Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Смирение достигается не сразу. Ложныя подозрения не повредят. Уныние от гордости
Давно я собирался ответить тебе, преподобнейшая сестра о Господе, и брался: но неослабное прибывание новых лиц и рукописаний смиряли меня. Жалуешься, что не сладишь с собою.. И не можешь смириться в сердце. Да, умница ты моя хорошая, и говорил я тебе и писал: если бы ты была на деле так хороша, как в желаниях (конечно, тщеславных) твоих быть хорошею, прехорошею монахинею. Тогда б тебя сделали прямо игуменьею, и заставили бы не учиться терпению, а учить других. А тебе этого могущие не поручили, а советуют самой поучиться. И учись. Понемножку. Понемножку. Еще прочти у аввы Дороfея в средине 14 поучения (стр. 193 по изд. 66 г. Оп. п) о лестнице. Прочти, да заруби; хорошенько заруби где-нибудь у себя. И благодушествуй. Если бы ты помнила эту лестницу, то не поспешила бы смутиться, что в сердце не можешь смириться. Ну, скажи, пожалуйста, куда ты лезешь! Ведь ты сигаешь-то целиком на верхния ступеньки. Посвящаемый во иеродиакона великий Моисей Мурин на оскорбление его сказал: смутихся и не глаголах! А каширская преподобная не хочет равняться с Моисеем. Ей дай такое смирение, чтобы и в сердце не копало. Ты хоть наружно-то смирись. А то смирение постигается и достигается не горбом и ползаньем, а силою Животворящаго Духа. Вот, что говорила дерзко, это неловко; но все же грех не к смерти. Сто раз еще погрешишь, и сто раз встанешь, и Господь всякий раз тебя примет, и простит, и не помянет уклонений твоих, только по силе смирись. А что матушка продолжает подозревать тебя в том, это ни в каком случае не повредит тебе. А что послужит вместо Ангела Хранителя в этом нет сомнения. Будь же мирна. О тебе заботятся больше, чем ты думаешь. А что стыдно тебе было даже до смерти, и даже больше того: «легче было бы мне умереть!» Это, это матушка ты моя, Е. А., уж просто ты светская барышня. Мать от искренняго сердца– не без боли для него–говорить, кому говорить? Губернатору? Льву бульварному? Заезжему барину? Нет, говорит отцу ея: что эта матушка не сохраняет монашескаго чина, не умеет смиряться! О, какой стыд! А тебе значит хотелось, чтобы я не знал твоих немощей? И мнение о тебе м. Игумении было бы тайной? Видишь ли, родная, куда тебя увлекло тщеславие-то! Ну, аминь! Начнем исправляться! И я желаю тоже положить начало. Господи, помоги нам! А что касается моего расположения к тебе: то после этого страшнаго погрома твоего, после такого унижения и уничтожения, которое показалось тебе хуже смерти, ты сестра стала ко мне ближе. Да, думаю, и к Богу тоже. Бог на смиренныя призирает, так и смотрит в очи, в самое дно сердечное. Не унывай, это оттого тебе тяжело, что копнули гнездо гордостнаго беса; позыбали корешок, прозябающий ввыспрь. И о сем радуйся! Се ныне время благоприятно. Се ныне день спасения. Впрочем, не одному Богу и мне ты стала после посрамления любезнее: но и матушка, говоришь, изменилась. Сия измена десницы Вышняго! Начнем с Богом, и потерпим, и смиримся! И Бог будет с нами во веки!
|