Основные теории интеграции действия и структуры Структурационная теория

Одну из наиболее известных и отчетливых попыток интеграции действия и струк­туры представляет собой структурационная теория Энтони Гидденса (Bryant and Jary, готовится к изданию; Cohen, 1989; Craib, 1992; Held and Thompson, 1989). Гидденс утверждает, что «любое научное исследование в сфере социальных наук или истории занимается соединением действия [часто используется как синоним деятельности] и структуры... Никоим образом нельзя говорить о том, что струк­тура " определяет" действие или наоборот» (Giddens, 1984, р. 219).

Несмотря на то что Гидденс не марксист, марксистская теория повлияла на его творчество, а он сам считает свое «Строение общества» развернутым рассуждением об одном из высказываний Маркса, носящем по своей сути интегративный характер: «Люди сами творят историю, но они ее делают не так, как им вздумается; они творят ее при обстоятельствах, которых сами не выбрали, а с которыми непосредственно сталкиваются, которые даны им и унаследованы от прошлого» (1869/1963, p. 15)¹.

¹ Я согласен с тем, что Марксу отводится столь важное место в структурационной теории, в более об­щем плане, в теориях, которые соединяют действие и структуру. В своей метатеоретической работе я сделал вывод, согласно которому творчество Маркса представляет собой наилучший «пример ин­тегрированной социологической парадигмы» (Ritzer, 1981a, р. 232).

[448]

Теория Маркса — лишь один из множества источников структурационной тео­рии. Так или иначе, Гидденс проанализировал и критически разобрал большин­ство важнейших теоретических подходов и извлек из многих из них ряд полезных идей. Теория структурации необычайно эклектична; фактически Крейб (Craib 1992, р. 20-31) выделяет девять основных источников концепции Гидденса.

Гидденс изучает множество теорий, которые исходят от индивида/агента (на­пример, символический интеракционизм) либо от общества/структуры (например, структурный функционализм) и отвергает обе противоположные альтернативы. Он утверждает, что мы должны отталкиваться от «повторяющихся социальных прак­тик» (Giddens, 1989, р. 252). Уточняя, он пишет: «Основная сфера исследования в социальных науках, согласно теории структурации, есть не опыт индивидуального актора и не существование какой-либо формы социальной целостности, а соци­альные практики, упорядоченные во времени и пространстве» (Giddens, 1984, р. 2).

Структурационная теория и Гидденса с ее вниманием к социальным практи­кам по сути представляет собой теорию взаимосвязи между действием и струк­турой. Согласно Бернстайну, «самая сердцевина теории структурации» состоит в «намерении пролить свет на дуальность и диалектическое взаимодействие дея­тельности и структуры» (Bernstein, 1989, р. 23). Таким образом, действие и струк­тура не могут пониматься в разрыве друг от друга; это две стороны одной и той же медали. Говоря языком Гидденса, они представляют собой дуальность (в следую­щем разделе мы рассмотрим критику данного подхода с позиции Арчер). Любое социальное действие включает в себя структуру, а любая структура предполагает социальное действие. Действие и структура неразрывно переплетены в текущей человеческой деятельности или практике.

Как уже отмечалось, аналитической точкой отсчета для Гидденса становятся че­ловеческие практики, но он настаивает на том, чтобы они понимались как рекур­сивные. Иначе говоря действия «не порождаются социальными акторами, а посто­янно ими воспроизводятся с помощью тех самых средств, которые помогают им выражать себя как акторов. В этих действиях и их посредством агенты создают усло­вия, которые делают эти действия возможными» (Giddens, 1984, р. 2). Таким обра­зом, действия не порождаются сознанием, социальным конструированием реально­сти, не создаются они и социальной структурой. На самом деле, выражая себя как акторы, люди участвуют в практике, и именно через практику создаются и созна­ние и структура. Анализируя рекурсивный характер структуры, Хелд и Томпсон утверждают, что «структура воспроизводится в процессе и посредством последова­тельности привязанных к ситуации практик, которые ею организованы» (Held and Thompson, 1989, p. 7). To же можно сказать и о сознании. Гидденса интересует во­прос сознания, или рефлексивности. Однако он считает, что, будучи рефлексивным, индивидуальный актор не просто осознает себя, но участвует в наблюдении непре­рывного потока действий и структурных условий. Бернстайн утверждает, что «дей­ствие само рефлексивно и рекурсивно включено в социальные структуры» (Bern­stein, 1989, р. 23). В более общем плане можно сказать, что Гидденс рассматривает диалектический процесс, в ходе которого порождаются практика, структура и со­знание. Таким образом, Гидденс исследует вопрос о деятельности и структуре, пользуясь историческим, процессуальным и динамическим подходом.

[449]

Рефлексивны не только социальные акторы, но и социальные исследователи, их изучающие. Эта идея приводит Гидденса к его известным рассуждениям о «двойной герменевтике». И социальные акторы, и социологи пользуются языком. Акторы используют язык для объяснения своих действий, а социологи, в свою очередь, используют язык для толкования действий социальных акторов. Таким образом, необходимо обратить внимание на взаимосвязь между обыденным и на­учным языком. Особенно следует осознать тот факт, что понимание социального мира социальным ученым может оказывать влияние на понимание изучаемых им акторов. Таким способом социальные исследователи могут изменять мир, кото­рый изучают, и приходить к искаженным результатам и выводам.