Генезис игры

Прежде чем тело Лори стало понемногу «оттаивать», она просто позволяла нам одевать себя так же, как мы одевали бы куклу или манекен. Теперь же она начала воспринимать процедуру одевания как своего рода игру. Кроме того, мы с немалым удивлением наблюдали, как Лори в первый раз посмотрела прямо в глаза своей любимой воспитательницы. Со временем Лори стала проводить много времени, глядя в лицо этой женщины.

Мы заметили, что, когда мы мыли Лори и в некоторых других ситуациях, она старалась сделать так, чтобы мы прикоснулись к ее губам. Ее неизменно полуоткрытый рот теперь с готовностью принимал палец воспитательницы, хотя она по-прежнему не обхватывала его губами. Она стала прижимать его к зубам при помощи языка. Очевидно, что хотя это вторжение заставляло ее испытывать некоторую тревогу, теперь она уже не сомневалась в его благонамеренности. И все же происходящее носило характер эксперимента, а полученный опыт представлялся скорее интересным, нежели приятным. Кроме того, она позволяла воспитательнице массировать ее десны, но к этой процедуре она все же относилась достаточно настороженно.

Наконец, Лори начала копировать свою воспитательницу. Она проделала это после длительного пребывания в ванне, где приятные ощущения сопровождались ласками воспитательницы и игрой с игрушками. Лори встала, внимательно посмотрела на женщину, после чего она вышла и села на край ванны позади нее, приняв такую же позу. Подметив, как воспитательница скрестила ноги, она в точности скопировала их положение; обратив внимание на то, как она держит руки, девочка повторила и этот жест. В конце концов, Лори посмотрела прямо на воспитательницу и засмеялась. С величайшей серьезностью и нескрываемым удовольствием она повторила весь ритуал несколько раз. Складывалось впечатление, что она обрела возможность копировать воспитательницу только после того, как, получив приятный опыт пребывания в ванне, она лучше узнала свое тело. Это позволило ей сформировать более полное представление о теле воспитательницы, а затем, придав им некоторую схожесть, осознать, что они — два разных существа.

Составив представление о теле другого человека и о том, как сделать свое собственное тело на него похожим, Лори получила возможность играть. Все дело в том, что играть с кем-то означает познать другого и понять, что оба участника могут стать похожими друг на друга настолько, чтобы вступить во взаимодействие. Поэтому теперь по окончании процедуры купания Лори начинала извиваться и крутиться, подставляя для вытирания то ногу, то руку. Такое поведение было несомненным шагом вперед, поскольку до сих пор она просто терпела, пока ее вытирали, и воспитательнице казалось, что она прикасается к деревянным конечностям.

Вскоре Лори начала включаться в игру и в других ситуациях, хотя научение происходило очень медленно. Однажды, например, исключительно по собственной инициативе она вдруг стала бегать вокруг стола на четвереньках, опираясь на кисти и стопы. Мы полагали, что она умеет ползать, но оказалось, что это не так, хотя она уже вплотную приблизилась к овладению этим навыком. Две недели спустя она повторила попытку. Сначала она поставила руки на пол, а затем соскользнула со стула, заняв исходное положение. Но она все еще могла передвигаться только на кистях и ступнях. В конце концов, она опустила тело на пол и стала ползать на руках и коленях, как это делают младенцы.

Научение, протекавшее в направлении, противоположном естественному ходу развития, оказалось не только весьма болезненным, но и невероятно сложным процессом. Обычно ребенок, развиваясь, без труда переходит от ползания к хождению. Для Лори, которая умела только ходить, задача научиться ползать представлялась колоссальной по своим масштабам. Она требовала исключительной координации всего тела, иными словами, тщательной регуляции движений кистей, рук, туловища и ног. Все это грозило возникновением сильной тревоги, а потому требовало особой осторожности.

Вместе с расширением поведенческого репертуара и разнообразия способов перемещения у Лори наступил новый этап развития в реализации выделительных функций, получивший следующее название: обретение свободы. Развитие — это далеко не всегда стремление к новым достижениям, взросление или социализация. Лори, которая хорошо знала, как ходить, обрела новую свободу в том, что научилась ползать. Как уже было описано выше, ее вновь обретенная свобода реализации выделительных функций простиралась в двух направлениях: с одной стороны, это социализация (дефекация в туалете), а с другой — переход к более примитивному поведению (мочеиспускание на пол). Но настал день, когда Лори впервые самостоятельно отправилась в туалет и испражнилась в унитаз.

Однажды примерно в это же время Лори помочилась, сидя на коленях у воспитательницы, хотя раньше она никогда этого не делала. Заметив, что женщина не только не рассердилась, но даже обрадовалась, она пришла в восторг. Раньше в моменты мочеиспускания Лори не проявляла ни малейших признаков удовольствия и никогда не смеялась, но после этого случая она стала часто мочиться на коленях у воспитательниц, открыто демонстрируя испытываемую радость.

Процессы манипулирования фекалиями и их изучения были для нее скорее задачами, требующими решения, нежели источниками наслаждения. Мочиться на коленях у воспитательницы было приятно, поскольку она реагировала на это самым положительным образом. Благодаря этому опыту она обрела возможность вновь получать удовольствие от функционирования собственного тела — в частности, от приема пищи, ползания, мочеиспускания и дефекации.

Вероятно, Лори оказалась перед необходимостью осознать факт существования воспитательницы независимо от нее самой (исследовав ее тело), прежде чем научилась использовать присутствие воспитательницы для получения удовольствия от функционирования своего тела, а затем копировать ее позы и движения в ходе игры (после купания). Мочеиспускание на коленях у воспитательницы, происходившее в присутствии материнской фигуры, обеспечивало возможность одним махом «замочить» и себя и ее — вероятно, это удовольствие и подтолкнуло ее действовать самостоятельно; после этого она отправилась испражняться в туалет.

Этот гораздо более зрелый способ использования туалета был лишь промежуточным этапом, демонстрацией того, что она уже умеет делать, но что еще не стало для нее привычным. Ее поведение приблизилось к тому, что принято считать нормальным для ребенка, но говорить о достижении этой черты было еще рано. Не то, чтобы вместо прогресса у девочки наблюдался регресс, но проводить параллели с естественным движением вперед было бы неосмотрительно.