Вечерняя дискуссия

Тайша Абеляр

Из отчёта о семинаре (4), проходившем 20 мая 1995 г.

Когда видящие видят, им видно, что у «сталкеров» на плечи наброшено нечто вроде «шали» из светящихся волокон, а «сновидящие» одеты в подобие «гавайской юбки» из таких же светящихся нитей... Я — сталкер.

Моими учителями были женщина по имени Клара и мужчина, которого звали Эмилито. Прежде чем принять ученичество, я должна была добиться, чтобы воладорес (летуны) перестали пожирать моё осознание. Дон Хуан обычно говорил, что подобно тому, как люди держат кур в гальинерос (курятниках), воладорес держат людей в уманерос («человечниках»); при этом они делают с людьми то же, что все мы обыкновенно делаем с курами...

Если верить старому Нагвалю (дону Хуану), при рождении человека возникает сияющее яйцо, которое ярко лучится светом осознания. Однако по мере того, как мы стареем и погружаемся в общественную среду, живущие в нашем мире создания, которых видящие называют воладорес, принимаются питаться нашим осознанием, пока свечение сияющего яйца не опустится до уровня лодыжек (другими словами, они буквально выедают нас до дна). Дон Хуан говорил, что оставшейся энергии нам хватает только для повседневной саморефлексии.

Человек, обладающий знаниями, должен подумать над тем, как остановить прожорливых воладорес, предотвратив пожирание вновь нарождающегося осознания (да, да, оно действительно восстанавливается). Ведь воладорес, умело используя нашу жалость к самим себе, отношение к своей жизни и к другим людям с позиции «несчастной сиротки», с такой легкостью пожирают человеческое осознание! Единственным способом остановить их являются шаги к самодисциплине — такие, как перепросмотр и Тенсёгрити. Выполняя эти дисциплинирующие действия, мы оказываемся в состоянии взрастить в себе такой тип осознания, который не по вкусу этим воладорес; тогда мы можем дальше наращивать осознание, ведя себя безупречно, как подобает воинам, и не опасаясь, что воладорес пожрут его.

Карлос всегда ищет тех, кто смог восстановить своё осознание, некогда опустившееся до самых щиколоток. Однажды ему рассказали о некоей «гурессе» (женщине-гуру), живущей в Лос-Анджелесе. Говорили, что она пользуется огромной популярностью, обладает «морем» энергии и с большим успехом набирает людей для занятий медитацией.

Карлос взял троих из нас (Кэрол, Флоринду и меня), и мы отправились посмотреть на эту женщину. Когда мы увидели её, мы заметили, что её осознание ничем не отличается от осознания других людей: оно едва теплилось на уровне её щиколоток. Единственным отличием было то, что точка сборки у неё была большего размера, чем обычно, что привело к возникновению большого-пребольшого ЭГО. Та женщина превратилась в эго-маньяка: она уверовала сама и заставила поверить других, что обладает громадными способностями «просветлять» людей.

(Впоследствии, с помощью Кайли, Тайша показала фотографию одного из воладорес, сделанную одним из её друзей на церемонии равноденствия, проходившей у пирамид Теотиуакана. Пожиратель осознания напоминал тень с человеческими очертаниями, несущуюся над головами толпы.) В подобных местах воладорес особенно любят кормиться — ведь вся атмосфера пронизана чувством собственной значимости, ибо каждый ощущает, что его «энергия» в данный конкретный момент используется для никому не известной цели «спасения мира». Правда, может, они думают о своей особой значимости потому, что представляют себя своего рода приемниками «космической энергии», которую боги посылают с небес «избранным», собравшимся внизу для восприятия.

Ещё одним местом, где можно найти воладорес, являются дома, которые посетила смерть: собравшиеся там люди пускаются в самосожаление, претендуя на роль «несчастных сироток»; что ж, за это винить нельзя, просто так и есть на самом деле.

Именно поэтому, сталкиваясь с подобными ситуациями, мы должны осознавать, что творится вокруг (постоянно используя практику перепросмотра), чтобы не пасть жертвой ощущения собственной важности, жалости к себе и не очутиться во власти воладорес.

Именно поэтому нам не нужны ритуалы, разные там «очищения», «защиты», «амулеты», «талисманы» и пр. Чтобы защититься наилучшим образом, чтобы ублажить дух как следует, нужно избавиться от чувства собственной важности и отправиться безупречной тропой — путём сердца.

Часть времени, в течение которого я училась быть сталкером, я провела в домах магов на верхушках деревьев. Так продолжалось два года.

Сталкер должен свободно владеть искусством смещать точку сборки в иное место. Когда мы спим, эта точка перемещается естественным образом; однако вы не заметите этого движения, если не начнете сновидеть (для этого вам потребуется накопить некоторое количество энергии, используя уже описанные упражнения). После того, как вы заметите перемещение точки сборки в новое, более удобное для неё место, вам потребуется зафиксировать её — в этом и состоит суть умения сталкера.

Когда я жила среди вершин деревьев, одной из наиболее необычных вещей, заставлявших мою точку сборки переместиться в новое положение, было осознание полной потери ощущения «горизонта». Меня окружали лишь листва и небо, а земля всегда находилась «внизу» — там, где мы обычно передвигаемся, когда привязаны к системе четырех координат.

Когда живёшь на вершине дерева, приходится приучиться к системе шести координат. Спускаться вниз и касаться земли мне не разрешали, отчего моя точка сборки переместилась и зафиксировалась в новом положении. Видящие, видевшие точку сборки, утверждают, что одна из её сторон светится. У мужчин эта светящаяся сторона направлена наружу от светящегося яйца, а у женщин — вовнутрь.

Из-за того, что я жила на вершине дерева, моя точка сборки начала разворачиваться наружу, как у мужчин; увидев это, дон Хуан заставил меня проделать другие упражнения сталкера, чтобы исправить это. Он послал меня в один город в Мексике, где жила Нелида под видом богатой светской дамы. Я должна была пожить у неё в роли племянницы, приехавшей в надежде найти себе жениха.

Итак, они обучили меня всем «женским искусствам»: я освоила искусство макияжа, научилась готовить, шить, танцевать и играть на фортепиано, усвоила хорошие манеры и даже училась французскому. Мы часто появлялись на приемах в высшем свете. Меня представляли как хорошо образованную девушку, которая ищет себе достойного супруга.

Но однажды, через шесть месяцев после моего появления в этом городе, я встретила отлученного от церкви священника, переживавшего глубокие эмоциональные страдания. Все, что пришло мне в голову по поводу помощи, — это подвесить его на дереве. Разразился грандиозный скандал, и дон Хуан увидел, что пришло время сменить стратегию. Он сказал, что поскольку я всё ещё желаю «привлекать всеобщее внимание», он собирается предложить мне новую форму сталкинга, которая либо излечит меня, либо убьёт.

Короче, он превратил меня в нищенку. Сначала они сменили моё замечательное белое платье на рванье, затем измазали мне волосы чем-то липким; я помню, как Нелида мазала мою кожу какой-то жирной дрянью, чтобы я выглядела более смуглой и грязной, а Эмилито в это время развивал идею о том, что мне необходимо засунуть в волосы жевательную резинку. После того как они «переодели» меня в нищенку, дон Хуан позвал Альфонсину — настоящую городскую нищенку. Он сказал ей, что я сумасшедшая и они не могут больше быть вместе со мной. Он дал Альфонсине немного денег и попросил её заботиться обо мне.

Я ушла с ней; я помню, как по дороге она сказала мне: «Видно, ты не больно разговорчива... Вот и отлично, я думаю, что мы хорошо поладим друг с другом...» А потом мы пришли к ней домой, и я ужаснулась: это было самое худшее, грязное и вонючее жилище из всех, что я когда-либо видела. Она жила в комнате размером 6 на 6, стены были сделаны из жести и картона, а спать следовало на грязном полу, поверх которого валялось два «петатес» (травяных тюфяка), которые так и кишели насекомыми. Зрелище было настолько отвратительным, что я почувствовала острую необходимость уйти.

Я опрометью бросилась в наш дом, однако там слуги сказали мне, что все уехали в длительное путешествие, хотя я ещё могу попробовать застать их в центре города. Мигом добравшись до центра, я с облегчением увидела машину Нелиды, остановившуюся у перекрестка на красный свет. Подбежав к машине, я увидела за рулем дона Хуана и принялась умолять его спасти меня от этого безумного мероприятия; я говорила ему, что не хочу быть нищенкой, что всё это зашло слишком далеко, что дом Альфонсины был крысиной дырой и что я не соглашусь провести там даже одну ночь.

Дон Хуан пронзительно взглянул на меня и сказал, что это занятие мне придумал дух, что если я не справлюсь, то никогда больше не увижу никого из них. С этими словами он потянулся к карману и, достав из него монетку, бросил её мне со словами: «Ступай и отыщи то, что тебе нужно найти. Ты увидишь, что люди будут отдавать тебе свои деньги, но при этом будут презирать тебя за твой вид и твоё ремесло. Помни, что у монеты есть и другая сторона. Если ты найдёшь кого-либо, кто действительно будет заботиться о тебе, значит, ты преуспеешь в своём задании и научишься никогда больше не искать излишнего внимания к собственной персоне».

Сигнал светофора сменился на зелёный, и они покатили вперёд... А я стояла там, на главной площади города, и думала, что у меня не осталось никакого выбора, кроме как вернуться к Альфонсине и честно играть роль нищенки, не строя никаких надежд и нимало не заботясь о том, когда это всё кончится и что со мной будет дальше. Впрочем, если дух считал, что это подходит для меня, — я была готова оставаться нищенкой до конца своих дней.

Когда я вошла в жилище Альфонсины, она стояла на коленях перед печкой-буржуйкой, поджаривая кукурузные хлебцы-тортильяс. Не промолвив ни слова, она протянула мне один хлебец, и я молча села и принялась за еду.

Городок был маленький, и мне надо было придумать историю моей прошлой жизни. Альфонсина сообщила людям, что я являюсь её слабоумной дочерью, которая до этого жила с отцом в большом городе, а теперь, после смерти отца, была вынуждена отправиться к матери.

Итак, я начала звать Альфонсину «мамой»; каждый день теперь я приходила домой и говорила: «Здравствуй, мама! Вот, смотри, сколько я насобирала сегодня», — и отдавала Альфонсине все. Жизнь нищенки была тяжёлой. Иногда мне приходилось драться с другими нищими за лучший угол на улице, где больше подавали. Альфонсина рассказала мне, что лучше всего попрошайничать у входов в рестораны и спортивные залы — хорошо поевшие или натренировавшиеся люди всегда что-нибудь дают внушающим жалость нищим. Ещё она сказала, что церкви — не самый хороший вариант, поскольку прихожане уже отдали церкви все, что могли, да и потом — они скорее пожертвуют что-нибудь церковникам, чем сидящим на паперти попрошайкам.

Ещё Альфонсина научила меня всегда носить с собой небольшое полено, чтобы я могла обороняться от нападения других нищих, если занимала их территорию. Этот кусок дерева действительно оказывался полезным. Мне всегда нравилось ходить под церковь — нет, не для того, чтобы просить милостыню; мне очень нравилось смотреть на удивительной красоты женщину, которая каждый день приходила в церковь. В этой женщине было нечто привлекавшее моё внимание.

Получше освоившись с ролью нищенки, я постепенно начала слышать «мысли других», я могла разобрать даже происходившее на расстоянии квартала. Однажды я сидела на церковной паперти. Вдруг ко мне подошла та самая красивая дама. Она заговорила со мной. Женщина объяснила, что хочет забрать меня к себе, что она отмоет меня и даст мне чистую одежду. Некоторое время я отказывалась, но как-то днём мне пришли в голову слова дона Хуана об «истинной заботе» — и я приняла её приглашение.

Как только мы пришли к ней домой, женщина немедленно засунула меня под душ, сняв с меня лохмотья. По мере того как моё тело под струями воды начало очищаться от грязи, женщина с ужасом воскликнула: «Да ты же белая девушка! Что же они сделали с тобой!» Я не могла произнести в ответ ни слова. Тогда женщина дала мне кардиган и много денег, потребовав, чтобы я возвращалась туда, откуда пришла, и никогда больше не занималась попрошайничеством.

Я вернулась к Альфонсине. Отдав ей деньги, я сказала ей обычное: «Мама, мама! Смотри, сколько я насобирала сегодня». Взглянув на меня, Альфонсина едва не лишилась чувств. Наконец, совладав со своими эмоциями, она сообщила мне, что «меня коснулся ангел». Потом она заболела, и я отвела её к Нелиде. Там я обнаружила дона Хуана, Нелиду и остальных. Нелида отвела Альфонсину в спальню, чтобы позаботиться о ней.

Я осталась в гостиной с доном Хуаном. Меня очень волновало, что будет дальше с Альфонсиной: к этому времени я поняла, что люблю её, бессознательно люблю, хотя до этого времени даже не представляла себе, что такое любовь. Я попыталась рассказать обо всем дону Хуану, однако, судя по всему, он сам уже разобрался в моих чувствах. Сообщив мне, что я успешно справилась с заданием, он сказал, что мне больше не нужно возвращаться к Альфонсине, что у Альфонсины была дочь, которая искренне любила её, но сегодня эта дочь умерла навсегда. Тут я поняла, что всё в мире магов преходяще и что живущий в нём должен свободно парить, не обременяя себя никакими привязанностями.

НЕИЗВЕСТНАЯ ГЛАВА ИЗ «ДАРА ОРЛА»*

(Эта глава была опубликована только в испанском издании «Дара Орла».)

* Перевод «скачан» из Интернета. Приносим извинения переводчику, что не знаем его имени, напишите нам, пожалуйста. — Прим. ред.

ВВЕДЕНИЕ

1. То, что мы воспринимаем как мир, есть не что иное, как эманации Орла.

2. Внимание — это то, что заставляет нас воспринимать эманации Орла при помощи выборочного восприятия — сканирования.

3. Объекты сканирования обретают смысл благодаря Первому Кольцу Силы.

4. Намерение — сила, которая перемещает Первое Кольцо Силы.

5. Первое Кольцо Силы может быть остановлено блокированием способности выполнять сканирование.

6. Второе внимание.

Несмотря на удивительные манёвры, которые дон Хуан совершал с моим вниманием, я в течение многих лет упрямо пытался интеллектуально оценить то, что он со мной делал. Хотя я и написал подробно об этих маневрах, однако это всегда делалось с экспериментальной позиции и, кроме того, со строго рациональной перспективы. Я был погружён в свою собственную рациональность и потому не смог распознать истинных целей уроков дона Хуана. Чтобы понять эти цели с некоторой степенью точности, было необходимо, чтобы я потерял свою человеческую форму и достиг целостности самого себя.

Уроки дона Хуана, как предполагалось, должны были провести меня через второй этап развития воина: убедиться и полностью принять тот факт, что в нас содержится другой тип осознания. Этот этап был разделён на две стадии.

Первая из них, для которой дону Хуану требовалась помощь дона Хенаро, заключалась вот в чём. Мне демонстрировали некоторые процедуры, действия и методы, которые были предназначены для тренировки моего осознания.

Вторая стадия имела отношение к Шести Объясняющим Предположениям. Из-за трудностей, которые возникли у меня при адаптации моей рациональности к восприятию истинности того, чему он меня учил, дон Хуан изложил эти Объясняющие Предположения в терминах моих учёных записей.

Первое, что он сделал в качестве введения, — это создал во мне разделение с помощью специального удара по правой лопатке, который вводил меня в необычное состояние сознания, — состояние, в которое я впоследствии не мог войти самостоятельно. До того момента, когда дон Хуан заставил меня войти в такое состояние осознания, я имел неоспоримое представление о непрерывности как о результате моего жизненного опыта. Идея, которую я имел относительно самого себя, заключалась в том, что я — непрерывное целостное существо, которое может объяснять всё, что оно когда-либо делало. Кроме того, я был убеждён, что хранилище всего моего осознания, если такое существует, находится в моей голове. Однако дон Хуан показал мне своим ударом, что существует особый центр в спинном мозге, на высоте лопаток, который является центром повышенного осознания.

Когда я спрашивал дона Хуана относительно природы этого удара, он объяснял, что Нагваль — лидер, проводник, который несёт ответственность открытия пути, и что он должен быть безупречен, чтобы пропитать своих воинов ощущением доверия и ясности. Только при этих условиях Нагваль сможет нанести этот удар по спине так, чтобы вызвать смещение восприятия, ибо сила Нагваля заключается в том, чтобы создавать такое смещение. Если Нагваль — не безупречный практикующий, смещения не происходит, как тогда, когда я безуспешно пробовал поместить других учеников в состояние повышенного осознания, ударяя их по спине перед тем, как мы пытались пересечь мост. Я спросил дона Хуана, что необходимо сделать для такого сдвига осознания. Он сказал, что Нагваль должен ударить точно по пятну, положение которого изменяется от человека к человеку, но которое всегда располагается в области лопаток.

Нагваль должен видеть, чтобы определить это пятно, которое расположено на границе светимости, а не на самом физическом теле; как только Нагваль находит его, он скорее вдавливает его внутрь, чем ударяет по нему, и таким образом создает вогнутость, углубление в светящейся сфере. Состояние повышенного осознания, возникающее в результате такого удара, продолжается до тех пор, пока углубление не исчезнет. Некоторые светящиеся оболочки возвращаются к их первоначальным формам самостоятельно, на другие оболочки нужно воздействовать ударом с другой стороны, чтобы их восстановить, и есть такие оболочки, которые никогда не возвращаются к их первоначальным формам.

Дон Хуан сказал, что видящие видят осознание как необычное свечение. Повседневное осознание — это свечение на правой стороне, которая простирается на области вне физического тела до границы нашей светимости. Повышенное осознание — более интенсивное сияние, обеспечивающее мгновенную реакцию и глубокую концентрацию, оно заполняет границу левой стороны нашей светимости.

Дон Хуан сказал, что видящие объясняют то, что случается в результате удара Нагваля, как временное смещение центра, расположенного на светящемся коконе тела. Эманации Орла выбираются и интерпретируются именно в этом центре. Удар изменяет их нормальное поведение. Основываясь на своих наблюдениях, видящие сделали вывод, что воины должны быть помещены в такое состояние дезориентации. Изменение работы восприятия в таком состоянии делает это состояние идеальной территорией для восприятия команд Орла: это позволяет воинам функционировать, как будто они находятся в обычном состоянии сознания, но с той лишь разницей, что теперь они могут концентрироваться на всём, что делают, с беспрецедентной ясностью и силой.

Дон Хуан сказал, что моя ситуация была аналогична той, которую он испытал сам. Его бенефактор создал глубокое разделение в нём самом, перемещая его много раз из правостороннего состояния сознанияв левостороннее. Ясность и свобода его левостороннего осознания были прямо противоположны рациональности и бесконечной самозащите его правостороннего состояния сознания. Он сказал мне, что все воины брошены в пучину такой ситуации, которую создают полярности, и что Нагваль создаёт и укрепляет разделение, чтобы быть способным привести учеников к убеждению, что в человеческих существах обитает всё ещё не исследованное осознание.

1. То, что мы воспринимаем как мир, есть не что иное, как эманации Орла.

Дон Хуан объяснял мне, что мир, который мы воспринимаем, не имеет трансцендентного существования. С тех пор как мы познакомились с ним, мы уверены, что то, что мы чувствуем, есть мир объектов, который существует в той форме, в которой мы его воспринимаем, в то время как в действительности нет никакого мира объектов, есть скорее вселенная эманаций Орла.

Эти эманации представляют единственную неизменную реальность. Это реальность, которая охватывает всё, что существует: воспринимаемое и невоспринимаемое, известное и неизвестное. Видящие (те, кто непосредственно видят эманации Орла) называют их командами из-за их убеждающей силы. Все живые существа вынуждены использовать эманации, и они используют их, не зная, чем же они являются на самом деле. Обычные люди интерпретируют их как реальность. В то время как видящие, которые видят эманации, интерпретируют их как Правило.

Хотя видящие видят эманации, у них нет способа узнать, чем же на самом деле является то, что они видят. Вместо того чтобы запутываться в бесполезных догадках, видящие занимают себя практическими предположениями о том, как команды Орла могут интерпретироваться.

Чтобы интуитивно воспринять реальность, которая трансцендентна миру, продолжал дон Хуан, мы должны воспринимать, пребывая на уровне догадок и предположений, а для воина этого недостаточно. Недостаточно лишь предполагать, что команды Орла немедленно воспринимаются всеми живущими на Земле существами и что ни один из них не воспринимает их одним и тем же способом. Воины должны созерцать поток эманаций, пытаться «увидеть» способ, которым человек и другие живущие существа используют его, чтобы построить свой чувственный мир.

Когда я предложил использовать слово «описание» вместо эманаций Орла, дон Хуан сказал, что он не делал никаких метафор. Он сказал, что слово «описание» означает человеческое соглашение, а в том, что мы воспринимаем как команды Орла, человеческие соглашения не учитываются.

2. Внимание — это то, что заставляет нас воспринимать эманации Орла при помощи выборочного восприятия — сканирования *.

* Skim (англ.) — сканировать, снимать, считывать, скользить по поверхности, бегло прочитать и т. д.;

skimming — здесь: сканирование, выборочное восприятие;

tнe skimmings — здесь: результаты сканирования; объекты сканирования; образы, возникающие в результате выборочного восприятия эманаций Орла. — Прим. перев.

Дон Хуан имел обыкновение говорить, что восприятие — это физическая способность, которую живущие существа могут развивать; конечный результат такого развития среди видящих известен как «внимание».

Дон Хуан описал внимание как действие настройки и фокусирования восприятия. Он сказал, что такое действие — наш наиболее исключительный подвиг, который охватывает весь спектр человеческих альтернатив и возможностей. Дон Хуан установил точное различие между альтернативами и возможностями. Человеческие альтернативы — это то, что мы можем выбрать как люди, живущие внутри социальной среды. Наш выбор в этой области весьма ограничен. Человеческие возможности — это то, чего мы способны достичь как светящиеся существа. Дон Хуан открыл мне классификацию трёх типов внимания, подчеркивая при этом, что называть их отдельными «типами» — ошибка. В действительности, они являются тремя уровнями знания — первое, второе и третье внимание, — каждый из которых есть самостоятельная область, завершённая сама по себе.

Для воина, который находится в начале его обучения, первое внимание является наиболее важным из трёх. Дон Хуан сказал, что его объясняющие предположения — это попытки вывести на первый план механизмы работы первого внимания — то, что всегда оставалось скрытым для нас. Он считал крайне важным для воинов стремиться понять природу первого внимания, тем более если они собираются отважиться путешествовать во второе внимание.

Он объяснил мне, что мы обучены первому вниманию так, чтобы стремительно двигаться через весь спектр эманаций Орла, не акцентируясь на них и формируя при этом отдельные «единицы восприятия», которые все мы интерпретируем как то, что мы воспринимаем. Видящие называют это искусство «сканированием», потому что при этом мы автоматически подавляем те эманации, которые являются лишними, и выбираем те из них, которые должны быть выделены. Дон Хуан объяснил этот процесс на примере горы, которую мы видели в тот момент. Он подчеркнул, что моё первое внимание в момент наблюдения горы просканировало бесконечное число эманаций, чтобы получить чудо восприятия; сканирование знакомо всем человеческим существам, и каждый из нас использует его самостоятельно.

Видящие утверждают, что всё, что первое внимание подавляет в результате сканирования, не может быть восстановлено первым вниманием ни при каких условиях. Как только мы научились воспринимать мир в терминах сканирования, наше сознание прекращает регистрировать лишние эманации. Чтобы прояснить этот факт, он дал мне пример объекта сканирования: «человеческое тело». Он сказал, что наше первое внимание полностью не осознает те эманации, которые составляют внешний светящийся кокон физического тела. Наш овальный кокон не является объектом восприятия; те эманации, которые могли бы сделать кокон воспринимаемым, отброшены в пользу тех, которые позволяют первому вниманию воспринимать физическое тело так, как мы его знаем. Поэтому цель, которую должны достичь дети во время своего развития, состоит в изучении способности изолировать соответствующие эманации, чтобы упорядочить хаотическое восприятие и преобразовывать его в первое внимание; делая так, они изучают, как выполнять сканирование. Все взрослые люди, окружающие детей, учат их искусству выборочного сканирования. Рано или поздно дети выучиваются управлять своим первым вниманием так, чтобы воспринимать результаты сканирования в терминах, подобных терминам их учителей.

Дон Хуан никогда не переставал удивляться способности людей привносить порядок в хаос восприятия. Он заявил, что каждый из нас, сам по себе, является учителем-магом и что наша магия состоит в заполнении реальности с помощью сканирования, которое научилось делать наше первое внимание. Тот факт, что мы воспринимаем в терминах сканирования, есть команда Орла, но воспринимать команды как объекты — наша сила, наш магический дар. Наша ошибка, с другой стороны, — в том, что мы всегда заканчиваем как односторонние существа, когда забываем, что объекты сканирования реальны лишь постольку, поскольку мы сами считаем их реальными из-за силы убеждения в том, что мы должны делать так. Дон Хуан назвал это ошибкой во взглядах, которая уничтожает всё богатство нашего таинственного происхождения.

3. Объекты сканирования обретают смысл благодаря Первому Кольцу Силы.

Дон Хуан говорил, что Первое Кольцо Силы — это сила, которая происходит от эманаций Орла, чтобы влиять исключительно на наше первое внимание. Он объяснил, что оно представлялось как «кольцо» из-за его динамики, его непрерывного движения.

Оно называлось кольцом Силы, во-первых, из-за его принудительного характера и, во вторых, из-за уникальной возможности остановить его работу, изменять или полностью обратить её направление. Принудительный характер ясно выражен в том факте, что оно не только заставляет первое внимание создавать и сохранять результаты сканирования, но также требует согласия для этого от всех участников. От каждого из нас требуется полное соглашение по точному воспроизведению сканирования, так как согласованность Первого Кольца Силы должна быть тотальной. Именно эта согласованность и даёт нам уверенность, что результаты сканирования — это объекты, которые существуют независимо от нашего восприятия. Кроме того, принудительность Первого Кольца Силы не прекращается после первоначального соглашения, оно требует, чтобы мы непрерывно обновляли наше соглашение. Всю жизнь мы должны действовать так, как будто, например, каждый объект нашего сканирования воспринимается одинаково для каждого из нас, независимо от различий в языках и культурах.

Дон Хуан допускал, что даже если всё это слишком серьёзно, чтобы быть шуткой, то характер гипноза Первого Кольца Силы настолько интенсивен, что вынуждает нас верить, будто, если бы «гора» обладала собственным сознанием, она бы воспринимала себя тоже как объект сканирования — такой же, каким его создаем мы.

Наиболее ценная особенность, которую Первое Кольцо Силы даёт воину, — это исключительная возможность прервать поток его энергии или даже полностью остановить его. Дон Хуан сказал, что это — скрытая способность, которая существует во всех нас как резервная возможность. В нашем узком мире объектов сканирования нет никакой необходимости использовать её. Как только мы так эффективно окружены и экранированы сетью первого внимания, мы уже не осознаём, даже приблизительно, что имеем скрытые ресурсы. Однако как только перед нами появилась бы другая альтернатива, которой можно было бы следовать, альтернатива вроде возможности для воина использовать второе внимание, то скрытая способность Первого Кольца Силы начала бы действовать и могла быть использована с захватывающими результатами. Дон Хуан подчеркивал, что самый большой подвиг магов — процесс активизации этой скрытой способности; он назвал это блокированием намерения Первого Кольца Силы. Он объяснил мне, что эманации Орла, которые уже были отброшены первым вниманием при строительстве повседневного мира, оказывают на это внимание непреклонное давление. Чтобы это давление остановило действие первого внимания, намерение должно быть изменено. Видящие называют это действие прерыванием Первого Кольца Силы.

4. Намерение — сила, которая перемещает Первое Кольцо Силы.

Дон Хуан объяснял мне, что Намерение не имеет никакого отношения к обычным намерениям, или желаниям иметь ту или иную вещь, а скорее касается неуловимой силы, заставляющей нас вести себя способами, которые могли быть описаны как намерения, пожелание, воля и т. д. Дон Хуан не относил к этому условия существования существа, его привычки, выработанные социализацией или биологическими реакциями, скорее он относил Намерение к сокровенной личной силе, которой мы обладаем и используем индивидуально как ключ, который заставляет вращаться Первое Кольцо Силы приемлемым образом.

Намерение — это то, что направляет наше первое внимание для сосредоточения его на эманациях Орла в пределах некоторой структуры. И Намерение — это также то, что может приказать Первому Кольцу Силы прервать или полностью остановить свой поток энергии.

Дон Хуан предлагал мне представлять Намерение как невидимую силу, которая существует во Вселенной и которая, не обнаруживая себя, воздействует на всё: это сила, которая создаёт и поддерживает объекты сканирования. Он утверждал, что результаты сканирования должны постоянно обновляться, чтобы быть наполненными непрерывностью. Чтобы обновлять их каждый раз с нужной свежестью, в которой они нуждаются, чтобы построенный из них мир был живым, мы должны намеревать их каждый раз, когда мы их создаём.

Например, мы должны намеревать «гору» вместе со всеми её деталями для того, чтобы результат сканирования был полностью реализован. Дон Хуан сказал, что наблюдателем, который основывается исключительно на первом внимании без вмешательства Намерения, «гора» воспринималась бы как совершенно другой образ сканирования. Она могла бы восприниматься при сканировании как «геометрическая форма или «аморфное цветовое пятно». Для того чтобы сканирование горы было полным, наблюдатель должен намеревать его, делая это или подсознательно под давлением Первого Кольца Силы, или преднамеренно через дисциплину воина.

Дон Хуан указал мне три пути, которыми к нам приходит Намерение.

Наиболее распространенная форма Намерения известна видящим как «Намерение Первого Кольца Силы». Это — ослепляющее Намерение, которое приходит к нам случайно. Это выглядит так, как будто мы оказались на его пути — или как будто оно оказалось у нас на пути. Мы неизбежно находим себя пойманными в его сети, не имея даже минимальной возможности управлять тем, что с нами случается.

Второй путь — это когда Намерение приходит к нам самостоятельно. Это требует значительного количества целеустремлённости, ощущения решительности с нашей стороны. Только как воины мы можем поместить себя добровольно на путь Намерения; мы как бы вызываем его, если так можно выразиться. Дон Хуан объяснял мне, что его настойчивость в том, чтобы быть безупречным воином, — не что иное, как усилие, чтобы позволить Намерению узнать, что он поместил себя на его пути. Дон Хуан имел обыкновение говорить, что воины называют это явление «Силой». Таким образом, когда они говорят относительно наличия личной силы, они имеют в виду Намерение, которое приходит к ним добровольно. Результат этого Намерения, как он часто говорил мне, может быть описан как способность находить новые решения или как способность влиять на людей или события. Это выглядит так, как если бы другие возможности, предварительно неизвестные воину, внезапно становились очевидными. Поэтому безупречный воин никогда не планирует ничего заранее, но его действия настолько решительны, что кажется, будто воин вычислил заранее каждую деталь своих действий.

Третий путь, которым мы находим Намерение, наиболее редкий и сложный из трёх; это происходит, когда Намерение позволяет нам гармонировать с ним. Дон Хуан описал это состояние как реальный момент Силы: кульминация всех усилий в поиске безупречности на протяжении всей своей жизни. Только величайшие воины достигают этого, и, пока они находятся в этом состоянии, Намерение позволяет им использовать себя по их желанию. Это выглядит так, как будто оно фокусируется в них, трансформируя их в чистую силу без предвзятых мнений и предубеждений. Видящие называют это состояние «Намерением Второго Кольца Силы» или «Волей».

5. Первое Кольцо Силы может быть остановлено блокированием способности выполнять сканирование.

Дон Хуан имел обыкновение говорить, что функция не-деланий состоит в создании преграды в обычном фокусе нашего первого внимания. В этом смысле не-делания — это маневры, предназначенные, чтобы подготовить первое внимание к блокированию функционирования Первого Кольца Силы или, другими словами, для прерывания Намерения. Дон Хуан объяснял мне, что такое блокирование функционирования, которое является единственным методом систематически использовать скрытую способность Первого Кольца Силы, и есть то временное прерывание, которое в способности ученика создавать объекты сканирования создаёт бенефактор. Это — предумышленное и мощное искусственное вторжение в первое внимание, чтобы поместить его вне проявлений, в виде которых известные объекты сканирования предстают перед нами; это вторжение осуществляется прерыванием намерения Первого Кольца Силы.

Дон Хуан говорил: чтобы достичь такого прерывания, бенефактор обращается с Намерением как с тем, чем оно является в действительности, — потоком, течением энергии, которое может быть в конечном счёте остановлено или переориентировано. Прерывание такого рода, однако, подразумевает потрясение такой величины, которая может вынуждать Первое Кольцо Силы остановиться полностью; такая ситуация не может произойти в условиях нашей повседневной жизни. Для нас немыслимо отказаться идти теми же шагами, которые мы делали, когда объединяли наше восприятие. Однако это возможно: под влиянием прерывания мы могли бы поместить себя в то состояние восприятия, в котором мы находились в самом начале, когда команды Орла были для нас эманациями, которые мы ещё не наделили значением.

Дон Хуан говорил, что любое действие, которое бенефактор мог использовать, чтобы создать прерывание, должно быть глубоко связано с личной силой. Поэтому бенефактор обычно не управляет Намерением, а скорее перемещает его и делает его доступным ученику через его личную силу. В моём случае дон Хуан достиг блокирования функционирования Первого Кольца Силы через сложный процесс, который объединял три метода: употребление галлюциногенных растений, манипуляции с телом и взаимодействие с Намерением непосредственно.

В самом начале дон Хуан настаивал на употреблении галлюциногенных растений — очевидно, из-за инерции моей рациональной стороны. Эффект был огромен, и всё же замедлял достижение прерывания. Тот факт, что растения были галлюциногенными, предоставил мне отличное оправдание для того, чтобы собрать все доступные мне ресурсы и продолжать пытаться сохранить контроль. Я был убеждён, что могу логически объяснять всё, что я испытывал, включая те невообразимые подвиги, которые дон Хуан и дон Хенаро обычно совершали для создания прерывания; я мог бы объяснить их как нарушения восприятия, вызванные употреблением галлюциногенов. Дон Хуан говорил, что наиболее замечательным эффектом от галлюциногенных растений было то, что каждый раз, когда я употреблял их, я ощущал некоторое специфическое чувство, будто всё вокруг меня источает удивительное богатство. Возникали цвета, формы, детали, которые я никогда не видел раньше. Дон Хуан использовал это увеличение в моей способности воспринимать и с помощью команд и комментариев вводил меня в состояние нервного возбуждения и беспокойства. Впоследствии он манипулировал моим телом и заставлял меня сдвигаться из одного состояния сознания в другое до тех пор, пока я не начал создавать фантасмагорические видения или абсолютно реальные сцены с трёхмерными существами, которые не могли существовать в этом мире.

Дон Хуан объяснил мне, что, если однажды прямые отношения между Намерением и объектами сканирования, которые мы создаём, нарушаются, они уже никогда не могут быть восстановлены. С этого момента мы приобретаем способность улавливать поток того, что он описал как «фантомное Намерение», или Намерение сканирования, которое не присутствует в момент прерывания, а, если можно так выразиться, помещается в наше распоряжение через некоторый аспект памяти.

Дон Хуан утверждал, что с прерыванием Намерения Первого Кольца Силы мы станем восприимчивыми и формируемыми и тогда Нагваль может представить нам Намерение Второго Кольца Силы. Дон Хуан был убеждён, что дети раннего возраста оказываются в подобном положении восприятия; будучи лишёнными Намерения, они готовы последовать за любым Намерением, которым обладают учителя, их окружающие.

После определённого периода употребления галлюциногенных растений дон Хуан полностью прекратил для меня их использование. Однако он создавал новые и более драматические во мне прерывания, манипулируя моим телом и сдвигая меня в другие состояния сознания, и комбинировал эти действия с непосредственными контактами с Намерением. С помощью комбинации гипнотических команд и соответствующих комментариев дон Хуан создавал новый поток «фантомного Намерения», и я был вынужден воспринимать обычные объекты сканирования как нечто невообразимое. Он называл такие путешествия «бросанием беглого взгляда в необъятность Орла». Дон Хуан мастерски проводил меня через бесчисленные прерывания Намерения до тех пор, пока не убедился как видящий, что моё тело хорошо ознакомилось с эффектами функционального блокирования Первого Кольца Силы. Он сказал, что может видеть необычную активность в области лопаток. Он описал это как небольшое углубление, которое образуется точно так же, как если бы светимость была слоем мышц, сокращаемым нервом.

Для меня эффект блокирования Первого Кольца Силы заключался в том, что исчезла уверенность, которую я имел всю свою жизнь, в том, что сообщаемое мне моими чувствами является «реальным». Я спокойно входил в состояние внутреннего безмолвия. Дон Хуан говорил, что то, что вселяет в воинов крайнюю неопределённость, то, что его бенефактор испытал в конце своей жизни, и то смирение с неудачей, с которым он сам живёт сейчас, есть результат того факта, что даже одного беглого взгляда в необъятность Орла достаточно, чтобы оставить смотрящего без всякой надежды.

Надежда — это результат наших близких отношений с объектами сканирования и идеи, что мы управляем ими. В такие моменты только путь воина может помочь нам упорно продолжать наши усилия, чтобы раскрыть то, что Орёл скрыл от нас, но без надежды, будто мы сможем когда-либо понять то, что мы обнаружили.

6. Второе внимание.

Дон Хуан объяснял мне, что изучение второго внимания должно начинаться с осознания того, что сила Первого Кольца Силы, которая ограничивает нас, является физическим, конкретным барьером. Видящие описывали его как стену тумана, барьер, который может систематически восприниматься в результате блокирования Первого Кольца Силы и который может быть затем преодолён с помощью обучения воина.

После проникновения сквозь стену тумана попадаешь в обширное промежуточное состояние. Задача воинов здесь состоит в прохождении этой области, пока они не достигают следующей разделительной границы, которая должна быть преодолена, чтобы войти в то, что на самом деле является другим, или вторым вниманием. Дон Хуан говорил, что обе разделительные линии совершенно чётко различимы. Когда воины проникают сквозь стену тумана, они ощущают, что их тела сдавливаются, или чувствуют интенсивную дрожь внутри своих тел, в основном справа от центра живота или через среднюю его часть, справа налево. Когда воины проникают сквозь вторую линию, они чувствуют резкий треск в верхней части тела, что-то вроде звука сломанной сухой ветки.

Две линии, которые разделяют первое и второе внимание и тем самым как бы запечатывают их, известны видящим как параллельные линии. Они запечатывают оба внимания в том смысле, что простираются в бесконечность, нигде не позволяя пересекать их до тех пор, пока они не будут сломлены.

Между обеими линиями существует область специального состояния сознания, которую видящие называют «лимбо»*, или «мир между параллельными линиями». Это реальное пространство между двумя огромными слоями эманаций Орла, — эманаций, которые лежат в пределах человеческих возможностей осознания.

* Лимб, лимбо — область забвения и неопределённости, преддверие ада. — Прим. перев.

Один из этих слоёв эманаций — слой, создающий мир повседневной жизни, а второй слой создаёт другие миры второго внимания. Таким образом, лимбо — это переходная зона, в которой оба поля эманаций нахлестываются друг на друга. Осколки уровня, который нам известен, простираются и в эту область, частично используя при этом Первое Кольцо Силы; и способность Первого Кольца Силы создавать объекты сканирования заставляет нас воспринимать сканируемые объекты в лимбо почти такими же, как в повседневной жизни, за исключением того, что они выглядят при этом гротескно, странно и искажённо.

Лимбо имеет специфические особенности, которые не изменяются произвольно каждый раз, когда некто входит в эту зону. Там существуют физические отличия, которые очень похожи на объекты сканирования повседневной жизни. Чувство тяжести, продолжал дон Хуан, ощущаемое в лимбо, возникает из-за возрастающего давления, оказываемого на первое внимание. В области, расположенной непосредственно за стеной тумана, мы всё ещё можем вести себя как обычно — как будто мы находимся в гротескном, но распознаваемом мире. Как только мы проникаем дальше за стену тумана, с каждым шагом становится труднее различать детали или вести себя обычным образом.

Он объяснил мне, что вполне возможно сделать так, чтобы вместо стены тумана мы воспринимали нечто другое, но видящие выбрали для этого то, что потребляет наименьшее количество энергии: визуализация стены тумана не требует никакого особого усилия.

То, что существует за второй параллельной линией, известно видящим как второе внимание, или другое я, или параллельный мир; а прохождение обеих границ известно как «пересечение параллельных линий».

Дон Хуан думал, что я смогу усвоить эту концепцию более твёрдо, если он опишет каждую область осознания как специфическое предрасположение восприятия.

Он сказал мне, что на территории повседневного осознания мы неизбежно запутываемся в специфическом предрасположении восприятия первого внимания. С момента, когда Первое Кольцо Силы начинает создавать объекты сканирования, путь их формирования становится нашим естественным предрасположением восприятия. Прерывание объединяющей силы первого внимания означает пересечение первой пограничной линии. Нормальное предрасположение восприятия попадает в промежуточную область между параллельными линиями. При этом мы в течение некоторого времени продолжаем строить почти нормальные образы сканирования. Но как только мы приближаемся к тому, что видящие называют «второй пограничной линией», предрасположение восприятия первого внимания начинает отступать, терять силу. Дон Хуан говорил, что такой переход отмечен внезапной неспособностью к запоминанию или пониманию того, что же происходит. По мере приближения ко второй пограничной линии второе внимание начинает всё сильнее воздействовать на воинов, которые предприняли такое путешествие. Если они неопытны, их осознание опустошается, становится пустым. Дон Хуан считал, что это происходит потому, что они приближаются к спектру эманаций Орла, который ещё не имеет для них систематизированного предрасположения восприятия. Примером такой неспособности являются мои опыты с Ла Гордой и женщиной-Нагвалем за стеной тумана. Я путешествовал далеко на другую сторону, но не мог объяснить того, что мы там делали, по той простой причине, что моё второе внимание тогда ещё не сформировалось, и это не давало мне возможности сформулировать всё то, что я там воспринимал.

Дон Хуан объяснял мне, что мы начинаем активизировать Второе Кольцо Силы, вынуждая второе внимание пробудиться от сна. Это достигается блокированием действия Первого Кольца Силы. Затем задача учителя состоит в воссоздании состояния, из которого стартовало Первое Кольцо Силы, состояния, насыщенного Намерением.

Первое Кольцо Силы было запущено силой Намерения, данного теми, кто учил нас искусству сканирования. Как мой учитель, он дал мне новое Намерение, которое должно было создать новую сферу восприятия. Дон Хуан сказал, что требуется целая жизнь непрерывной дисциплины, которую видящие называют несгибаемым Намерением, чтобы подготовить Второе Кольцо Силы к возможности создавать образы сканирования, отвечающие другому уровню эманаций Орла.

Овладеть предрасположением восприятия обеих параллельных миров — вот подвиг несравненного значения, которого достигают лишь немногие воины. Одним из тех немногих был Сильвио Мануэль. Дон Хуан предупредил меня, что нельзя пытаться преднамеренно овладеть этим. Если это случается, оно должно происходить через естественный процесс, который разворачивает себя сам без особых усилий с нашей стороны. Он объяснил мне, что причина для такой беспристрастности основывается на практических соображениях о том, что когда это достигается форсированно, то впоследствии оказывается трудно от этого отказаться, тогда как целью, к которой должны стремиться воины, должно быть преодоление обоих предрасположенностей восприятия, чтобы войти в окончательную свободу третьего внимания.

Г.