Примечания 1 страница. 1 Judith Harris, The Nature Assumption (New York: Simon & Schuster, 1999).

1 Judith Harris, The Nature Assumption (New York: Simon & Schuster, 1999).

2 Michael Rutter and David J. Smith, eds.. Psychosocial Disorders in Young People: Time Trends and Their Causes (New York: John Wiley and Sons, Inc., 1995).

3 К такому мнению пришел профессор Дэвид Шэффер, ведущий исследо­ватель и автор книг по психологии развития, проанализировав литера­туру, посвященную темам влияния ровесников. В комментариях к этому исследованию он заключает: «...можно утверждать, что ровесники стали первичной референтной группой для подростков, источником их само­идентификации» (David R. Shaffer, Developmental Psychology: Childhood and Adolescence, 2nd ed. [Paci с Grove, Calif.: Brooks/Cole Publishers, 1989], p. 65.)

4. Статистика no суицидам предоставлена Национальным центром по про­филактике травматизма США и Общественным центром Маккрири в Канаде. Статистика по попыткам суицида - еще более тревожная. Ури Бронфенбреннер приводит данные, согласно которым число попыток су­ицидов в среде подростков почти утроилось за период с 1955 по 1975 год. (Urie Bronfenbrenner, " The Challenges of Social Change to Public Policy and Development Research". Научный доклад, представленный на конферен­ции Центра изучения детского развития, Денвер, Колорадо, апрель 1975 года).

5- Harper's, December 2003.

6 Профессор Джеймс Коулмэн опубликовал свои открытия в книге под Названием «Общество вечных подростков» (The Adolescent Society, New York: Free Press, 1961).

Родители четырнадцатилетней Синтии озадачены и расстрое­ны. Непонятно почему, поведение их дочери за последний год очень изменилось. Она стала грубой, замкнутой, даже враждебной. Мрачная в их присутствии, она выглядит счастливой и довольной, общаясь с друзьями. Она зациклена на своей независимости и тре­бует, чтобы родители не вмешивались в ее жизнь. Ни мать, ни отец не могут заговорить с ней, не почувствовав, что навязываются. Ка­жется, их дочь, которая раньше была такой любящей, теперь избега­ет контакта с ними. Синтии больше не нравятся семейные трапезы, она стремится уйти из-за стола при первой возможности. Общаться с ней стало крайне сложно. Проводить время с матерью дочь готова лишь для похода по магазинам за одеждой. Раньше родителям каза­лось, что они знают свою дочь, но теперь она превратилась для них в загадку.

По мнению отца, новая манера общения Синтии имеет исклю­чительно поведенческий характер. Поскольку стандартные методы поддержания дисциплины - наказания, домашние аресты, тайм-ауты - не сработали, он ищет другие способы призвать дочь к порядку. Но все это только усложняет ситуацию. Со своей стороны, мать считает, что дочь эксплуатирует ее, злоупотребляет ее добротой. Она не в состоянии объяснить поведение Синтии. Может, это нормальное проявление подросткового бунтарства? Может, дело в гормонах? Есть родителей повод для беспокойства? Как им следует реагировать на происходящее?

Причины загадочного поведения Синтии становятся очевидными,

ли попробовать перенести их в мир взрослых. Представьте, что ваш супруг (супруга) или возлюбленный (возлюбленная) вдруг начина-т странно себя вести: не смотрит вам в глаза, избегает физического контакта, говорит с вами раздраженно и односложно, игнорирует ваши попытки начать диалог, избегает вашей компании. Затем пред­ставьте, что вы идете к своему другу за советом. Скажет ли он вам: «Ты пробовал(а) провести тайм-аут? Ты установил(а) границы и четко дал(а) понять, каковы твои ожидания?» Всем будет ясно, что, в контексте взаимоотношений взрослых, это проблема не поведения, а отношений. И, вероятно, в первую очередь вы заподозрите, что у вашего партнера появилась любовная связь на стороне.

То, что кажется таким очевидным в мире взрослых, сбивает нас с толку, когда происходит между ребенком и взрослым. Синтия пол­ностью поглощена общением со своими ровесниками. Ее безудерж­ное стремление к контакту с ними конкурирует с ее привязанностью к семье, как если бы у нее была любовная связь на стороне.

Аналогия с любовной связью подходит по многим критериям, не последними из них являются чувства подавленности и обиды, ощу­щение, что тебя отвергают и предают, которое испытывают родители Синтии. У человека может быть много привязанностей: к работе, к семье, к друзьям, к спортивной команде, к кумирам, к вере - но мы не выносим их конкуренции. В браке, когда какая-либо привязанность угрожает близости супругов, эмоционально она воспринимается как роман на стороне. Если муж игнорирует свою жену, погружаясь с

головой в интернет, жена чувствует себя брошенной и испытывает Ревность. В нашей культуре, отношения с ровесниками начали конкурировать с привязанностью детей к взрослым. С виду достаточно

невинная, привязанность детей друг к другу ведет к разрушительным последствия.

Почему нам необходимо сознательно относиться к привязанности

Что такое привязанность? Говоря простым языком, это сила притяже­ния, соединяющая два тела друг с другом. Выражена ли она в физиче­ской, электрической или химической форме, это самая мощная сила во Вселенной. Мы принимаем ее как должное каждый день на протя­жении всей жизни. Она притягивает нас к земле и собирает наши тела в единое целое. Она соединяет частицы атома вместе и удерживает ор­биты планет вокруг Солнца. Она придает Вселенной форму.

В психологии привязанность - это сердце отношений и основа функционирования общества. В мире людей привязанность - это стремление к поддержанию контакта, близости, интимности: фи­зическое, поведенческое, эмоциональное и психологическое. Как и сила притяжения в материальном мире, она невидима, но необходи­ма для нашего существования. Семья без нее не может быть семьей. Игнорирование этого непреложного закона приводит к трудностям.

Задумываемся мы об этом или нет, привязанности создают нашу жизнь. В идеале, мы не должны осознавать существование привязан­ности. Нам следует воспринимать ее как должное, как силу притя­жения, удерживающую наши ноги на земле, заставляющую планеты двигаться по орбитам, направляющую стрелку компаса к Северному полюсу. Чтобы пользоваться преимуществами и энергией привязан­ности, совсем не обязательно понимать механизмы ее действия, или даже отдавать себе отчет в ее существовании, точно так же, как нет необходимости понимать, как работает компьютер, чтобы использо­вать его, или знать, как работает двигатель, чтобы водить автомобиль. Только в случае поломки появляется необходимость в таких знани­ях. Именно привязанность, в первую очередь, управляет инстинкта­ми ребенка и родителя. Пока привязанность работает, мы можем по­зволить себе просто следовать нашим инстинктам - автоматически и не задумываясь об этом. Если привязанность «выходит из строя», наши инстинкты следуют за ней. К счастью, когда инстинкты мол­чат, люди способны компенсировать это, осознав, что пошло не так.

Почему сегодня нам необходимо сознательно относиться к при­вязанности? Потому что в современном мире ее действие уже нельзя воспринимать как должное. Экономика и культура больше не создают контекста для естественной привязанности детей к заботящимся них взрослым. С точки зрения отношений, мы можем сказать, что наше общество существует в эпоху, отличную от всей предыдущей тории человечества - и в следующей главе мы выясним, как разрушаются социальные, экономические и культурные основы здоровой привязанности детей к родителям. Чтобы найти дорогу обратно к естественному родительству, которое наилучшим образом помогает развитию личности ребенка, нам необходимо понять, как видоизме­нились отношения привязанности. В мире все возрастающего куль­турного хаоса понимание привязанности - это, вероятно, самое важ­ное знание, которым родители должны обладать. Но недостаточно просто понимать, как работает привязанность. Мы должны узнать ее изнутри. Есть два вида знаний - знание о предмете и знание пред­мета на личном опыте -в данном случае необходимы они оба. Нам нужно интуитивно чувствовать привязанность.

Привязанность - основа нашего существования. Основа, абсо­лютно не связанная с сознанием. В этом смысле она похожа на сам человеческий мозг: чем глубже его изучаешь, тем меньше работы сознания в нем видишь. Нам нравится говорить, что мы наделены интеллектом, мы даже называем наш вид Homo Sapiens, «человек раз­умный». И, тем не менее, думающая область мозга - это всего лишь тонкий слой, тогда как наиболее значительная его часть посвящена привязанности. Эта система, получившая название «мозга привязан­ности», хранит наши неосознанные эмоции и инстинкты. Эта часть мозга у нас, людей, такая же, как у многих других живых существ, но только у нас есть возможность сознательно наблюдать процесс рабо­ты привязанности.

В психике развивающегося молодого человека - и, если быть до конца честными, в психике многих взрослых тоже - привязанность играет ведущую роль. Для детей.это абсолютная необходимость. Поскольку они пока не способны к самостоятельной жизни, им нужно быть привязанными к взрослым. Пока наши отпрыски не становятся достаточно жизнеспособными для появления на свет, они физически Вязаны к матери в утробе. Таким же образом, наши дети долж­ны бытьпривязаны к нам эмоционально, до того момента, как они могут встать на ноги, научатся думать самостоятельно и выбирать правление своей жизни.

Привязанность и ориентация

Отношения привязанности, тесно связанные с ориентационным ин­стинктом, о котором мы говорили выше, критически важны для вос­питания, обучения и передачи культурного наследия. Как и привязан­ность, ориентационный инстинкт является базовым инстинктом для нас, несмотря на то, что мы редко осознаем его существование. В са­мом конкретном, физическом смысле, ориентация подразумевает рас­положение тела в пространстве и времени. Если по каким-то причи­нам у нас возникают сложности с пространственной ориентацией, мы начинаем волноваться. Если, просыпаясь, мы не можем точно сказать, где мы, или не понимаем, спим мы или нет, поиск нашего места во вре­мени и пространстве становится приоритетной задачей. Представьте, что, отправившись с друзьями в поход, вы заблудились в лесу. Вы тут же перестанете интересоваться растениями и животными вокруг, раз­мышлять о смысле жизни и даже думать об ужине. Все ваше внимание и энергия будут направлены на то, чтобы вернуться к своей группе.

Наша потребность в ориентации проявляется не только на фи­зическом уровне. Психологическая ориентация не менее важна для развития личности. Взрослея, дети испытывают все возрастающую потребность в ориентации: им нужно понять, кто они, какова реаль­ность вокруг, что происходит, что правильно, что значат те или иные вещи. Если ребенок не смог сориентироваться, он чувствует себя по­терянным, страдает от психологической дезориентации. Наш мозг запрограммирован на то, чтобы всеми возможными способами этого избежать. Дети абсолютно не способны ориентироваться самостоя­тельно. Им необходима помощь.

Такую помощь дает привязанность. Первая задача привязанности - выбрать компасную стрелку: ею становится человек, к которому ребенок привязан. Пока ребенок может определить свое местопо­ложение по отношению к этой стрелке, он не потеряется. Инстинкт заставляет малыша держаться к ней максимально близко. Привя­занность позволяет ребенку воспользоваться помощью более спо­собных (по мнению ребенка, по крайней мере) к самостоятельному ориентированию и поиску пути взрослых.

Больше всего на свете, даже больше, чем физического вреда, дети боятся потеряться. «Потеряться» для них - значит потерять контакт со своей компасной стрелкой. Ориентационная пустота, состояние, когда у нас нет ничего или никого, кто помог бы нам сориентироваться - абсолютно невыносима для человеческого мозга. Даже взрослые, в достаточной мере способные ориентироваться самостоятельно, могут чувствовать себя потерянными, не имея в своей жизни никого, ктовыполнял бы для них функцию стрелки на компасе.

Если даже мы, взрослые, бываем дезориентированы, находясь в разлуке с теми, к кому мы привязаны, насколько же сильно это ощущают дети! Я все еще помню то сильнейшее чувство утраты, кото­рое испытывал в отсутствие миссис Экерберг, учительницы первого класса, к которой я был сильно привязан: я был потерян, брошен на произвол судьбы, плыл по течению без цели.

Вне всяких сомнений, наилучшей компасной стрелкой для ребенка может стать родитель или замещающий его взрослый, например, учи­тель. Кто именно это будет - зависит от того, к кому ребенок привя­зан. А привязанности, как мы знаем, могут меняться. И столь важная функция ориентирования может быть присвоена кем-то совершенно не подходящим для нее - например, ровесником ребенка. Когда ребе­нок настолько привязывается к своим ровесникам, что он скорее пред­почтет проводить время с ними и быть таким, как они, эти ровесники, по отдельности или целой группой, становятся компасной стрелкой для ребенка. В этом случае ребенок ищет близости именно с ровесни­ками. Он получает от ровесников информацию отом, как себя вести, во что одеваться, как выглядеть, что говорить и что делать. Ровесники становятся мерилом того, что хорошо, что происходит, что важно, и даже самоопределения ребенка. Именно так случилось у Синтии: в ее эмоциональной вселенной ровесники заменили родителей в роли цен­тра притяжения. Она «вращается» вокруг них - происходит полная трансформация естественного порядка вещей.

Психологические модели детских привязанностей только недавно были подробно изучены. Абсолютно очевидно, что природой задумано, чтобы дети «вращались» вокруг своих родителей и других взрослых, ответственных за них, точно так же, как планеты вращаются вокруг солнца. И, тем не менее, сейчас все больше детей «вращается» вокруг друг- друга.

Дети совершенно не способны помогать другим людям в процессе ориентирования, ведь они не в состоянии сориентировать даже сами себя. И нам совершенно не хочется, чтобы наши дети впадали в зависимость от своих ровесников. Они не способны помочь детям понимать себя, определять, где добро, а где зло, отделять факты от фантазий, выяснять, что правильно, а что - нет, находить свой путь в жизни и двигаться по нему.

Что получают дети, ориентируясь друг на друга? Давайте еще раз представим самих себя на темной и запутанной тропинке в абсолютно не знакомом нам лесу. Окажись мы там в одиночестве, мы испытаем страх или даже панику. Если нас ведет по ней проводник, который, как будто бы, знает, куда он идет, или мы думаем, что он знает, мы доверимся ему и пойдем следом. Ничто не возбудит в нас подозрения, если только наш проводник сам не выдаст собственного волнения.

Таким же образом, используя друг друга в качестве компасных стрелок, дети защищают себя от леденящего душу ужаса ориентационной пустоты. На сознательном уровне, они таким образом из­бавляются от чувства растерянности, путаницы и замешательства. Удивительно, что дети, ориентированные на ровесников, полностью лишены подобных чувств. В этом и состоит ирония: это как если бы слепой вел слепого, или стаи рыб плавали друг вокруг друга, но при этом они чувствуют себя просто отлично. Кажется, не имеет значе­ния, что стрелки, на которые они ориентируются, работают неточно, дают неверную информацию и даже противоречат друг другу. Не­смотря на то, что такие дети на самом деле потеряны и дезориенти­рованы, они совершенно не осознают этого.

Детям, заменившим взрослых на ровесников, достаточно быть рядом друг с другом, даже если они понятия не имеют о том, где находятся. Они не позволяют взрослым указывать им путь и не спрашивают у них советов. Они доводят нас до отчаяния своей не­поколебимой уверенностью в том, что с ними все в порядке, даже если мы отчетливо видим, что они идут в ошибочном направлении или вообще в никуда. Многие родители имеют печальный опыт по­пыток возвращения к реальности подростка, чей мир терпит крах, но который при этом с пеной у рта доказывает, что все в порядке.

На первый взгляд может показаться, что привязанность к ровес­никам идет детям на пользу, раз она помогает им не потеряться и не растерять ориентиры. На самомже деле, она не является гарантией, что подросток не потеряется, она лишь избавляет его от чувства потерянности.

Шесть способов чувствовать привязанность

Если вы хотите успешно вырастить своих детей или им нужна ваша мощь, потому что культура ровесников сбила их с пути, вы должны наладить отношения с привязанностью. Ниже приведена полез­ная для родителей информация о работе этой важнейшей системы. «Если вы не понимаете своего ребенка», - сказала одна мать, исто­рия которой приведена в этой книге, - «вы просто не сможете его выносить». Понимание привязанности - это единственный и самый важный фактор, который поможет вам изучить своего ребенка вдоль и поперек, а также идентифицировать тревожные знаки переключе­ния ориентации ребенка на ровесников.

Мы можем выделить шесть способов чувствовать привязанность, каждый из которых дает нам ключ к пониманию поведения нашего ребенка - а зачастую и к нашему поведению тоже. Эти шесть спосо­бов перечислены по порядку, от самого простого к наиболее сложному. Следует учитывать, что ориентированные на ровесников дети, как пра­вило, задействуют только базовые виды привязанности друг к другу.

Ощущения

Физическая близость является целью первого вида привязанности. Ребенку необходимо физически чувствовать человека, к которому он привязан, вдыхая его запах, глядя ему в глаза, слыша его голос или ощущая прикосновения. Он сделает все возможное, чтобы сохранить контакт с таким человеком. Когда близость находится под угрозой или прерывается, он испытывает тревогу и протестует. Начав проявляться еще в младенчестве, жажда физической близости никогда не покидает человека. Чем менее зрелой является лич-

ность, тем в большей зависимости от этого базового вида привязан­ности она находится. Ориентированные на ровесников дети, такие, Синтия, озабочены тем, чтобы быть рядом со сверстниками, делить с ними пространство, «тусоваться» вместе, быть в постоянном контакте. Когда привязанность настолько примитивна, разговор мо­жет быть невнятным и глупым. «Мы с друзьями часами разговари­ваем ни о чем», - говорит пятнадцатилетний Питер. - «Типа «Как дела?», «Превед, чувак» и «Есть че покурить?», «Куда пойдем?» или «Где че есть». Целью разговора выступает не коммуникация; это ри­туал привязанности, смысл которого - в поддержании слухового контакта. Ориентированные на ровесников дети не понимают, что именно так сильно их тянет; для них абсолютно естественным и не­отложным является желание всегда быть вместе друг с другом. Они следуют за своими искаженными инстинктами.

Похожесть

Второй вид привязанности, как правило, проявляется к тому моменту, как ребенок начинает ходить. Ребенок старается походить на тех, кого считает самыми близкими. Он старается принять ту же форму суще­ствования или выражения путем подражания и копирования. Этот вид привязанности используется также при изучении языка и при передаче культуры. Замечено, что со времен Второй Мировой войны словарный запас среднестатистического ребенка значительно уменьшился. Поче­му? Потому что дети не могут научиться языку друг у друга. Ориенти­рованные на ровесников дети копируют речь и поведение друг друга, предпочтения, жесты, внешность и манеру держаться.

Другим средством формирования привязанности через сходство является идентификация. Чтобы идентифицировать себя с кем-то или чем-то, нужно слиться с этим человеком или вещью. Чувство са­мости человека сливается с объектом идентификации. В качестве та­кого объекта может выступать родитель, герой, группа, роль, страна, спортивная команда, рок-звезда, идея или даже работа. Крайний на­ционализм и расизм базируются на идентификации чувства самости человека с его страной или этнической группой. Чем более зависимым является ребенок или взрослый человек, тем более интенсивной будет эта идентификация. В нашем обществе ровесники - или поп-звезды мира ровесников - стали выступать центрами идентификации, заняв место родителей и выдающихся личностей из истории или культуры.

Принадлежность и преданность

Третий вид привязанности также появляется в раннем детстве – если всё идет правильно. Близость с кем-то подразумевает отношение к этому человеку как к своей собственности. Для маленького ребенка

быть привязанным к кому-то или чему-то - означает предъявлять свои права на объект привязанности - будь это мамочка, папочка, плюшевый мишка или младшая сестренка. В то же время, ориентированные на ровесников дети ревностно стремятся к обладанию друг другом и стараются защитить себя от потери. Конфликты, спрово­цированные собственническими инстинктами, могут быть яростны­ми и интенсивными. Для многих подростков вопрос о том, кто чей лучший друг, может стать вопросом жизни и смерти. Этот незрелый вид привязанности часто является основным в общении ориентиро­ванных на ровесников детей, особенно среди девочек.

За принадлежностью следует преданность - потребность сохра­нять верность и послушание по отношению к выбранным фигурам. Ориентированные на ровесников дети следуют своим естественным инстинктам привязанности, храня секреты друг друга, принимая сторону друг друга в спорах и повинуясь требованиям друг друга. Преданность может быть очень сильной, но она просто является следствием привязанности. Если привязанности ребенка меняются, меняется и чувство принадлежности и преданности.

Дети с сильной ориентацией на ровесников бывают слепо предан­ны друг другу и своей группе. О смерти подростка из города Викто­рии (Британская Колумбия) Рины Вирк, убитой ровесниками, зна­ли многие подростки, но они никому не говорили об этом несколько дней. Впоследствии трагедия получила мировую огласку.

Значимость

Четвертый вид стремления к близости и к связи с объектом своей привязанности - это желание значимости, необходимость ощущать, что ты нужен кому-то. В человеческой природе заложено держаться за то, что мы ценим. Если мы дороги человеку, это обеспечивает близость и связь между нами. Дошкольник, привязанный к нам, отчаянно стремится порадовать нас и заслужить наше одобрение. Он крайне чувствителен к нашему недовольству и критике. Такие дети буквально живут для того, чтобы видеть радость в глазах людей, к которым они привязаны. Ориентированные на ровесников дети де­лают то же самое, но лицами, на которых они хотят увидеть улыбку становятся лица их сверстников. Они называют «хорошими» тех, кому они нравятся, кто их одобряет, даже если эти «хорошие» люди грубы с остальными.

Проблема этого вида привязанности - в том, что она делает ре­бенка крайне уязвимым. Стремление получить одобрение какого-то человека заставляет нас страдать, когда мы не чувствуем, что важны именно для него. Если мы стремимся к одобрению, проявления не­одобрения ранят нас. Чувствительный ребенок приходит в отчаяние, когда глаза, в которых он ищет знаки тепла и удовлетворения, не за­гораются в его присутствии, будь то глаза родителей или ровесни­ков. Большинство родителей, даже далеких от совершенства, гораздо меньше, чем ровесники, склонны ранить своего ребенка таким обра­зом.

Чувства

Пятый вид стремления к близости связан с чувствами: чувства теп­ла, любви, нежности. Эмоции всегда являются частью привязанно­сти, но у ранимого дошкольника, способного на глубокие чувства, стремление к эмоциональной близости усиливается. Дети, которые стремятся к такому виду связи, часто влюбляются в тех, к кому они привязаны. Ребенок, находящийся в состоянии эмоциональной бли­зости с родителями, может спокойно пережить физическое расста­вание, сохраняя при этом близость к родителю. Если привязанность через ощущения - первый и наиболее примитивный ее вид - мож­но назвать самой короткой из привязанностей, любовь будет самой длинной. Ребенок носит образ любящего и любимого родителя в сво­ем сердце, и находит в нем поддержку и успокоение.

Но здесь мы вступаем на опасную тропу. Когда отдаешь кому-то свое сердце, есть риск, что тебе его разобьют. Некоторые люди не способны быть эмоционально открытыми и чувствительными, если в раннем возрасте почувствовали себя отвергнутыми или брошенными. Человек, который любил и был ранен любимым, может впо-

следствии предпочитать другие, менее эмоциональные виды привязанности. Как будет показано ниже, чувствительность - это то, чего некоторые ориентированные на подростков дети стараются избегать. Когда более глубокие формы привязанности кажутся слишком опасными, начинают доминровать ее менее связанные с эмоциями модели. Ориентированные на ровесников дети гораздо реже способны к эмоциональной близости, чем дети, ориентиром для которых остаются родители.

Быть познанным

Шестой вид привязанности формируется через знание. Первые признаки этого последнего вида привязанности, как правило, становятся заметны к моменту, когда ребенок идет в школу. Чув­ствовать близость с кем-либо значит чувствовать, что этот чело­век тебя знает. В некотором смысле, этот вид привязанности по­вторяет привязанность через ощущения, но здесь человек уже не физически, а психологически испытывает потребность быть уви­денным и услышанным. В стремлении к такой близости, ребенок будет делиться своими секретами. Фактически, знаком такой бли­зости часто являются общие секреты. Дети, ориентированные на родителей, не любят хранить от них секреты, потому что для них это означает потерю близости. Для детей, ориентированных на ровесников, друзья будут теми людьми, от которых у них нет секретов. Ничто не делает человека таким уязвимым, как психоло­логическая нагота. Для многих риск поделиться с другим человеком самым сокровенным и быть непонятым или отвергнутым просто неприемлем. В результате, этот вид близости является самым редким и в этом заключается причина того, что большинство из нас неохотно делится даже с любимыми людьми опасениями и страхами, касающихся нас самих. Тем не менее, никакой другой вид близости не может превзойти по своей силе ощущение того, что тебя знают и все равно любят, принимают, одобряют и радуются тому, что ты есть.

Наблюдая, как наши дети украдкой рассказывают друг другу се­креты, мы можем предположить, что они, со всей искренностью, де­лятся самым сокровенным друг с другом. Но чаще всего, секреты которые они поверяют друг другу - это просто сплетни о других лю­дях. Поскольку риски слишком высоки, настоящая психологическая близость среди ориентированных на ровесников детей встречается крайне редко. Дети, которые делятся своими секретами с родителя­ми, часто удивляют этим своих более ориентированных на ровесни­ков друзей. «Мои друзья не могут поверить, что я рассказываю тебе так много», - сказала четырнадцатилетняя девочка своему отцу во время одной из совместных прогулок. - «Они говорят, я ненормаль­ная».

Шесть способов чувствовать привязанность только в одном слу­чае ведут к настоящей близости. В процессе здорового развития отношений шесть нитей сплетаются в один толстый канат, помога­ющий сохранить контакт даже в самых неблагоприятных обстоя­тельствах. Если ребенок крепко привязан к вам, есть много способов уберечь вашу близость и оставаться вместе, даже если физически вы далеко друг от друга. Чем менее зрелый ребенок, тем более при­митивным будет стиль его привязанностей (он будет больше похож на те, что присущи младенцам или дошкольникам). Дети далеко не всегда могут оценить потенциал своих привязанностей, особенно если они ориентированы на ровесников. По причинам, о которых мы расскажем позже, ориентированные на ровесников дети часто остаются незрелыми, а их эмоциональная сфера развивается таким образом, чтобы избегать любой сознательно проявляющейся уязви­мости (подробнее об этом - в главах 8 и 9). Ориентированные на ро­весников дети живут в мире жестко ограниченных и поверхностных привязанностей. Дети, вынужденные стремиться к контакту со сво­ими ровесниками, выбирают сходство как наименее уязвимый вид привязанности. Отсюда их желание быть как можно более похожи­ми друг на друга: во внешности, манере держаться, образе мыслей, вкусах и ценностях.

По сравнению с детьми, чья привязанность к родителям носит здоровый характер, ориентированные на ровесников дети часто ограничиваются одним, двумя или тремя видами установления и

поддержания связей. Дети, ограниченные в выборе видов привязанности, попадают в серьезную зависимость от них, точно так же, как люди, лишенные зрения, становятся более зависимыми от остальных доступных им органов чувств. Если есть только один способ удержаться, хватка будет напряженной и отчаянной. Именно так ориентированные на ровесников дети привязываются друг к другу: напряженно и отчаянно.

Когда основные привязанности конкурируют

Поскольку привязанность играет ключевую роль в психике ребенка, человек, к которому ребенок сильнее всего привязан, будет оказы­вать самое серьезное влияние на его жизнь.

Но неужели дети не могут быть одновременно привязаны к сво­им родителям (учителям) и к ровесникам? Это не только возмож­но, но и желательно, если разные виды привязанностей не всту­пают в противоречие между собой. Чего не может быть, и чего не бывает никогда - так это сосуществования конкурирующих пер­вичных привязанностей, конкурирующих отношений ориентации - другими словами, ориентационных отношений с конфликтую­щими ценностями и взглядами. Когда первичные привязанности вступают в противоречие, одна из них выходит из игры. Не слож­но понять, почему это происходит. Моряк, прокладывающий путь по компасу, заблудился бы, если бы на нем было два Северных полюса. Не более успешным будет и путь ребенка, использующего в качестве указателей одновременно ровесников и взрослых. Ребёнок может ориентироваться либо на ценности мира ровесников, либо на ценности взрослых, но не на те и другие одновременно. Либо культура ровесников доминирует, либо культура родителей берёт верх. Мозг привязанности незрелой личности не может выдержать два ориентирующих влияния одинаковой силы, два набора сообщений, диссонирующих друг с другом. Ему необходимо выбрать одно из двух, в противном случае, эмоции будут спутаны, мотивация парализована, а действия несогласованны. Ребенок перестанет понимать, куда двигаться. Таким же образом, когда глаза у ребёнка расходятся настолько, что у него появляется двойное зрение, мозг автоматически начинает подавлять поступление ви­зуальной информации от одного из глаз. Игнорируемый глаз, в конце концов, ослепнет.