Географический детерминизм. Геополитика

Природа является естественной средой и предпосылкой существования и развития общества. К естественной среде относятся земной ландшафт, флора, фауна, моря и океаны – все, что составляет так называемую географическую среду жизни людей, а также недра земли, атмосфера и космос, в конечном счете, все природные условия жизни людей и развития общества от микромира до макро- и мегамира.

Оценивая значение природы в жизни общества, отдельные мыслители приходили к выводу, что она полностью определяет его развитие. Уже античные философы делали попытки определить связи, существующие между состоянием человеческого организма и колебаниями окружающей его физической среды. Историк Геродот (485-425г. до н.э.), путешествуя, отметил ряд фактов, показывающих влияние естественных условий на физическое и умственное развитие человека. Знаменитый греческий врач Гиппократ (460-377г.до н.э.) делает первую попытку создания исторической географии. Страбон (54г. до н.э.), Плиний (23-79г.н.э.), Птоломей (II в.н.э.) изучали вопрос о влиянии климата на развитие человечества. На тоже влияние указывал арабский историк Ибн-Хальдун (1332-1406).

Мыслители XVI-XVIII вв. Ж.Боден, Ш.Монтескье, И.Гердер и другие пытались всю изменчивость человеческих рас, характеров, темпераментов, а равно и исторические судьбы народов поставить в зависимость от географических условий, главным образом, от климата. Они развивали взгляды, получившие название географического детерминизма. Его суть заключается в утверждении, что природа, которая истолковывается как географическая среда жизни общества, выступает в качестве основной причины происходящих в обществе явлений. Она определяет не только направление хозяйственной жизни людей, но также психический склад, темперамент, характер, обычаи, нравы, эстетические взгляды и даже формы государственного правления и личную жизнь[24].

Наряду с определенными упрощениями в понимании связи природы и общества, преувеличением роли природных факторов и недооценкой социальных эта натуралистическая концепция общества выделила тем не менее некоторые важные и актуальные проблемы их взаимосвязи.

В середине XIX века были сделаны попытки применения законов природы к объяснению явлений в человеческих сообществах. Английский историк и социолог-позитивист Генри Бокль (1821-1862), вооруженный богатейшими данными, собранными наукой в области истории, географии, экономики, статистики в своем труде «Histori of civilization in England» пытался показать, что к истории должны быть приложены методы и принципы естественных наук, ибо история есть взаимодействие между человеком и природой. Он объяснял особенности исторического развития отдельных народов влиянием естественных факторов – ландшафта, почвы, климата, а также характера жизни, и настаивал на изучении влияния окружающих условий на человека с применением статистики.

Русский географ и социолог Л.И.Мечников (1838-1888) в своей незаконченной работе «Цивилизация и великие исторические реки» развитие общества связывал с физико-географической средой и прежде всего с гидросферой: речные, морские и океанические пути сообщения рождают древнюю, средневековую и новую цивилизацию[25].

Зададимся вопросом: что такое климат? Понятие «климат» тесно связано с понятием «жизнь». Древние греки полагали, что климат (в переводе с греческого – наклонение) зависит от угла падения солнечных лучей и от продолжительности освещения, то есть от географической широты места. Сегодня под этим понятием понимают среднее состояние метеорологических факторов, создающее те или иные условия существования представителям органического мира. С точки зрения современной науки, все самые разнообразные и разнохарактерные явления на Земле – и химические превращения земной коры, и динамика самой планеты и составляющих ее частей, атмо-, гидро- и литосферы, протекают под непосредственным действием солнца. «Включая человека и его психическую деятельность в область обычных явлений природы, современная наука тем самым дает основания предполагать некоторую зависимость, существующую между проявлениями интеллектуальной и социальной деятельности человека и рядом мощных явлений окружающей его природы…. Став на такую точку зрения, следует уже a priori допустить, что важнейшие события в человеческих сообществах, охватывающих при участии народных масс целые страны, протекают одновременно с какими-либо колебаниями или изменениями сил окружающей природы», - писал в 1924 году в своей основополагающей работе «Физические факторы исторического прогресса» А.Чижевский[26]. Обработав огромный статистический материал, проведя ряд исследований и экспериментов, ученый обнаружил, что биологические и психические стороны земной жизни связаны с физическими явлениями космоса. Основной закон его теории гелиотараксии (от гелиос – «солнце», тараксио – «возмущаю») утверждает, что «состояние предрасположения к поведению человеческих масс есть функция энергетической деятельности солнца».

Известный итальянский ученый – психиатр Ч.Ломброзо (1836-1910) ранее, в труде «Гениальность и помешательство», представил интересные данные о влиянии большего или меньшего количества лучистой энергии солнца на состояние психических способностей человека. Максимум психических заболеваний, по наблюдениям ученого, приходится на июль, минимум – на декабрь. То же он говорит и о гениальных умах, творческие силы которых достигают своего расцвета в мае - сентябре, минимум творческой деятельности приходится на зиму. Кроме того, он отмечает: «Убедившись в громадном влиянии метеорологических явлений на творческую деятельность гениальных людей, мы легко поймем, что и на рождение их климат и строение почвы должны также оказывать могущественное действие…. Уже издавна замечено было как простонародьем, так и учеными, что в гористых странах с теплым климатом особенно много бывает гениальных людей»[27].

Русский ученый-психиатр В.Бехтерев отмечал, что общее влияние света поднимает возбудимость нервно-психической деятельности вообще. Различные части спектра оказывают на человеческий организм и на психическую деятельность различное влияние, так как различные цвета вызывают соответствующие изменения скорости физико-химических процессов в организме, в кровообращении, в функциях головного мозга и т.д [28].

Изначально выступая как антирелигиозное учение, стремившееся доказать земное происхождение общественных порядков, географический детерминизм в дальнейшем предстает в рамках проблем политической географии и геополитики. География – ведущая дисциплина прошлого – сегодня утратила свое былое значение. Она раздроблена на многочисленные субдисциплины: биогеографию, социальную географию, городскую, историческую, экономическую, политическую. Политическая наука во многих случаях пересекается с географией, в частности в таких областях как геополитика, электоральная география, политика урбанизации, пространственные общественные организации, центр и периферия, город и прилегающие районы, территориальные аспекты социальной мобильности, демография и другие.

Фридрих Ратцель (1844-1904) в своем главном труде «Политическая география» (1897) показывает, что почва является основополагающей, неизменной данностью, вокруг которой вращаются интересы народов. Далее он делает вывод о том, что государство является «живым пространственным, укорененным в почве организмом». Пространство как конкретное выражение природы, рассматривается как непрерывное жизненное тело этноса, это пространство населяющего. Ф.Ратцель пишет: «Государства вписываются в серию явлений экспансии Жизни, являясь высшей точкой этих явлений …Государство складывается как организм, привязанный к определенной части поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик народа и почвы. Наиболее важными являются размеры, местоположение и границы. Далее следуют почвы вместе с растительностью, ирригация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами земной поверхности, и в первую очередь, с прилегающими морями и незаселенными землями, которые, на первый взгляд, не представляют политического интереса. Совокупность вех этих характеристик составляют страну (das Land)»[29]. Таким образом, пространство переходит из количественной материальной категории в новое качество, становясь «жизненной сферой», «жизненным пространством», некоей «геобиосредой». Два других важных термина Ратцеля «пространственный смысл» и «жизненная энергия» обозначают некое особое качество, присущее географическим системам и предопределяющее их политическое оформление в истории народов и государств.

Ф.Ратцель также заметил, что у больших стран в их развитии есть тенденция к максимальной географической экспансии, выходящей постепенно на планетарный уровень. Кроме того, им было отмечено значение моря для развития цивилизации. Море и «мировая держава» у Ратцеля связаны воедино.

Среди многочисленных проблем политической географии к числу поистине поразительных относится географическое распределение различных типов политических режимов. Еще Ш.Монтескье, признавая значение законов природы и именно в них находя предпосылки для образования государственного правления, заострял внимание на многообразии политического опыта людей и причинно-следственных связей. В «Персидских письмах» он ведет речь о том, что касается самого большого различия между азиатской политикой и политикой европейских государств: «Одна из вещей, больше всего возбудивших мое любопытство по прибытии в Европу, - это история и происхождение республики. Ты знаешь, что большинство азиатов даже не имело представления о подобном типе правления, равно как не обладало достаточно богатым воображением, чтобы суметь представить себе, что на земле может существовать какой-либо режим, отличный от деспотического»[30].

В русле проблем современной политической географии решается ряд вопросов, такие как: почему почти все промышленно развитые плюралистические государства расположены в зоне умеренного климата, почему Индия, являясь сравнительно бедным тропическим государством, уже несколько десятков лет развивается в рамках демократического режима, почему африканский континент продолжает оставаться самым бедным и там не сложилось ни одного подлинно демократического режима, какое место должно отводиться экологическому фактору в параметрах экономического, социального и политического развития и многие другие[31].

Дать ответ на означенные вопросы, по-видимому, можно, лишь проведя четкие различия между отдельными типами демократических режимов. В настоящее время слово «демократия» без предшествующего определения в большинстве случаев оказывается обманчивым. Всем известно, что существует большое разнообразие типов демократических режимов. Как свидетельствуют данные, приведенные в работе Р.Гастила «Свобода в мире» (1989), развитие демократии проходит через целый ряд этапов[32]. Процессы демократизации, стадии модернизации и либерализации, электоральные процессы, уважение к правам человека – все это представляет собой лишь отдельные шаги в направлении к созданию западной модели развития.

Судьба геополитики как науки связана с мировой политикой, проблемами власти и доминирующими идеологиями. Синтетический характер этой дисциплины предполагает включение в нее многих дополнительных предметов –географии, истории, демографии, стратегии, этнографии, религиоведения, экологии, военного дела, истории идеологии, социологии, политологии и других. Гуманитарные и естественно-научные дисциплины привлекаются только тогда, когда они не противоречат основным принципам геополитического метода.

Надо отметить, что различные авторы и словари разнятся между собой в определении основного предмета изучения и главных методологических принципов геополитики. Приведем два определения, в равной степени хорошо определяющих суть данного предмета. Геополитика – это теория, политическая доктрина, согласно которой в качестве главного условия развития той или иной страны выступает расширение ее территории, жизненного пространства, сфер ее жизненных интересов»[33]. Геополитика - это мировоззрение власти, наука о власти и для власти, это наука править[34].

В современном мире она представляет собой «краткий справочник властелина», дисциплину политических элит, учебник власти, в котором дается резюме того, что следует учитывать при принятии глобальных (судьбоносных) решений, таких как заключение союзов, начало войн, осуществление реформ, структурная перестройка общества, введение масштабных экономических и политических санкций и т.д. Основанная на редукционизме, приближенности, сведении многообразных проявлений жизни к нескольким параметрам, геополитика, несмотря на заведомую погрешность, впечатляюще доказывает свою стройность в вопросе объяснения прошлого и предельную эффективность в организации настоящего и проектировании будущего.

С помощью геополитического анализа можно осмыслить целые эпохи исторического развития стран и народов. Выводы и методы, предметы изучения и основные тезисы адресованы и понятны социальным инстанциям, занимающимся крупномасштабными проблемами – стратегическим планированием, осмыслением глобальных социальных и исторических закономерностей.

Закон дуализма стихий - Суша против Моря – самое общее выражение главного закона геополитики. В противопоставлении теллурократии (сухопутного могущества) и талассократии (морского могущества) предстает вся история человеческих сообществ. Иначе говоря, геополитическое видение истории представляет собой модель развития планетарного дуализма до максимальных пропорций. Суша и Море распространяют свое изначальное противостояние на весь мир (в холодной войне 1946-1991гг. талассократия отождествлялась с США, а теллурократия с СССР).

Теллурократия связана с фиксированностью пространства и устойчивостью его качественных ориентаций и характеристик. На цивилизационном уровне это воплощается в оседлости, в консерватизме, в строгих юридических нормативах, которым подчиняются крупные объединения людей – рода, племена, народы. Твердость Суши культурно воплощается в твердости этики и устойчивости социальных традиций. Сухопутным (оседлым) народам чужды индивидуализм, дух предпринимательства. Им свойственны коллективизм и иерархичность[35].

Талассократия представляет собой тип цивилизации, склонный к техническому развитию, он динамичен и подвижен, активно эволюционирует, легко меняет внешние культурные признаки, сохраняя неизменной лишь внутреннюю идентичность общей установки. Его приоритеты – кочевничество (мореплавание), торговля, дух предпринимательства. Индивидуализм возводится в высшую ценность, при этом этические и юридические нормы размываются, становятся относительными и подвижными[36].

Другим важнейшим принципом является Rimland - «береговая зона», полоса, граница. Геополитическое определение границы отправляется от изначальной модели, в которой первограницей или архетипом всех границ является конкретное историко-географическое и культурное понятие Rimland. Геополитическая граница - это категория переменная, варьирующаяся, в зависимости от обстоятельств, от линии до полосы. Пространственный объем береговых зон является следствием взгляда на материк извне, с моря. Именно для «сил моря» берег предстает полосой, простирающейся вглубь суши. Для самого материка берег – это предел, линия. Rimland представляет собой составное пространство, которое потенциально несет в себе возможность быть фрагментом либо талассократии, либо теллурократии. В геополитике, совмещающей два взгляда на пространство – морской и сухопутный – Rimland понимается как особая реальность, как граница-полоса, причем ее качественный объем зависит от того, какой импульс доминирует в данном секторе – сухопутный или морской. Влияние морской стихии провоцирует в «береговой зоне» активное и динамическое развитие. Континентальная масса, Суша давит, заставляя структурализировать энергию.

За период, прошедший со времени выхода в свет книги Х.Макиндера «Географическая ось истории» (1904) и до появления «Концептуальной карты Европы» С.Роккана (1987) по вопросам геополитики было создано много трудов. Надо заметить, что основной базой для всех геополитических исследований явились труды Ф. Ратцеля. В свернутом виде в его работах содержатся практически все основные тезисы, которые составят фундамент геополитики. На идеях Ратцеля основывали свои концепции швед Рудольф Челлен (1864-1922), первый, кто употребил понятие «геополитика»; немец Карл Хаусхоффер (1869-1946), автор оси Берлин-Москва-Токио или «континентального блока»; Француз Видаль де ля Бланш (1845-1918) создатель концепции поссибилизма (possibl – возможный); Хэлфорд Макиндер (1861-1947), автор главного геополитического текста «Географическая ось истории», где он формулирует основной закон данной науки; американец Альфред Мэхэн (1840-1914), разработавший стратегию «Морской Силы», «Sea Power»; русские евразийцы Петр Савицкий (1895-1968), Лев Гумилев (1908-1992) и другие.

Роль русского евразийства в развитии геополитики как науки огромна. Евразийцы являются последовательными идеологами теллурократии. Геополитическая доктрина П.Савицкого – это прямая антитеза взглядам Мэхэна, Макиндера и других талассократов. Основная идея Савицкого заключается в том, что Россия представляет собой особое цивилизационное образование, определяемое через качество «срединности». Савицкий с русского полюса выдвигает концепцию, строго тождественную геополитической картине Макиндера, - только абстрактные «разбойники суши» или «центростремительные импульсы, исходящие из географической оси истории», приобретают у него четко выделенный абрис русской культуры. Если Макиндер считает, что из пустынь heartland исходит механический толчок, заставляющий береговые зоны («внутренний полумесяц») творить культуру и историю, то Савицкий утверждает, что Россия-Евразия (= heartland Макиндера) и есть синтез мировой культуры и мировой истории, развернутый в пространстве и времени. При этом природа России соучаствует в ее культуре. Россию Савицкий понимает геополитически, не как национальное государство, но как особый тип цивилизации, сложившейся на основе нескольких составляющих – арийско-славянской культуры, тюркского кочевничества, православной традиции. Все вместе создает некое уникальное, «срединное» образование, представляющее собой синтез мировой истории.

Важным аспектом теории Савицкого является принцип «идеократии». Как полагал Савицкий, евразийское государство должно строиться, отправляясь от изначального духовного импульса, сверху вниз. Следовательно, вся его структура должна созидаться в согласии с априорной Идеей; во главе этой структуры должен стоять особый класс «духовных вождей». Идеократия предполагала главенство непрагматического, нематериального и некоммерческого подхода к государственному устройству. Достоинство «географической личности», по Савицкому, состоит в способности подниматься над материальной необходимостью, органически включая физический мир в единый духовно-созидательный импульс глобального исторического развития[37].

Идеократия – термин, который объединяет все формы недемократического, нелиберального правления, основанного на нематериалистических и неутилитаристских мотивациях. Савицкий сознательно не уточняет это понятие, которое может воплощаться и в теократической соборности, и в народной монархии, и в национальной диктатуре, и в партийном государстве советского типа. Такая широта термина соответствует чисто геополитическим горизонтам евразийства, которые охватывают огромные исторические и географические объемы. Это попытка наиболее точно выразить интуитивную волю континента.

Совершенно очевидно, что идеократия прямо противоположна прагматико-коммерческому подходу, доминировавшему в доктринах Макиндера, Мэхэна. Таким образом, русские евразийцы довели до окончательной ясности идеологические термины, в которых проявлялось исторически противостояние Моря и Суши. Море – либеральная демократия, «торговый слой», прагматизм. Суша – идеократия, «иерархическое правление», доминация религиозного идеала[38].

Учеником П.Савицкого был знаменитый русский ученый-историк Л.Гумилев. Он развивает и доводит до логического предела общеевразийскую идею о том, что великорусская цивилизация сложилась на основе тюркско-славянского этногенеза, который реализовался на географическом плане как исторический альянс Леса и Степи. Именно геополитическое сочетание Леса и Степи составляет историческую сущность России, предопределяя характер ее культуры, цивилизации, идеологии, политической судьбы.

В высшей степени интересны теории Гумилева относительно причин этногенеза, то есть рождения народа или государства. Особенно важно утверждение относительно того, что великороссы являются относительно «свежим» и «молодым» этносом, сплотившим вокруг себя «суперэтнос» России-Евразии или евразийской Империи[39].

Наследует идеи Л.Гумилева «неоевразийство». Это геополитическое направление ставит задачу выработать связный футурологический проект, способный противостоять проектам Запада. Центральный вопрос - вопрос об однополярности. Однополярность (доминация атлантизма в любых формах) – обрекает Евразию как heartland на историческое небытие. Неоевразийство настаивает на том, что этой однополярности следует противопоставить новую биполярность, которая сможет впоследствии открыть путь такой многополярности, которая выходила бы за рамки талассократической либерал-демократической системы, то есть истинной многополярности мира, где каждый народ и каждый геополитический блок смог бы выбирать собственную систему ценностей. Все это имеет шанс осуществиться только после освобождения от глобальной атлантистской доминации через новое планетарное противостояние. Неоевразийство представляет собой теоретическую платформу, на основе которой может быть разработан спектр планетарных стратегий, отрицающих мировую доминацию атлантизма и его цивилизационной системы ценностей: рынка, либеральной демократии, светской культуры, философии индивидуализма[40].