентности эстетического воздействия. Отсюда следует, что языковое оформление перевода текстов, ориентированных на форму, детерминируется языком оригинала.

Тексты, ориентированные на обращение, не только передают содержание в определенной языковой форме, но и преследуют определенную цель, определенный экстралингвистический эффект. Поэтому при переводе необходимо прежде всего сохранять четкое обращение к слушателю или читателю. Этой цели должно быть подчинено и языковое оформление перевода, который должен обеспечить определенную реакцию, иногда побудить к конкретному действию. Для ее достижения переводчику дозволено больше, чем при переводе других текстов, отклоняться от содержания и формы оригинала, и при оценке перевода такие необходимые отклонения не следует рассматривать как нарушение требования «верности оригиналу». Здесь верность оригиналу и заключается прежде всего в достижении намеченного автором эффекта, в сохранении заложенного в тексте обращения.Аудиомедиальные тексты (тексты радио- и телепередач, сценические произведения, тексты музыкальных произведений и пр.) являются элементами более крупного целого и не могут обходиться без внеязыковой (технической) среды и неязыковых графических, акустических и визуальных форм выражения. В принципе аудиомедиальные тексты могут быть распределены между текстами, ориентированными на содержание (доклады по радио, документальные фильмы), текстами, ориентированными на форму (радиоочерки, постановки), и текстами, ориентированными на обращение (комедиями, трагедиями). Но для оценки перевода этого недостаточно, поскольку при этом следует прежде всего оценивать, насколько в переводе удалось учесть условия неязыковой среды, присутствовавшие в оригинале, и степень участия дополнительных средств выражения в создании целостной смешанной литературной формы.

Избрав в качестве основы для оценки качества перевода его соответствие типу текста, к которому принадлежит оригинал, К.Райс сочла необходимым дополнить критерии оценки требованием соблюдать в переводе еще целый ряд особенностей оригинала, которые она именует «внутриязыковыми инструкциями» и «внеязыковыми детерминантами». К числу первых относятся семантические, лексические, грамматические и стилистические особенности оригинала, а вторые включают такие прагматические факторы, как ситуация, предмет речи, пространственно-временные рамки, особенности автора и получателя, аффективные импликации и т. п.

Таким образом,, критику перевода вменялось в обязанность учитывать как собственно языковые, так и внеязыковые (прагматические) факторы.

Определяя границы критической оценки перевода, К. Райс указывает на необходимость учитывать, что перевод может осуществляться в каких-либо специальных целях (различные виды реферирования, учебный перевод, пословный перевод, «ученый перевод» и т.п.) или для особого круга читателей (переводы для детей и юношества, популяризация специальных текстов, всевозможные адаптации по моральным, религиозным, идеологическим и коммерческим соображениям). Учет этих факторов составляет собственно функциональный аспект критики перевода.

Переводческая концепция К. Райс получила дальнейшее развитие и существенные дополнения в ее последующих работах, центральное место среди которых занимает книга «Основы всеобщей теории перевода» (1984 г.), написанная совместно с X. Фермеером. Ее содержание отражает эволюцию теоретических взглядов авторов. Соответствие перевода оригиналу в текстовом и в функциональном аспекте отступает здесь на второй план и трактуется как частный случай, не определяющий понятие «перевод» в целом. Еще меньшее место в теоретической концепции занимает учет языковых особенностей оригинала, тех «внутриязыковых инструкций», которые раньше рассматривались как часть требований, предъявляемых к переводу. Главным и фактически единственным критерием оценки перевода объявляется его соответствие той цели, ради которой он был осуществлен.

Эта концепция, которую авторы назвали «скопос-теория» (скопос - цель), исходит из того, что перевод - это прежде всего вид практической деятельности, а успех всякой деятельности определяется тем, в какой степени она достигает поставленной цели. Перевод всегда осуществляется для чего-то, переводчик стремится выполнить определенную задачу, которую он выбрал сам или получил от заказчика, в чьих интересах и по чьему поручению осуществляется процесс перевода. Цели перевода могут быть самыми различными, и соответствующие им тексты перевода будут принципиально отличаться друг от друга. При этом несущественно, в какой степени перевод оказывается близок к оригиналу, коль скоро он соответствует своей цели. В каких-то случаях цель перевода может заключаться в достижении максимальной близости к оригиналу, а в других случаях цель может быть иной: сообщить получателю какую-то информацию, убедить его в чем-либо, добиться заключения сделки, ввести его в заблуждение и т.д. Исходя из поставленной задачи, переводчик выбирает способ перевода, воспроизводящий оригинал, отклоняющийся от оригинала или пренебрегающий им. Переводчик выступает не в качестве простого посредника, а как языковой консультант, специалист, хорошо знающий язык, культуру, экономику соответствующей страны и способный создать такой текст, который нужен для успешной деятельности с представителями этой страны. Можно представить и такой случай, когда текста оригинала вообще не существует и переводчик самостоятельно создает свой текст, руководствуясь знанием цели или указаниями заказчика. Таким образом, переводчик превращается в центральную фигуру межъязыковой коммуникации.

В связи с таким подходом предлагается различать понятия «адекватность» и «эквивалентность» перевода. Адекватный перевод - это перевод, отвечающий поставленной цели. Стремление обеспечить адекватность определяет выбор способа перевода, и поэтому понятие «адекватность» относится к процессу перевода, который может осуществляться адекватным способом. «Эквивалентность» относится к результату перевода и означает функциональное соответствие текста перевода тексту оригинала. Поэтому перевод не может осуществляться «эквивалентным способом», но может оказаться эквивалентным как частный результат достижения адекватности перевода определенной цели.Разработка скопос-теории представляет несомненный вклад в современное переводоведение. Она открывает новое направление исследований, охватывает весь спектр функций, выполняемых переводчиком, ставит задачу описания различных целей переводческой деятельности, подчеркивает важность и престижность работы переводчика. Вместе с тем обобщенное рассмотрение всех видов языкового посредничества не устраняет необходимость специального научного анализа наиболее сложного и важного аспекта разнообразной деятельности переводчика - осуществления «собственно перевода», имеющего целью создание текста, способного полноценно заменить оригинал в процессе межъязыковой коммуникации.

2.ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ ВИЛЛСА

Известный западногерманский лингвист Вольфрам Вилсс внес большой вклад в утверждение общественной значимости переводческой деятельности, в изучение теоретических и прикладных аспектов перевода. В его многочисленных статьях и научных докладах и в фундаментальном труде «Переводческая наука: Проблемы и методы» (1977 г.) рассматривается широкий круг переводоведческих проблем, связанных с ролью перевода в современном мире, историей переводоведения, местом науки о переводе в языкознании, способами описания переводческого процесса, переводческой типологии текстов, определением понятия переводческой эквивалентности и многих других.

Наряду со всесторонним охватом переводческой проблематики для работ В.Вилсса характерен глубокий анализ переводческих концепций выдающихся переводоведов всех стран (за исключением, к сожалению, исследований российских лингвистов). В них обобщен опыт теоретического изучения перевода на протяжении всей истории развития переводоведения. При этом В. Вилсс весьма сдержанно оценивает теоретические достижения переводоведов. По его мнению, большинство их концепций носит слишком абстрактный характер, в то время как каждый акт перевода конкретен и требует индивидуального подхода и специфических решений.

Особое внимание В.Вилсс уделяет прикладным аспектам переводоведения, связи теории перевода с задачами обучения будущих переводчиков. Его внимание привлекают проблемы классификации переводческих трудностей, методики обучения переводу, анализа переводческих ошибок, оценки качества перевода.

В.Вилсс разрабатывает принципы создания типологии переводческих трудностей. Он считает, что в основе таких трудностей лежат 4 фактора: 1) Особенности каждого из языков, участвующих в процессе перевода. 2) Особенности переводчика, выступающего в двойной роли: адресата текста оригинала и автора текста перевода. 3) Особенности типа текста оригинала в соответствии с тройной классификацией текстов, предложенной К.Райс. 4) Особенности конкретного текста оригинала. Первые три группы факторов носят относительно постоянный характер для конкретного переводчика, работающего с определенной парой языков. Различные сочетания двух видов языковых особенностей, двух видов ролевых особенностей и трех видов типологических особенностей, двух видов ролевых особенностей и трех видов типологических особенностей текста дают 12 параметров переводческих трудностей, причем такие трудности могут носить коллективный (существовать для всех переводчиков), частично коллективный и индивидуальный характер. В.Вилсс указывает, что более детальная ти-пологизация затруднена из-за большого числа индивидуальных трудностей, связанных с особенностями конкретного текста и конкретного переводчика, но полагает, что можно описывать отдельные трудности перевода на разных уровнях языковой системы.

Большой практический интерес представляют замечания В.Вилс-са по содержанию и организации подготовки будущих переводчиков. Методика обучения переводу остается до сих пор слабо разработанной, особенно учитывая разнообразие целей обучения и требований, предъявляемых к переводчику в различных видах перевода. В.Вилсс полагает, что обучаемые должны обладать определенными способностями к переводческой деятельности, хорошим владением родным языком, интересом к познанию, способностью применять теорию обучения к переводу, способностью к развитию умения критически оценивать свою работу. Цель обучения заключается в создании у обучаемого умения анализировать текст, выбирать правильную переводческую стратегию, применять необходимые методы и способы перевода. Для достижения этой цели организация учебного процесса должна обеспечивать: а) Действенность и системность применяемых методов; б) Последовательность(континуум) обучения; в) Градацию в выделении и преодолении трудностей; г) Градацию переводческих проблем по их относительной важности; д) Представление переводческой компетенции в виде ряда операций («операционализация компетенции»).

В.Вилсс настаивает на том, что обучение переводу должно заключаться не в интуитивном переводе учебных текстов, а в объяснении и усвоении переводческих процедур и приемов. Преподавание должно быть дифференцированным и проблемно-ориентированным. В каждом тексте в рамках отдельного предложения есть возможность выделить переводческие трудности и продемонстрировать обучаемым способы преодоления этих трудностей. Предлагается при этом следующая последовательность учебной работы: 1) Синтактико-семантико-стилисти-ческий анализ предложения оригинала; 2) Описание, классификация иоценка переводческих трудностей; 3) Преодоление трудностей в процессе создания перевода (одной или несколькими операциями); 4) Критическая оценка степени эквивалентности перевода; 5) Обратный перевод для сопоставления выразительных средств двух языков. В целом основной упор при обучении переводу должен делаться не на уникальность процесса перевода, а на повторяемость его основных аспектов в других языковых контекстах.

Важное место в процессе обучения занимает анализ переводческих ошибок и оценка качества перевода. Предлагается различать типичные и нетипичные ошибки и уделять особое внимание первым. Ошибки классифицируются в зависимости от причин, с которыми они связаны. Самые грубые ошибки возникают в связи с непониманием переводчиком смысловых отношений между частями текста оригинала. В тексте перевода предлагается различать грамматические, стилистические и когнитивные ошибки. Могут быть ошибки, связанные с нарушением норм ПЯ, при которых текст остается понятен. Основная трудность заключается в оценке степени важности ошибки, особенно трудно судить о «приемлемости стиля» перевода.

В отличие от анализа ошибок критика перевода, по мнению В.Вилсса, имеет дело с переводом в целом. Настаивая на том, что всякий перевод - это лишь приближение к идеалу, В.Вилсс.считает, что прежде всего нужно уметь оценить, имеет ли критик дело с ошибкой или с намеренным преобразованием или отклонением от оригинала. При этом весьма существенно, может ли критик предложить и обосновать лучший вариант. Предлагается использовать 4 критерия общщ оценки языка перевода: а) правильность языка - соблюдение или нарушение нормы ПЯ; б) правильность употребления - соблюдение или нарушение узуса ПЯ; в) соблюдение или нарушение социолингвистической (ролевой) нормы; г) правильность выбора индивидуальных речевых характеристик текста. Эта общая оценка дополняется оценкой более детальной, раскрывающей правильность передачи синтаксических, семантических и прагматических особенностей оригинала. Такую оценку предлагается производить в отношении каждого из этих планов по пятибалльной шкале, различая следующие варианты: «неправильно», «неуместно», «неясный случай», «правильно», «уместно». Такая градация должна позволить оценить варианты перевода с достаточной степенью объективности, хотя в ряде случаев критик может колебаться, куда отнести то или иное отклонение.

Как уже отмечалось, В.Вилсс - один из ведущих теоретиков перевода Западной Германии, и в его работах можно найти много ценных суждений по самым различным проблемам переводоведения. Однако особенно интересными представляются изложенные выше идеи по организации подготовки переводчиков, поскольку эта проблема не затрагивается, как правило, в теоретических работах по переводу, и В.Вилссу во многом принадлежит приоритет в ее разработке.

Среди главных трудов В.Вилсса особое место занимает его книга «Познание и перевод. К теории и практике человеческого и машинного перевода» (1988 г.), в которой переводческая проблематика рассматривается с позиций когнитивной психологии.

В.Вилсс считает, что эмпирически-индуктивные и моделирующие подходы к созданию теории перевода должны быть дополнены разработкой нормативной теории перевода, которая раскрывала бы особенности действий переводчика в процессе перевода. Такая теория, ориентирующаяся на личность переводчика, должна основываться на данных когнитивной психологии, показывающих, каким образом человек приобретает знания и использует их в различных видах практической деятельности. Исследование перевода должно выявить, как внешний стимул, в качестве которого здесь выступает текст оригинала, активизирует структурированное знание в памяти переводчика и как это знание, наряду с другими психологическими факторами, позволяет решать проблемы и выполнять необходимые операции в процессе перевода.

Теория перевода, по мнению В.Вилсса, изучает не объективные, физические объекты, а идеальные объекты - мыслительные действия и операции. Для нее более важны не общие законы, а особенное - создание конкретного текста. Поэтому она должна описывать процесс перевода в таких операционных терминах, как «действие, поведение, решение проблемы, выбор, творчество, интуиция, стратегия перевода, метод перевода, техника перевода, стереотип перевода». Знания могут приобретаться и использоваться человеком либо аналитическим путем, на основе объективного анализа фактов и ситуаций, либо герменевтическим путем, т.е. субъективно-интуитивно. Отсюда следует, что при описании процесса перевода нельзя ограничиваться сознательным, объективным и закономерным, а надо уделять должное внимание и интуитивному, субъективному и единичному. Это ограничивает «научность» теории перевода, но этого не следует бояться. Степень научности определяется сущностью и сложностью объекта. Не всякий объект поддается объективному и обобщенному описанию. Научная редукция объекта (процесса перевода) к его наиболее общим признакам может оставить за пределами исследования его наиболее существенные стороны. Указанный подход хорошо согласуется с новой ориентацией языкознания не на систему языка, а на речь, т.е. на действие, применение языка. И центральным вопросом теории действия является, при каких условиях, в какой функции, каким образом организуется действие, в данном случае процесс перевода. В этом процессе имеют место два вида поведения переводчика: ассимиляторское собственно поведенческое (поиск соответствий на основе объективных данных) и адаптирующееся - применение творческих когнитивных процессов (создание новых планов в соответствии с поставленной целью). В.Вилсс различает, таким образом, в переводе поведенческий (объективный) аспект (Verhalten) и деятельностный (субъективный) аспект (Handeln). В процессе перевода деятельность переводчика проходит через три этапа: подготовка, осуществление и оценка результатов. Весь процесс - это обдуманные действия, в ходе которых переводчик постоянно делает выбор, строит гипотезы о последствии того или иного выбора и принимает решения для достижения цели: вопрос должен идти, не почему принято это решение, а зачем оно было принято. При таком подходе, полагает В.Вилсс, теория перевода будет эмпирической и нормативной и будет служить практике.