Примечание к части. эээ. у меня нет оправданий Т_Т простите меня :с

эээ....
у меня нет оправданий Т_Т
простите меня: с

Примечание к части

Нежданчик, что я аж 2 подряд выложила, но вы так просили *о*
Могу сказать, что осталось не больше 2х глав, т.е. 6 частей примерно.
Хотя следующую я все же думаю выложить одной главой.
Спасибо за ваши отзывы. Боже, читая их я улыбаюсь как сумасшедшая, а моя соседка постоянно спрашивает чему я тут так радуюсь: D
Люблю вас)

13.3

Сехун приехал довольно быстро, сразу стискивая Кенсу в объятьях и замирая, уткнувшись носом в макушку омеги. Наблюдая за ними с толикой небольшой зависти, Бэкки все же был безгранично рад за друга. Ребята попрощались с ним и, обещая позвонить, вышли из кафе. Омежка смотрел парочке вслед, чувствуя, как внутри неприятно тянет, а мысли о давно ушедшем их с Чанелем неудавшемся романтическом вечере непрошенно возникают в голове. Бэкки сглотнул, в сотый раз за эти годы думая о том, как бы отреагировал Чанель на новость о ребенке. Сейчас он уже с трудом вспоминает теплые объятья мужа и даже его голос в голове уже звучит отдаленно, но пока омежка ждет Мина с сыном, он продолжает снова и снова мучить себя воспоминаниями.

Тао, казалось, уснул совсем крепко, что даже усевшийся рядом с ним по приходу Фань его не разбудил, а вот Мин, заметив задумчивое выражение на лице Бэка, заволновался.
— Что-то случилось?
— Нууу… как сказать, — Бэкхен вздохнул, на несколько секунд закрыв глаза, и откинулся на спинку диванчика, — со мной нет.
— Бэк… что-то с… Чанни? — слова давались Мину с трудом, но незнание пугало.
— Помимо того, что он все еще там? Нет, ничего нового. Прости, я просто… немного испортил себе настроение мыслями, — парень широко улыбнулся, поворачиваясь лицом к другу, — жаль, что он не сам тебе сказал, но… Кенни беременный!
— Правда?! Обалдеть… — Минсок удивленно распахнул глаза, уставившись на друга, а после улыбнулся. — Я так рад за него! Боже, у меня даже мысли в кучу собраться не могут, они уже уехали?
— Ага, за ним приехал Се, Кенни сказал, что позвонит, но думаю, сейчас им точно будет не до нас. Как с Фанем?
— Да нормально, через несколько дней будут готовы результаты, пока врачи ничего определенного не говорят, — Мин посмотрел на дремлющего Тао и улыбнулся, — поехали домой? Ребята вымотались за сегодня.
— Угу, я вызову такси, не охота тащиться пешком.
— Отличная идея, — кивнув, Мин улыбнулся, снова подумав о Кенсу.

Приятное тепло от радости за друга согревало его изнутри, и Минсок даже начал верить в то, что их беды обязательно в скором времени закончатся. Просто осталось Чанелю выйти из комы, а Минсоку с Фанем и вдвоем хорошо.

Он не мог сказать, что не задумывался по ночам о Лухане, что не представлял, как они могут нечаянно где-то пересечься. Он мечтал, что тот изменится и найдет его, но время уже давно прошло, и Мин понял, что его устраивает то, как он живет сейчас. Конечно, омежка понимал, что когда Чанель очнется — а в этом он не сомневался — то сам Мин переедет в свой старый дом, ведь Исин уже давно живет с новым мужем, и они с Фанем останутся одни. Но парня это не пугало, он искренне молился по ночам о своих друзьях, и сейчас мысленно благодарил Богов за очередное счастье Кенсу.

Такси подъехало через несколько минут, и Бэкки, взяв своего малыша на руки, направился к выходу, пока Мин расплачивался и застегивал курточку на Фане.

Заметив, что Тао щурится, Бэкки улыбнулся.
— Эй, мошенник, а ну-ка открывай глаза, я же вижу, что ты не спишь!

Но мальчик продолжал держать глазки закрытыми, хоть его губы и дрогнули в мимолетной улыбке.
— Заставляешь своего хрупкого папу тебя тащить, да? Тао-я, открывай глазки.

У машины водитель услужливо открыл перед омежкой дверь, и тот сел в машину, все еще держа ребенка на руках. Минсок с Фанем сели рядом, догнав Бэка и называя адрес, Мин повернулся, смотря на Бэкки.
— Он так крепко спит и даже не проснулся?
— Неа, не спит он, видишь, — Бэкки, широко улыбаясь, кивнул на мальчика, который продолжал усиленно щурить глазки. — И что это мы изображаем, могу я поинтересоваться?
— Отца, — мальчик произнес это и снова начал щуриться, а в машине повисло неловкое молчание.

Минсок смотрел на Бэкхена, который в свою очередь удивленно смотрел на сына. Не зная как исправить ситуацию, Мин поежился.
— Тао-я, отец не притворяется, он правда спит.
— Неа, — мальчик отрицательно помотал головой, а после снова зажмурился.
— Тао, — Бэкки наклонился, целуя сына в лоб, — отец правда-правда спит, поэтому это нехорошая игра, ты же знаешь, как мне больно видеть его таким. И тебя тоже больно будет. Поэтому открывай глазки, солнышко.

Мальчик сразу распахнул глаза и, усевшись у Бэкки на коленях, обнял его.
— Прости, папочка, но отец правда не спит, сегодня я видел, что его глазки дергались, я сказал ему, что не расскажу тебе, но я не хочу, чтобы ты плакал снова.
— Тебе показалось, Тао-я.
— Нет, не показалось, он правда не спит — притворяется, — малыш замотал головой, а после прижался к Бэкки еще сильнее, — он наверное просто не хочет ходить в садик.

Сердце Бэкхена застучало, как сумасшедшее, а виски сдавило от волнения. Конечно, верить словам ребенка — сущая ерунда, но когда появилась хоть такая маленькая надежда, Бэк словно забыл обо всем.
— Остановите машину.
— Бэк… — Минсок сглотнул, видя, как побледнел друг. — Пожалуйста, только сильно не расстраивайся, если что, ты же понимаешь, это просто слова ребенка.
— Не буду, я просто… хочу к Чанелю. Пожалуйста, езжайте домой, я… я приеду вечером, ладно?
— Конечно.

На улице уже было значительно холоднее, чем днем, а Бэкхен, не обращая внимания на ветер, мчался по улице в сторону клиники. Он не столько верил, что муж очнется, сколько чувствовал необходимость сейчас находиться рядом с ним.

В палате было, как всегда, тихо, и как бы наивно не мечтал Бэкки о хоть каких-нибудь изменениях, все оставалось так же.

— Чанни, — всхлипнув от нахлынувших чувств, Бэкки подошел к мужу, беря его ладонь в свою и ощущая, как слезы скатываются по щечкам, — прости меня, я не могу больше так. Мне кажется, что я схожу с ума. Я несся сюда, я знал, что это просто домыслы, но я так надеялся. Тао-я сказал, что ты уже не спишь, и я поверил… я так надеялся, что он не ошибается.

Голос омежки с каждым словом начинал дрожать все сильнее, и в итоге, не выдержав, он окончательно расплакался, чувствуя, что не в силах больше говорить.

Он просто рыдал, размазывая слезы по щекам и жалея себя, мужа, Мина и их детей. Жалея, что все так сложилось, что они никогда не будут счастливы до конца, что жизнь поиздевалась над ними по полной. Он то брал руку Чанеля, пытаясь дрожащим голосом донести до мужа свою любовь, то вновь выпускал ее, начиная усиленно стирать предательские слезы.

К позднему вечеру окончательно успокоившись, Бэкки лег к мужу, как иногда ложился по вечерам раньше. Закрыв глаза, он вдыхал терпкий запах своего альфы, пытаясь воссоздать в голове моменты из прошлого, за которое он все еще продолжал цепляться.

Омежка резко сел в кровати и уставился на Чанеля, когда ему показалось, что стиснутая в его руке ладонь немного дернулась. Недоверчиво посмотрев на мужа, он пытался заметить еще хоть какие-то признаки шевеления. Сердце снова начало отбивать бешеный ритм, в висках загудело от напряжения, а Бэк все рассматривал мужа, в любой момент готовый среагировать на движение. Чан так и не шевелился, а от напряжения у Бэкхена уже разболелась голова, но он продолжал сконцентрировано всматриваться в лицо его альфы.

— Чанни, ну пожалуйста, ну еще разик попробуй, еще один раз… — шептал он все это время, сжимая руку мужа. — Подай знак… хоть что-то… скажи мне, что ты здесь… Чанни…

Он уговаривал себя, смотря на висящие часы, что еще немного, еще пара минут, и он прекратит себя мучить и поедет домой, но по прошествии этого времени оттягивал срок, все еще не отходя от Чанеля.

Легкое подрагивание пальцев мужа, сжатых в теплой ладони омежки, заставили последнего подскочить и, с силой давя на кнопку вызова врача, разрыдаться от переполняющих его чувств.