Шарвили освобождение Ковара

Чтобы все могли чудесить,
Народился новый месяц,
И, повиснув между звезд,
Стал на свой обычный пост.

Быстро из ветвей кизила
Полумесяц смастерили
И вокруг игрушки той
Закружились чередой.
В шерстяных чухах джигиты
В такт шагают деловито,
А напротив, ставши в ряд,
Девы напевают в лад

Песнь обрядовую, чтобы,
Из сердец изгнавши злобу
Из людских, богиня Мен
Принесла счастливый день.

— Мен, о милая богиня,
Усмири свою гордыню,
В облаках не хоронись
Да над нами наклонись.

Нашей радости помеха
Злые козни Алапеха,
И поэтому в ответ
Выплесни молочный свет.

Освети весь мир на радость,
Ведь нам многого не надо:
Наши не ввергал бы в грех
Души злобный Алапех.

А потом крылатой песне
На лужайке стало тесно.
И вонзились в небеса
Молодые голоса.

И поют самозабвенно
Девицы о сокровенном,
Хор джигитов их словам
Вторит, уловив едва.

" Рипе кюль танцуют пары,
Среди них и сын Даглара.
Принаряженная сплошь
Веселится молодежь.

Весь израненный и бледный,
Одолев подъем последний,
Не имея больше сил,
Он к лужайке подскочил.

Подошли к нему джигиты,
Видят плащ на нем расшитый
Золотом и серебром.
И почуяли нутром,

Что известие худое
Нынче он принес с собою.
" Отведи его к костру,
Гам опомнится к утру".

Но успел промолвить всадник,
Ртом хватая воздух жадно:
— Передайте Шарвили,
Что в Ковар враги пришли.

То не воины простые, —
Валят толпами густыми,
За войсками племена,
Им не знают имена.

И не ведают пришельцы Страха.
Наши земледельцы
Иль от стрел мгновенно мрут,
Пан в ужасе бегут.

А ведет их вождь косматый,
Кровопийца бородатый.
Слышали звериный рык? —
Так ужасен их язык.

Наступило наше время,
И неведомое племя,
Захватившее Ковар,
Наш почувствует удар.

У Ковара нет защиты,
И поэтому, джигиты,
Нам нужна большая рать.
Как бы весточку послать

В горы всем дружинам вольным,
Житием своим довольным,
Чтобы на исходе дня
Дожидались здесь меня? "

Скоро стражники отважно
Развели костры на башнях.
Вслед за тем во все концы
Ускакали и гонцы.

Отцвела заря, к полудню
На лужайке стало людно:
По тропинкам к Шарвили
Добровольцы потекли.

Вот, одетые в овчину,
Чабаны несут дубины,
Косы взяли косари,
Дровосеки — топоры.

Воины стоят с мечами,
Луки спрятав за плечами.
И охотники пришли,
Зов услышав Шарвили.

На конях сидят джигиты,
Копья точат деловито.
Разве пощадит врага
Мести крепкая рука?!

Беспокойно конь волшебный
Бьет копытом. Он враждебный
Чует дух издалека,
Где кровавая река

По земле течет Ковара.
И доволен сын Даглара
Ратью храброю своей,
Как себе он верит ей.
В это время у Самбура
Старый Кас-Буба с чунгуром
Появился. Он щипнул
Золоченую струну.

Развеыфываются тараты,
И блестят на солнце латы.
Здесь — бесстрашный, удалой
Всадников и пеших строй.

Трудная у нас задача.
Да сопутствует удача Вам.
И дух родной земли
Пусть поможет Шарвили!

Некогда сомкнулись дружно
Берег Каспия жемчужный
И крутые горы здесь,
Породив густую смесь

Языков, культур, народов.
Проходили дни и годы,
Головы слетали с плеч,
Но забыть родную речь

Не могли совсем коварцы,
Ибо, говорили старцы,
С незапамятных времен
Город этот заселен

Племенами гор высоких.
Избегая битв жестоких,
Сильный получил удар
Вновь изнеженный Ковар.

И теперь святые храмы
Превратились в кучу хлама,
И коварская стена
Северная снесена.

Оживленные кварталы
Пустырями ныне стали.
Наступает враг, и вот
В ужасе бежит народ.

И нельзя умилосердить
Кровожадных иноземцев,
И заметны их следы,
Словно знак большой беды.

Шарвили послал дозорных,
Чтобы выведать проворно,
Велика ли вражья рать,
Как получше бой начать.

Вот стоят друг против друга,
Вспениваясь многоруко
Два безжалостных врага,
И до смерти два шага.

Ждут они сигнала к бою,
Одержать любой ценою
Верх готовы над врагом.
Тишина царит кругом.

Не спешит начать, однако,
Шарвили сегодня драку.
На рожон не стоит лезть,
Если выход лучший есть.

Он, в седло садясь привычно,
Чужеземцам крикнул зычно:
— Эй, рабы зловонных брюх,
По округе ходит слух,

Дескать, ваш непобедимый,
Уважаемый, любимый
Всеми главный пехлеван
Нынче хвост прижал, болван.

Коль не спрятался трусливо,
С ним разделался бы живо
Я. Но если победит
Ваш прославленный джигит,

Рать моя уйдет покорно,
И тогда весь край наш горный
Начиная с дня сего,
Станет данником его.

Согласились кровопийцы,
И огромный, желтолицый,
Воя, точно ураган,
В поле вышел великан.

Желтый лик страшнее смерти,
Нагоняет страх на сердце.
Узкий свой прищурив глаз,
К Шарвили сей дикобраз

Направляется беспечно.
Он надеется, конечно,
Выбить дух из удальца,
Щёлкнув по лбу наглеца.

Горячится конь ретивый,
Шарвили нетерпеливый,
Он врага не станет ждать
Сам привычен нападать.

Наконец, пришелец грозный
Палицею виртуозно
Завертел над головой,
Начиная жаркий бой.

И пошла земля комками,
Задрожав под их ногами.
Бьют копытом скакуны,
Забияки — драчуны.

Обнялись в единоборстве
Равные в своем упорстве
Статный юный пехлеван
И косматый великан.

Пот — ручьем, одежда в клочья,
Патны ненавистью очи.
Копья сломаны, и в бой
Меч пускает наш герой.

Ослеплен сияньем ярким,
Вышел из-под взоров парки
Желтолицый великан,
И от двух смертельных ран,
Испустив свой дух поганый,
Эн упал на поле бранном.
Но, узрев такой исход,
Чужеземный тот народ,

Завывая от обиды,
Вздыбив лошадей сердито,
В бой пошел, решая спор,
Нарушая договор.

Шарвили не знал: насильник
Верит в собственные силы,
Ну, а тут он понял сам —
Грош цена его словам.

Отрезвленный вероломством
Незнакомого потомства,
Он в сердцах рванулся в бой,
Разбивая вражий строй.

Вот дерутся гаргарейцы,
На врагов бросая сетиъ
Здесь джигиты из Ути
Перекрыли им пути.

Там отряд воюет турский,
Меж врагом шныряя юрко,
И кюринцы-смельчаки
За коварцев очаги

Жизнь свою отдать готовы.
Молчалив цахур суровый,
Но его короткий меч
Славную заводит речь.

Слева с копьями шабранцы
Потеснили голодранцев.
Рубятся, сомкнув уста,
Не жалеют живота.

Где же он, их вождь косматый,
Кровопийца бородатый?
Ищет Шарвили его —
Обнаружить нелегко,

Далеко его берлога.
Наш герой туда дорогу
Прорубает сквозь ряды
Вражьих воинов, следы

Оставляя от ударов
Своего меча. От кары
Предводитель не уйдет,
Все равно его найдет.

Вот и он. Охрана рядом,
Перебитая отрядом
Из Гияра, полегла,
Словно спать сюда пришла.

Враг повержен на колени,
Обращается в смятенье
К Шарвили: — Пощады жду,
Сам полез в твою узду…

Гнев и ярость враз иссякли,
Видит горец: этот дряхлый
Чужеземец, сын степной,
Не опасен он теперь.

Кто повержен, тот убитый,
Не коснется меч джигита
Сдавшегося в плен врага,
Суть смешного дурака.

— Рать моя тобой разбита,
Прикажи своим джигитам
Бой сейчас же прекратить,
Мы готовы вам служить.

— Так и быть, — сказал с презреньем
Победитель. Враг с кряхтеньем,
Робко встав с сырой земли,
Поклонился Шарвили,

Отступив назад, оскалясь,
Миг — и пятки засверкали.
И пошла трусливо вспять
Желтолицая та рать.

А потом Ковар стеною,
В десять юков высотою
Шарвили опять обнес,
Мир коварцам он принес.

Вот и все. И на равнине
Делать нечего отныне
Победителю. И он
Воротился в отчий дом.