Алехин, Поляков и Таманцев

Уже в машине по дороге в Лиду Алехин обнаружил то, чего второпях не

разглядел Таманцев, - едва заметные булавочные наколы на картах, извлеченных

из тайников в голенищах сапог Павловского, и подумал, что это, наверно,

самое ценное из всего добытого за время поисков. Если бы еще Павловского

взяли живым...

На четырех листах было всего семь точечных наколов:

три на изображении Шиловичского леса, два на квадрате, занимаемом

северной частью Налибокской пущи, один - юго-восточнее Столбцов, где неделю

назад велись поиски, и еще один - на месте Рудницкой пущи.

Что означали эти точечные пометы?.. Тайники?.. Но их было семь -

многовато. Возможные места приемки груза?.. Скорее всего и то и другое.

Алехин не хотел что-либо подсказывать Полякову, а тем более подсовывать свои

умозаключения; пусть тот сам посмотрит и делает выводы - они интересовали

Алехина несравнимо больше, чем его собственные.

Полякова он нашел в кабинете, куда был перенесен аппарат" ВЧ".

- Прибыли, товарищ подполковник, - переступив порог, доложил Алехин и,

чуть помедля, спросил: - Лужков у вас был?

- Да. - Поляков продолжал писать на листе бумаги с той необычайной

быстротой, какая удивляла всех, кто впервые видел его скоропись.

- Значит, вы в курсе... - Алехин посмотрел на горбоносого капитана,

сидевшего у аппарата " ВЧ", и попросил Полякова: - Можно вас на минуту?..

Надо, чтобы вы взглянули,

- Немного позже.

- Товарищ подполковник, - настаивал Алехин, - не исключено, что он имел

отношение к " Неману". Поляков поднял голову и секунды размышлял. Минут

десять назад его соединили с Колыбановым, и он начал докладывать, но там, в

далеком московском кабинете, послышался еще чей-то голос, и тут же Колыбанов

сказал:

- Николай Федорович, меня вызывает генерал-полковник. Я вам сейчас же

перезвоню! Вы мне нужны по весьма срочному вопросу! Ждите!..

- Если позвонит Колыбанов, я сейчас... - сказал Поляков дежурному и

вместе с Алехиным вышел из кабинета.

- Его стреножили, но он застрелился, - разумея Павловского, заметил

Алехин.

- Я знаю.

- Полагаю, что ничьей вины в том нет.

Поляков промолчал.

Полуторка стояла позади отдела. Таманцев с сумрачно-виноватым и

одновременно обиженным лицом сидел на борту. Вытянувшись, он молча

поприветствовал подполковника и подхватил бережно под руку, когда тот

взбирался в кузов.

Присев на корточки, Поляков быстро осматривал труп Павловского и

нательное белье на нем. Алехин помогал:

задрал к самой шее задубелую у ворота от запекшейся крови рубашку,

стянул до щиколоток кальсоны, по команде подполковника перевернул успевшее

окоченеть тело - на спине уже проступили красновато-синие трупные пятна. Все

это время Таманцев безучастно стоял рядом:

чувствуя себя без вины виноватым, но в какой-то степени и оплошным, он

по-прежнему упорно старался не смотреть на самоубийцу.

- Сфотографируйте, - прокартавил Поляков, указывая на ноги Павловского,

и, поднимаясь с корточек, пояснил: - Возможны упреки... Вы убеждены, что он

был один?.. Там поблизости его никто не ждал?

- Один! Я осмотрел все вокруг в радиусе двух километров! - заверил

Таманцев. - На росе след не спрячешь! Он прибыл где-нибудь около полуночи.

Вероятно, с попутной машиной... К хате подошел со стороны шоссе. У речушки

отчетливая дорожка его следов - вот, капитан видел. Залез в окно совершенно

без шума - она его ждала. А уходил он утром - к лесу!

Так же, как и там, на обочине, невдалеке от хутора, Таманцев уже

разложил на плащ-палатке в задней части кузова вещи и документы Павловского

и с нетерпением ожидал, когда, оставив злополучный труп, Поляков обратит на

них внимание. Тут уж не обойтись без пояснений, а его буквально зудило, он

испытывал острую потребность рассказать последовательно, с деталями, как все

это произошло, и таким образом оправдаться.

Однако Поляков, памятуя о незаконченном разговоре с Колыбановым, спешил

вернуться в отдел. Труп следовало без задержки отправить в морг городской

больницы, и потому он счел необходимым отлучиться на минуты для его осмотра;

с вещами же и документами можно было ознакомиться и позже.

- Свидетельства или соображения о его возможной принадлежности к

" Неману"? - живо спросил он. - Вкратце!

- Прежде всего карты с точечными наколами и лопатка, которой, очевидно,

пользовались в Шиловичском лесу, - сказал Алехин, нагибаясь. - Портсигар

имеет несомненное сходство с похищенным у Гусева... Вот посмотрите...

Поляков не стал смотреть и в руки не взял ни карты и документы, ни

портсигар и лопатку, проворно поднятые с плащ-палатки Алехиным и Таманцевым.

- Давайте все это в кабинет начальника отдела! - взглянув на часы, с

недовольным видом распорядился он. - О попытке его задержания и

обстоятельствах самоубийства напишите подробный рапорт. Если успеете,

восстановите в документах и свои действия за предыдущие двенадцать суток.

Для розыскного дела - в нем сегодня будут обнюхивать каждую запятую!.. Так

не ходи, - он ткнул пальцем в пятно крови на гимнастерке Таманцева, -

переоденься!

И торопливо полез через борт.

Он вернулся как раз вовремя. Горбоносый капитан выскочил прямо на него

в коридор и сообщил:

- Товарищ подполковник, - Москва! Генерал-лейтенант... Скорее!..