Ш. Сабан

Этот древний народный Татарский праздник отправляется в каждую весну, и все Татары принимают в нем большое участие. Ныне он происходит на большом лугу, окруженном с левой стороны холмами, кои покрыты кустарниками; луг сей находится к Югу от новой Татарской Слободы расстоянием с версту, от города же три версты. Слово Сабан означает соху или плуг, а самый праздник должен означать, что оживляющая природу весна призывает к возделыванию полей и оранию земли. В соседственных татарских деревнях праздник сей отправляется, как скоро снег сойдет с полей. В Казани Сабан назначается позже, потому что место, на котором он бывает, потопляется весною от разлития Волги.

Сабан начинается с Пятницы и продолжается целую неделю до следующей Пятницы[19]. Все Татары, старые и малые, собираются около полудня и делают из веревки круг, около коего сидят или стоят зрители. На средину круга выступают два борца из молодых и здоровых Татар, ко­торые кушаками своими таким образом обвязываются, что оба охватывают их руками и, наклонившись, повертывают друг друга то в ту, то в другую сторону, стараясь один другого повалить на землю. Борьба эта продолжалась иногда довольно долго, иногда скоро оканчивается, смотря по силе борцов. Если кто кого поборет, то поднимается громкий смех зрителей, а торжествующий победитель, оставляя место сражения, получает подарок или вместо его деньги, от десяти до двадцати копеек. На этот предмет деньги собираются от богатых Татарских купцов.

Для наблюдения при сем празднеств порядка, многие из Татар, как блюстители за нравственностью, ходят по кругу с длинными палками, означающими их должности. Как скоро побежденный находит себя обиженным, то эти, так называемые бурмистры, стараются прекратить их ссору. Также имеют они попечение приискивать борцов, преклоняя их к сему ласками или деньгами. Конечно, это не бывает без шума, однако ж действительных ссор никогда не случается, потому что распорядители праздника умеют скоро восстановить спокойствие. Борцы во время сражения подобны бывают двум пляшущим медведям, которые хотят друг друга укусить и пожрать. При сем празднике бывает также и большое собрание Русских из всех состояний; а в последние дни праздника часто и многие из знатнейших в городе Дворян. Татары, кажется, в играх сих находят весьма большое удовольствие, между тем, как они многим могут казаться единообразными и скучными. Татарский богатырь, умеющий хорошо бороться, чрез подарки может приобрести довольно значительную сумму.

Кроме борьбы, бывает еще скачка на лошадях и беганье. В награждение победителю дается носовой платок, который вешают на длинную палку, выставляемую при конце бега. Беговые их лошади малы, невидны и худощавы, однако ж бегают хорошо, и седоки, которыми обыкновенно бывают мальчики, умеют хорошо управлять ими.

Совсем другого рода игра и редко бывающая есть следующая: четверо и более Татар ложатся брюхом на землю плотно один к другому и покрываются широкою плотною кожею. Один из Татар, называемый в сей игре атаманом, должен защищать лежащих от нападения других, которые со всех сторон жгутами, свитыми из кушаков, стараются жестоко ударить лежащих. Атаман всячески изыскивает случай ударить кого-либо из нападающих, но ему впрочем не скоро это удается сделать, потому что нападающие, ударивши, тотчас убегают прочь, а он, будучи привязан за руку веревкою, которую держат покрытые кожею Татары, не может далеко их преследовать. Часто прыгает он на покрытых и перескакивает чрез них, чтобы как-нибудь коснуться ногою кого-либо из нападающих, и если ему это удается, то в ту же минуту прочие сильно бьют покрытых кожею, так что те принуждены встать, а нападающие заступают их место.

Одна из примечательных игр в Сабан есть следующая: кругом сидят человек 12, 15 или 20, в расстоянии друг от друга не более 2-х шагов. Один стоит за кругом с довольно большим узлом, составленным из разных Татарских одежд в виде шара. Стоящий позади человек передает узел одному из составляющих круг, и сам отходит назад на три шага. В это время тот передает узелок другому, своему соседу, а этот бросает его к третьему и так далее: узел летит кругом, и молодец, сзади стоящий, за ним бежит, чтобы поймать его. Когда это удается eмy сделать, он сменяет того из сидящих, у которого поймал узел; тогда очередь переходит к другому, который продолжает то же. Только в этой игре соблюдаются два условия: одно со стороны сидящих, другое со стороны ловца; первые ни под каким видом не могут бросать узел чрез человека, и тем менее, чрез двух: он: должен летать правильно и постепенно из одних рук в другие; ловец же должен поймать шар у кого-нибудь из перебрасывающих его; а если он поймает его на лету, или поднимет с земли, что часто случается, когда кто-нибудь по своей неловкости уронит его, то это настоящим ловом не считается; в таком случае он должен опять отойти на три шага назад, покуда узел получит свое кругообращение.

Впрочем, и то, и другое правило их условия нарушаются в некоторых случаях: первое, когда ловец слишком проворен, так что сам позволяет бросать узелок чрез два или три человека; втоpoe, когда он слишком устанет, то ему делают снисхождение и позволяют шар ловить на лету, или поднять с земли.

В этой игре часто достается ловцу, который хвастается своею ловкостию. Когда очередь доходит до такого самохвала, то все члены круга единодушно стараются его измучить; в это время они приподнимаются на колена; шар летит из рук в руки с такой бы стротой, что ловец всегда остается шага за 4 от него; если же, по чьей-либо неловкости ловец догонит шар, то другой бросает его тотчас назад. Покуда охотник оборачивается и бежит в ту сторону, узелок уже находится на несколько шагов от него. Чтобы более умучить хвастуна, бросают шар неправильно, т.е. то чрез человека, то чрез двух, то вдруг изменяют направление его так, что бедный ловец не знает, в которую сторону бросаться?

Непроворные и неловкие мало участвуют в этой игре, потому что им более всего достается, если такой в числе сидящих, то, по боль­шой части, ловец у него поймает узелок; если же он ловцом; то ему всегда приводитьcя бегать без пользы, покуда другие не уступят из сожаления. Посему-то весь круг должен состоять из проворных и ловких людей.

Татарки также принимают участие в сем празднике, хотя в некотором расстоянии от главного зрелища. В соседственных кустарниках бывает много кибиток, из коих выглядывают закутавшиеся Татарки. Они одеваются на этот случай в богатые материи, весьма много натирают лица свои румянами и белилами, налепливая разные фигуры или черные тафтяные кружочки, называемые мушками. Если кто к ним приближается, то длинным рукавом своим покрывают большую часть лица, однако ж скоро и оставляют это, когда не спускают с них глаз. В самых кустарниках повсюду видны пьющие чай Татарские жены с их детьми; и если кто хотя мало знаком с семейством, то приглашается на чашку чаю. Только одним Татарам воспрещается всякий допуск к их женскому полу.

Татары жалуются, что Русские привозят на праздник к ним вино, от чего некоторые из их соотчичей, напиваясь допьяна и не смотря на надзор, производят беспорядки. Для отвращения сего и других встречающихся неудобств полиция каждый раз посылает сюда некоторых своих чиновников, также нескольких казаков. Известно, что пить вино воспрещается Татарам их законом.

В прежние времена Татары отправляли этот праздник на Арском поле и давали под чистым небом открытый стол, причем бедные ели безденежно. Они называли такое угощение Туи; но это обыкновение исчезло, как скоро возросла сила и могущество Россиян.

На праздник Сабан приходят смотреть и старцы. Если сберется их много, и наступит час захождения солнца, то отправляют они тут вечернюю молитву. На чистом поле становятся в прямую линию и в молчании отправляют свою молитву со всеми покло нами, соблюдая величайшее благоговение; это составляет весьма странную противоположность с народом, предающимся веселию.