Пролог. Все только начинается

Такие разные они, но всё же

Лишь сестры так бывают схожи.

Две сестры – им навек дана от Бога

На двоих одна судьба, одна дорога!

Р. Алехно «Две сестры»

Муфаса, могущественный король небольшой земли, отделенной от остальных львиных королевств Долины прайдов полупустыней и степными равнинами, и его брат Шрам стояли на небольшом уступе скалы в каньоне и напряженно выискивали глазами среди бурного потока тел бегущих антилоп малыша, спасать которого они пришли. Посланный вперед Зазу вернулся и указал нужное место:

– Здесь! Здесь! На дереве!

– Держись, Симба! – прокричал Муфаса и бросился вниз.

В ту же секунду бегущие в панике антилопы врезались в дерево, на котором держался Симба, и оно едва не упало вместе с ним под копыта обезумевшего стада. Львенок отчаянно закричал.

Муфаса нырнул в несущееся стадо и устремился вперед, лавируя и пробиваясь сквозь мелькающие копыта.

– О, Шрам, это так ужасно! Что же нам делать? Что же нам делать? А... Я полечу за помощью, вот, что я сделаю. Я полечу за по... умпфф!

Запаниковавший Зазу не заметил, как Шрам ударом лапы сшиб его и отбросил к земле. Со зловещей ухмылкой он следил теперь за продвижением Муфасы с края оврага и готовился к последнему удару. Вот она – победа! Сейчас он как никогда близок к своей мечте. Эпоха нового короля, о котором будут помнить и слагать легенды многие будущие поколения львов, уже начинается. Теперь не надо прятаться: его противники внизу и вряд ли выживут среди этого безумного стада. Вот Муфаса бежит вместе с ним, но не может сразу подобраться к тому дереву, за которое цепляется из последних сил маленький сын. «Живуч, гаденыш!», – подумал Шрам. Чтобы добраться до него Муфасе пришлось развернуться перед одной из антилоп и бежать против потока. Его тут же сбили с лап ударом по голове. В этот момент антилопы окончательно снесли дерево, подбросив его в воздух вместе с орущим львенком. Муфаса поднялся, выпрыгнул из последних сил и на лету схватил Симбу за шкирку. Едва лапы короля коснулись земли, как его снова сбили сильным ударом в бок, да так, что Симба выпал из пасти отца на землю, при этом едва увернувшись от антилоп. Вновь поднявшись, Муфаса пробился к нему, схватил и в прыжке подсадил на выступ ближайшей скалы. Но сам тут же был утащен стадом вниз. Душераздирающий крик маленького беззащитного существа пронесся над оврагом:

– ПАПА!

Симба в ужасе искал глазами фигуру отца в бурлящей массе антилоп. Через мгновенье Муфаса выпрыгнул вверх на скалу и стал вскарабкиваться по ней из последних сил. Убедившись, что папе мало что угрожает, Симба развернулся и поспешил наверх, из оврага. Муфаса все время искал, за что можно было уцепиться, чтобы выбраться, но не нашел рядом ни одного уступа. Его когти лишь скоблили камень без проку, а задние лапы срывались, грозя утащить за собой массивное тело короля. И тут он увидел стоящего сверху на краю обрыва Шрама.

– Шрам! – в отчаянии и с мольбой закричал сильнейший лев во всей округе. – Брат! Помоги!

Шрам презрительно посмотрел на него и неожиданно впился когтями в передние лапы ненавистного родственника. Муфаса закричал от резкой боли, все еще надеясь на помощь. Вдруг он осознал истинные намерения брата, и его осенил ужас неизбежного конца. Шрам медленно наклонился к нему и злобно прошептал:

– Да здравствует новый король!

И резким движением сбросил Муфасу вниз. Беспомощное тело могучего льва полетело в самую средь бушующего стада:

– Ааааа!!!

Стоящий наверху Симба, видя падение отца, пронзительно закричал. Их вопль слился воедино:

– Нееееет!

Уже поздним вечером, когда встревоженные львицы вернулись с охоты, Шрам решился на речь. Обращаясь к ним со Скалы, он объявил о гибели короля Муфасы и его наследника. Тихий ангел пронесся среди собравшихся; они застыли, будучи не в силах вымолвить хоть слово. Некоторые из них вместе с Зазу утешали обессиленно склонившую голову Сараби. Нала с плачем уткнулась в лапу матери. Остальные внимали отдававшим молотом в сердцах словам Шрама, что уже подошел к кульминации своего давно отрепетированного выступления:

– Смерть Муфасы ужасная трагедия для нас; но потерять Симбу, который только начал жизнь... Для меня это особая утрата. И хоть мне сейчас очень тяжело говорить об этом, я согласен занять место погибшего брата. И пусть начнется новая эра... – Тут отовсюду послышался зловещий визгливый хохот, столь знакомый и ненавистный большинству львов. Шрам возвысил свой голос: – Где львы и гиены будут жить в мире. Всех нас ждет великое будущее!

И когда он появился на краю мыса Скалы Прайда, вся свора гиен окружила львиц, перекрыв любую возможность пробраться к новому королю. Им ничего не оставалось, как подчиниться его воле.

День спустя, когда львицы ушли на охоту, он позвал к себе Сараби и Сарафину:

– Хоть я и очень скорблю по моему брату и любимому племяннику… – начал издалека Шрам. Сарафина хмыкнула. Лев остановился и пронзил её взглядом: – Ты что-то хочешь сказать, Саффи?!

– Всем известна твоя любовь к ним, Така, – холодно ответила львица.

– Ваша любовь, Саффи, Ва-ша! – Шрам специально выделил последнее слово, давая понять, как к нему следует отныне обращаться: – И для всех мое имя Шрам. Ты поняла меня, Саффи?!

– Да… ваше… величество.

– Вот, совсем и не сложно, – оскалился Шрам и продолжил: – Итак, я продолжаю. Траур я заканчиваю. Жизнь продолжается, и я не хочу еще больше омрачать её.

– Но как… – не веря своим ушам, проговорила Сарафина, – как же обычай?! Неделя траура по ушедшему королю. Тем более, когда погиб еще и Симба. Кому как не тебе их лучше всего знать?!

– Теперь я – Король и отменяю этот дурацкий обычай. Они погибли, и ничто уже не вернет их обратно. Я понимаю твои чувства, Сараби, они были твоими любимыми мужем и сыном. И поверь, никто более меня не скорбит по их утрате, ведь я тоже был там и все видел. Две глубочайшие раны источают кровь моего сердца, и, как и ты, до конца своих дней буду скорбеть по ним. Но травить радость жизни остальным не стану сам и никому не позволю. Это первое. Второе. Я не потерплю лени и разгильдяйства. Ваши прежние вольности закончились. Все львицы должны охотиться. Отныне это – ваша основная обязанность. Только болезнь и беременность, а также вскармливание малышей освободят от неё. Вскоре я переназначу главную охотницу прайда, что возглавит охотничью партию.

Сараби отрешенно молчала. Сейчас ей было все равно, что происходит вокруг.

– А как же гиены? – спросила Сарафина. – Им тоже будет позволено охотиться у нас?

– Да, моя милая, да. Но не переживай, конкуренцию они вам не составят. Так как делать это будут очень редко.

– А кто их кормить будет? – спросила Сарафина, впрочем, догадываясь про ответ. И он не заставил себя долго ждать:

– Вы. И ты в том числе, Сараби. Отныне даже королевы – текущие и бывшие – обязаны охотиться наравне со всеми. Третье. Отныне Скала Прайда – моя и только моя. Жить тут буду я и моя охрана. Остальные должны найти себе место ночлега и отдыха внизу. Без моего разрешения подниматься на Скалу Прайда запрещено. Ступайте и передайте это всем. И да, последнее, Сарафина. Тебя третье мало касается. Хочу видеть тебя тут, у себя почаще. Мне всегда приятно было поболтать с тобой. Пусть так и будет впредь. Приходи с детьми. Им я также буду очень рад.

– Когда это ты мило с ним болтала? – впервые нарушила молчание Сараби по пути вниз и пропуская мимо себя оскалившихся гиен.

– Да было пару раз. Не думала, что он запомнил.

– И что теперь – будешь захаживать к нему?

– Размечтался! Он хоть и король теперь, но над моей душой не властен. Его королевой я не стану!

В этот момент на окраине прайдленда высоко в ветвях баобаба сидел мандрил Рафики и скорбно качал головой. Затем, смахнув слезу, с глубоким вздохом он затер рукой рисунок львенка.

Прошло два года, и уже в противоположном конце Долины прайдов другой король отчаянно цеплялся за жизнь на краю обрыва, с ужасом всматриваясь в глаза своего победителя. Неожиданно атакованный во время обхода, он ничего не успел предпринять, даже львиц предупредить. Короткая схватка закончилась цеплянием за край обрыва. Что теперь будет с прайдом?!

Меж тем победитель, зловеще улыбаясь, склонился к барахтающейся жертве:

– Ну что, Мадага, вот и пришел тебе конец. Что-нибудь скажешь на прощание?

– Пощади, аутсайдер. Я тебе хорошо заплачу.

– И что ты можешь мне предложить?

– Что хочешь! – задыхаясь, в надежде на спасение заговорил Мадага. – Охоту, самую лучшую львицу своих земель. Что хочешь, только помоги!

– Ты ошибаешься, – зевнул аутсайдер, – у тебя уже нет земли. Ты не можешь дать мне того, что тебе уже не принадлежит.

– Ты же знаешь, что тебя королем не признают другие. Тебе ничего не светит кроме погибели. Ты победил, я признаю это, и ладно. Помоги мне выбраться, мы обо всем договоримся. Обещаю.

– Ха-ха, – рассмеялся аутсайдер ему в лицо, – так я тебе и поверил! Да и неважно это. Сейчас сюда придет мой папа, чью власть никто не оспорит. Не надо было плести заговоры. Но ты, как и другие дураки, решил бросить вызов тому, чье могущество оспорить сейчас никто не в силах. Даже наследника себе не оставил, наверное, думал жить вечно молодым.

– Так это он?! Он за всем стоит?! – вскричал отчаянно Мадага.

– Да, – спокойно ответил аутсайдер.

Глаза Мадаги сузились, он злобно ухмыльнулся и сказал:

– Думаешь, это конец? Может, Бог почему-то и позволил вам победить сейчас, но ненадолго. Ладно, я схожу к нему. Но ты еще пожалеешь об этом. Все только начинается теперь.

И с этими словами отпустил когти. Тело просвистело в воздухе и громко ударилось о скалу внизу, раскинув лапы и окрасившись в багровый цвет. Аутсайдер посмотрел вниз:

– Передавай там привет.

В этот момент сзади к нему подошли другие. Один из них сказал:

– Мы уж думали, что опоздали. Чего ты сам полез-то?! Он мог и убить тебя.

– Да, если бы знал про мою засаду. Но не убил же.

– А ты везунчик. Ладно, что теперь?

Победитель оглядел товарищей и улыбнулся:

– Господа! Нас ждет прекрасная добыча. Только уговор – малых детей не убивать. Мы ж не беспредельщики какие.

И группа аутсайдеров победным шагом вошла в землю поверженного короля.