Основы древнеРусской художественной культуры

Язычество.

Своими корнями древнерусская художественная культура уходит в те далекие времена, когда русский народ еще не знал христианства. Высокоразвитое и очень требовательное чувство прекрасного у древних славян вытекало из их мироощущения, оно отразилось и о чудных образцах устного народного творче­ства, и великолепных изделиях наших предков, в которых вопло­тился их волшебный и сказочный мир. Мир, ставший основой народного творчества, без которого невозможны были бы вели­чайшие достижения древнерусского зодчества, иконописи, пре­красной русской литературы, до сих пор зовущие нас к нравст­венному совершенству.

Основой мироощущения древних славян был культ приро­ды—очень поэтичный, рожденный непосредственной близостью человека к земле. Реки, поля, деревья, горы представлялись сла­вянам живыми. У земли просили прощения, начиная пахоту. Люди пели песню, умоляя «мать сыру землю» простить их за то, что вспарывают ее грудь сохой. Сильна была у наших предков вера в могущество деревьев. На Руси стояли священные рощи. Одна из них до сих пор существует вблизи Новгорода.

Божества славянского пантеона олицетворяли различные при­родные стихии, отражали представление о богатстве и таинст­венности природы. В разные времена существования славянских племен главенствовали различные боги. К IX веку в пантеоне старшим стал Перун — бог огня и грозы, покровитель воинов. Перед его алтарем всегда горел огонь «из дубового древия», если же по нерадению служителя он угасал, то последнего «без всякого извета и милости убиваху». Следующим по значению был бог Волос (или Велес) — «бог скотий», покровитель живот­ных и земледелия. Особое поклонение вызывал Купала — бог изобилия. В его честь после сбора урожая возжигали костры и бросали в них зеленые ветви и венки. Почитали славяне и Солнце, которое имело несколько имен: Даждьбог, то есть бог, даю­щий благо (славяне считали себя детьми Даждьбога); Сварог — от слова «свар» — жар; Хорс — источник света и Ярило — источ­ник плодородия.

Из других богов наши предки выделяли Стрибога — бога вет­ра— и Мокоши (Макошь) —женское божество, покровительни­цу женского труда.

В далеких тайных местах, в лесной глуши возводили славяне капища, где устанавливали своих идолов. Эти святилища пред­ставляли собой округлые или сложные по очертаниям земля­ные и деревянные сооружения, окруженные валами и рвами. В центре устанавливались изображения богов—идолов. Их вы­резали из дерева или высекали из камня, едва намечая очертания рук. Плоские туловища были увенчаны головами с грубо обозначенными чертами лица. Боги славян-язычников выгля­дели суровыми и жестокими, имели устрашающий вид. После христианизации Руси их облик народная поэзия перенесла на злые силы. Народ недаром называл их «идолища поганые». Рядом с идолами находилось требище — место для жертвопри­ношения. Славянин-язычник почитал и своих предков, они всегда были рядом с ним, действовали через стихии на живых и постепенно приобретали значение богов.

Культ предков привел к почитанию Рода и рожаниц. Род-это бог семьи, даритель жизни близким душам. Рожаницы — его вечные спутницы, покровители рожениц и рождающихся младенцев, богини человеческого размножения. Культ Рода был самым почитаемым у наших предков. Элементы его сохра­нились до сих пор в народном искусстве: главной фигурой на вы­шивках Русского Севера является женщина в широкой юбке ко­локолом, с поднятыми руками. Это Рожаница или Берегиня. В представлении древних художников ее изображение сливалось с символами жизни и плодородия: с деревьями, цветами, солн­цем. Голова Рожаницы украшалась венком из цветов пли сол­нечных лучей, а ее руки переходили в зеленое деревце или в ту­ловище птицы. Это изображение — прообраз Богородицы Оранты, занявшей исключительное место в древнерусском искусстве.

Языческий культ не освобождал древних славян от страха перед природой, извечного страха перед ее таинственными сила­ми, поэтому быт и искусство наших предков отражали не только любовь к природе и восхищение красотой окружающего мира, но и ужас перед стихиями, который воплотился в заговорах, аму­летах— во всей магической обрядности. Однако в своем страхе наши предки не ощущали себя беспомощными, обреченными, их связь с миром лесов и полей, озер и рек была достаточно тесна и непосредственна. Древнему славянину казалось, что каждый дом находится под покровительством духа, приглядывающего за скотиной, поддерживающего огонь в очаге, вкушающего угоще­ние, оставленное ему хозяйкой /1/.

Лесная чаща казалась наполненной враждебными духами — упырями. Заговорами люди пытались уберечь себя от врагов. На помощь приходило искусство: причудливые амулеты, обере­гавшие человека от страшных порождений леса. До сих пор в орнаментальном плетении вышивок и кружев мы различаем очертания птиц, цветов, листьев и трав — это и есть те самые амулеты-обереги, которые создавались древними художниками.

Из многочисленных богов и богинь человек выбирал себе одного или несколько защитников, которым он чаще, чем осталь­ным, приносил жертвы и возносил молитвы. У каждого славян­ского племени был свой бог-покровитель.

Смена времен года сопровождалась торжественными празд­нествами. Первый в году — праздник Коляды — сурового бога зи­мы. Весною справлялись праздники Солнца: на Масленицу пекли блины — символ солнца, сжигали соломенное чучело — символ зимы, а с горы спускали зажженное просмоленное колесо — еще один солнечный знак. Прилеты птиц отмечали испеченными из теста жаворонками. Лето встречали Русалиями. В это время заключались браки, пелись песни в честь Лады и Леля — покро­вителей любви.

Свою волю боги передавали нашим предкам через ведунов. Ведуны (от слова «ведать» — знать) являлись знатоками всего чудесного. Это были старцы, перенявшие от своих дедов навыки обращения со сверхъестественной силой, познавшие значение примет и признаков, в которых выражалась воля богов. Их на­зывали еще волхвами или кудесниками. Эти люди обладали особым даром психологического воздействия, их боялись и ува­жали. Боялись за зло, которое они могли сделать благодаря своему ведовству, уважали за близость к божествам, за знание тайных сил природы.

Свое представление о мире, в котором они живут, наши пред­ки прекрасно отобразили в так называемом Збручском идоле, найденном более ста лет тому назад в реке Збруч, на земле древних волынян. Создан он, скорее всего, в X веке и представ­ляет собой четырехгранный столб из серого известняка высотой почти в три метра, на каждой стороне которого изображено лицо и три яруса рельефов. Идол увенчан круглой княжеской шапкой. Ему дали имя Святовит. Святовит — олицетворение Ро­да, главной функцией которого была защита единства и целост­ности племени. Кроме того, он считался богом Вселенной — ее творцом.

Рисунки на гранях Збручского идола идут в три яруса. Они зримо представляют Святовита богом Вселенной. Ярусы — это сферы мирового устройства, каким оно представлялось древним людям. Первая сфера — небо — жилище богов, вторая — земля, заселенная людьми (на всех четырех гранях этой сферы изобра­жены простые люди, мужчины и женщины, одна из женщин держит на руках ребенка), третья — подземный мир, убежище злых сил. Несмотря на некоторую «топорность» работы, изобра­жения очень выразительны, считается, что Збручский идол — памятник периода наивысшего развития языческой культуры.

Конечно, по своему художественному уровню языческое ис­кусство древних славян весьма отлично от шедевров древнерус­ского искусства более позднего времени, но эти произведения ценны тем отражением творческих устремлений, врожденным эстетическим чувством наших предков, которые легли в основу русской художественной культуры

Тема I

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА РУСИ IX— ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XII ВЕКА

Крещение Руси.

Около 980 года княжил в Новгороде Владимир Святославич, младший сын князя киевского Святослава и его рабыни — ключ­ницы Малуши. Когда отец умер, среди сыновей Святослава на­чалась борьба за власть. Владимир коварством и силой добыл себе Киевский престол и начал «княжить в Киеве один».

Еще при Святославе язычество господствовало в Киевской Руси, но вместе с тем начинает развиваться и процесс христи­анизации; так в договоре с Византией 944 года упоминаются «русские христиане».

Первой путь к христианству проложила княгиня Ольга (баб­ка Владимира), она крестилась во время своего пребывания в Византии в 955 году. Однако она еще не могла распространить новую веру среди своих соплеменников. Ее сын Святослав кате­горически отказался креститься («а дружина моя станет насме­хаться»). Ольга пыталась убедить его, что если он перейдет в новую веру, то остальные сделают то же самое, но Святослав остался непреклонен. «Да будет воля Божья, — решила тогда Ольга, - если захочет, Бог помиловать род мой и землю Рус­скую, то вложит им в сердца желание обратиться к Богу, что и мне даровал».

В начале княжения Владимира язычество упрочило свое по­ложение на Руси. Взойдя на Киевский престол, князь первым делом приступает к сооружению языческого капища. В летописи под 980 годом сказано так: «И стал Владимир княжить в Киеве один, и поставил кумиры на холме за теремным двором: дере­вянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, затем Хорса, Даждьбога, Стрибога, Семаргла к Макоши. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили к ним своих сыновей и дочерей, а жертвы эти шли бесам и оскверняли землю жертвоприношениями своими». Случалось, что в жертву прино­сили и киевских христиан, избирая их по жребию.

Появился двойник Перуна и в Новгороде. Добрыня, дядя Владимира по матери, который помог племяннику сесть на Ки­евский престол, был назначен наместником в Новгороде. Он установил идола на берегу Волхова.

Согласно одной из летописей, киевский Перун имел ноги же­лезные, глаза из драгоценных камней, а в руке держал камен­ную стрелу.

У новгородского Перуна был посох, он стоял, устремив глаза на восток, а вокруг него постоянно горели восемь костров. Исхо­дя из этого описания, можно сделать вывод о высоком мастер­стве русских ремесленников (кузнецов, ювелиров, резчиков по дереву и камню).

Однако постепенно Владимир понял, что освободить Русь от родоплеменных традиций на основе язычества невозможно. Укре­пить великокняжеский централизм способна была только новая религия, превозносящая власть от Бога» и оправдывающая насилие над простыми людьми.

988 год вошел в историю как год крещения Руси. Сохрани­лось немало свидетельств об этом периоде. «Повесть временных лет» сообщает, что Владимир, выбирая новую религию для сво­ей страны, начал с «испытания вер». Стали на Русь приходить посольства: от волжско-камских булгар (мусульмане), от иудеев из Хазарии, от «капежа» (папы Римского), от греков - (из Византии). Ни одна вера не понравилась Владимиру, кроме греческой. Ласково разговаривал он с византийским философом, показавшим Владимиру особую «запону» (вышитую икону) с изобра­жением суда Господня: верные на ней справа («о десную») шли в рай, а грешные слева («о шююю») брели в ад. Владимир сказал: «Добро сим о десную, горе же сим о шююю», а философ в ответ: «Если хочешь с праведниками справа стать, то кре­стись». Но Владимир решил еще подождать. Потом собрал своих бояр и сказал им: «...Что вы посоветуете?» Бояре ответили: «Знай, князь, что своего никто не бранит, но хвалит. Если хо­чешь в самом деле разузнать, то ведь имеешь у себя мужей; послав их, разузнай, какая служба и кто как служит Богу».

Вот вернулись послы в Киев и сказали: «Ходили в Болгарию, смотрели, как они молятся в храме (то есть в мечети. — Авт.), и нет в них веселья, только печаль и смрад великий. Не добр закон их. И пришли мы к немцам (католикам. — Авт.), и видели в храмах их различную службу, но красоты не видели никакой. И пришли мы в Греческую землю (Византию. — Авт.), и ввели нас туда, где служат они Богу своему, и не знали - на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища, и красоты такой, и не знаем, как рассказать об этом... Не можем мы забыть красоты той..., не можем уже здесь пребывать в язычестве». И спросил Владимир: «Где примим крещение?» Они же сказали: «Где тебе любо».

Так гласит легенда, из которой, однако, видно, что «испытание вер» Владимир проводил очень основательно, стараясь не ошибиться в этом выборе.

Итак, Владимир остановился на христианстве, которое было ближе русской культуре, русскому образу жизни. Эта вера мог­ла служить господским интересам: основная идея христианст­ва — покорность воле Всевышнего — оправдывала княжескую власть над людьми. Но какое же христианство предпочесть - восточное или западное, что выбрать - православие или като­лицизм?

По соседству с Киевской Русью находилась великая Визан­тия, названная так по имени древнегреческой колонии, на месте которой был основан Константинополь. Во всем своем могущест­ве и славе раскинулась Византия на громадной территории, куда входили Балканы, Малая Азия, Сирия, Египет, Южный Крым. Это была богатейшая держава, исповедовавшая православие.

бывря в Византии по торговым и дипломатическим делам, русские видели, каким поклонением окружен там император. Его называли земным Богом, он считался наместником Всевышнего на земле. Византийская церковь поощряла это поклонение, утверждала божественность императорской власти.

Совсем иные отношения между церковью и властью были и католических странах. Римский папа требовал не только рели­гиозного, но и политического подчинения королей и князей За­пада, стремясь таким образом к христианизации всех европей­ских государств.

Владимира не устраивали идеи «папежа», он хотел абсолют­ной власти, узаконенной Божьим соизволением, поэтому и вы­брал Византию.

Кроме того, к православию Владимир склонился еще и по­тому, что богослужения у католиков шли только на латыни, а константинопольская церковь использовала в культовых целях кроне греческого и другие местные языки, На Руси в это время уже были церковные книги, переведенные на славянские языки, их имела княгиня Ольга, принявшая византийское пра­вославие.

Итак, Владимир выбрал греческую веру, однако по византий­ским законам любой народ, принявший православие, становился зависимым от басилевса. Владимир, естественно, стремился это­го избежать, используя политические затруднения Византии.

Император Василий II и его брат-соправитель Констан­тин VIII терпели поражение от своего восставшего полководца Варды Фоки. Они попросили помощи у киевского князя. Влади­мир ее предоставил, но взамен попросил крестить его и дать в жены сестру императоров Анну. Таким образом, правитель Руси поднялся бы на небывалую высоту, породнившись с басилевсами Византии.

Мятежный полководец был усмирен, но Василий и Констан­тин не спешили выполнять условия договора, поскольку членам византийской императорской фамилии запрещалось родниться с инородцами, тем более с язычниками. Тогда Владимиру приш­лось напомнить грекам об их обязательствах. В 988 году он захватил византийскую крепость в Крыму Корсунь (Херсонес Таврический) /2/ и пообещал освободить ее только тогда, когда принцесса Анна станет его женой. Басилевсам пришлось при­нять эти условия.

«Крестился же он (Владимир. — Авт.) в церкви святого Ва­силии (при крещении принял имя Василий. — Авт.), а стоит церковь та посреди града, где собираются корсунцы на торг... По крещении же Владимир взял царицу... и священников корсунских..., взял и сосуды церковные и иконы на благословение себе... И вернулся в Киев». Вместе со священными сосудами и мощами святого Климента Владимир привез в Киев и установил на главной городской площади (Бабином торжке) четверку бронзовых коней (квадригу) и две античных статуи. До XIII ве­ка, то есть до захвата Киева татаро-монголами, украшали Киев эти прекрасные произведения.

Вернувшись в Киев, князь приказал опрокинуть идолов, од­них изрубить, других сжечь. Перуна же двенадцать человек поволокли к Днепру, а по дороге били нещадно. С горестными воплями и слезами бежали за Перуном киевляне. Князь же ве­лел оповестить всех: «Если не придет кто завтра на реку — будь то богатый или бедный, или нищий, или раб — да будет мне враг».

Предстаньте себе чувства наших предков, которых в одно­часье заставили сменить веру; еще недавно они поклонялись Перуну, а теперь он, избитый, выброшен за пороги Днепра, и вместо него служители в блестящих одеждах предлагают ново­го, никому не известного, а потому страшного Бога. Плакали дети, вопили женщины, многие затыкали уши, чтобы не слышать чужой молитвы, не хотели идти в волы Днепра для креще­ния. Но крещение состоялось, хотя в душах русских людей надолго поселилось двоеверие.

Двоеверие.

Процесс расставания с язычеством и приобщения к христи­анству был очень сложен и противоречив. Этот процесс получил название - двоеверие. Еще долго народ молился своим богам, и еще долго жаловались священники на то, что их храмы пусты. Двоеверие оказало громадное влияние на развитие всей последующей русской культуры. Язычество и христианство стояли рядом в сознании наших предков и прак­тиковались одновременно; праздновались как христианские, так и языческие праздники, творили молитву Богу христианскому и одновременно языческим богам. Языческие божества продолжа­ли свое существование под именами христианских святых. Так, образ Перуна-громовержца слился с образом Ильи Пророка (недаром церковь, возведенная в Киеве еще до крещения Руси, носила имя Ильи), Велес — покровитель скота превратился в святого Власия, а Берегиня (Рожаница) стала Богородицей.

Постепенно сменялись поколения, люди воспитывались и рос­ли в христианском законе, языческие боги забывались, их почи­тание прекратилось само собой, но совершавшиеся в честь этих богов празднества и обряды остались в виде празднеств и обря­дов народных, причем смешались с христианскими обычаями. Быт русского народа полон такими остатками язычества; языче­ский праздник Коляды соединился с христианским — Рождест­вом Христовым. Народные гадания, игры Святочной недели пол­ны языческих мотивов. Само слово «святки» очень старое и зна­чило у древних славян просто праздник. Масленицу, отмечав­шую приход Весны, церковники так и не смогли запретить. Она приходится на неделю, предшествующую Великому посту, перед Пасхой, так называемую мясопустную неделю, но напрасно цер­ковь старалась внушить, что это время приготовления к посту молитвой, народная память не поддавалась. Масленичная неде­ля всегда была связана с особым веселием и разгулом.

Пасха соединилась с языческим торжеством весны, когда по­ются «веснянки» — особые весенние песни.

Летний праздник Солнца в народном сознании отождествил­ся с днем Иоанна Крестителя (24 июня), праздник бога Велеса — с днем памяти Георгия Великомученика, когда после зимы выгоняют скотину на первую травку. Да и все домашние собы­тия: свадьбы, крестины, похороны — полны остатками языческих религиозных обрядов.

Языческие боги стали считаться носителями зла и отождест­влялись в сознании народа с христианскими злыми силами — чсртями.

Десятинная церковь.

Однако вернемся к моменту принятия православия. Влади­мир начал проводить политику христианизации очень последовательно. «Нача ставити по городам церкви и попы», повелел «поимати у нарочитые чади дети» и отдавать их в «учение книж­ное». В Киеве была воздвигнута церковь Успения Богородицы (989—996). Она называлась еще Десятинной, потому что одну десятую часть своих доходов князь теперь отдавал церкви. Этот храм был великолепен, двадцать пять его глав возносились над Киевом. Церковь возводили византийские мастера, специально приглашенные Владимиром; тогда считалось, что греки наибо­лее искусные в каменном строительстве. Стены храма покры­вала роскошная византийская мозаика, наборные полы с узора­ми в виде кругов поражали своим великолепием. До XIII века Десятинная церковь была главным украшением Киева, но во время захвата Киева татарами, в 1240 году, она рухнула, погре­бая под собой тысячи людей, спасавшихся под ее сводами от воинов Батыя.

Итак, Владимир Креститель (после смерти церковь причис­лила его к лику святых) принятием христианства решил задачу объединения государства, в котором существовали племена с различными культурными традициями и с разными божествами. Южная и северная Русь отличались друг от друга и экономиче­ским укладом, и формами правления. Необходимо было преодо­леть эти различия во имя строительства единого государства, во имя приобщения страны к культурным богатствам челове­чества. Христианство и оказалось тем цементирующим материа­лом, который помог построить цельное государство и вывести Русь в ряд мощных и могущественных стран с богатыми куль­турными традициями.

У языческой Руси был свой, высокий по тем временам, уро­вень материальной, духовной и художественной культуры: пись­менность, зодчество, живопись, развитые ремесла, знания об окружающем мире. И все же христианизация привела к сущест­венным изменениям всей культурной среды, качественному скач­ку, перевороту в жизни наших предков.